Казнить… покойника

В фильме Тенгиза Абуладзе «Покаяние» (Грузия‑фильм, 1985 г.) различные многоплановые притчи группируются вокруг центрального конфликта, проходящего через всю картину – о возможности предания земле тела Тирана. Дочь Художника выкапывает из могилы труп Тирана и подбрасывает его родственникам Тирана. Тирана вновь хоронят – и вновь труп оказывается выброшенным из могилы. Суд, скрупулезно анализирует преступления Тирана и решает вопрос о правомочности действий Дочери Художника. В конце концов труп Тирана вновь выкапывают из могилы и бросают в овраг, на растерзание воронью.

Фильм вызвал очень горячие споры, обсуждения. Многие обвиняли режиссера в изощренной фантазии, критикуя его за натуралистические сцены с трупом Тирана. Но вряд ли спорившие знали, что менее всего Абуладзе в данном случае можно обвинить в «изощренной фантазии». Единственное, что он сделал – это ярко высветил один из аспектов многовековой психологии человека, истоки которого теряются в глубоком‑глубоком прошлом.

Издавна было принято за преступления человека «наказывать» его останки. Подтверждение этому мы находим в многочисленных исторических свидетельствах.

В 896 году на священный римский престол вступил папа Стефан VII. В начале правления он приказал вырыть из могилы тело святейшего папы Формоза I, своего предшественника, пролежавшее в земле уже семь месяцев, и покарать бывшего узурпатора церковной власти.

Перед собранием высших церковников в Риме разыгрался омерзительный спектакль; труп Формоза проволокли за ноги и усадили на трон; его облачили в парадную одежду, на голову возложили тиару, а в руки вложили жезл. Покойнику дали адвоката – правда, не столько для защиты, сколько для публичного покаяния. Выступая от имени клиента, который не мог подтвердить или опровергнуть обвинений, он обвинял своего подопечного во всех смертных грехах. После окончания речи папа Стефан VII провозгласил приговор, отлучивший Формоза от церкви, и одним ударом ноги свалил бывшего папу с престола. По его распоряжению с трупа сняли священные ризы, отрубили три пальца правой руки, переломали руки и ноги и только после того, как палач отсек ему голову, изуродованные останки бросили в Тибр.

В X веке папа Иоанн XIII (965–972) приказал вырыть из могилы тело герцога Рофреда (своего политического противника, избранного консулом Рима и убитого подосланными папой наемными убийцами), вывалять его в грязи и выбросить на городскую свалку. Вскоре после этого, в 984 году папа Бонифаций VII, заморив голодом своего свергнутого предшественника папу Иоанна XIV, привязал труп своей жертвы, в парадном облачении, к подъемному мосту дворцовой крепости. Однако уже через год, в 985 году папа Бонифаций VII сам скончался от апоплексического удара. Тогда, в свою очередь, граждане Рима вытащили труп первосвященника из гроба, нещадно избили и, сняв с изуродованного покойника саван, поволокли по улицам до площади Марка Аврелия. Там его подвесили за ноги, сделав мишенью для плевков. На следующий день решено было устроить ему «достойные» похороны, сбросив папу в сток для нечистот, но несколько священников, чтобы спасти от позора главу христианской церкви, ночью выкрали труп и наспех похоронили за пределами города.

По решению созванного римским папой Луцием III (1181–1185) собора, кости умерших еретиков, как оскверняющие христианские кладбища, подлежали вырытию и сожжению.

Во время борьбы с альбигойской ересью на Юге Франции в первой половине XIII века в Тулузе разнесся слух, что над каноником церкви святого Сернена на смертном одре был совершен еретический обряд. Тогда доминиканец Роланд вырыл с помощью монахов тело еретика и сжег его на глазах у всех.

Французский король Людовик XIV (1638–1715) разрушил янсенистский монастырь Пор‑Рояль и приказал выкопать даже трупы похороненных там янсенистов.

Немало подобных примеров хранит и русская история. 16 мая 1606 года был убит захвативший русский престол самозванец, назвавший себя царевичем Димитрием. Тело самозванца оттащили на Красную площадь и поместили на подмостки на Лобном месте. Над убитым все время издевались, современники свидетельствуют, что даже женщины «занимались непристойным поруганием несчастного трупа». Один заговорщик вставил ему в рот дудку, другой закрыл ему лицо уродливой маской, найденной во дворце. Через три дня труп вывезли за город и бросили в общую могилу в убогом доме.

