Дженс, - негромко позвал Джаред, натягивая джинсы. Эклз лишь опустил голову ниже. 1 page

Пожалуйста, только не снова.

Падалеки понял, что начинает злиться. И это у него склонность к мелодрамам?.. Что за херня, сколько можно издеваться над самим собой? Сначала в экстазе запускать когти и зубы в мужчину, с которым занимаешься сексом, а потом бояться посмотреть ему в глаза? Блядь, что эти ублюдки с ним сделали? Точнее, нет, не так – что этот придурок сделал с собой сам, потому что с этим упрямцем невозможно ничего сделать помимо его воли – он сам себе провел лоботомию?!!

А потом Джаред понял, как должен поступить. Ну, вряд ли должен, но очень хочет.

Он ухватил Дженсена за ремень брюк и рывком привлек почти вплотную, разворачивая к себе лицом. Охренительно, в зеленых глазах такая тоска, что впору обнять и разрыдаться.

Вместо этого Джаред быстрым движением запустил руку ему в карман, в последний момент оттолкнув локтем попытавшуюся помешать ему руку.

А потом достал цепочку с кольцом и вложил ему в ладонь.

- Надень. Потеряешь, – негромко произнес он и мысленно замер, потому что дальнейшую реакцию Дженсена предсказать было невозможно.

Тот смотрел на кольцо так долго, что Падалеки с тоской подумал – сейчас он зашвырнет печатку в темноту, а самому Джареду скажет что-нибудь охуительно подходящее моменту - резкое, злое, и, что самое обидное – искреннее. Пожалуй, не стоило разыгрывать так быстро эту последнюю карту, которая еще оставалась у Джареда и позволяла ему надеяться, что где-то там, в глубине зеленых глаз все еще живет Блонди.

Потом Дженсен, все так же не глядя на Падалеки, медленно надел цепочку на шею и усмехнулся уголком рта.

У Джареда немного отлегло от сердца.

- Отвези меня обратно, - тихо произнес Дженсен и, обогнув Падалеки, сел в машину.

Они молчали всю дорогу до Lawry's The Prime Rib. Дженсен просто уставился в окно и, кажется, даже не шевелился. Падалеки по пунктам анализировал то, что конкретно он сам сделал не так, и мечтал новой глупостью расшевелить Эклза достаточно, чтобы тот хотя бы посмотрел в его сторону на прощание.

- Дженсен, - не выдержал Джаред, когда Эклз молча потянулся к ручке двери.

Тот замер, а потом неожиданно развернулся к Падалеки всем телом.

Следующей неожиданностью стало то, что он решительно положил ладонь Джареду на шею, привлекая его к себе, и поцеловал – легко и мягко, слегка приоткрывая губами губы и касаясь языком зубов.

Падалеки задохнулся и лишь отчаянным усилием воли удержался, чтобы не ответить так, как он хотел. Он просто внезапно вспомнил, что так было всегда – никакой инициативы, никакой активности. Дженсена можно только просить, у него нельзя ничего требовать. И это было потрясающе – сидеть, не шевелясь, и плавиться от осторожного, бережного поцелуя.

А еще Джаред понял, что он полный идиот. Месть, шантаж... Дело даже не в том, что он в принципе никогда не смог бы закончить начатое. Просто так было, и так есть: один взгляд, один поцелуй – и он сделает ради Дженсена все. Абсолютно все.

Дженсен разорвал поцелуй, но не отодвинулся, его губы почти касались губ Джареда, дыхание обжигало огнем, а пальцы гуляли в волосах.

- Не целуй ее сегодня, - прошептал Джаред, не открывая глаз. – От тебя пахнет сексом... и другим мужчиной.

Смех Дженсена отозвался мурашками на коже; он еще раз ласково коснулся губ Джареда и отстранился. Джаред даже не успел понять, что стался один, а Дженсен уже шел к ресторану.

Падалеки провожал Эклза взглядом, пока за ним не закрылась дверь, и понял, что теперь скорее умрет, чем позволит себе потерять его еще раз.

