Нужно подавить волю!

У нас однажды был разговор с женщиной, пережившей гражданскую войну в своей стране. Она рассказывала, как все сразу стало очень плохо, многие уехали из города, другие перестали ходить на работу, из‑за этого многое уже не могло функционировать.

Раньше, если что‑то ломалось, кто‑то приводил это в порядок в обозримые сроки. Теперь стало неясно, кто этим занимается, кто отвечает за починку и остались ли вообще люди, умеющие починить такое. Таким образом, если в домах отключали воду, ее могли не включать неделями и месяцами. То же самое происходило с отоплением, со светом, газом, заклинившими дверьми и разбитыми окнами. Все, что можно, прикручивали на места своими руками, как попало. Общий уровень жизни стремительно падал – все становилось проблемой. Многие дома пережили целую (очень дождливую) осень с отключенным отоплением, а потом еще и зиму. Люди постоянно мерзли, не знали, во что завернуться. Стены были настолько сырыми, что от них отодвигали кровати. И ничего невозможно было делать, потому что без одежды было холодно, а завернувшись в десять одеял и толстых одежек, люди обездвиживались.

Описывая все это, женщина перешла к очень интересной теме: она начала рассказывать, как все эти ухудшения в жизни начали убивать в людях волю. Раньше я не задумывалась о том, что это вообще такое – воля. Воля к Жизни, воля к совершению каких‑то усилий. То, что нами движет, когда мы даем отпор обидчикам, продвигаем свои идеи, проекты, мечты, совершаем работу, а за пределами работы – улучшаем что‑то в себе или вокруг себя, делаем что‑то для души. Воля – это какой‑то внутренний двигатель, топливо, механизм, приводящий нас в движение.

Так вот – воля умирает, когда простые вещи становятся проблемой. В нормальной жизни человек просыпается утром, идет в ванную, умывается и начинает жить. Когда в доме давно отключено отопление, кругом сыро и холодно, за ночь все успевает окончательно промерзнуть, единственное более или менее выносимое место – под одеялом, где человек надышал себе немного теплого воздуха. Встать – означает вылезти (будучи сонным и добрым) в холод и сырость, немедленно наступает необходимость шевелиться, одеваться, что‑то делать, чтобы не заболеть. Но согреться трудно. Одежда, откуда ее ни возьми, – мокрая и холодная. Надеваешь ее, и становится еще хуже. Следующим делом – поход в туалет. Мысль о том, чтобы хоть что‑то с себя снова снять, нагоняет ужас, хотя свеженадетая одежда по‑прежнему холодная и сырая. Но она уже начала согреваться человеческим теплом, и не хочется нарушать этот тонкий процесс. Умываться? Если бы была горячая или теплая вода, это было бы очень здорово и приятно. Но ее нет. Плеснуть в лицо ледяной воды, когда и так холодно и несчастно, представляется пыткой. Можно попробовать нагреть ее кипятильником (если не отключено электричество). Но и это занимает несколько мучительных минут, в которые несчастный, замерзший, измученный человек прыгает по кухне, пытается налить в какую‑то емкость холодной воды, стараясь ее не коснуться, потом ждет, когда она закипит. Переставляет коченеющими руками холодные чашки, заваривает чай и наконец получает немного теплой воды, чтобы умыться. Ее мало, жаль, что она быстро кончилась.

Дальше мерзнущий человек садится на неуютный сырой стул, пьет горячий чай, радуется, что становится немного теплее, и начинает думать о том, что нужно делать. В принципе, можно весь последующий день описать как такой же нескончаемый ужас. Попытки прожить еще один день в мире, в котором все проблема и любая бытовая задача забирает последние силы. В такой ситуации очень быстро наступает момент, когда кто‑то утром просто не встает. А остается лежать там, под одеялом, потому что там еще тепло.

Естественно, это не приводит ни к чему хорошему. Сначала человек не встает, а это всего лишь означает, что он встанет, когда лежать станет невыносимым (например, потому что хочется есть). Дальше наш герой, например, перестанет умываться, решив перескочить этот малоприятный эпизод и сразу переходить к еде (ведь он долежался в постели до того, что теперь умирает с голоду). От того, что жить тяжело и плохо, он начнет бросать все больше разных дел: перестанет убираться, стирать, выходить за покупками лишний раз, оплачивать счета, ходить по делам. Быт начнет разваливаться. Многие мелкие проблемы превратятся в монстров (помыть посуду, накопившуюся за месяц, то есть фактически содержимое всех шкафов). И так со временем отваливается все, кроме жизненно необходимых функций, без которых совсем уже никак не получается жить (передвижение между стынущей постелью, туалетом и пустым холодильником и иногда – магазином).

