Глава 12. Сергей с интересом слушал свою необычную собеседницу

Сергей с интересом слушал свою необычную собеседницу. Алиса Георгиевна Голицына, бывшая балерина, по форуму Голд. Она встретила его, сидя в глубоком кресле, ноги укутаны пледом. Лицо красивое, правильное, глаза холодноватые – сразу и не поймешь, что в них: то ли высокомерие, то ли боль…

– На вашем форуме – огромное количество людей. Вы полагаете, они поддаются какой‑то классификации?

– Возможно. Приблизительно, конечно. Первая категория – те, кто обращается за помощью, которая действительно необходима – больному, сироте, погорельцу, бездомным животным. Особенность этой категории в том, что помощь на самом деле будет направлена на обозначенные цели. Вторая категория, может быть, самая большая в количественном отношении, – это те, кто готов эту помощь оказать, пусть даже в небольших размерах. Третья категория – энтузиасты, легкие на подъем, готовые сорваться в любое время суток – кого‑то куда‑то перевезти, вытащить щенков со свалки, отвезти сбитую собаку с дороги в клинику. Ну, и дальше – манипуляторы, собирающие деньги не для того, на что просят. Еще те, кто откровенно наживается на чужой беде и чужой щедрости. Есть просто болтуны. Скандалисты. Бездельники. И даже психи.

– Ну, и как же разбираться в этой чертоплюшине? Хорошие добрые люди могут оказывать помощь манипуляторам‑махинаторам. Те, кто действительно хочет кому‑то помочь, кормят тех, кто наживается. Болтуны и психи создают дымовую завесу, смазывающую картину. Я вас правильно понял?

– Абсолютно верно. Позитивная идея держится на том, что люди с чистыми помыслами все‑таки имеют возможность вычислить друг друга.

– Но они все равно кормят тех, кто наживается?

– Да.

– Кого именно?

– Некоторых врачей, поставивших халатность и выкачивание денег любой ценой на поток, многие передержки животных.

– К какой категории относилась ТИМ?

– Вот ее мне трудно отнести к чистой категории. Вы знаете, она многим помогала, и довольно активно. При этом откровенно лоббировала плохих врачей, то есть не думала об интересах спасаемых. Держала одну крайне сомнительную передержку. Хотя, судя по всему, это не могло быть значительным источником дохода в ее случае. Я имею в виду наличие других источников.

– И что это было с ее стороны?

– Я иногда просматривала темы с ее участием… Некая амбиция в ее деятельности просматривалась. Ну, в общем, я бы так определила. Возможно, неверно. Человек, очень властный по природе, в силу обстоятельств оказался зависимым в главном. Вот она и пыталась реализоваться в другом. Короче. Ее социальный статус – содержанка, как выяснилось. Она нашла возможность создать себе образ на форуме – влиятельная, решительная благотворительница.

– Почему, на ваш взгляд, она не пошла, скажем, в политику себя реализовывать? Или в бизнес?

– Прошу прощения, я пользуюсь только нашими сплетнями. Но я поняла, что бизнес кто‑то вел от ее имени. А политика – ну, в общем, это нормально – держаться от нее подальше. Туда лезут люди, у которых есть деньги, для того чтобы денег было еще больше. Мне кажется, Наташе хватало. Возможно, ей действительно очень хотелось быть или казаться самой себе хорошей. Но в ней не было тепла. В этом я уверена. Есть какие‑то детали, когда человек что‑то пишет в открытом доступе. Первые реакции, которые у нее иногда бывали или неестественными, или неверными, выводы, последовательность поступков.

– А сама она что‑то делала или только деньги предлагала?

– Она предлагала помощь машиной, например. Тем своих у нее мало было… Помню, в ее коттеджном поселке кто‑то бросил алабая. Она просила помочь его пристроить. Как‑то просила помочь с жильем и работой одной несчастной девушке, дочери алкоголиков. Бомжихе призывала помочь. Возможно, еще что‑то есть. Могу посмотреть в архиве.