***

-... в двадцать два сорок восемь он вышел из номера Эклза, был одет только в джинсы, остальную одежду нес в руках. Уехал из Баннинга в воскресенье в десять пятнадцать, машина светлая, номера и марку зафиксировать не удалось, но могу предположить...

- Не интересует. Факты.

- Эклз не выходил. В восемнадцать сорок приехала мисс Харрис, провела в номере Эклза десять минут, потом они вышли вдвоем и уехали.

- Хорошо, по Баннингу понятно. Что сегодня?

- Эклз вышел из ресторана в двадцать сорок пять. Сел в серебристую камаро с техасскими номерами...

- Конкретнее.

- SVL-33M.

- Дальше.

- Поцеловал водителя. Потом они уехали, Майкл, просто я не...

- Дальше.

- Та же машина вернулась в двадцать один семнадцать, минут пять Эклз оставался внутри, опять целовал водителя. Потом вышел и вернулся в ресторан.

- Водитель?

- Я не был уверен, и тогда сначала прошел мимо, а потом вернулся и попросил прикурить...

- Молодец. И?..

- Парень из Баннинга. Точно.

- Хорошо. Опиши его.

- Высокий. Темные волосы, не совсем длинные, такие, средние, выглядит лохматым. Глаза слегка раскосые, узкие губы, нос, ну... э-э.. такой...

- Марти, ты гей?

- Я?!! Майкл, если тебе...

- Тогда зачем ты даешь мне лишнюю информацию о внешности этого парня? Я все понял. В дальнейшем можешь называть его, скажем, «журналистом».

- Хорошо.

- В средствах не стесняйся. Ты знаешь, что мне нужно. Подключи парней.

- Кого именно?

- Без разницы. Думаю, стоит задействовать Миллера, он ведь уже вышел под залог?

- Но...

- Ты просто напомни, кто намусорил у него в комнате. И намекни, что вернуться в университет и вступить в братство – это все еще возможно. Он не откажется. Кстати, фотографии?..

- Слишком далеко и темно. Лиц не видно.

- Жаль. Исправь это. В будущем. На технике не экономьте, мне нужно качество.

- Понял.

- Хорошо, Марти. Вступление в братство, считай, ты заслужил. Если не разочаруешь меня в дальнейшем – поговорим о твоей стипендии.

- Спасибо, Майкл, я...

- Иди.

***

- Падалеки, ты выглядишь, как потерявшая невинность старшеклассница, по крайней мере, этот взгляд с поволокой меня пугает.

- А? – Джаред поднял голову, отвлекшись от своей статьи с правками Моргана. Редактор отказался выпускать его из кабинета, пока они всё не обсудят, поскольку, по его словам, от варианта к варианту Джареда как-то подозрительно кидало из сарказма в благодушие, и этот процесс срочно требовалось упорядочить. Что интересно, колонка писем не вызвала практически вообще никаких нареканий, пожалуй, впервые за все время работы Джареда в Sans contrefaçon.

Джефф обогнул кресло Джареда и бесцеремонно оттянул воротник его футболки.

- А еще у тебя синяк в полшеи и укус на загривке, - констатировал он.

- Может, тебе еще задницу показать? – недовольно буркнул Джаред, невольно пытаясь сесть поудобнее, потому что ссадины на бедрах болели немилосердно.

Морган хмыкнул и вернулся за свой стол.

- Пощади мое целомудрие, - попросил он. – Кстати, Падалеки, я уже говорил тебе, что беспорядочные половые связи...

- Джефф, это самая небеспорядочная связь, которая у меня была в жизни, - перебил его Джаред и вздохнул.

Морган закатил глаза.

- Джей, только не говори мне, что ты таки соблазнил своего натурала, - усмехнулся он.

Падалеки поднял на него глаза и кивнул. Он подозревал, что сияет, как начищенный десятицентовик, но ничего не мог с этим поделать.

Взгляд Моргана потеплел.