Но тут же распространился слух, что мертвец выходил из земли и пугал прохожих. Приказали зарыть его поглубже, а он опять вышел. Вокруг его могилы роились страшные привидения. Тогда решили его сжечь. Пеплом зарядили пушку и выстрелили на запад, в сторону Польши, откуда появился этот самозванец.

Следует заметить, что обычай сжигать тело преступника и развеивать его прах по ветру столь же давний, как и надругательство над трупом. Так, Арнольд Брешианский, один из вождей антифеодального и антикатолического демократического движения в Италии был в 1155 году сожжен как еретик, а прах его бросили в Тибр, чтобы могила его не могла стать предметом поклонения многочисленных приверженцев.

Примерно такая же судьба была у тела Григория Распутина. Распутин был убит в ночь с 16 на 17 декабря 1916 года в Юсуповском дворце, а труп его утоплен в Неве. По одной из версий, захоронение Г. Е. Распутина было произведено в свинцовом гробу, изготовленном по специальному проекту во Франции. К могиле Распутина непрерывно шли паломники, процессии сопровождались плачем, истериками верующих, были случаи самоубийства. В связи с этим гроб с телом Распутина тайно перезахоронили у правого флигеля Александровского дворца в Царском Селе, под дубом, но и это место стало посещаться паломниками.

3 марта 1917 года Керенский приказал отыскать место погребения Г. Е. Распутина‑Новых и уничтожить труп с тем, чтобы могила его не стала местом паломничества народа. Член комитета журналистов, организованного при Государственной думе в 1917 году, Е. И. Лаганский (оставивший свои воспоминания) отправился в Царское Село, где в строящейся Вырубовской часовенке обнаружил могилу Распутина.

В ту же ночь гроб, по указанию Керенского, вырыли из могилы, поместили в громадный ящик от рояля и под видом музыкального инструмента отправили в товарном вагоне в Петроград в придворные конюшни, на Конюшенной площади. Там он лежал несколько дней. По поручению Керенского, журналист Купчинский повез тело в окрестности Петрограда, чтобы там уничтожить. На Поклонной горе машина стала. Собралась толпа зевак. Люди решили, что «большевики немцам золото везут в ящике!». Ящик вскрыли, толпа ахнула и притихла – Гришка. Купчинский решил тут же, на месте, сжечь тело Распутина. Тело было предано огню, а пепел развеян по ветру. По слухам, труп Берии также был сожжен, а пепел его, выстрелом из орудия, развеян.

В апреле 1605 года скончался Борис Годунов и был торжественно погребен в Архангельском соборе Кремля, в царской усыпальнице, как родоначальник новой династии. Но уже через б недель после погребения, по приказу Лжедмитрия, он был выкинут сквозь пролом соборной стены, как недостойный пройти чрез освященные врата.

Три с половиной века спустя, в ночь на 1 ноября 1961 года из Мавзолея было вынесено тело И. В. Сталина, помпезно похороненного за 8 лет до этого. Как видно, человеческая психология мало изменилась за 350 лет. Логика политических событий и опыт истории показывают, что вскоре, вероятно, мы станем свидетелями массовых перезахоронений деятелей Революции, эпохи сталинизма и более позднего времени. Уже сейчас раздаются многочисленные призывы к этому:

«…Урны безумных урок впаяны в монолит. Кремлевские зубы болят под пломбами. Кого‑то требуют удалить».

Несмотря на свои прогрессивные, прозападные взгляды, Петр I тоже был далеко не чужд изощренным надругательствам над телами своих умерших противников. Когда при допросах стрелецкого полковника Циклера в 1697 году выяснилось, что покойный боярин Иван Милославский был причастен к заговору царевны Софьи, Петр приказал вырыть из земли гроб Милославского и привезти в Преображенское на свиньях. Гроб открыли; Соковнину и Циклеру (главным заговорщикам) рубили прежде руки и ноги, потом отрубили головы; кровь их лилась в гроб Милославского. Особым надругательствам подвергались тела казненных преступников. Трупы или части тела казненных выставлялись на месте казни с тем, чтобы вид казненных производил на прохожих устрашительное впечатление. Иногда казненные подолгу оставались на колу, на виселицах или на колесе; при четвертовании отрубленные члены выставлялись в разных концах города или прибивались к деревьям, по дорогам, а голова казненного водружалась в публичном месте воткнутой на кол.

