Глава 4. Ранним утром следующего дня тишину комнаты прорезал громкий звонок будильника

Ранним утром следующего дня тишину комнаты прорезал громкий звонок будильника. Но Елена уже не спала который час, просто лежала в кровати, уставившись в потолок. Отключив раздражающий звук, девушка залезла с головой под одеяло, мечтая о том, чтобы оно укрыло ее от внешнего мира, желая мирно посапывать под ним, невзирая на все то, что происходит в ее жизни. Она чувствовала себя невероятно усталой, но надо было подниматься.

Она провела еще одну бессонную ночь в этом месяце – кажется, для нее это становилось нормой. Как только она откинула голову на подушку, в мыслях тут же всплыли воспоминания о сцене с Деймоном в уборной. Она не собиралась спать с ним, тем более раньше оговоренного срока. Но, когда он коснулся ее, когда поцеловал, она поняла, что сгорает в его руках. Если бы их не прервал Стефан, она бы без раздумий отдалась ему там. А ведь она никогда не занималась сексом в общественном месте. Никогда!

И вся эта ситуация еще раз доказывает, что выходить замуж за Деймона ой как опасно. Она не могла держать себя в равновесии рядом с ним, не могла контролировать себя, и, самое главное, она не могла остановить его резким «нет». Елена горько усмехнулась, вспомнив, как сказала Деймону, что он никогда не может просто отпустить себя, выйти из-под контроля. Она подсознательно говорила о своих чувствах. Это она сама не хотела потерять контроль над собой, и именно это Деймон заставил ее сделать.

Девушка чувствовала желание невероятной силы к этому человеку. Это пугало. Она ждала месяц, чтобы он просто поцеловал ее, а теперь он превзошел все самые откровенные фантазии одним махом. Как только они начнут спать вместе, не останется никакой надежды на то, что она сможет сопротивляться ему и эмоциям, овладевающим ею. Она никогда не умела разделять секс и чувства.

Деймон назвал ей вполне логичные причины их брака, но все-таки она по-прежнему считала, что главное в браке – это любовь. Елена знала, что может влюбиться в Деймона, и всеми фибрами души не хотела, чтобы это произошло. Нет, только не так, она не будет страдать из-за неразделенной любви. На что он надеется, как он может утверждать, что они будут счастливы в браке без любви? Слова Стефана в сотый раз всплыли в голове – «ваш брак никогда не будет нормальным».

Единственное, что она должна чувствовать – это гнев и возмущение. Только это может удержать ее от падения в бездну неразделенной любви. По крайней мере, она надеялась и искренне верила в это. Она чувствовала к Деймону гораздо большее, чем он испытывал к ней – это означало только одно – контроль над всей ситуации у него. И учитывая, что он практически заставил ее выйти за него замуж, что его деньги позволили ему делать все, что он пожелает, неужели это так неправильно для нее хотеть сохранить хоть маленькую крупицу контроля над их отношениями?

В дверь кто-то постучал, и в проеме появилась ее мать.

- Елена, подъем. Сегодня важный день. – Энтузиазм матери и ее искренняя улыбка резко контрастировали с чувствами и мыслями Елены.

- Дай мне минутку, - попросила Елена. – Хочу... попрощаться со своей кроватью, теперь я не посплю на ней. Она заслуживает этот момент.

- О да, это отличная кровать. Но, уверена, постель Деймона будет много лучше, - сказала мама и подмигнула дочке.

- Мам, - возмущенно вскрикнула она.

Ее мать хихикнула, как нашкодившая школьница:

- Эх, если бы я была помоложе, да одинока...

- Э-э, хватит-хватит, - остановила Елена мать, не желая слушать продолжения. – Поняла я и уже встаю.

- Пойду приготовлю тебе завтрак. Не хочу, чтобы в такой день ты была голодной и хлопнулась в обморок.

Завтрак был последним, что ей сейчас было нужно. Но, да, падать в обморок перед миллионами телекамер действительно не входило в ее планы.