- Я не помню, чтобы видел тебя когда-нибудь таким, - негромко произнес он.

- Каким?

- Воодушевленным.

Джаред невесело усмехнулся.

- Если честно, я пока что абсолютно не уверен, что у меня есть повод для воодушевления, - признался он. – Джефф, еще ничего не решено. Нет никаких гарантий, что он выберет меня, а не свое долбанное братство.

Морган бросил на него внимательный взгляд.

- Ты не говорил, что он состоит в братстве, - негромко произнес он.

- В самом деле?

- Ты только сказал, что встретил его в UCLA.

Падалеки пожал плечами.

- Какая разница? Факт остается фактом – Дженсену есть что терять, а я не в состоянии предложить ему вообще ничего.

Джаред даже не заметил, что молчание Моргана затянулось. Он просто впервые всерьез задумался о том, что произнес вслух – ему нечего предложить Дженсену вместо погубленной карьеры и попранных амбиций. Только себя самого, но, черт возьми... Неужели Падалеки действительно считает, что это равноценная замена?..

- Дженсен Эклз? – тихо спросил Джефф, и Джаред вскинул на него удивленный взгляд.

- Ты его знаешь?

Морган кивнул, его взгляд стал задумчивым.

- Не лично. Джаред, надеюсь, ты понимаешь, что я наводил справки, прежде чем послать тебя в UCLA. Так что имена лидеров братства мне знакомы.

Джаред почувствовал себя оскорбленным.

- Джеффри, а тебе не кажется, что дело пошло бы гораздо веселее, если бы мне не пришлось самостоятельно раскапывать то, что, как выясняется, давно известно тебе? – Он не смог удержаться от некоторой враждебности в голосе, просто реально было обидно понимать, что тебя то ли проверяют, то ли не считают достойным доверия.

- Джей, объективная информация складывается из множества субъективных суждений, - жестко ответил Морган. – Мне нужен был твой непредвзятый взгляд на ситуацию, а не соображения, почему ты согласен или не согласен с моими выводами.

- Ну и? - нахмурился Джаред, откидываясь на спинку кресла.

- Ну и теперь я вижу, что у тебя давний роман с одним из самых скользких типов из всей этой компании, - резко отозвался Джефф. – Ты хоть знаешь, какую, так сказать, функцию Эклз выполняет в братстве?

- Какую? – буркнул Джаред, совершенно не уверенный, что хочет слышать ответ.

- Он решает проблемы.

- В смысле?

- В прямом. Он разбирается с теми, кто каким-либо образом не угодил братству, а также подчищает последствия разных сомнительных историй. В частности - о том, что камера наблюдения в ночь убийства была направлена не в ту сторону, стало известно после того, как операторскую посетил Дженсен Эклз.

- Ты не имеешь права обвинять его в подобном, - сквозь зубы процедил Джаред, чувствуя, как каменеет лицо. – Джефф, не смей говорить так о нем, не имея доказательств, черт, да даже если они у тебя будут – не смей в моем присутствии говорить о нем так!!!

Последние слова он почти прокричал яростным, сорванным шепотом, чувствуя, что взорвется, если Морган попытается ему возразить.

Но главный редактор лишь тихо произнес:

- Джей, я хочу сказать, что Дженсен Эклз – это не самая подходящая для тебя компания.

Джаред ответил ему злым взглядом.

- Ты не представляешь, сколько раз я это слышал, еще когда все называли его просто «Блонди».

Повисшая пауза была неловкой, заполненной обидой и недопониманием.

Потом Морган вздохнул и решительно произнес:

- Пожалуй, ты прав.

Падалеки посмотрел на него с подозрением, но Джефф выглядел вполне искренним, словно принял определенное решение.

- Не располагая фактами, я не имею права делать выводы. Прости, Джей, я не должен был даже заговаривать с тобой об этом. Но ты прекрасно знаешь – я отношусь к тебе как к сыну, и мне небезразлично, что с тобой происходит.