В Указе от 10 января 1775 г. было сказано: «Пугачеву учинить смертную казнь, четвертовать, голову взоткнуть на кол, части тела разнести по четырем частям города и положить на колеса, а после на тех же местах сжечь… Чике, он же и Зарубин… отсечь голову, и взоткнуть ее на кол для всенародного зрелища, а труп его сжечь с эшафотом купно».

В своих воспоминаниях очевидец казни Андрей Болотов уточняет: «Надлежало потом все части трупа сего изверга (Пугачева – С. Р.) развозить по разным частям города и там сожигать их на местах назначенных, а потом прах рассеивать по воздуху.»

С подобным жестоким отношением к телам казненных пытался бороться соратник Петра I светлейший князь А. Д. Меньшиков. Уже после смерти Петра, став всемогущим владыкою, от имени Верховного тайного совета 12 июля 1727 года он приказал разобрать столбы, поставленные в разных местах в Петербурге с взоткнутыми головами казненных, а сами головы, снявши, похоронить. Однако уже во времена Анны Иоанновны варварский обычай возобновляется снова и, как мы только что видели из воспоминаний Андрея Болотова, существует вплоть до конца XVIII века.

В XIX веке тела казненных уже не выставлялись на улицах России (да и сама смертная казнь производилась крайне редко). Но стремление наказать не только человека, но и его останки, можно проследить и в это просвещенное время. Так, до сих пор (несмотря на некоторые сенсационные публикации) не найдено место захоронения 5 казненных декабристов. По некоторым свидетельствам историков, их не только захоронили тайно, вдали от христианских кладбищ, но и залили тела известью, чтобы полностью уничтожить трупы.

В Европе, начиная с эпохи Возрождения и позже, тела казненных преступников отдавались в анатомические театры для производства публичных вскрытий. Всем хорошо известна картина Рембрандта «Урок анатомии доктора Тульпа», написанная им в 1632 году в Гааге. Картина изображает публичное вскрытие в зале собраний Хирургической гильдии в Амстердаме в январе 1631 года казненного преступника – вора Ариса Киндта, известного в уголовных анналах под кличкой «Младенец». Интересующиеся историей России XVII века наверняка знают сочинение Григория Котошихина «О России в царствование Алексея Михайловича». Оно неоднократно переиздавалось. Григорий Карпович Котошихин, подъячий Посольского приказа, бежал в Швецию, где и написал свои интереснейшие записки. Проживая в Стокгольме, он в сентябре 1667 года в пьяном виде убил своего домохозяина, за что и был приговорен к смертной казни. После казни тело Котошихина было перевезено в Упсалу и анатомировано там профессором Олафом Рудбеком. Кости его были нанизаны на медные и стальные проволоки, и получившийся таким образом скелет использовался как наглядное пособие многими поколениями студентов медицинского факультета древнейшего шведского университета в Упсале. Таким образом, если бы кто‑нибудь вздумал разыскивать в Швеции могилу автора сочинения «О России в царствование Алексея Михайловича», его поиски не дали бы результатов: Котошихин никогда не был погребен.

Закономерен интерес читателей к юридическим нормам современного отечественного законодательства по вопросу о судьбе тел казненных преступников. Долгое время сама тема эта являлась тайной за семью печатями. Но вот был опубликован ответ сотрудника пресс‑службы бывшего МВД СССР И. Васильева на многочисленные письма читателей, посвященные этой теме:

«Действующим законодательством этот вопрос не регламентирован.

Ведомственными инструкциями предусмотрено, что в случае смерти осужденного или подследственного администрация исправительно‑трудового учреждения или следственного изолятора немедленно извещает об этом родственников. Свидетельство о смерти направляется в отдел загс по месту постоянного проживания. Если родственники умершего в трехдневный срок сообщают администрации учреждения о желании осуществить захоронение самостоятельно, то им выдается тело умершего, и все расходы по захоронению они несут сами. Основанием для отказа в выдаче тела умершего может служить лишь установленная медиками инфекционная болезнь. Это общепринятая практика. При отсутствии родственников или при их отказе хоронить умершего – кремация (захоронение) производится на близлежащем кладбище за счет учреждения. Присутствие родственников при этом не запрещается.

