Общение с помощью историй

Нам, взрослым, следует помнить, что если мы хотим научить ребенка чему‑либо или передать ему какую‑то важную мысль, нужно делать так, чтобы это было узнаваемо, удобоваримо и понятно. Если мы хотим объяснить что‑то сложное французу, то, разумеется, преуспеем в этом больше, если будем говорить на французском языке. Общаясь с детьми, старайтесь говорить с ними на языке, который им понятен и на который они лучше отзываются — на языке детской фантазии и воображения.

Рассказы, в особенности сказки, всегда были самым эффективным средством общения с детьми. Сказки передавались и передаются из поколения в поколение на протяжении веков и находят отражение в культурах разных народов. В своей книге, посвященной сказкам, Бруно Беттельхейм подчеркивает их исключительно важную роль, так как они помогают детям преодолеть тревоги и конфликты, с которыми им приходится сталкиваться.

В сказках поднимаются важные для детского мировосприятия проблемы. В «Золушке», например, говорится о соперничестве между сестрами. В сказке о Гензеле и Гретель основная тема — боязнь быть покинутым. «Мальчик с пальчик» рассказывает о беззащитности маленького героя, который оказался в мире, где все подавляет своими размерами, масштабами и мощью. В сказках противопоставляются добро и зло, альтруизм и жадность, смелость и трусость, милосердие и жестокость, упорство и малодушие. Они говорят ребенку, что мир — очень сложная штука, что в нем есть немало несправедливостей, что страх, сожаление и отчаяние — в такой же степени часть нашего бытия, как радость, оптимизм и уверенность. Но самое главное — они говорят ребенку, что если человек не сдается, даже когда положение кажется безвыходным, если он не изменит своим нравственным принципам, хотя искушение и манит его на каждом шагу, он в конце концов обязательно победит.

Слушая эти рассказы и сказки, дети невольно находят в них отголоски своей собственной жизни. Они стремятся воспользоваться примером положительного героя в борьбе со своими страхами и проблемами. Кроме того, рассказы и сказки вселяют в ребенка надежду, что чрезвычайно важно. Ребенок, лишенный надежды или утративший ее, отказывается от борьбы и никогда не добьется успеха.

Воздействие «историй про Энни»

«Истории про Энни» подобны персонализированным, «очеловеченным» сказкам. В них действует герой или героиня, которые наделены характерными чертами вашего ребенка и которые сталкиваются с теми же проблемами, что и ваш ребенок. В «историях про Энни» герой или героиня находит пути и способы понимания и разрешения своих трудностей и конфликтов. Помимо действующих лиц, взятых из жизни, рассказы могут включать персонажи из мира фантазии и волшебства. Главными героями могут быть зайчики, белочки или маленькие бегемотики. Главное состоит в том, чтобы ситуация главного героя напоминала ситуацию вашего ребенка. Рассказ «подгоняется» к вашему ребенку так же, как и имя его главного героя. Свои рассказы я назвала «историями про Энни», потому, что мою дочь зовут Аманта. Я хотела, чтобы имя героини напоминало имя дочери, но не было идентичным ему.

Если, например, я рассказывала бы эти истории мальчику по имени Джек, я могла бы их назвать «Истории про Джона».

«Истории про Энни» — не волшебная палочка, по мановению которой исчезают все беды и вся боль реально существующего мира, но они позволяют детям узнать о себе и своих проблемах то, что их утешает, что придает им силы и от чего они начинают чувствовать поддержку и понимание.

Эффективность «историй про Энни» объясняется многими причинами.

Прежде всего «истории про Энни» позволяют ребенку воспринимать свои трудности и бороться с ними действенным способом. Ведь многие дети чувствуют себя виноватыми в беспокоящих их страхах или испытывают смущение в связи с ними. Им трудно говорить о них открыто. Часто, когда вы заводите прямой разговор с детьми на эту тему, они сразу замыкаются и уходят от разговора. Слушать историю — совсем другое дело. В этом случае детям не читают наставлений, их не обвиняют и не принуждают говорить о своих затруднениях и проблемах — они просто слушают рассказ о девочке, такой же, как они. Им ничто не мешает слушать, узнавать что‑то новое, что‑то сопоставлять, сравнивать без всяких неприятных психологических последствий. Это значит, что они могут поразмышлять над услышанным в психологически комфортной обстановке. Изменив контекст, вы создаете зону безопасности.

Здесь уместно напомнить одну шутку, иллюстрирующую важность контекста. Человек пришел в суд, требуя возмещения ущерба в результате автомобильной катастрофы. Следователь устроил ему перекрестный допрос.

«Так, мистер Браун, — говорит он, — расскажите, пожалуйста, суду, что случилось утром 12 февраля».

Мистер Браун отвечает: «Я ехал на машине по проселочной дороге и вдруг увидел, что какая‑то лошадь понесла и поскакала галопом прямо перед моей машиной. Я резко крутанул руль в сторону, но объехать лошадь не удалось. От столкновения с лошадью машину отбросило в поле, где она столкнулась с коровой. Меня выбросило из машины, и я сразу потерял сознание».

"Так, — говорит следователь. — Но вы, наверно, не будете отрицать, что когда вы пришли в себя, на место происшествия прибыл местный ветеринар. Он склонился над вами и спросил, как вы себя чувствуете, на что вы ответили: «Я никогда в жизни не чувствовал себя лучше, чем теперь!»

«Это — сущая правда», — отвечает мистер Браун.

«В таком случае, — возмутился следователь, — как у вас хватает наглости прийти в суд и потребовать возмещения ущерба за физические увечья в результате несчастного случая?»

«Позвольте объяснить, — отвечает мистер Браун. — Когда я пришел в себя, то обнаружил, что лежу в поле и испытываю адскую боль. Я видел, что приехал ветеринар. Он подошел к раненой лошади, которая лежала посреди дороги, взял ружье и пристрелил ее. Затем он подошел к лежащей на траве корове, посмотрел на нее, взял ружье и пристрелил. После этого он подошел ко мне и спросил меня, как я себя чувствую. Разумеется, я ответил, что никогда в жизни не чувствовал себя лучше».

Вернемся к нашему разговору. «Истории про Энни» дают ребенку возможность подумать, поразмыслить и задать вопросы на чреватые конфликтом «взрывоопасные» темы, без боязни вмешательства во внутренний мир. Мы, взрослые, часто делаем то же самое. Большинству знакома практика получения совета по смущающему нас вопросу с использованием знакомого приема: «У моего друга Джона — проблема…»

Очень интересно понаблюдать, как дети пользуются этой зоной безопасности.

С одной стороны, ребенок отождествляет себя с «Энни», но когда повествование доходит до «больного места», он становится на позицию слушателя, и тогда «Энни» — это просто девочка из рассказа. Таким образом он получает возможность понаблюдать со стороны за своим двойником, не давая смущению взять власть над разумом.