- Будь тебе это чуть более безразлично, всем было бы гораздо легче, - пробормотал Джаред, опуская взгляд в пол. На самом деле, последние слова Моргана принесли ему огромное облегчение: если бы Джефф продолжал настаивать на своем – Падалеки оставалось бы лишь уйти и больше никогда не возвращаться.

- Просто будь поаккуратнее, ладно? – негромко добавил Морган, и Джареду пришлось покрепче сжать зубы, чтобы не выругаться в ответ.

***

Дженсен дал знать о себе лаконичным смс вечером в среду:

«Где и когда?»

Джаред ответил практически сразу:

«Hollywood Inn Express South, 141 North Alvarado Str. Через час».

Через шестьдесят семь минут Дженсен уже прижимал Джареда к стене комнаты мотеля, целуя страстно и отчаянно.

А Падалеки думал, что последние два дня не жил – выживал.

Они не обменялись и парой слов, хотя, если честно, Джаред отдал бы многое за объяснение - ответ на какой вопрос Дженсен так внимательно и напряженно ищет в глазах своего любовника. Просто Падалеки очень хотел ответить правильно.

А в остальном все было почти идеально, словно все шесть лет они учились именно этому – подстраивать биение своего сердца и ритм дыхания так, чтобы становиться единым целым. Словно Дженсен наконец-то вспомнил, кто он на самом деле.

Только одна вещь не давала Джареду покоя. Эклз не снял цепочку с кольцом, он больше не прятал лицо и не отворачивался. Он просто закрывал глаза.

А после того, как они оба достигли пика, задыхаясь в объятиях друг друга, Дженсен отодвинулся и, немного восстановив дыхание, тихо произнес:

- Я не смогу остаться.

Джаред приподнялся на локте и посмотрел на него, искренне надеясь, что темнота позволит скрыть, насколько он разочарован.

- Жаль.

- Данниль нет в городе, если я не вернусь в дом, это вызовет подозрения.

Падалеки лег и посмотрел в потолок.

- Дженс, не оправдывайся, - спокойно произнес он. – Передо мной это лишнее, а оправдываться перед самим собой – бесполезно.

Пока Дженсен одевался, Джаред все так же смотрел в потолок и думал, что, как бы ни было унизительно для самолюбия это положение тайной любовницы при законной супруге – пусть так. Пусть хотя бы так. Дженсен – наркотик. А, как известно, не бывает бывших наркоманов.

- Ты остаешься? – негромко, уже от двери.

- Да, - поворачиваясь спиной и стискивая зубы, чтобы не попросить остаться вместе с ним.

Тихий щелчок замка. Джаред подумал, что стоит встать и запереть дверь, но вместо этого расправил скомканное одеяло и устроился поудобнее. Все, что было в этом номере ценного, только что его покинуло. А остальное не жалко.

***

Джаред проснулся как от толчка, и не сразу понял, что его разбудило ощущение чужого пристального взгляда. Он открыл глаза и подумал, что, наверное, все еще спит.

Потому что рядом с ним лежал Дженсен Эклз и разглядывал его задумчивым взглядом.

- Падалеки, это Лос-Анджелес, - сообщил он, заметив, что Джаред проснулся, и в его глазах промелькнули веселые искорки. – Здесь нельзя оставлять двери открытыми на ночь. Удивительно, что тебя самого не украли. Учитывая, как крепко ты спишь – готов поспорить, ты бы ни хрена не заметил.

Джаред скосил глаза вниз. Сон явно грозил быть эротическим, потому что Дженсен был голым. И возбужденным.

- Тебя что, в дом не пустили? - пробормотал Джаред, протирая глаза.

Дженсен не исчез.

- Хотел бы я посмотреть на того, кто решится на подобное, - хмыкнул он, мгновенно воскресив в памяти Джареда предостережения Моргана, но его следующие слова, а главным образом то, что он придвинулся вплотную, заставили тут же забыть и о главном редакторе, и вообще обо всем.