Зачем я описала весь этот кошмар и какое он имеет отношение к творческой работе? Я описала умирание воли к действию, связанное с тем, что простые задания становятся проблемой. Когда воля человека раздавлена, первым делом «отсыхают» всякие творческие порывы и желание развлекаться, делать что‑то приятное, интересное. Мы начинаем передвигаться от одной проблемы к другой с единственной целью – дожить до вечера с минимальными потерями сил и здоровья.

Конечно, в обычной жизни никто не станет отключать свет, газ и электричество, чтобы забрать у вас волю к творческой деятельности. Но многие умеют создавать такие условия, действуя именно по этому сценарию: они заботятся о том, чтобы все мелочи стали проблемой.

Например, усложняются бытовые задачи. На ровном месте. Сначала молодую жену учат, что в доме всегда должна быть чистая рубашка для мужа – иначе как же так, он соберется на работу, а чистой глаженой рубашки нет. Потом рубашки появились, но задача усложнилась: мало ли что он решит надеть? Нужно, чтобы всегда были в ассортименте светлые и темные рубашки. Потом, когда в каждый отдельный день на полке лежат готовенькие темные и светлые рубашки, какую хочешь выбирай, появляется новый аргумент: «А где моя любимая?».

Так можно усложнить любую задачу. Меню недостаточно разнообразное. Хозяйственные задачи выполняются по недостаточно сложному сценарию («Думаешь только о том, как бы побыстрее отделаться, а не как сделать дело хорошо!»). Сначала в доме не хватает какого‑то продукта, мы все время забываем какую‑то мелочь, потом мы перестали ее забывать – но постоянно покупаем не тот сорт, или мало сортов, или не те сорта не в том порядке. Покупаем что‑то оптом, забивая все жилое пространство, потому что нам лень три раза в день сходить за нужными мелочами в магазин.

Нельзя выставить коляску со спящим ребенком на балкон, – надо обязательно каждый раз бросать все и идти с ним часами гулять. Нельзя разок сунуть ребенка под душ – нужно каждый раз набирать ему ванну и часами его купать. Нельзя выбрать простое решение – человеку навязывается сложный вариант.

Так же на человека навешивается куча мелочей, которые стоят ему неимоверных усилий, хотя кто‑то другой мог бы сделать это за секунду Например, ему поручают регулярно покупать какую‑то вещь, за которой нужно ехать час, хотя другой супруг проходит мимо места, в котором это продается, каждый день. Аргумент: «Ну ты же днем ничего не делаешь! А я уставший еду с работы – мне не хочется еще куда‑то заходить».

Те вещи, которые невозможно усложнить технически, усложняются душевно. Они обвешиваются искусственными проблемами и фразами вроде «как ты себе это представляешь?». Например, мы бы и готовы компактно отработать список дел, выбежав с ребенком и собакой до магазина и по дороге заскочив в химчистку. Но мудрые члены семьи на нас наезжают: «Как ты себе это представляешь? А если собака вырвется и побежит на дорогу – как ты с коляской собираешься гнаться за ней? А как с коляской войти в магазин? Оставлять на улице? Украдут. Пристегнуть велосипедным замком? Это смешно (и не поможет). А куда ты собираешься положить вещи из химчистки? В коляску? И сразу же испачкать? Очень здорово придумано!»

Если план включает мелочь, с которой должен помочь другой (например, донести что‑то до лифта, встретить), – все сразу превращается в еще б о льшую проблему. «Ты тут напридумываешь, а я потом жди, беги, отрывайся от своих дел, неси…»

За такие крамольные мысли, как плюнуть на некоторые мелочи и не делать их вообще, потому что на самом деле они никому не нужны, готовы убить на месте. Это же надо – быть таким наглым лентяем!

О вещах, которыми мы сейчас не заняты, нам постоянно напоминают. «А ты об этом думаешь? А об этом помнишь? Ты это решать собираешься? А как? А когда? Как это – бесполезно сейчас об этом думать? Как ты вообще спишь спокойно? Как можно быть таким беспечным и безответственным человеком?» Даже если половина озвученных проблем – выдуманные или преувеличенные, человек, слышащий такие тексты постоянно, «прогружается». Он привыкает к вечной шарманке, напоминающей, что он не имеет права спать спокойно, жить спокойно, заниматься своими делами, дышать и расслабляться – потому что полно проблем, о которых нужно думать! Потому что, если безответственно их игнорировать, чем‑то ужасным накроет!