Форма рассказа имеет еще одно преимущество: для ребенка рассказ гораздо интереснее, чем нравоучительная лекция. Во всем мире дети выключают радиоприемники и телевизоры, если там читают нотации, и включают их, когда наступает время сказки.

Когда я сочиняла рассказ о релаксации для первой книги «Рассказов про Энни», я начала с разработки соответствующего «сценария», подходящего для детей. Отшлифовав «сценарий», я решила, как обычно, испытать его на своей дочери. Я подождала, когда у нее будет дурное настроение, подошла к ней и сказала самым доброжелательным голосом: «Хочешь, я помогу тебе расслабиться?» Аманта с тоской посмотрела на меня, и я начала читать ей свой сценарий. В конце концов Аманта фыркнула и изрекла: «Скукотища». Она восприняла мое вмешательство как навязчивость. Девочка была раздражена и не расположена к общению. Она не желала, чтобы кто‑нибудь указывал ей, что нужно делать. Я вернулась к письменному столу и постаралась увязать релаксационный сценарий с рассказом об Энни.

Я снова подождала, когда Аманта будет в дурном настроении. На этот раз вместо «хочешь, я помогу тебе расслабиться», я сказала: «Хочешь, я расскажу тебе одну историю?»

Аманта согласилась, и я начала рассказывать. Она внимательно слушала, с огромным интересом следя за событиями, в которых, казалось, участвовала не только Энни, но и моя дочка. В конце рассказа ее лицо сияло. «Блеск!» Это была высшая награда, которой могла в то время удостоить австралийская школьница.

Релаксационный сценарий был абсолютно идентичен тому, который она объявила «скукотищей». Единственная разница заключалась в том, что на этот раз он был облечен в форму рассказа. У дочери не создавалось впечатления, что ей что‑то навязывают, и поэтому она слушала с интересом.

Истории позволяют ребенку почувствовать, что он не одинок в своих страхах и переживаниях, что другие дети испытывают то же самое. Это оказывает успокаивающее воздействие. Ребенок избавляется от комплекса неполноценности, он уже не считает себя уродцем, тупицей, врединой или трусом и т.д. Такое успокоение укрепляет в нем уверенность в себе и помогает бороться с трудностями.

У историй есть еще одна положительная сторона: для того, чтобы сочинить интересную для ребенка историю, рассказчик должен проникнуть в детский внутренний мир. Необходимо увидеть окружающее глазами ребенка, что мы делаем нечасто. Мы так привыкли к своей взрослой перспективе, что забываем о том, что существует и другой взгляд на вещи. Мы забываем, что для ребенка чудовища в шкафу так же реальны, как вы или я. Мы забываем, что в волшебство дети верят так же искренне и безоговорочно, как в электричество или магнит. Мы забываем, что то, что кажется нам обычным, тривиальным, может восприниматься ребенком как катастрофа. Мы забываем, что наша интерпретация событий может коренным образом отличаться от интерпретации ребенка. Это относится и к языку. Например, вместо того, чтобы сказать «бабушка умерла», взрослые обычно говорят «мы потеряли нашу бабушку». Дети, не знакомые с этим эвфемизмом, поймут эти слова буквально — бабушка где‑то заблудилась. Они могут недоумевать, почему в этой беде никто даже пальцем не шевельнет, чтобы ее поискать, и надеются, что в один прекрасный день она все‑таки найдет дорогу домой.

Поскольку мы не желаем утруждать себя и посмотреть на мир глазами детей, то часто ограничиваемся попыткой разубедить их и отвергаем их представления. Ребенку, который боится чудовищ в темноте, мы говорим: «Не говори глупостей; нет никаких чудовищ». От этого ребенок начинает чувствовать себя непонятым, его воля парализована. И страх только усиливается. Такое отношение взрослых вбивает клин между родителями и ребенком, поскольку ребенку кажется, что родители не понимают его. Это усложняет их дальнейшее общение. Потеряв надежду быть понятым, ребенок замыкается.

Когда же взрослый рассказывает одну из «историй про Энни» — историю, близкую к восприятию ребенка и отражающую его реальную жизнь, ребенок приобретает опыт противоположного свойства. Появившееся взаимопонимание улучшает отношения между родителями и ребенком. Вспомните, когда в последний раз вы беседовали с человеком, который был действительно настроен на вашу волну (и вы это ощущали), понимал ваши чувства. Вспомните, как приятно это было и как вам потом этого не доставало.

«Истории про Энни» способствуют общению и располагают к нему совершенно особым образом. Часто дети избегают говорить о своих проблемах потому, что стыдятся этого, боятся нежелательной реакции на них взрослых или потому, что у них не хватает слов и понятий для описания своих чувств и эмоций. Услышать их часто запутанные и сумбурные чувства, выраженные словами в рассказе, может оказаться весьма полезным.

Это дает вам возможность вступить в диалог со своим ребенком. Ведь разговор с ребенком о его тревогах и проблемах иногда напоминает допрос в лагере военнопленных: имя, воинское звание и регистрационный номер — это все, что вам удается узнать. Но тот же самый ребенок может стать на удивление открытым, когда он расскажет о том, что беспокоит и тревожит Энни. Так что, если вы не знаете, что именно беспокоит вашего ребенка, вы можете спросить, что, по его мнению, беспокоит Энни. И в этом случае опять то же чувство безопасности позволяет ему быть столь открытым. Если я не уверена, что именно является причиной беспокойства моей дочери, я просто спрошу ее, какую «историю про Энни» (вернее, о чем) она хотела бы от меня услышать. Если она скажет что‑то вроде: «Расскажите мне, как Энни ходила к доктору», — я буду знать, в чем суть проблемы.

Способ общения через посредство рассказа ценен еще тем, что в этом случае в познании нового ребенок чувствует себя в оп ределенной степени независимым. Он может потратить столько времени, сколько ему надо, чтобы усвоить содержание рассказа и схватить его идею. Он может слушать рассказ снова и снова и сосредоточить внимание на том, что в данный момент для него особенно актуально — ничего не навязывается ему насильно. И, самое главное, все новое, что он узнает, воспринимается им как свое собственное достижение, как результат самостоятельных усилий. Если он хочет побороть страх, как это делает Энни, он делает так потому, что решил это сделать сам, а не потому, что так велела мама. Таким образом, ребенок получает возможность испытать чувство своей собственной значимости, свою способность взвешивать ситуацию и самостоятельно принимать решения.