- Я приму душ и потом сразу же спущусь к вам.

Когда Елена встала с постели, то заметила, что за окном ярко светит солнце. Нет, она недостойна солнца. Сегодня должен быть гром, молнии, проливной дождь, но никак не ясная погода.

Она приняла душ, оделась и спустилась вниз, где ждала ее вся семья. Видя их улыбки и приподнятое настроение, слыша их шутки, Елена тоже позволила себе расслабиться... на минуту, пока не вспомнила, что сегодня свадьба и главная виновница торжества – она. Живот снова скрутило.

Она оглядела родителей, Джереми. Все это для них, напомнила она себе, и ради них.

Они прибыли к часовне с большим запасом времени. Ее платье и все необходимые аксессуары, благодаря которым на протяжении дня она будет принцессой, отвезли в церковь еще вчера. Прием будет проходить в специальном зале для бракосочетаний.

Бонни ждала ее перед входом в церковь.

- Привет, готова к такому важному дню в своей жизни? – поприветствовала ее Бонни и крепко обняла, прежде чем отстраниться и окинуть ее взглядом. – Ты вообще спала ночью? Ну... ничего. Макияж творит чудеса.

У Елены была только одна подружка невесты. Пусть они не просто расписались в мэрии, как она мечтала вначале, но Елена хотела, чтобы все прошло просто настолько, насколько это вообще возможно, когда твой жених Деймон. Шафером Деймона был Мэйсон Локвуд, прилетевший вчера из Флориды. В колледже они играли в футбол в одной команде, и Деймон сказал, что Локвуд единственный, кого он видит на этом месте.

Завтрак Елены крутился в животе. Черт, она не была готова ко всему этому. Чем ближе стрелки на часах приближались к заветному часу, тем ужаснее Елене становилась. Она дважды сорвалась на Бонни, один раз накричала на мать. Но они только подтрунивали над ней и хохотали.

- Милая, ты выглядишь прелестно, - сказала ей мать, глаза которой блестели от невыплаканных слез. - Детка, мы с папой так гордимся тобой.

Елена провела рукой по платью, стоя перед зеркалом. Она была одета в белое свадебное платье без бретелек от Веры Ванг(1). Лиф выгодно подчеркивал ее грудь, а юбка расширялась к низу. Это была простая, но изящная элегантность. Волосы были собраны на голове в замысловатую прическу, лишь некоторые пряди ниспадали на лицо. Букет также не был вычурным – белые лилии изящно сочетались с розами.

- Деймон потеряет рассудок, когда увидит тебя, - сказала Бонни, прицепляя фату к волосам.

Дыхание Елены сбилось, она сама не могла понять почему - то ли белая вуаль так подействовала на нее, то ли произнесенное подругой имя будущего мужа. Она начала судорожно хватать ртом воздух, будто бы из ее грудной клетки выпустили весь кислород.

- Не могу дышать, - попыталась сказать она, судорожно сжимая грудь.

Это неправильно, подумала она. Она не могла пройти через это. Все было не так. Этот день должен был стать самым счастливым в ее жизни, но вместо этого ей казалось, что это день ознаменует собой начало конца ее жизни. Она найдет способ вернуть Деймону все до копейки. Но она не может выйти замуж за человека, которого не любит. Просто не может!

Деймона все вокруг раздражало. Она опаздывала. Он ослабил свой проклятый галстук, который был завязан, как ему казалось, слишком туго. Елена сказала, что выйдет за него. Но она опаздывала уже на двадцать минут, и это выводило его из себя. Нет, у него не вспотели руки, он не срывался на окружающий, но каждую секунду смотрел на часы и опасался худшего.

- Расслабься, - велел Мэйсон, когда увидел, что Деймон смотрит на часы уже в третий раз за минуту. – Никто не бросит Деймона Сальваторе у алтаря. Черт, да если бы я был женщиной, я бы сам без раздумий выскочил за тебя замуж.