- Я доехал почти до кампуса, когда понял, что никогда не прощу себе, если не вернусь, - негромко произнес Дженсен, проводя рукой по груди Джареда. – И что я имею право хоть раз в жизни поступить так, как действительно хочу.

Тепло по всему телу. Тепло по телу и дрожь в кончиках пальцев.

- И чего же ты хочешь? – тихо спросил Джаред.

Дженсен усмехнулся.

- Похоже, что тебя.

Невидимые нити, некогда связывавшие их, вновь стремительно и неудержимо возникали из ниоткуда. Так было, и так должно быть. Потому что единственно правильно – именно так.

- Тебя это расстраивает?

- Пугает.

- Я могу тебе чем-то помочь?

- Можешь. Заткнись.

Дженсен навалился сверху, утыкаясь лицом в изгиб шеи, целуя голодно и жадно. Джаред тут же откликнулся, обнимая в ответ, закидывая ногу на талию, зарываясь лицом в мягкие волосы.

- До душа не добрался? Молодец. Мне нравится, когда ты пахнешь мной, - пробормотал Дженсен, и Падалеки бесшумно рассмеялся, подставляя шею и плечи под прикосновения горячих губ.

- Здравствуй, Дженс, - еле слышно прошептал он, но Дженсен не только услышал его, но и понял. Потому что в ответ раздалось приглушенное:

- Привет, Падалеки…

Глава 6.

Считается, что хуже нет – ждать и догонять. Ерунда. Это счастье. Если ждешь того, кого действительно хочешь увидеть, и нагоняешь, казалось бы, безнадежно упущенное.

- Привет, Дженс.

Искренняя улыбка - именно та, по которой столь безумно, мучительно соскучился Джаред.

- Привет.

Жадные теплые губы, нетерпеливые руки под одеждой, и вот уже футболка летит на пол.

- Что, вот так, без разговоров и сантиментов?

- Сначала секс, потом сантименты. Не выключай.

- Почему?

- Хочу посмотреть на тебя. Ты изменился, я хочу посмотреть.

- Мм... На что, например?

- Не набил ли ты себе тату. Пирсинг меня настораживает.

- Только пирсинг. И только соски. Да, вот так...

- Спасибо, что не «принц Альберт»...

- Уверен, ты бы справился... Бля. Понял. Понял. Отпусти.

Дженсен на миг сжал зубы вокруг соска чуть сильнее, закрепляя позиции, а потом распрямился, напоследок мазнув языком.

Темный, полный желания взгляд.

Джаред взял его лицо в ладони и поцеловал, страстно, самозабвенно, но все же нашел в себе достаточно здравого смысла, чтобы разорвать поцелуй и пробормотать:

- Шторы.

- Что – «шторы»?

Влажные горячие губы на щеках и подбородке, пальцы впиваются в бока, потому что Эклз медленно опускается ниже, целуя, сводя с ума.

- Закрыть.

Надо прерваться прямо сейчас, позже это станет невозможным. А пока еще есть шанс включить голову, и напомнить себе, что впереди целый уикенд, два дня и две ночи, которые будут принадлежать только Джареду и никому больше. И вообще, в этом есть какое-то мучительное, извращенное удовольствие – остановиться на самом краю и замереть перед падением в бездну.

Джаред осторожно оторвал Дженсена от себя и, загасив поцелуем готовое сорваться с его губ возражение, направился к окну.

- Дженсен, раз уж Розенбаум нанял меня, что помешает ему нанять кого-нибудь еще с хорошей оптикой, на случай, если я излишне увлекусь и забуду о сборе компромата? – Джаред оглядел темную парковку за окном и задумчиво добавил: - За тобой могут следить, Дженс. Может быть, вот прямо сейчас и следят.

Эклз неожиданно поддержал идею и, прижавшись к Джареду со спины, вполне серьезно заметил:

- Я ставлю на ту белую тойоту.

Джаред выгнул шею, находя его губы.

- Синий форд.

- Как проверим?

- Выйдем, расхреначим обе тачки и подождем хозяев.