Эти правила не распространяются на лиц, к которым применена исключительная мера наказания – расстрел. Их тела родственникам не выдаются, о месте их захоронения не сообщается».

Из ответа так и не ясно, куда же девают тела казненных – отдают в анатомические театры медицинских институтов, кремируют, захоранивают на общих кладбищах или в специально отведенных местах?

Скорее всего – последнее. Так в пригородах Ленинграда, на Левашовской пустоши долгие годы стоял обнесенный зеленым забором большой участок леса. И проходившие мимо грибники даже не догадывались, что за забором находятся ничем не отмеченные, затерявшиеся среди выросших здесь сосен, захоронения тысяч и тысяч ленинградцев, казненных в 30‑е годы. Лишь в 1990 году тайна Левашовской пустоши стала достоянием гласности. Вот уже много месяцев в газете «Вечерний Ленинград» из номера в номер печатается скорбный мартиролог – список всех погребенных на Левашовской пустоши. Сколько же их там похоронено, за зелененьким дачным забором Левашовской пустоши?

Когда встал вопрос о создании мемориала на месте захоронения репрессированых в Левашовской пустоши, всплыла неожиданная трудность. Оказалось, что вместе с невинно пострадавшими здесь захоронены и настоящие уголовные преступники – бандиты, убийцы, насильники. И разобраться сейчас где кто лежит, среди немаркированных, даже не отмеченных холмиками захоронений, просто немыслимо. Так что же, всех их должен объединить один общий мемориал?

Иногда преступникам, чем‑либо провинившимся перед государством и церковью, отказывали в погребении и это было одним из самых страшных наказаний. 11 декабря 1610 года крещеный татарин Петр Урусов убил во время охоты Лжедмитрия II, знаменитого «тушинского вора», принявшего эстафету самозванства от Лжедмитрия I. Несколько недель труп Лжедмитрия II лежал в калужской церкви с головой, отделенной от туловища, и только выборы на царство «ворёнка», его сына от Марины Мнишек, и изменение в связи с этим политической ситуации позволили предать тело земле.

Еще более драматичны посмертные скитания знаменитого скрипача Никколо Паганини. Безбожник при жизни, он отказался покаяться перед смертью, и церковные власти запретили предавать его тело земле. Паганини умер в 1840 году, но вплоть до 1896 года его набальзамированное тело вынуждено было странствовать по Франции и Италии, и ему везде отказывали в последнем приюте. По приказу католической церкви тело Паганини четыре года находилось даже в госпитале для прокаженных. Особым вниманием победителей пользовались черепа поверженных врагов. Известный китайский писатель, живший на рубеже династий Мин и Цин Ли Юй (1611–1678) в своей новелле «Башня Собрания изысканностей» рассказывает одну из таких историй.

Героя новеллы, молодого торговца древними книгами Цюань Жусю, коварно оскопил злой сановник Янь Шуфань (историческая личность, видный царедворец китайского императора династии Мин Шицузуна (1522–1566), снискавший дурную славу своими интригами, лихоимством и распутной жизнью). Когда происки злодея удалось разоблачить и он был казнен, «Цюаню удалось раздобыть его череп, и он сделал из него сосуд для мочи. В минуты довольства юноша часто плевал на череп и многократно пользовался им по назначению».

Хрестоматийным стал рассказ летописца Нестора из «Повести временных лет» о том, как половцы, подкараулив на днепровских порогах князя Святослава, возвращающегося в Киев с небольшой дружиной, убили его, а из черепа сделали чашу. Обычай этот, видимо, был широко распространен. «Сага о Волсунгах» упоминает «черепа их, превращенные в чаши, и сам ты пил их кровь, с вином смешанную». Монах Гильом де Рубрук, возглавлявший католическую миссию к монгольским ханам в 1253–1255 годах, оставил нам такое свидетельство об обычаях жителей Тибета: «Тибетцы… все еще делают красивые чаши из голов родителей, чтобы при питье из этих чаш вспоминать о родителях во время своего наслаждения. Это рассказал мне очевидец».

Обычай делать чаши из человеческих черепов существовал и у монголов.

