Что хорошего в старой парадигме

Итак, мы теперь знаем следующее.

1. Законы, формулируемые как математические утверждения, например f = m × a, – это только приближения, поскольку дифференциальное исчисление (которое описывает ускорение) относится к миру процесса, а не дискретных измерений.

2. Математика маргинализирует взаимодействие между объектом и наблюдателем.

3. Понятии объекта, массы, энергии, силы и частицы носят ограниченный характер.

Если мы соглашаемся с тем, что такие термины, как частица и сила, не вполне верны, то почему же мы продолжаем их использовать? Некоторые люди говорят, что это удобные общепринятые термины, поскольку каждый чувствует, что они означают. Но зачем цепляться за термины, если они перестали быть точными? Возможно, мы находимся под гипнозом. Мировоззрение физики заходит в тупик, потому что мир заходит в тупик. Приближается время, когда должна возникнуть новая парадигма. Однако прежде чем мы перейдем к этому новому мировоззрению, позвольте мне сперва высказаться в пользу старого.

Старые термины сохраняются в физике по разным причинам. Одна из них состоит в том, что многие аспекты материи ведут себя так, как если бы материя была безжизненной, по крайней мере большую часть времени. Еще одна причина сохранения старых представлений о частицах и силах связана с тем, что нам все еще нужна парадигма Ньютона. Психологически мы не можем отказываться от чего-либо, если не использовали это полностью.

Некоторым из нас нужна старая ньютоновская парадигма – третий закон, который говорит «зуб за зуб». Мы нуждаемся в старой парадигме, чтобы отвечать ударом на удар. Если будем прощать того, кто несправедливо применяет против нас силу, это не помешает ему делать это снова. Нам необходимо мыслить с позиции «на всякое действие есть противодействие», чтобы могли происходить важные личностные и общественные изменения. Мы слишком часто не реагируем на ситуации, которые кажутся нам опасными.

Иными словами, физика Ньютона – это та разновидность механики и психологии, которая кое в чем полезна, особенно в ситуациях, когда нам нужно оказывать большее противодействие, и в контекстах, где объекты временно кажутся безжизненными.