– Да, я буду вам очень признателен. У нее имелись недоброжелатели?

– Конечно. Как у всех удачливых, богатых людей.

– Как вы к ней относились?

– Безразлично, наверное. Но сейчас мне трудно принять эту трагическую нелепость, мне больно думать о том, что молодая, здоровая, счастливая женщина так страшно убита. Я очень хочу, чтобы вы нашли убийцу. Можно вопрос?

– Конечно.

– Почему вы опрашиваете нас? Мы все связаны в основном виртуальными отношениями. Вряд ли в них может возникнуть мотив убийства.

– Да, вы правы, но мы должны все проанализировать. А ваш форум – целый пласт жизни. Это, наверное, больше, чем просто виртуальное общение. Тем более что многие знакомы лично. Забыл спросить: вы сами были знакомы с Наташей?

– Нет.

– Я могу к вам обращаться с вопросами в дальнейшем?

– Конечно. Но я сказала все, что знаю.

– Ну, может понадобиться что‑то уточнить. Понимаете, нам в обилии персонажей вашего форума самим не разобраться. А вы явно в материале. Есть свободное время?

– Я просто врожденный читатель.

* * *

Пропавшее бриллиантовое колье в особняке Сидоровой не нашли. Обыскивали комнаты прислуги, охраны, квартиры тех, кто приходил на работу утром и уходил вечером. Параллельно продолжались поиски орудия убийства. То ли опасной бритвы, то ли чего‑то похожего на нее…

– Слушай, это мрак, – хмуро сказал Сергей, войдя в кабинет Анатолия. – Ни одной зацепки. Правда, почти ни у кого из круга подозреваемых нет алиби. Но это все. Мы конкретно ничего не можем найти. Кроме нескольких волос в спальне, которые не принадлежат ни Сидоровой, ни ее любовнику и никому из прислуги. То есть из штатной прислуги. Но вполне возможно, что к ней кто‑то приходил в эти дни. Такая засада с калиткой для своих. Охрана не может сказать точно, кто к Наташе приходил. А у тебя что?

– Да я вот сижу, выдыхаю. Тайфун мимо меня пролетел. Опять приходила Ирма Георгадзе. Говорит, тебя в кабинете не было, а ее просто распирает информация. Подойди к компьютеру, выйди на их сайт и ткни пальцем в любого из пары тысяч пользователей. Я тебе та‑а‑акое расскажу…

– Мне пары тысяч не надо. Совсем ничего интересного?

– Интересно все. Но я расскажу тебе только кое‑что. В общем, есть там у них на форуме некая Сиеста. Нина ее зовут. Она из тех, кто финансирует разные темы. Причем такие контрастные, как больные дети и найденные стаффы. Ну, я уже ничему не удивляюсь. Ирма говорит, что в месяц Нина жертвует от 100 до 150 тысяч рублей. Работает в серьезной фирме. Живет очень скромно. Небольшая квартира в Москве и обычная теплая дача в Малаховке. На даче она держит шесть больных собак – слепых, эпилептиков, трехлапых и т. д. Ухаживает за ними нанятая для этой цели работница.

– Толя, извини. У тебя, кажется, странная привычка появилась. Рассказывать мне все, что ты услышал от наших необычных свидетелей, которые и не свидетели вовсе.

– Ну, уж прости меня за очередную вредную привычку. Ты ж не оставишь меня с ней наедине? Дослушай, старик. А в московской квартире у этой Нины живет ее взрослый, неработающий сын. Он на инвалидности по мозгам, как Ирма выразилась. Вроде бы у него что‑то типа шизофрении. Опускаю прочие детали. Но… Его мать вывезла на дачу своих животных после того, как, вернувшись с работы, обнаружила любимую собаку с отрезанной головой.

Date: 2015-09-03; view: 298; Нарушение авторских прав