- А потом возьмем обоих, и один из них точно расколется, потому что пытать мы их будем бесчеловечно – ты, голый, будешь ходить перед ними, и угрожать членом...

Джаред не выдержал и расхохотался.

- Эклз, это чересчур жестоко. Давай просто задернем шторы.

- Ты слишком человеколюбив для выживания в этом жестоком мире, - ухмыльнулся Дженсен, и, обняв Джареда покрепче, показал обеим машинам средний палец.

- Зато ты безжалостней Женщины-кошки, - фыркнул Падалеки, задергивая штору. А то, что за лобовым стеклом форда что-то блеснуло... Какую только херню люди не вешают на зеркало заднего вида.

Джаред развернулся к Дженсену и совершенно неожиданно встретил предельно серьезный, сосредоточенный взгляд.

- Что?.. – начал он, но Эклз прервал его, мягко прижав палец к губам, и прошептал на ухо: - Ты был прав. Это форд.

- Ты тоже заметил? Я думал, мне...

- Тише.

- А почему шепотом?

- Майкл может заказать видео со звуком.

- Ты что, серьезно?..

- Ти-ше. Лучше изобрази порыв страсти.

- Как?!!

- О боже.

Дженсен, внешне оставаясь невозмутимым, громко и выразительно простонал что-то типа «да, дорогой» и плавной походкой проследовал к двери.

Джаред едва удержался от приступа нервного смеха, но смеяться ему расхотелось в тот самый момент, когда он увидел выражение лица Дженсена – холодное и решительное. Эклз, обувшись, вытащил ремень из шлевок и намотал его на ладонь пряжкой наружу.

- Отвлеки их на пару минут, - сквозь зубы процедил он.

Джаред удержался от нового неуместного вопроса и кивнул.

- Вот ведь сука самоуверенная, на меня – и какую-то шушеру, - пробормотал себе под нос Дженсен, исчезая за дверью.

Джаред метнулся в ванную и включил воду. А потом вернулся в комнату, распахнул окно, высунулся наружу и закурил.

В форде сразу произошло какое-то шевеление. Если сидящие в автомобиле действительно следили за номером, то профессионалами они явно не были, потому как палились просто нещадно. Сидели бы неподвижно - в темноте, да еще учитывая тонированные стекла, вообще ничего заметно не было бы. Падалеки почувствовал, как его охватывает азарт. Ну что ж, в игре без правил не бывает чересчур грязных методов, тем более неизвестно, так ли безобидны, как и неопытны в плане слежки те, кто скрывается в форде. Джаред пожертвовал несколькими секундами и извлек из своей сумки заточку. Прятать ее в одежде перед встречей с Дженсеном он счел неуместным, однако кто бы мог подумать – пригодилась.

Падалеки едва не пропустил тот момент, когда подкравшийся к форду Эклз резко распахнул водительскую дверь. Секундная заминка, испуганный возглас, глухой звук удара, и в тот же миг с пассажирского места выскочил человек и, торопливо огибая капот, бросился к Дженсену. Джаред понял, что пора, и перемахнул через подоконник.

Все произошло очень быстро. Падалеки оставалось только благодарить собственную реакцию за то, что в последний момент он успел понять - перед ним находится не страшный гангстер, а смертельно перепуганный парень года на два младше его самого, и, перехватив заточку на манер кастета, просто вырубить его ударом в затылок.

Дженсена не было видно за открытой дверью – лишь водитель лежал на земле неподвижной кучей. Джаред подошел ближе.

- Дженс, а ты уверен... – начал он и тут же понял, что Дженсен уверен.

- Всегда знал, что я круче Пэрис Хилтон, - заметил тот, закрывая экран небольшой видеокамеры Sony и кидая саму камеру Джареду. – Держи. Трофей. Посмотрим, что еще тут есть интересного.

Очень быстро в салоне были обнаружены профессиональная фотокамера с объективом для ночной съемки, компактный ресивер, маленькая беспроводная видеокамера и, на заднем сидении, трубчатый направленный микрофон.