Известно, что Чингис‑хан велел обделать в золото череп Онг‑хана, своего бывшего покровителя, а затем покоренного врага, и пользовался этой чашей во время пиров. По преданию, один из самых жестоких деспотов истории Тамерлан (Тимур) после взятия Багдада сложил из черепов 120 пирамид. Множество подобных пирамид и башен он построил в Индии после падения Дели. Под троном Тамерлана находилась «малая пирамида», сложенная из черепов поверженных владык. Одна из самых устрашающих пирамид, построенная Тамерланом после падения Исфахана (в Персии) насчитывала 70 000 черепов.

Иногда в качестве трофея хранили не только череп, но и целую засушенную голову убитого врага, что широко известно из обычаев ряда индейских племен Южной Америки.

Но не только у индейцев существовал этот варварский обычай. Петр I приговорил к казни свою возлюбленную Марию Гамильтон за ее любовь к денщику Ивану Орлову.

Опираясь на руку царя, взошла она на эшафот и присела в реверансе. Петр рывком привлек ее к себе, но, увидев в глазах лютую ненависть, дрогнул, сознавая свое бессилие. Отвергнув царскую любовь и пощаду, молодая шотландка смело подошла к помосту и склонила голову к плахе. А потом на виду у всей собравшейся толпы с окровавленного эшафота Петр поднял отрубленную голову той, которую безумно любил… Поцеловав ее в губы, он повелел навеки сохранить голову в Кунсткамере. 21 декабря 1906 года в помещении Института экспериментальной медицины был убит петербургский градоначальник генерал‑майор фон дёр Лауниц, присутствовавший на торжественном открытии клиники кожных болезней. Убийца отстреливался, но был зарублен на месте офицерами свиты градоначальника. Личность его выяснить не удалось.

Судебному следователю по особо важным делам Н. В. Зайцеву, расследовавшему это дело, пришла в голову мысль отделить голову преступника от туловища, законсервировать ее по методикам, предложенным незадолго до этого анатомами, и выставить для всеобщего обозрения с целью опознания личности преступника. Тело убийцы было похоронено, а бальзамированная голова его долго еще привлекала толпы зевак, выставленная в вестибюле Института экспериментальной медицины. Однако опознать убийцу так и не удалось. Лишь значительно позже, в своих «Воспоминаниях террориста» Борис Савенков указал, что убийцей был член террористической группы партии социалистов‑революционеров (эсеров) по кличке «Адмирал», и подробно описал, как готовилось покушение.

В XIX веке складывается несколько легкомысленное отношение к останкам, приходит мода на коллекционирование черепов. Вспомним хотя бы пушкинское:

Прими ж сей череп, Дельвиг, он

Принадлежит тебе по праву.

Обделай ты его, барон,

В благопристойную оправу.

Изделье гроба преврати

В увеселительную чашу,

Вином кипящим освяти,

Да запивай уху да кашу…

Примерно в это же время Байроном написано стихотворение «Надпись на кубке из черепа». Стараясь воскресить древний романтический обычай, поэты воспевают верования скандинавов, согласно которым души убитых храбрых воинов пьют вино из черепов поверженных врагов в небесном дворце бога Одина – Валгалле.

Все это можно было бы отнести к обычным поэтическим метафорам и гиперболам, если бы одновременно со стихами А. С. Пушкин не вручил Дельвигу и череп, якобы принадлежавший предку последнего и похищенный в одном из церковных склепов Риги. Пушкину этот череп достался от его приятеля А. Н. Вульфа, который держал в нем табак (тоже характерная деталь эпохи).

Много толков вызвала молва о «черепе Моцарта». Могильщик с кладбища Святого Марка в Вене подарил его своему знакомому Якобу Хюртлю в 1842 году.

Достоверно известно, что Вольфганг Амадей Моцарт умер 5 декабря 1791 года в Вене в возрасте 35 лет. Считается, что автор свыше 20‑ти опер и около 50‑ти симфоний, а также концертов, сонат, месс был похоронен днем позже на кладбище для бедняков.

Шел снег с дождем. Ни жена, ни друзья не были на похоронах. Его могила якобы так и осталась неизвестной.