Он ненавидел ее. Ненавидел за то, что сходит с ума из-за ее опоздания, ненавидел за то, что действительно хотел этой свадьбы, ненавидел за то, что она заставляет его чувствовать себя так, как сейчас. Кажется, прошла вечность перед тем, как к нему подошел Джереми и протянул телефон.

- Это Бонни, - произнес он. – Она говорит: у Елены паника.

Деймон взял телефон и отошел в сторону, понимая, что все присутствующие на данный момент прожигают его взглядом.

- Бонни, - начал он.

- Деймон, все полностью вышло из-под контроля. Она тут чуть ли не дышит в кислородный пакет, но...

- Позови ее, Бонни, - сказал он грубо.

- Но...

- Я сказал, дай ей трубку, - рявкнул он, после чего, смягчившись, добавил, - пожалуйста.

Он услышал какое-то шипение - на том конце провода Бонни что-то говорила Елене.

- Деймон, я не могу этого сделать, - прошептала в трубку Елена. – Я не могу выйти за тебя. Прости. Пожалуйста. Прости.

Он находился в часовне и не мог выругаться. Но как же ему этого хотелось. Он хотел крушить все и просто орать. Он чувствовал, что его живот начало скручивать. Деймон не мог припомнить, когда ему было так плохо в последний раз. Хотя нет. Мог. Тогда, когда Кэтрин предала его. Он собирался жениться на Елене, потому что это было удобно. Он никогда не думал, что ситуация повторится, все должно было быть просто и без всяких осложнений. Он надеялся на хорошие дружеские отношения, построенные на взаимном сексуальном влечении, и даже думать не мог, что ему станет так плохо, что страх будет душить его, что он будет так бояться потерять Елену и никогда не обрести ее. Именно страх вел его, говорил за него.

- Елена, клянусь здесь, перед Господом, если ты не притащишь суда свою задницу и не войдешь в дверь, готовая к свадебной церемонии, я приведу тебя сюда сам. Мы заключили сделку, и, будь добра, выполни свою часть договора. В противном случае я сотру в порошок и тебя, и твою семью. Я заберу у тебя все. И я не шучу.

Он пожалел о сказанном, как только произнес последнее слово. Он услышал ее судорожный вздох. Он потерял контроль над собой и осознал уже потом, что эти слова принесут больше вреда, чем пользы в их будущей совместной жизни, но страх – его вел страх, и он не смог остановиться.

- Ты выйдешь за меня сейчас или будешь оплакивать последствия! – рявкнул он и повесил трубку. Она придет. Она должна придти.

Он подошел к Джереми и передал ему телефон.

- Все нормально? - поинтересовался брат Елены.

- Да-да. Просто предсвадебное волнение. Это бывает.

Он любил семью Елены. Если быть честным, любил даже больше своей собственной. Они были настоящими – идеальная добропорядочная семья. Он бы никогда не смог причинить ей вред, но Елена наверняка думает иначе. Она хотела думать о нем, как о монстре. И вот, пожалуйста. Он испортил все. Теперь уже наверняка нельзя ничего исправить. Она выйдет за него, да, но только потому, что он, по сути, пошел на шантаж.

Деймон вернулся к Мэйсону и стал ждать. Спустя пять минут до его ушей донеслись звуки Pachelbels Canon. Он почувствовал, как сердце забилось с удвоенной силой, ударяясь о грудную клетку, и вспотели ладони. Это нормальная реакция? Если да, то зачем люди проходят через это по несколько раз: разводятся – снова женятся.

Бонни шла по проходу впереди – Деймон быстро оглядел ее, отметив переливающееся платье цвета бронзы, и снова сфокусировался на арке. Люди встали. Это тот самый момент. Она идет.

Впервые за много-много лет он молился – молился о том, чтобы их брак был нормальным, о том, чтобы Елена была счастлива рядом с ним, он мечтал о долгой и счастливой совместной жизни. Если Бог существует, внимает ли он его молитвам? Скорее всего, нет. Деймон понимал, что не заслуживает этого после всего того, что он натворил – знал, но все равно надеялся.