Я могу привести очень интересный пример такого чувства «самостоятельности» у моей дочери Аманты. Ей было одиннадцать лет — возраст, когда ей очень хотелось доказать, что мнение мамы не всегда бывает верным. Однажды она пришла из школы совершенно расстроенная. В ответ на мои расспросы Аманта бросила на меня сердитый взгляд и раздраженно выпалила: «Никто не хочет со мной играть». В переводе это означало, что она поссорилась с лучшей подругой. Я стала давать ей здравые советы о том, что нужно делать, когда твоя лучшая подруга не хочет с тобой играть, но Аманта оборвала меня: в тот момент она меньше всего нуждалась в моих наставлениях. Вечером она была еще раздражена, когда я укладывала ее в постель. Она не могла забыть огорчившего ее инцидента и вовсе не горела желанием идти в школу на следующий день. Я спросила на всякий случай: «Хочешь, я расскажу тебе какую‑нибудь историю про Энни?» Она повела в мою сторону глазами, которые говорили: «Если тебе это так нужно», — и я начала рассказывать ей историю о том, что сделала Энни, когда ее лучшая подруга не захотела с ней играть. Аманта слушала с кислым выражением лица, а когда я закончила, она сердито объявила: «Дурацкий рассказ, и мне стало еще более скверно, чем до этого».

Я ушла из комнаты, чувствуя себя более несостоятельной, чем минуту назад.

Может быть, я была права, размышляла я, когда думала, что предельный возраст для этих рассказов — десять лет.

На следующий день не без трепета я зашла за Амантой в школу. К моему удивлению, вместо вчерашнего угрюмого лица с выражением «никто не хочет со мной играть» я увидела ее обычную веселую мордашку.

«Привет, — сказала я. — Как сегодня было в школе?»

«Нормально», — ответила Аманта.

Ободренная, я поинтересовалась «социальной обстановкой»: «С кем ты сегодня играла?»

«Со всеми», — ответила она легко и беззаботно. И Аманта рассказала мне о том, как она разрешила свой конфликт.

По существу, она сделала то же, что Энни в «дурацком» рассказе. Таким образом, она последовала совету, сумев сохранить свое одиннадцатилетнее чувство «самостоятельности» и достоинства. Это был подвиг, который произвел на меня большое впечатление.

«Истории про Энни» хороши также тем, что они воссоздают теплую, добрую и интимную атмосферу сказки, рассказанной «на сон грядущий», что, само по себе, действует успокоительно как на родителя, так и на ребенка. В современном мире электроники, телевидения, видеоигр и повседневной суматохи уютный комфорт мира сказки и героев детских рассказов — настоящий оазис в пустыне.

Занятия рисованием, живописью и лепкой из глины можно сочетать с рассказыванием «историй про Энни», когда дети при этом лепят или рисуют отдельные эпизоды из рассказов или их действующих лиц. Занятия искусством — прекрасная возможность для детей выразить или воспроизвести то, что их беспокоит. Дети, например, часто рисуют «чудовище», которое их пугает и беспокоит, а затем с явным ликованием рвут его в клочья. Таким образом они символически расправляются с чудовищем и демонстрируют свою победу над ним.

Истории и психотерапия

Целительное воздействие рассказов на детей признается медиками различных школ и убеждений. Их применение рекомендуется специалистами по психоанализу и терапии поведения.

Психоаналитики отмечают благотворность процесса отождествления, идентификации слушателя с удачливым героем в рассказе. Они признают катарсический эффект «безопасного» признания ребенком подавляемых чувств и эмоций, наблюдая их в вымышленном, воображаемом «альтер эго».

Медики, занимающиеся проблемами поведения, безусловно, оценят рассказы как эффективный способ применения методики социального моделирования. Рассказы могут также предложить вам увлекательные методы обучения поведенческим моделям, таким, например, как десенситизация, о чем говорится в главе 7.

Педагоги использовали рассказы в школьных ситуациях. Так же, как и в случае с отдельным ребенком, они позволяли классу обсуждать трудные и щекотливые темы «безопасным» путем.

Медики использовали рассказы и как средство для установления контакта с детьми. После семинара, посвященного «историям про Энни», одна из его участников — доктор по профессии — рассказала мне о своей пациентке. Девочка была взята на попечение из неблагополучной семьи, где с ней очень плохо обращались. Она замкнулась в себе, была молчалива и необщительна и оставалась такой в течение нескольких недель лечения, до тех пор пока лечащему врачу не пришла в голову идея рассказать ей одну историю. Рассказ был о червячке, который жил в гнилом яблоке и был потом вынужден переселиться в другое жилище. Девочка буквально ожила во время рассказа. Впервые за все время лечения удалось вызвать ее эмоциональную реакцию, и это было началом прорыва в ее взаимоотношениях с доктором.

Для детей, проблемы которых представляются особенно серьезными, рекомендуются консультации специалистов‑медиков. Длительные периоды депрессии, замыкания в себе или агрессивных проявлений могут также указывать на необходимость профессиональной медицинской помощи. Помимо этого следует показать вашего ребенка педиатру или терапевту. Многие симптомы тревожных состояний, такие как головокружение, головные боли и боли в животе, могут быть также симптомами соматических заболеваний. Но даже дети, нуждающиеся в помощи медика‑профессионала, могут получить удовольствие и пользу от «историй про Энни».

1. ПРИМЕНЕНИЕ «ИСТОРИЙ ПРО ЭННИ»

«Истории про Энни» позволяют приспособить их к каждому конкретному случаю. Каждый ребенок — личность. Возьмите, к примеру, своего ребенка и понаблюдайте, как он воспринимает и осваивает окружающий мир. Проявляет ли он осторожность, сталкиваясь с новым опытом, или идет с открытым забралом, напролом, безоглядно? Легко ли он приспосабливается к переменам или всякая новизна, новый опыт вызывают у него тревогу и раздражение? Каким он себя считает: смелым или робким, ловким или неуклюжим, общительным или застенчивым?

Начните с моделирования «Энни» по образцу вашего ребенка. Придайте ей его личностные качества и черты характера, она должна переживать те же беспокойства и тревоги, те же страхи, опасения и надежды, что и ваш ребенок. Это сходство поможет ему отождествить себя с «Энни» и, что особенно важно, почувствовать, что если «Энни» в чем‑то преуспевает, чего‑то добивается, то и он сможет добиться того же.

Например, если ваш ребенок застенчив, рассказ о застенчивом ребенке, который переходит в другую школу и узнает, как можно подружиться с другими детьми, подействует на него сильнее, чем рассказ об общительном и самоуверенном ребенке. Каждому известно, в конце концов, что общительным, самоуверенным детям не составляет никакого труда подружиться с другими детьми. Но если это удается застенчивому ребенку — это уже другое дело. Ваш ребенок начинает думать: «Если это получается у кого‑то такого же, как я, тогда, может быть, это получится и у меня?»

Сделайте так, чтобы проблемы и конфликтные ситуации «Энни» перекликались с проблемами и аналогичными ситуациями вашего ребенка так, как они представляются ему самому, и совсем не обязательно так, как видите их вы. По ходу действия можно подойти к восприятию его «героиней» рассказа в ином свете. Для начала нужно добиться правдоподобия того, что вы описываете в рассказе, заставить слушателя вжиться в характер героя и воспринять его проблемы и ситуации как свои. Например, ваш ребенок смущен тем, что он ростом выше всех остальных одноклассников, он (она) может воспринимать это как что‑то близкое к уродству.