- Охренеть, - резюмировал Эклз, крутя в руках миниатюрный объектив видеокамеры. – Похоже, эти засранцы обнесли Бонда. Кстати, ты был прав насчет штор. Прикрепи эту малышку к стеклу – и наслаждайся гей-порно. Пожалуй, оставлю себе на память. Джаред, забирай остальное. Так, только сначала познакомимся и узнаем, не осталось ли у этих парней чего интересного при себе. Я беру водителя, проверь второго.

Он приподнял бесчувственного парня так, чтобы свет из салона падал на его лицо, и губы Эклза искривились в нехорошей усмешке:

- Марти Дью... Ну надо же.

Джаред присел на корточки рядом со вторым парнем и быстро обшарил его карманы. Ничего особенного, запасной аккумулятор к фотоаппарату и две карты памяти.

Со стороны водительской двери послышались приглушенные звуки ударов. Джаред торопливо поднялся и вернулся к машине.

Дженсен бил распростертого перед ним парня по лицу, бил сильно и сосредоточенно, кулаком, обмотанным ремнем.

- Эклз, ты его прикончишь, - тихо произнес Падалеки, чувствуя, как в животе что-то болезненно сжалось от этого зрелища.

Дженсен остановился, бросил на Джареда быстрый взгляд и, поморщившись, встряхнул рукой, разминая пальцы.

- Я лишь преподаю ему урок, Джаред, - спокойно произнес он, но в глазах его сверкал лед. – Если берешься играть в игры братства, для начала выбери, на чьей ты стороне. И уж если предаешь – знай, ради чего ты это делаешь, а главное – чем ты рискуешь. Максимум, что грозит ему сейчас – я обеспечу работой его стоматолога; ничего, Майки оплатит. А в следующий раз его убьют. Предательство – единственное, чего не прощают в Дельте. Парень идиот, если до сих пор этого не понял, и он идиот вдвойне, если на полном серьезе решил, что сумеет сыграть одновременно с Майклом и со мной на равных. А от глупости существует одно лекарство – ее можно выбить силой.

Дженсен поднялся на ноги и, массируя правую кисть, решительно направился ко второму парню.

- Посвети.

Джаред поспешно наклонился и щелкнул зажигалкой.

- Миллер, - усмехнулся Дженсен. – Ну, здесь хотя бы повод есть.

Он распрямился, и Падалеки, немного успокоившись по поводу того, что бить второго парня Эклз, кажется, не собирается, спросил прямо, потому что внезапно вспомнил, где он слышал это имя:

- Это ему Дельта подкинула наркотики?

Дженсен ответил насмешливым взглядом:

- Ну, допустим, не Дельта, а лично я. И не подкинул, а нашел его собственные и положил так, чтобы копам не пришлось излишне утруждаться. Интересно другое, откуда об этом известно тебе?

- Дженс... Это правда, что в братстве ты... решаешь проблемы? – черт, ну вот совсем не к месту, но удержаться Джаред не смог, уж очень решительно и спокойно Дженсен действовал в этой, скажем так, не самой тривиальной ситуации.

Взгляд Эклза посерьезнел.

- У кого-то явно слишком длинный язык. Это выражение как бы для внутреннего пользования.

- Это означает - «да»?

Никогда в жизни Джаред не хотел с такой силой, чтобы Дженсен соврал ему. Но, как назло, тот смотрел предельно открыто.

- Это означает «да».

Время словно замедлилось. Похоже, это был один из тех долбаных моментов, когда ты неожиданно встаешь перед необходимостью принять решение, и невозможно представить, как это отзовется потом – то ли забудется быстро и навсегда, то ли аукнется так, что трижды пожалеешь, что недостаточно хорошо тогда подумал.

Только вот в последнее время решения, которые принимал Джаред, не отличались особой оригинальностью.

- Я понял, - тихо ответил он, не отводя глаз от лица Дженсена и думая, что иногда это необходимо – просто верить тому и в того, кто рядом. Иначе все бессмысленно.