* * *

В какой‑то момент мы ловим себя на том, что не занимаемся ничем, кроме какой‑то суеты, но при этом все время еле ползем на последнем издыхании. На творчество нет сил и времени, и даже думать об этом нет сил! А когда мы задумываемся о том, на что потрачены последние силы, ничего конструктивного не приходит в голову! Единственное, что есть у нас, – это непроходящее ощущение, что кругом сплошные проблемы.

Ощущение от жизни примерно такое, как в холодеющей квартире во время войны, где невозможно встать, одеться, умыться и сделать чаю без содрогания. И есть непреодолимое желание остаться с утра под одеялом.

И иногда, проанализировав ситуацию, мы вдруг отчетливо видим, что эти «полевые условия» при полном отсутствии войны искусственно создает кто‑то один. Зачем? Есть такая поговорка – «чтобы жизнь медом не казалась». Еще есть много разных других поговорок и народных мудростей, сообщающих нам, что это хорошо и удобно, когда на «всякие глупости» у человека просто не хватает ресурсов. Он тогда делает только самое необходимое и не создает проблем. Если ни о каких творческих делах не приходится думать даже в контексте мелкого хобби по вечерам – уж тем более не начнется вершение великих дел.

Как противостоять такому нагнетанию мрака?

Половина дела уже сделана, как только удается заметить, откуда напряжение берется, кто эти лишние проблемы придумывает и насколько они абсурдны. Дальше, конечно, нужно тренироваться в осматривании всего критичным взглядом. Главное – научиться выявлять, где это начинается! Когда снова появилось ощущение, что есть проблема? Почему опять все так сложно? Есть ли простой выход? Почему мы его не выбираем?

Когда задаешься такими вопросами, сразу начинают бросаться в глаза абсурдные претензии и глупые ситуации. Вспомните пример, когда человека сначала казнили за то, что он всегда опаздывал на час, потом он научился приходить вовремя, но его продолжают казнить, потому что теперь он опаздывает на полторы минуты – каждый раз! Потом это «каждый раз» упоминается, даже если несчастный опоздал впервые за последние двадцать раз. Человек старается, исправляется и просит прощения, а потом неожиданно ему становится смешно. Он обнаруживает себя на сцене в театре абсурда. Где он бросается в ноги своему оппоненту, хватается за сердце и кричит: «Ну прости меня, грешного! Клянусь, я приложу все усилия и научусь наконец приходить с точностью до секунды!» А тот хватается за голову и кричит в ответ: «Ты что, думаешь, у меня в жизни больше дел никаких нет, кроме как каждый раз сидеть и ждать тебя тут по полторы минуты? Ну да, конечно, это ведь мое время, это моя жизнь тут проходит. Ваши дела всегда важнее моих!». И опоздавшая бесчувственная сволочь осознает весь размах своей сволочности и всю глубину своей вины, бросается в ноги и плачет: «Ну прости меня, прости!»

Смешно? Такие диалоги нужно образно представлять себе, когда вашему вниманию предлагают еще одну надуманную проблему, еще одну сложность там, где можно напрямую дойти до цели в два шага. Если при виде очередной проблемы стало смешно – это уже полдела. Теперь нужно дать ноющему отпор, иначе он будет продолжать крутить свою шарманку и повторяющиеся плохие новости рано или поздно опять пробьются к душе.

В принципе, отразить нападки сочинителей абсурдных проблем легко. Достаточно дать понять, что вы осознали абсурдность их выдумки. И «показать им зеркало» – спросить: «Ты сам‑то понимаешь, что сказал? Стыдно на ровном месте панику разводить». Когда происходит целенаправленное нагнетание мрака и ужаса – так и сказать: «Не нагнетай! В плохом настроении я буду решать все проблемы хуже!»

Постоять за свои задачи: «Это моя работа, позволь мне выполнять ее как мне удобно! Ты считаешь, что у меня все неправильно? Тогда сделай сам правильно и лучше меня, а мне не мешай!» А иногда нужно учиться не только открыто заявлять протест, но так же открыто говорить, зачем вам нужны силы и время, которые вы пытаетесь высвободить. Например, когда заходит спор о том, что вы нагло идете простым и коротким путем, вместо того чтобы делать все сложно, долго и мучительно, так и скажите: «Да, я делаю это попроще, потому что не хочу все время заниматься только этим! Я хочу заниматься своими делами. Я понимаю, что ты считаешь это ненужным развлечением. Но если я не буду иногда тратить время на то, что важно для меня, мне вообще вставать по утрам расхочется! Прекрати выдумывать, на что бы потратить мои время и силы! Они мне нужны, и я сам(‑а) прекрасно найду им применение!»