Якоб показал находку брату, профессору анатомии, который отделил для исследования часть костей черепа и нижнюю челюсть, позже утраченные. Братья настолько были убеждены в подлинности своего приобретения, что дальнейших исследований не предпринимали. Но когда в 1901 году череп попал на родину Моцарта, в Зальцбург, австрийские эксперты в подлинности ему отказали, убрав в самые дальние хранилища…

И вот уже в наши дни палеонтолог из Зальцбургского университета Готфрид Тихи смахнул с него музейную пыль. Он приступал к работе с изрядным скепсисом, однако с ясным сознанием, что современные методы, которые используют криминалисты, в исследовании «черепа Моцарта» не применялись. Некоторые из своих выводов ученый изложил в британском журнале «Экономист». Итак…

Форма черепа – округлая, что, как и его небольшая величина, характерно для жителей Южной Германии. Принадлежал он миниатюрному, физически слабому мужчине, в возрасте от 25 до 40 лет. Состояние зубов позволяет уточнить годы – от 30 до 35. Объем черепной коробки – 1585 кубических сантиметров, то есть сравнительно большой. Округлое лицо, выпуклости лба, удлиненный нос и выдающаяся верхняя челюсть в основном прослеживаются на всех известных изображениях композитора. Совпадают также низкий рост и слабое сложение: сам Моцарт называл себя маленьким. А современники отмечали, что при этом голова у него была крупной.

Все это опровергает исследования начала нынешнего века и подтверждает те, что относятся к середине прошлого. К тому же слишком много совпадений, чтобы заподозрить венского могильщика в простой мистификации. Но самый впечатляющий итог работы профессора Тихи состоит в попытке определить причину смерти Моцарта. Опять‑таки, сам композитор признавался в апреле и мае 1790 года своему брату по массонской ложе Пухбергу, что мучается головной и зубной болью. Его современник итальянец Да Понте отмечал в письме от августа 1791 года, что Моцарт испытывает головокружения. А между тем австрийский ученый обнаружил на черепе… тонкую трещину длиной 7,2 сантиметра, которая тянется от левого виска к макушке. Полученная при ударе или падении, к моменту смерти трещина уже практически заросла, однако в самой нижней части черепа остались следы кровотечения. Выздоровление никак не могло занять меньше года, а в таком случае данные скупых источников подтверждают версию профессора. Он считает, что Моцарт умер от последствий черепно‑мозговой травмы (гематомы) и инфекции, а не был отравлен Сальери, как гласит легенда.

В связи с рассказом о черепе Моцарта хочется еще раз вспомнить легенду о черепе Гоголя, оказавшемся в Бахрушинском театральном музее вместе с черепом актера Щепкина.

Летом 1931 года кладбище Данилова монастыря, где в 1852 году был похоронен Н. В. Гоголь, было упразднено, на территории монастыря была организована тюрьма для несовершеннолетних. В те годы вместе с разрушенным кладбищем монастыря погибли могилы десятков людей, составлявших некогда славу России. Прах же Гоголя, Хомякова и Языкова был перенесен на кладбище Новодевичьего монастыря.

В газете «Советская Россия» от 5 августа 1988 года были впервые опубликованы дневниковые записи члена Военно‑революционного комитета в Москве, дипломата, писателя Александра Яковлевича Аросева «До жестокости откровенны»: «…26 мая. 1934 год. На днях был у Вс. Иванова, Павленко, Н. Тихонова. Рассказывали, что отрыли прах Гоголя, Хомякова и Языкова. У Гоголя головы не нашли…».

Головы не нашли… Какая‑то булгаковская чертовщина! Помните, в его романе «Мастер и Маргарита» Маргарита в троллейбусе слушает какой‑то непонятный разговор двух граждан. Граждане шептались о том, что у какого‑то покойника сегодня утром из гроба украли голову и что пришлось закрыть гроб черным покрывалом. Позже становится ясно, что это голова председателя правления МАССОЛИТа, зарезанного трамваем на Патриарших прудах.

Может быть, в своем романе М. А. Булгаков использовал слухи, носившиеся вокруг украденной головы Н. В. Гоголя?

Профессор Литературного института, писатель Владимир Германович Лидин присутствовал на вскрытии могилы Н. В. Гоголя и даже оставил воспоминания, озаглавленные «Перенесение праха Гоголя».

«…В июне 1931 года мне позвонил по телефону один из сотрудников Исторического музея. – Завтра на кладбище Донского монастыря будет происходить вскрытие могилы Гоголя, – сказал он мне, – приезжайте.