Глаза Дженсена потеплели, он порывисто сделал шаг к Джареду и осторожно провел тыльной стороной ладони по его щеке.

- Я знаю, что ты вправе ждать от меня объяснений, - тихо произнес он, - и я обещаю, что отвечу на все твои вопросы, на какие смогу. И, Джаред... Здесь я вполне могу закончить сам.

Падалеки решительно подался к нему и коротко поцеловал в губы.

- Не сомневаюсь, - произнес он. – Но с моей помощью будет быстрее, верно?

Дженсен усмехнулся и кивнул.

Около получаса спустя форд с Миллером в багажнике и связанным Дью на заднем сидении был припаркован неподалеку от кампуса, а любезно улыбающийся Дженсен вложил в руки едва оклемавшегося Марти мобильный телефон, сопроводив это советом хорошенько подумать, куда конкретно он собирается звонить. Когда камаро взяла обратный курс на мотель, сидящий за рулем Джаред решился задать вопрос, который мучил его с того самого момента, как Эклз воспользовался найденной в форде ручкой:

- Дженс... Но все же... Почему «Томас»?

Эклз усмехнулся и лаконично пояснил:

- Потому что Торквемада.

***

- Не истери. Хорошо, про багажник я понял, Миллеру дать денег и отправить домой, парень безнадежен. Так что, говоришь, у него на лбу написано? А что еще, кроме «Томас»? Что значит «не запомнил»? Ах, по латыни... Безмозглые неучи. Веди сюда. Да не интересуют меня его зубы, ноги целы? Значит, идти может… Давай, Марти, подойди ближе. “Proditionem amo, sed proditorem non laudo”... Ха, вот ведь чертов ублюдок! Молодец, Торквемада, красиво... Значит, «Люблю измену, не одобряю изменников». Я положительно обожаю этого парня. Все, Дью, иди. Кевин, отвези его к врачу. Да, упал с лестницы… Не волнует. Дашь столько, сколько понадобится, и никаких копов, верно, Марти? Как же ты так неаккуратно, таким манером и шею свернуть недолго. Шучу. Все, идите уже. Да, Кевин... Скажи по дороге, чтобы мне принесли Плутарха. Надо продумать, что я напишу на твоей изворотливой заднице, Эклз.

***

До дома Джаред добрался только в воскресенье вечером, измотанный, слегка ошалевший от обилия впечатлений и более чем умиротворенный. И дело было не только в сексе, хотя, надо признать - более горячего уикенда в своей богатой событиями жизни Падалеки не помнил. Главное – прежде чем Дженсен повалил его на постель, бормоча что-то о языке, которому можно и нужно срочно найти более правильное занятие, чем задавать идиотские вопросы, они поговорили. Спокойно, серьезно… и Джаред очень надеялся, что честно. По крайней мере, он решил, что верит Дженсену. Потому что если нет – надо было разворачиваться и уходить, но поступить так он не мог.

В любом случае, сейчас внутренний голос безмолвствовал, совесть, похоже, была чиста и тоже никак о себе не напоминала, каждое движение отдавалось болью в мышцах, а походка, кажется, выглядела слегка неестественной. Более близко к своему персональному пониманию счастья Джаред не приближался уже очень давно, а потому почти любил весь мир и даже был готов для этого мира что-то сделать.

Он именно так объяснил самому себе, почему не отшил неожиданно воспылавшего к нему Брока, и даже попытался по-дружески помочь ему снять сексуальное напряжение, но, очевидно, возможности даже молодого и крепкого организма не безграничны. У него просто ничего не получилось, и в благодарность за свои благие намерения он получил ледяной взгляд куда-то в область шеи (черт, Дженсен урчал диким котом, присасываясь к коже, вгрызаясь в беззащитное горло, словно сам для себя никак не мог решить, что он сейчас делает – ласкает или убивает) и короткую злую отповедь:

Date: 2015-08-24; view: 2640; Нарушение авторских прав