Если вы начнете «историю про Энни» словами: "Энни считала, что она была самой безобразной нескладехой и дылдой во всей школе, ваш ребенок подумает: «Вот‑вот, как будто это сказано обо мне: я думаю то же самое». Похоже, к этому стоит прислушаться.

Затем можно рассказать, как Энни в конце концов пришла к выводу, что ее высокий рост был на самом деле одним из достоинств ее внешности, или о том, что все другие девочки в ее классе тоже думали, что они уродливы и т.д.

Поскольку вы начали с того, что вникли в суть проблемы, волнующей вашего ребенка, и доказали ему, что вам понятны его переживания, он охотнее последует за вами по пути сдвигов и перемен и, подражая Энни, постепенно начнет видеть в своем высоком росте преимущество, а не недостаток.

Рассмотрим другой вариант. Вы говорите: «Высокий рост — это великолепно» или «Глупо переживать по поводу своего высокого роста». Ваш ребенок навряд ли сразу примет такую точку зрения. Девочка1скажет или подумает: «Долговязый человек, дылда — это ужасно. Я не хочу быть длинной оглоблей. Я чувствую себя уродиной. Ты не понимаешь, как это тяжело и обидно!» Защищаясь, она просто перестанет вас слушать и будет гораздо менее расположена получить от вас дополнительные объяснения на этот счет.

Не стоит говорить сложно. Придерживайтесь терминологии и языка, понятных для вашего ребенка.

Вы должны знать, насколько устойчиво внимание вашего ребенка, то есть как долго он способен продуктивно слушать, и соответственно определите длительность рассказа.

Рассказы, помещенные в этой книге, довольно длинны. Я хотела включить в них как можно больше деталей, чтобы читатели могли выбрать то, что более подходит для их детей. Эти рассказы — своего рода руководство; их цель — обеспечить родителей информацией и идеями, с помощью которых они моглибы составить свои собственные рассказы. Однако, если Вы не вполне уверены в своих способностях рассказчика, можно читать рассказы из книги. Некоторые рассказы я разделила на части. Детям с менее устойчивым вниманием лучше читать их по частям в течение двух‑трех дней.

Касаясь в рассказах страхов и других проблем вашего ребенка, не забывайте также подчеркнуть его сильные стороны и достоинства. Дети легко могут утратить перспективу и совершенно забыть о своих сильных, положительных качествах, когда они целиком уходят в переживания из‑за своего бессилия и никчемности.

Пользуйтесь юмором где только возможно. Юмор привлекателен для ребенка. Он стимулирует его интерес и, помимо всего прочего, является эффективнейшим средством против напряженных состояний, тревоги и беспокойства. Когда я рассказывала Аманте первую «историю про Энни» — о детском саде, я включила в нее шутку о собаке‑вертолете. Энни и ее мама наблюдали, как их пес Черныш вилял хвостом и делал это так быстро, что они решили, что из него может получиться неплохой вертолет. Они сочинили небольшой рассказик о том, как можно прилететь в школу на собаке‑вертолете. В самый первый школьный день Аманты я провожала ее до школы. Когда мы подошли к воротам, я почувствовала, как она стала сжимать мою руку сильнее и сильнее по мере того, как росло ее беспокойство. Потом она вдруг сказала: «Помнишь собаку‑вертолет?» Нам обеим сразу стало весело, и когда она проходила через школьные ворота, ее напряженность уступила место веселому смеху.

Некоторые рассказы помогут вашим детям научиться расслабляться. Их вы найдете в главе 13 этой книги.

Рассказывая какую‑нибудь «историю про Энни», следите за своим ребенком, реакция и поведение которого даст вам ключ к дальнейшим шагам и действиям. Заметьте, когда он особенно внимателен, захвачен содержанием рассказа, а когда ему становится скучно. Если его внимание сосредоточено на действии, описываемом в рассказе, вы — на правильном пути. Если рассказ ему не интересен, значит, что‑то не так, или ребенок еще не готов его воспринять.

Когда вы не уверены, в каком направлении вам следует вести рассказ дальше, спросите своего ребенка: «Как ты думаешь, что сделала потом Энни?» или «Интересно, о чем подумала Энни?» Если ваш ребенок отвечает: «Не знаю», — сыграйте с ним в игру «Угадай‑ка».

Отгадывание — отличный способ лучше узнать ребенка. Предложите ребенку угадать, о чем думала Энни. Если он добавляет к рассказу что‑то свое, похвалите его за это и обратите внимание на то, что он говорит. Он определенно рассказывает вам что‑то важное о самом себе.

У «историй про Энни» всегда должен быть счастливый конец. Нужно вселить в малыша надежду, что он обязательно найдет выход из своего затруднения. Ребенок, который считает, что у него нет никакой надежды, лишает себя всякого стимула или мотивации для продолжения борьбы. Он просто сдается.

В каждом рассказе счастливые концовки должны быть разными, старайтесь, чтобы их «мораль» была доходчива и полезна для ребенка. Они, эти концовки, могут быть результатом применения практических методов и приемов, таких как десенситизация (глава 5), приобретение навыков общения (глава 6), признание, выяснение и утверждение того, что испытывает ребенок (некоторые рассказы главы 2) или осознание того, что со временем острота переживаний и проблем притупится и они станут терпимыми.

«Истории про Энни» дадут вам некоторое представление о путях преодоления разного рода проблем, когда надежда одерживает верх над унынием и страхом.

Не гонитесь за совершенством. Это не конкурсное сочинение, за которое поставят оценки. Дети — благодарные слушатели, которые всегда придут к вам на помощь, если вы допустите ошибку. Они поправят вас, если вы забудете какие‑нибудь мелочи и подробности. Дадут вам знать, когда вы идете правильным путем или сбились с дороги. Не пытайтесь быть педантичным в языковом, стилистическом отношении, лучше дайте волю воображению, окунитесь в стихию рассказа, расслабьтесь и испытайте радость сочинительства, не мудрствуя лукаво.

Необходимо также учитывать свое собственное состояние. Если вы встревожены, когда рассказываете истории, ваша тревога и беспокойство могут передаться ребенку. В этом случае можно поручить роль чтеца или рассказчика другому члену семьи или другу, сами же послушайте, как они это делают. Накопив опыт, вы сможете рассказывать истории более свободно и непринужденно.

Родителям, которые не уверены в своих способностях по части составления рассказов и которые поэтому предпочитают читать своим детям тот или иной рассказ почти слово в слово, можно порекомендовать изменить имена и обстановку рассказа на имена и обстановку, которые более подходят для их детей. Читайте медленно, оставляя место для ваших собственных комментариев и комментариев вашего ребенка. После прочтения рассказа запомните его содержание, попытайтесь рассказать его самостоятельно, без книги. Ваш ребенок поможет вам заполнить пустоты, а вы получите удовольствие, вплетая в ткань рассказа свои собственные детали и подробности.