* * *

По такому же принципу можно полностью раздавить волю человека, когда он уже решился сделать шаг в сторону реализации какого‑то серьезного плана. Выше я писала о таких безобидных вещах, как попытки заниматься творческой деятельностью на правах хобби или очень маленького побочного бизнеса. Но в такую же жуть и мрак можно погрузить человека, собравшегося зарабатывать творчеством деньги. Чего стоит идея пойти учиться. Пусть даже на курсы, заочно, по вечерам и всего лишь на годик. Здесь на человека обрушиваются лавины вопросов: «А на что ты собираешься жить? А как ты собираешься это успеть? Ты вообще представляешь себе, как это трудно?!»

Можно замахнуться еще шире и начать «обрабатывать» жертву на ранних этапах: «Ты вообще понимаешь, что у тебя нет шансов поступить? Чтобы нормально подготовиться к экзаменам, люди месяцами не работают! А сколько нужно потратить денег на репетиторов! И ты собираешься поступать, ничего не сделав, ничего не заплатив, ничего не умея. Вступить в борьбу с теми, кто давно готовился, у кого настоящий талант, кто уже вложил в это целое состояние! Наивный ты человек!»

Заботы, которые еще не появились на горизонте, раздуваются до монструозных размеров, и о них предлагается думать с утра до вечера: «А на что жить четыре года? После занятий нужно выполнять кучу домашних заданий. Где между всем этим найти время на подработку?»

Это были всего лишь аргументы против получения образования. Когда кто‑то решает организовать свой бизнес, открывается еще больше возможностей для создания больших проблем на ровном месте: «А где все это хранить? А ты знаешь, сколько это будет стоить? А ты себе представляешь, какие усилия нужно приложить, чтобы все это реализовать? Ты вообще представляешь, сколько мы будем перешагивать через твои коробки, прежде чем удастся это распродать? Уже не говоря о том, что все это время мы не увидим денег, вложенных в этот эксперимент. И ты вообще представляешь, какая будет бюрократическая волокита при оформлении этого твоего глупого эксперимента по всей форме? Или ты собираешься рисковать и торговать своим товаром, словно пирожками на улице? Может быть, ты считаешь, что такая затея стоит того, чтобы сесть за нее в тюрьму?»

Параллельно ко всем этим восклицаниям, естественно, нужно навешивать на человека много абсурдных мелочей и никому не нужных заданий. Чтобы он месяц не мог найти времени отнести документы куда надо, закупиться теми самыми материалами для работы, от которых будут одни убытки, и вообще сделать что‑либо для своего проекта. Пока человек зашивается, ему добавляют: «Вот видишь? Я же говорил – у тебя нет на это ни сил, ни времени, ни мотивации!»

Цель прежняя: создать подавляющее волю ощущение, что все настолько сложно, что с этим не справиться никогда! Все слишком дорого, слишком опасно. Да и невозможно найти на это время. И что уж там говорить о профессии, если не хватает сил даже на то, чтобы издать маленький тираж чего‑то красивого и продать его! Остается открытым вопрос, как все же некоторые люди преодолевают этот кошмар, умудряются куда‑то поступить, выучиться, что‑то успешно провернуть, а потом сделать из своих мелких идей успешный бизнес.

Именно об этом стоит подумать, когда охватывает отчаяние. Кто‑то же смог? Как? Кто все эти люди, коими наполнены вузы, школы и академии? А кто эти успешно живущие на свои гонорары художники и писатели? Не может быть, что все они родились миллионерами и ни у кого из них нет детей, семьи, супругов и такого же хозяйства, как у меня! Так не стоит ли спросить у тех, кто справился, как они это сделали? Почитать их блоги, интервью и автобиографии. А потом поговорить с тем, кто разводит панику. Напомнить, что это у вас не каприз, а серьезное дело. И вместо того чтобы нагнетать, нужно сесть и подумать всей семьей, как это сделать по‑человечески, спокойно, в нормальное время, с учетом всех вложений и затрат. От которых, как мы видим, другие не умерли.