Я поехал. Был теплый летний день. По привычке я захватил с собой фотоаппарат. Снимки, которые я сделал на кладбище, оказались единственными. Одновременно с могилой Гоголя вскрывали в этот день могилы Хомякова и Языкова; прах их тоже подлежал перенесению. Кладбище Данилова монастыря упразднялось. На территории монастыря был организован приемник для несовершеннолетних правонарушителей… Могилу Гоголя вскрывали почти целый день. Она оказалась на значительно большей глубине, чем обычные захоронения. Начав ее раскапывать, наткнулись на кирпичный склеп необычной прочности, но замурованного отверстия в нем не обнаружили; тогда стали раскапывать в поперечном направлении с таким расчетом, чтобы раскопка приходилась на восток, и только к вечеру был обнаружен еще боковой придел склепа, через который в основной склеп и был в свое время вдвинут гроб. Работа по вскрытию склепа затянулась. Начались уже сумерки, когда могила была наконец вскрыта. Верхние доски гроба прогнили, но боковые, с сохранившейся фольгой, металлическими углами и ручками и частично уцелевшим голубовато‑лиловым позументом, были целы. Вот что представлял собой прах Гоголя: черепа в гробу не оказалось, и останки Гоголя начинались с шейных позвонков: весь остов скелета был заключен в хорошо сохранившийся сюртук табачного цвета; под сюртуком уцелело даже белье с костяными пуговицами; на ногах были башмаки, тоже полностью сохранившиеся, только дратва, соединяющая подошву с верхом, прогнила на носках и кожа несколько завернулась кверху, обнажая кости стопы.

Башмаки были на очень высоких каблуках, приблизительно 4–5 сантиметров, это дает безусловное основание предполагать, что Гоголь был невысокого роста. Когда и при каких обстоятельствах исчез череп Гоголя, остается загадкой. При начале вскрытия могилы, на малой глубине, значительно выше склепа с замурованным гробом, был обнаружен череп, но археологи признали его принадлежащим молодому человеку.

Прах Языкова и Хомякова мне удалось сфотографировать. Останков Гоголя я, к сожалению, снять не мог, так как были уже сумерки, а на следующее утро они были перевезены на кладбище Новодевичьего монастыря, где и преданы земле.

Я позволил себе взять кусок сюртука Гоголя, который впоследствии искусный переплетчик вделал в футляр для первого издания „Мертвых душ“. Книга в футляре с этой реликвией находится в моей библиотеке.»

Но куда же все‑таки подевалась голова Гоголя? Чем можно объяснить столь драматическую ситуацию? Существуют догадки, версии. Об одной из них рассказывал и Владимир Германович Лидин: «В 1909 году, когда при установке памятника Гоголю на Пречистенском бульваре в Москве производилась реставрация могилы Гоголя, Бахрушин подговорил, будто бы, монахов Данилова монастыря добыть для него череп Гоголя, и что действительно в Бахрушинском театральном музее в Москве имеются три неизвестно кому принадлежащие черепа: один из них по предположению – череп артиста Щепкина, другой – Гоголя, о третьем – ничего не известно». «Есть ли в действительности в музее такие черепа – не знаю, – уточняет далее В.

Г. Лидин, – но легенду эту, сопровождавшую исчезновение черепа Гоголя, я слышал лично – к сожалению, не помню от кого». Быть может, в будущем удастся приоткрыть завесу и над этой тайной.

Кроме В. Г. Лидина на перезахоронении праха Н. В. Гоголя присутствовали и другие писатели, и все они также прихватили с собой небольшие «сувениры»: Всеволод Иванов – ребро создателя «Мертвых душ», Александр Малышкин – фольгу из гроба, а возглавлявший работу по перезахоронению директор кладбища, молодой комсомолец по фамилии Аракчеев присвоил себе сапоги великого писателя.

Интересно отметить, что историк Д. Н. Бантыш‑Каменский, вскрывший в эпоху Николая I могилу князя А. Д. Меньшикова в Березове и взявший себе на память шапочку сподвижника Петра, едва не загубил свою карьеру, обвиненный чуть ли не в обворовывании мертвых и в кощунстве.

Но, может быть, не стоит слишком строго судить советских писателей (за исключением явного мародера Аракчеева). Культ останков настолько прочно вошел в русскую историю и культуру, что за 14 лет советской власти кардинальных изменений в психике даже у передового отряда советской интеллигенции могло и не произойти. В главе «Нетленные мощи» мы уже касались вопроса о культе святых мощей.