Ниже я привожу схему поэтапного сочинения ваших собственных «историй про Энни».

1. Обдумайте проблему, которая беспокоит вашего ребенка. «Настройтесь на волну» чувств и переживаний вашего ребенка, пытающегося справиться с этой проблемой. Постарайтесь понять, как данная ситуация воспринимается с детской точки зрения.

2. Сформулируйте основную идею рассказа. Какие мысли вы хотите донести до сознания вашего ребенка? Какие решения вы собираетесь предложить через посредство рассказа. Эти решения не должны быть слишком сложными. В их основу могут быть положены советы, предлагаемые в данной книге или ваш собственный опыт. Эти решения могут предполагать приобретение новых практических и общественных навыков, поддержку друзей и членов семьи, усвоение истины, что время тоже может лечить, и т.д.

3. Начните рассказ с представления героя или героини, у которых схожие страхи, опасения, тревоги или конфликты. Это позволит вашему ребенку отождествить, идентифицировать себя с героем или героиней и вовлечет в действие, сделав его участником рассказа.

4. Упомяните о сильных сторонах и положительных чертах, которыми герой рассказа похож на вашего ребенка. Зачастую, когда мы слишком встревожены и выбиты из колеи какой‑то своей проблемой, мы забываем о своих сильных сторонах, хороших качествах и талантах. О них не лишне напомнить.

5. Опишите в начале рассказа конфликт, а затем переходите к его положительному разрешению.

6. Рассказывая какую‑нибудь историю, будьте открытыми для вашего ребенка. Обратите внимание на то, когда ребенок увлечен рассказом, а когда ему скучно. По выражению его лица вы определите его реакцию на услышанное.

7. Если ваш ребенок комментирует рассказ или задает вопросы по его содержанию, не оставляйте это без внимания. Комментарии и вопросы часто помогают заглянуть в мысли ребенка, в его внутренний мир. Если вы затрудняетесь с ответом на эти вопросы, их можно обратно переадресовать ребенку, спросив его: «А что ты думаешь на этот счет?» Если ребенок ответит: «Я не знаю», — можно все это превратить в игру типа «Угадай‑ка». В таких ситуациях догадки детей помогут вам понять, о чем они думают.

8. Если вы не знаете причину беспокойства или тревоги вашего ребенка, можно воспользоваться «историей про Энни», которая поможет ее установить. Рассказывая «историю про Энни», вставляйте в нее комментарии и вопросы вроде: «А как ты думаешь, чем была встревожена Энни в то время?», или «Чего испугалась Энни?», или «Что, по мнению Энни, могло произойти?» и т.д.

9. Если ваш ребенок прибегает к решению, которое вы предложили в предыдущей «истории про Энни», и оно не дало результата, не надо огорчаться. Узнайте точно, что им было сделано и что не получилось так, как было задумано. После этого расскажите ребенку о маленькой девочке, у нее тоже не все получалось, но девочка проявила настойчивость и в конце концов нашла выход из своего затруднительного положения. Можно также подчеркнуть тот факт, что Энни и ее родственники очень гордились тем, что она настойчиво продолжала искать выход, хотя ее первые попытки потерпели неудачу.

10. Стремитесь к простоте. Приспосабливайте применяемый вами язык, ваш словарный запас к уровню своего ребенка, а длительность рассказа — к степени устойчивости его внимания.

11. Вы как рассказчик и сам ваш рассказ могут быть далеки от совершенства. Не смущайтесь своим «пробуксовыванием» и речевой неуклюжестью, а если вы обнаружите свои промахи и огрехи (часто по выражению лица вашего ребенка), спокойно исправьте их, сказав, например: «О, я чуть не забыла, что она пошла не одна, а с подругой» и т.д. Ребенок поправит вас сочувствующим взглядом: «Бедная мамочка, она даже не может хорошо запомнить рассказ». Это не уменьшит удовольствия, получаемого им от рассказа, и пользы от его применения.

2. КАК НАУЧИТЬСЯ РАССКАЗЫВАТЬ «ИСТОРИИ ПРО ЭННИ»

Меня часто спрашивают: как лучше научиться рассказывать «истории про Энни». Как освоить методику рассказывания и как испробовать ее на практике, можно, конечно, узнать из книг. Эти навыки можно также приобрести в результате обмена опытом между участниками специального семинара.

Человек, который впервые непосредственно сталкивается с методикой рассказывания, прежде всего захочет узнать ответ на два вопроса: «Могу ли я рассказывать истории?» и «Каково их назначение?».

Семинар дает людям возможность проверить свои способности в области сочинения и рассказывания различных историй, изучить воздействие различных историй.

Семинары могут функционировать по целым дням или по нескольку часов в день. Первые из них предоставляют каждому участнику возможность рассказать какую‑нибудь свою историю или послушать рассказы других. Но даже семинары, функционирующие в течение более короткого времени, позволяют их участникам убедиться в эффективности рассказов на практике. Это — идеальный способ постижения техники или методики рассказывания для групп медиков, учителей или родителей.

Занятия в семинаре начинаются с краткого объяснения пользы рассказов, их воздействия. Затем следует экспериментальная часть.

Участники семинара делятся на группы, состоящие из трех человек. Каждый член такой группы вспоминает, с какой трудностью или проблемой он или она сталкивались в детском возрасте. Если участники не хотят воспользоваться своим личным опытом, они могут рассказать то, что беспокоило их маленького пациента или ребенка, которого они хорошо знают. Они излагают эту проблему остальным членам группы как можно подробнее и, что особенно важно, с позиции самого ребенка рассказывают о том, как они пытались разрешить ее, чем эти попытки закончились и как окружавшие их люди реагировали на это. Причем все это рассматривается через призму детского восприятия, а не с сегодняшней позиции взрослого человека.

С этого момента сама атмосфера семинара преображается. Будничное, рабочее настроение коллег, заполнивших комнату, меняется. Общение между ними становится более теплым и оживленным. По всей комнате слышится гул комментариев: «Я испытывал то же самое»… «Я это хорошо помню»… «Я тоже»… Люди признают всеобщий характер многих детских бед и переживаний. Они поглощены разговорами и воспоминаниями, они мысленно перенеслись обратно в детство.

Вопросы, обсуждаемые группами, не должны быть всеобъемлющими, очень серьезными и слишком жгучими. В условиях семинара лучше браться за менее значимые, но тем не менее актуальные для данного ребенка проблемы.

Например:

Один школьник очень хорошо успевал по всем предметам, кроме математики. Он не переносил арифметических действий с числами, чувствовал себя недоумком и очень злился на уроках математики. Одна девочка каталась верхом на лошади, и та вдруг понесла. С тех пор девочка всегда испытывала беспокойство и страх, когда рядом были лошади. Один мальчик терпеть не мог, когда его дом навещали родные тетушки. При встрече они непременно целовали его в щеку. Он ненавидел, когда его целовали, но получал нагоняй от своих родителей за невежливость, если пытался ускользнуть от них. Один мальчик, пациент, получил ожоги лица в результате несчастного случая и страшно страдал от того, что был не похож на других детей.