Елена шла под руку с отцом, внимательно смотря исподлобья на человека, за которого через несколько минут выйдет замуж. Он угрожал ей, что погубит семью, если она сейчас отступит. И она шла. Гнев – вот, что давало ей силы идти вперед. Он был настоящим подонком. Самым красивым подонком из всех, что ей довелось увидеть. Но все-таки подонком. А в этом смокинге этот дьявол выглядел греховнее и эротичнее всех собравшихся.

Когда они с отцом подошли, то она встретилась с будущим мужем взглядом. Ее дыхание снова сперло, сердце, казалось, на мгновение остановилось. Она думала, что потеряет равновесие и упадет, однако рука отца удерживала ее в вертикальном положении, и они целенаправленно шли вперед. Деймон смотрел на нее так, будто бы она была самой красивой девушкой в мире. Она непременно была бы очарована им, если бы он не поступил так низко, если бы не шантажировал ее. Если бы... но он это сделал, и она была вынуждена оставить все эти сентиментальные чувства при себе.

Церемония бракосочетания прошла довольно быстро, Деймон крепко держал Елену за руку, будто боясь, что она сбежит, и не сводил с нее взгляда, который буквально пригвоздил девушку к полу. Традиционные клятвы были действительно традиционны – никаких дополнений, поскольку Елена считала, что в их ситуации это было, по меньшей мере, глупо.

- Я, Деймон Сальваторе, беру тебя, Елена Гилберт, в жены и обязуюсь быть с тобою в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, любить и заботится о тебе, пока смерть не разлучит нас.

Его тон был серьезным и твердым. У Елены не оставалось сомнений в том, что он именно это и имел в виду, говоря «пока смерть не разлучит нас». Когда настала очередь Елены произносить клятву верности, ее голос дрогнул, но она все-таки смогла выдавить:

- Я, Елена Гилберт, беру тебя, Деймона Сальваторе, в мужья и обязуюсь быть с тобою и в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, любить и заботиться о тебе, пока смерть не разлучит нас.

Когда Деймон одел на ее палец кольцо, Елена окончательно осознала, что теперь связана с ним. Обручальное кольцо – классический символ вечной любви будет напоминать ей всю жизнь о данном перед алтарем обете.

- Теперь вы можете поцеловать невесту.

Ее сердце неудержимо забилось, когда Деймон приподнял край фаты. Он обнял ее и наклонился, чтобы поцеловать. Эти губы обжигали, обдавали жаром и клеймили ее. Сквозь туманную дымку подсознания она понимала, что все восхищаются ими. Поцелуй был невероятно сладким и коротким, ее предательское тело жаждало большего.

Остаток вечера стал для Елены смутным расплывчатым пятном. Она не могла есть и хорошо помнила разочарованные взгляды Деймона, наблюдающего за тем, как она ковыряется в тарелке, но ей было плевать.

Она жаждала только одного – остаться с ним наедине и высказать все то, что думает о нем. Не сказать, конечно, что это на что-то повлияет, но все-таки. Он угрожал ей теми, кого она любила больше жизни. Она согласилась и вышла за него, но, если он думает, что она будет, как пятидесятилетняя домохозяйка-кляча, слушаться и во всем потакать ему, то этот парень ошибается.

Наверное, за весь день и было-то положительного, что Стефан не пришел на свадьбу. На секунду в ее голове промелькнул вопрос – сказал ли вчера Деймон что-то Стефану или тот сам решил остаться в стороне. Так или иначе, Елена была рада, что бывшего возлюбленного здесь нет.

Весь вечер их ослепляли вспышки фотокамер. И она изредка задавалась вопросом, какими окажутся фотографии. Тем не менее, ее скулы и щеки болели от постоянных натянутых улыбок.

Пришло время танцев. Елена, если быть честной, даже не помнила, какую композицию выбрала для их первого свадебного танца – она просто посмотрела популярные свадебные мелодии и ткнула, что называется, пальцем в небо.