Заслушав проблему, участники семинара сосредоточиваются на том, что могло бы помочь данному ребенку. Как разрешить его проблему? Каким путем можно изменить положение? Группа рассматривает все представленные на обсуждение проблемы, сосредоточивая внимание на том, что могло бы помочь в каждом конкретном случае. Решения, к которым приходит группа, будут впоследствии включены в одну из «историй про Энни».

Затем маленькие группы объединяются в большие. Наступает время обратной связи. Проблемы, решение которых застопорилось в маленькой группе, могут быть переданы в большую группу для обсуждения. На следующей встрече участники семинара снова возвращаются в свои «тройки». Два члена каждой такой группы отправляются сочинять «историю про Энни». Сочинив историю, они возвращаются в группу, чтобы рассказать ее третьему члену группы. Этот процесс продолжается до тех пор, пока каждый член группы не прослушает и, в свою очередь, не расскажет новую историю.

Работа в «тройках» не означает, что каждый обязательно должен придумать свой собственный рассказ. Всегда найдется кто‑нибудь, кто подбросит какую‑нибудь идейку. Если в малой группе дело застопорится, можно всегда обратиться за помощью к большой. Одна идея потянет за собой другую. Люди, которые прежде считали, что они никогда не смогут сочинить какую‑нибудь историю, неожиданно для себя начинают «сплетать» рассказы с довольно запутанными ходами, делая это все с большей легкостью и удовольствием. Кажется, что сама атмосфера в группе создает условия для того, чтобы спокойно расслабиться и включить свое воображение.

Участники семинара — люди, которые в самом начале высказывали циничное отношение к рассказам, говорят впоследствии, как они были тронуты, когда услышали собственные рассказы. У многих создавалось впечатление, что эпизод, который в их рассказе оставался неоконченным, получал завершенность в интерпретации других.

Одна из участниц семинара, которую я здесь буду называть Кейт, рассказала случай из своего детства, который имел довольно серьезные последствия для нее. Сравнительно безобидный инцидент поставил ее в очень глупое и неловкое положение. С тех пор, в течение длительного времени, Кейт старалась избегать ситуаций, которые могли иметь аналогичный результат. Она сознавала, что тем самым ограничивала свои потенциальные возможности роста и общего развития.

В истории, которую мы рассказали Кейт, говорилось о маленькой девочке по имени Кэти, которая совершила действительно дурацкий поступок. Она чувствовала себя глупой и униженной и была уверена, что никто на свете не сделал бы такой глупости.

Класс, в котором училась Кэти, как‑то организовал благотворительный концерт. Каждый должен был что‑то придумать, чтобы помочь собрать деньги. Некоторые школьники пели и танцевали. Другие пекли печенье, чтобы продавать его во время антракта. Кэти не хотела делать ни того, ни другого. Она просто не знала, что делать. Она думала и думала. Внезапно ее осенила идея: она организует соревнование под названием «Самая большая глупость, которую я когда‑либо делала». Дети должны были заплатить за представляемые ими заявки, рассказывающие о самой большой глупости, которую они сделали в своей жизни. Кэти и ее друзья должны были читать эти заявки‑записки со сцены, а автор, заслуживший больше всех аплодисментов, мог рассчитывать на премию. Когда стали поступать записки, Кэти не переставала смеяться над их содержанием. Она и не подозревала, что так много ребят могли наделать столько глупостей. И это ей даже нравилось. Она тоже написала такую записку. Кэти очень хотелось стать победительницей соревнования, но при наличии такого количества других презабавнейших записок, она не была уверена, что это ей удастся.

Наступил долгожданный день. Кэти и ее друзья зачитывали записки. Зал аплодировал и буквально грохотал от смеха. Зрителям это пришлось по вкусу. Как вы думаете, чья записка понравилась больше всех? Правильно, записка Кэти. Она стояла и улыбалась. Ее окружили люди и говорили, что она просто бесподобна, что идея организовать такое соревнование была блестящей, что они собрали много денег и прекрасно провели время. А ребята все подходили и подходили к ней и рассказывали о других глупостях, которые они сделали. Они спрашивали ее, не собирается ли она организовать такое же соревнование в следующем году, чтобы они тоже могли принять в нем участие. Кэти просто не могла не улыбаться.

Другая участница семинара, Розмари, рассказала случай, который произошел с ней, когда ей было восемь лет. Как‑то мама послала ее в магазин. Прежде чем перейти дорогу она сначала посмотрела налево, потом направо, как ее учили. Розмари заметила идущую машину, но посчитала, что вполне успеет перейти на другую сторону. Она побежала через дорогу, но автомобиль мчался быстрее, чем она думала. Машина со скрежетом остановилась. Розмари стояла по другую сторону дороги и дрожала от страха. Женщина, которая вела машину, вышла из нее и стала дико кричать на Розмари. Она обзывала ее идиоткой, гадкой девчонкой, безнадежным ребенком. Услышав шум, местный лавочник вышел на улицу и тоже стал кричать на Розмари. Девочка застыла от страха. Она чувствовала себя страшно виноватой, и ей было ужасно стыдно. Она была слишком перепугана, чтобы рассказать своим родителям о происшедшем, и боялась, что они тоже могли поверить, что она — ужасный ребенок. Она очень боялась, что хозяйка машины проследит за ней и расскажет обо всем ее родителям. Розмари то и дело отворачивала голову от проходящих мимо машин, чтобы в случае, если женщина окажется в одной из них, она не могла бы ее заметить. Когда Розмари сама находилась в машине, она приседала всякий раз, когда мимо проезжала встречная машина.

В группе Розмари ей рассказали случай, который произошел с маленькой девочкой: она чуть‑чуть не попала под машину когда переходила дорогу. Женщина, которая вела машину, вышла из нее и стала дико кричать на девочку. Та страшно перепугалась, но, к счастью, быстро сообразила, что эта женщина была злой ведьмой, которую люди давно ловили и никак не могли поймать. Девочка поняла также, что в следующий раз, когда она будет переходить дорогу, ей следует быть более осторожной, но все равно считала, что она не заслужила, чтобы на нее так кричали. Девочка стала следить за ведьмой, и когда та се снова «засекла», она помогла людям схватить ее. Так маленькая девочка прославилась. Всем страшно хотелось увидеть девочку, которая поймала ведьму. Когда она проезжала в машине, люди махали ей руками, и она тоже махала им в ответ. Когда она шла пешком, люди, проезжавшие мимо на машине, махали ей и громко приветствовали ее. Она чувствовала себя на седьмом небе.