Когда Деймон закружил ее на танцполе, она узнала спокойную мелодию - Etta James' At Last. Елена отчаянно не желала наслаждаться танцем, однако прекрасно вальсирующий Деймон, его теплые руки на ее спине... и она слишком быстро отдалась всему этому действу. Музыка была легкой и классическо-романтичной. На губах Деймона постоянно играла мягкая улыбка. Улыбается, думала Елена, он получил то, что хотел, и ему плевать, сколько боли он причинил, гонясь за своими желаниями.

- Я говорил, как потрясающа ты сегодня? – спросил он, когда они сделали очередной па.

Она впилась в него взглядом, однако он ничуть не смутился, лишь улыбка стала открытее и шире.

- А когда ты злишься, ты вообще божественна.

Ей так хотелось его ударить.

- Как же я тебя ненавижу, - пробурчала она себе под нос.

- Знаю, - ответил он дерзко и как-то даже высокомерно. – Но это пройдет. Жизнь слишком коротка, чтобы злиться на кого-то слишком долго.

- Хочешь поспорить?

- Очень, - улыбнулся он. – Делаем ставки?

- Забудь, - сказала он, полностью уверенная, на что бы она не поставила – рядом с ним выиграть невозможно.

- Передумаешь, дай знать.

Они замолчали, когда люди постепенно стали присоединятся к ним на танцполе.

Наконец песня закончилась, и они ушли за столик. Но она знала, что вскоре они оставят прием. Она не догадывалась, что приготовил Деймон для медового месяца. Медовый месяц – единственное, что он организовывал сам. Он спрашивал у нее загранпаспорт, так что она предполагала, что они покинут пределы страны, но ничего конкретного. Ее чемоданы стояли где-то рядом с местом, где проходило празднество. Они заберут их, когда настанет время. Елена даже не знала, насколько они уедут. Деймон сам договорился обо всем с семьей – ведь работала она в семейном бизнесе.

Вскоре прием подошел к концу. Настало время прощаться. Еле сдерживая слезы, Елена обняла отца и мать.

- Я люблю вас, мам, пап.

- Мы тебя тоже очень любим, дорогая. Проведи прекрасно время. Мы будем скучать.

Она снова обняла их, по-прежнему находясь в неведении, когда они снова смогут увидеться. И тут Елену огорошила мысль – по возращению из медового месяца она будет жить совсем иной жизнью.

Деймон видел, как глаза Елены наполняются слезами, пока она прощалась с родителями. Она была невероятно доброй и заботливой девушкой и, судя по всему, немного сентиментальной. Он никогда не считал сентиментальным себя. Но, когда он увидел Елену, идущую в белом платье к алтарю, он почувствовал что-то. Когда она произносила клятву верности, когда они танцевали их первый танец в совместной жизни... он снова ощутил что-то доселе неизведанное.

И сейчас он голову мог дать на отсечение, что в жизни не видел ничего красивее его жены. Жены, которая теперь его страстно ненавидела.

Он исправит все, но на это нужно время. Теперь, когда она перед Богом была его, он поклялся, что сделает все для ее счастья, он вымолит ее прощение. Если же нет... то они будут оба обречены на долгий несчастливый брак.

Деймон всегда запросто очаровывал людей, добивался поставленных целей. Но сейчас он понимал, что прощение Елены – одна из самых важны и сложных задач в его жизни. Он не мог так сразу выпутаться из всей этой ситуации, но надеялся, что медовый месяц покажет и докажет Елене, что они созданы друг для друга.

- Елена, - позвал он, протягивая руку. – Пора идти.

Она посмотрела на его руку, точно на ядовитую змею, но нерешительно приняла ее.

- Еще немного, и вы увидите, что я приготовил для вас, миссис Сальваторе, - хрипло произнес Деймон и с удовольствием отметил предательский румянец на щеках Елены.

Он счастливо улыбнулся, когда они пошли. Он предназначен для нее. Она предназначена для него. Они прекрасные партнеры друг для друга. Он просто должен сделать все, чтобы и она осознала это.