После семинара Розмари сказала мне, что этот рассказ произвел на нее сильное впечатление. «Я с удовольствием слушала рассказ и в конце его почувствовала облегчение, — сказала она. — Я почувствовала себя виноватой и никогда не позволяла себе сердиться на женщину за то, что она накричала на меня. Возможно, она была не права, когда меня так изругала. Сейчас все так легко понять, но прежде мне это никогда не приходило в голову. После семинара я села в поезд, чтобы поехать домой. В поезде я чувствовала себя удивительно легко и спокойно. Когда я вышла из вагона, мне пришлось идти по довольно узкому тротуару; вереницы автомобилей проносились мимо. И вот тогда‑то я действительно почувствовала разницу. Казалось, что я шла по воздуху, что мои ноги едва касались земли. Все краски вокруг меня стали более яркими, а небо еще более голубым. Прошел дождь. Воздух был напоен дивным ароматом трав и цветов. Это было великолепно!»

Во время семинара его участники также начинают понимать, как важно уметь слушать, проникать во внутренний мир ребенка и пытаться понять его.

В качестве примера я снова напомню проблему девочки, которая едва не разбилась на лошади. Женщина, с которой это произошло в детстве, рассказала об этом случае членам своей семинарской группы и подчеркнула, что с тех пор она всегда относится к лошадям с опаской. Внешне все напоминало классический случай фобии: девочка испугалась, когда ее лошадь стала неуправляемой и после этого стала сторониться лошадей. Но когда участница семинара рассказала эту историю и стала отвечать на вопросы своих коллег, возникла еще одна тема. Дело в том, что для девочки самым огорчительным моментом в этом инциденте был не страх, не беспокойство за свою безопасность, а убеждение, что она не сумела справиться с лошадью, управлять ею. Ей казалось, что лошадь вышла из‑под контроля и понесла по ее вине. Она чувствовала себя неумехой, и ей было стыдно.

Рассказ, который мы для нее сочинили, был очень прост. В нем говорилось о девочке, лошадь которой понесла. Произошло это не по ее вине; иногда лошади чего‑то пугаются и летят стремглав. Когда лошадь с вжавшейся в седло девочкой наконец остановилась, их окружила толпа.

«Вот это да! — сказал один очевидец. — Как только ты умудрилась остаться в седле?»

«Какая ты смелая! Молодец!» — сказал другой. «Ну, знаешь! Я бы и минуты не смог удержаться в седле, — сказал третий. — Как это ты сумела?!»

Сочинение рассказов также стимулирует ваше чувство юмора и настраивает на игровую, шутливую волну. Вспомним, например, уже упоминавшуюся проблему, связанную с мальчиком, который не любил математику. Мальчик повзрослел, окончил колледж, где он прекрасно успевал по всем предметам, но все‑таки продолжал ненавидеть цифры. Беседуя с другими членами своей семинарской группы, он вспоминал, какое унижение всегда испытывал, сталкиваясь с математикой, и как злился и сопротивлялся, когда ему приходилось иметь дело с цифрами.

Мы ему рассказали историю о мальчике, который терпеть не мог цифры. Он считал, что арифметические действия были ему не по зубам, что цифры существовали только для того, чтобы его надуть и объегорить, и не хотел с ними иметь дела вообще. Так что можно себе представить, какую «радость» он испытывал, когда в один «прекрасный» день учитель вызвал его к доске и попросил решить уравнение. Он вышел к доске, встал перед ней и уставился на цифры.

«Думаете, вы такие прыткие и ловкие? Да?» — сказал он, обращаясь к ним. Ему хотелось взять тряпку и стереть их. Все! По правде сказать, ему хотелось вообще стереть все цифры на всем белом свете. Он снова уставился на доску. И вдруг случилось нечто очень странное. Цифры отстали от доски. С минуту они еще продержались на своем месте, а потом упали на пол и стали там беспомощно извиваться. Мальчик очень испугался. Он наклонился, чтобы лучше рассмотреть их. Они извивались под ногами, как смешные маленькие червячки, стараясь изо всех сил выпрямиться. Они видели, что он на них смотрит.

«Помогите! — визжали они. — Пожалуйста, помогите нам!»

Мальчик нагнулся еще ниже. Они были такими жалкими.

«Пожалуйста, — обратились они к нему, — ведь только ты один можешь помочь нам. Посади нас снова на доску, пожалуйста! Мы здесь все смешались и перепутались. Скажи, куда нам идти».

Мальчику стало их жалко: «Но я же не знаю, в каком порядке вы должны стоять».

Цифры разволновались и стали покачиваться. «Значит, ты нам поможешь? — обрадовались они. — Вот здорово! Ведь нам было так скверно, когда ты нас ненавидел».

«Правда?» — удивился мальчик.

«Да, — ответила одна цифра. — Иногда мы даже плакали, когда ты нас не замечал».

«Но ты никогда не слышал нас, — сказала другая цифра, — а мы никак не могли додуматься, как сделать так, чтобы ты нас услышал».

«Это очень странно, — ответил мальчик. — Я всегда думал, что вы вообще не хотели иметь со мной никакого дела».

«Но это совсем не так! — ответили цифры. — Ведь сами по себе мы ничего не можем сделать. Только ты поможешь нам встать по порядку».

«Значит, — сказал мальчик, — вы действительно хотите, чтобы мы были друзьями?»

«Конечно, — ответили цифры. — Мы давно хотели подружиться с тобой. У нас столько разных игр, в которые мы могли бы играть вместе». ‑

Мальчик разволновался.

«Я согласен!» — сказал он.

«В таком случае, — сказали цифры, — помоги нам вернуться на доску: тогда мы сможем найти свое место».

После этого мальчик подружился с цифрами. Они научили его многим играм. Арифметика так понравилась ему, что он часто забывал спуститься в столовую на обед. Его мать очень сердилась на него.

«Альберт! — кричала она. — Пора обедать!» Когда он все же задерживался, так как хотел довести игру до конца, она сердилась еще больше.

«Альберт! — снова звала она сына, стоя посредине столовой, упершись руками в бедра. — Альберт Эйнштейн, когда же ты, наконец, соблаговолишь спуститься в столовую?»

Другой забавный выход из положения был найден для мальчика, который не любил, когда его целовали тетушки. Мальчик решил, что взрослые с ним совсем не считаются. Он пытался противиться этому, но все его усилия завершались наказанием. Героя рассказа, маленького мальчика, осенила блестящая идея. Он достал банку и наполнил ее смесью из самых наимерзейших гадостей: вонючий, протухший бульон, оставшийся после отваривания требухи, остатки зубной пасты, запах которой он просто не переносил, и прочие невообразимые мерзости. Когда он увидел, что тетушки приближаются, он пулей подлетел к своей банке, окунул в нее палец и намазал им щеку в том самом месте, куда родственницы обычно с жаром многократно прикладывались. Затем маленький алхимик спустился вниз, улыбаясь своему тайному замыслу и заранее злорадствуя, что, лобызая своего обожаемого племянничка, восторженные тетушки почувствуют отвратительный запах. Так он смог заставить взрослых считаться с ним. Для мальчика, который очень стеснялся своих шрамов на лице, мы сочинили рассказ о рыцарях старых времен. Один из смелых и храбрых рыцарей приходил к мальчику по ночам и рассказывал ему о самых знаменитых рыцарских приключениях. Рассказывал, как в те далекие времена рыцари сражались за честь и справедливость и рубили злодеев. Рыцарь, который чаще всех выходил победителем в борьбе со злом и несправедливостью, снискал любовь всего народа и считался образцом для подражания. Кто был этот рыцарь? Конечно, тот, кто отважнее всех боролся со злом. На его теле было много следов этих сражений — рубцов и шрамов. Эти шрамы были своего рода почетными отметинами, и все, кто их видел, проникались уважением к храброму и доблестному рыцарю.

Действие рассказа может происходить как в реальной жизни, так и в сказочной стране, а их действующими лицами могут быть любые персонажи, от обычных детей до кудесников и говорящих животных. Два приведенных ниже рассказа могут служить примером историй, действие которых происходит и в повседневной жизни, и в мире волшебства.

Отец одной из участниц семинара был очень требовательным человеком, строгим перфекционистом. Он предъявлял исключительно высокие требования к своей дочери и придирался буквально ко всему, что она делала. Ей хотелось возразить отцу, но она никак не могла решиться.

Поговорить с отцом девочка из нашей истории боялась. Она долго думала, как ей лучше это сделать, и наконец придумала. Она напишет рассказ о маленьком мальчике, у которого та же проблема, что и у нее, и у которого точно такой же отец, как у нее. Когда ее отец прочтет рассказ, решила она, он поймет, каково ей. Она взяла ручку и бумагу и написала рассказ.

Ужасно волнуясь, она дала его прочесть отцу и была поражена, когда в процессе чтения выражение его лица стало меняться. Он совсем погрустнел. «Боже мой, — сказал он, закончив читать рассказ, — когда я был маленький, я чувствовал то же самое по отношению к своему отцу, что и этот мальчик». Девочка очень удивилась: «То же самое?»

«Да, — ответил отец, вспоминая прошлое. — И это было просто ужасно».

Он бросил взгляд на свою дочь: «А ты? Ты думаешь то же самое обо мне?» — спросил он.

Девочка утвердительно кивнула головой. «Да, — сказал ее отец задумчиво. — Знаешь, я не думал, что это так. Может быть, нам стоит поговорить об этом?» Девочка снова кивнула головой: «Да, я бы хотела…»

Другая участница семинара попросила, чтобы мы сочинили рассказ для ее пациентки. Девочка отказалась посещать школу, ее мать страдала агорафобией. Так как девочка отказалась учиться в школе, а ее мама боялась открытого пространства, обе они редко выходили из дома. В рассказе, который мы сочинили, говорилось о Королеве и Принцессе, которые жили в далекой стране. Коро— лева и Принцесса все время находились в замке, потому что их заколдовал один волшебник. Он сказал им, что если они выйдут из замка, случится что‑то ужасное. Принцесса и ее мать были перепуганы и решили, что будет безопаснее, если они никогда не будут выходить вообще.

Сначала все шло как будто нормально, но потом дела в замке изменились к худшему. Первой это заметила Принцесса. Она обнаружила, что она сама и ее мать стали уменьшаться. Чем дольше они не выходили из замка, тем меньше становились. Сначала это выражалось просто в неудобстве: чтобы достать что‑то из шкафа, приходилось туда тянуться, обувь становилась слишком большой и т.д. Но по мере того, как они уменьшались, каждый день приносил им все большие и большие трудности и осложнения.

Принцесса начала сомневаться в правоте слов колдуна. Но что будет, если она выйдет из замка? Она с тревогой думала об этом, когда кто‑то вдруг постучал в дверь. Это был почтальон, который принес им почту.

«Вы чем‑то озабочены, Принцесса?» — спросил он. И Принцесса рассказала ему о своей беде. «О, Боже мой, — сказал почтальон, — я знаю этого колдуна; он большой обманщик. Его заклинания никогда не сбываются. Я уверен, что если вы выйдете из замка, ничего не случится».

«В самом деле?» — удивилась Принцесса. Она представила себе на мгновение, как она выйдет на волю. «Но ведь я уже давно никуда не выходила, — объяснила она почтальону. — Я отвыкла от людей».

«'Очень многие люди на воле знают вас, — сказал почтальон, — а вы знали их еще до того, как вас заколдовали. В случае чего, вы всегда можете обратиться к ним за помощью, и они просто будут счастливы помочь вам».

Принцесса задумалась над словами почтальона и решила сделать попытку выйти из замка. Она слегка нервничала, когда открыла дверь замка и пересекла ров. Но почтальон был прав. Заклятие колдуна не подействовало. Ничего плохого не случилось. Принцесса стала регулярно выходить из замка. Она заметила, что с каждым разом она становилась выше ростом и сильнее. Прошло немного времени, и Принцесса обрела свой обычный рост и стала в состоянии делать все, как прежде. Она была очень довольна собой.

Этот рассказ можно расширить и построить иначе, в зависимости от потребностей вашего ребенка и его особенностей. Можно, например, рассказать, что думала Принцесса, когда узнала, что Королева была тоже заколдована волшебником и поэтому ничем не могла ей помочь. Или можно сосредоточиться на том, как Принцесса училась в школе для принцесс и что она там для себя почерпнула.

Семинарская группа решила сделать упор на этой стороне рассказа, поскольку это затрагивало также мать ребенка. Они считали, что боязнь выхода в большой мир — тема, касающаяся как матери, так и ребенка. Это указывает медикам еще на одну цель применения рассказов — помочь родителям соприкоснуться с миром их ребенка а, возможно, и с их собственным миром.

Следует также помнить, что рассказы вовсе не должны охватывать сразу все. Они могут касаться разных сторон проблемы.

Вспомним приведенный ранее рассказ Розмари. Она была той маленькой девочкой, которая едва не попала под машину. Группа Розмари сочла, что самым важным и серьезным последствием этого инцидента было то, что в результате его она стала чувствовать себя преступницей, за которой охотятся. Они решили сосредоточить внимание как раз на этом и воспользоваться рассказом, чтобы выправить положение. Розмари, конечно, понимала, что, переходя дорогу, она слишком поспешила — ей не нужно было это доказывать — но она чувствовала на себе бремя стыда и вины, несоизмеримое с тем, что произошло на самом деле. Группа Розмари могла также сочинить рассказ, объясняющий, что владелица машины так вопила и ругалась потому, что перепугалась сама.

Истории, рассказанные на этих страницах, указывают лишь на некоторые способы воздействия корректирующих, терапевтических рассказов. И это тоже одно из достоинств и ценных качеств семинара, где собравшиеся обмениваются важным опытом.

Date: 2015-08-24; view: 255; Нарушение авторских прав