Однако распространение культа останков гораздо шире. Так, на Смоленском кладбище Петербурга особым почитанием пользуется могила блаженной Ксении (официально канонизированной лишь в 1988 году). В скором времени после ее похорон (в конце XVIII века) посетители разобрали всю могильную насыпь; когда же на могилу положили плиту, то ее разломали и по кусочкам разнесли по домам. Сделана была другая плита, но и та недолго оставалась целою.

Особым почитанием пользовались старые гробовые доски. Так, в Троице‑Сергиевой пустыни на окраине Петербурга, в келье архимандрита Варлаама, духовного отца императрицы Анны Иоановны, хранился образ святого Сергия Радонежского, писаный на доске от гроба чудотворца, взятой тотчас по открытии его мощей.

В Успенском соборе Московского Кремля, около южных дверей, висела замечательная икона Святого Димитрия Солунского, писанная на гробовой доске князя Димитрия Донского, чьим покровителем являлся данный святой.

А вот еще один, весьма характерный для обсуждаемой темы факт.

По преданию, Иван Андреевич Битов, русский Страдивариус, сделал по дружбе Гандошкину, знаменитому скрипачу и балалаечнику князя Потемкина такую балалайку из старой, вырытой из могилы гробовой доски, что за нее граф А. Г. Орлов предлагал ему 1000 рублей.

Предметами культа также могут служить некоторые погребальные принадлежности, в частности, саван или покрывало мертвеца. Замечательный собиратель русского фольклора П. И. Якушкин (1822–1872) оставил интересное свидетельство на данную тему: «…должно заметить, что деревенские колдуны по злобе или по другим каким причинам делают у молодого импотенцию. Я слышал, что недалеко от Сабурова (в Малоархангельском уезде) живет колдун, который может сделать какую угодно невстаниху на одну женщину, на всех; на год, на век… Он берет нитку из покрывала мертвеца, влагает ее в иглу, которую и вдевает в подол рубашки известной женщины: пока эта игла не вынута, то мужчине ничего нельзя с нею сделать…»

Вот так, постепенно, от надругательства над телами мертвых мы перешли к фактам их обожествления и культа. Ничего странного тут нет, обе эти крайности – две стороны одной медали, характеризующие повышенный, иногда даже болезненный, интерес к мертвому телу. Наряду с варварским надругательством над покойниками, призванными отомстить за совершенное при жизни зло, в истории встречается немало примеров и благоговейного отношения к мертвым.

Так, знаменитый парижский палач Сансон был отстранен от должности за то, что отрубив голову Шарлотте Корде, убившей Марата, он достал эту голову из корзины и нанес ей пощечину, чего не имел права делать. «Наказывать, не унижая» – таков был закон той эпохи.

В конце 1772 года, когда скончался славный русский фельдмаршал Петр Семенович Салтыков, московское начальство, зная, что покойный был в опале у царедворцев, не дало никаких распоряжений для его похорон.

Это кощунство потрясло Петра Ивановича Панина (известного русского полководца, главу правительственных войск при усмирении восстания Пугачева). Желая отдать последнюю почесть заслуженному и авторитетному полководцу, он, хотя и был в отставке, надел свой генеральский мундир в Андреевской и Георгиевской лентах и немедленно отправился в дом Салтыкова. Подойдя к гробу фельдмаршала, он обнажил шпагу и сказал: «До тех пор буду стоять здесь на часах, пока не пришлют почетного караула для смены».

Эта «выходка» стала известна императрице и московскому губернатору. Для того, чтобы с приличиями похоронить старого военачальника, вскоре было выделено подразделение воинов, сменивших генерала Панина на традиционной вахте.

О том, сколь большое значение придавалось ритуалу похорон и отданию последнего долга свидетельствует и шутливый рассказ из книги средневекового арабского писателя Ибн Абд Раббихи (858–940 гг.) «Чудесное ожерелье»: «У Абу Абд аль Малика спросили:

– Почему люди считают, что Абу Али аль‑Асвари был более достойным человеком, чем Салам Абу‑ль‑Мунзир?

– Потому что, когда умер Салам Абу‑ль‑Мунзин, Абу Али шел за его гробом, а когда скончался Абу Али, Салам не участвовал в его похоронах».

Зачастую в осквернении могил виноваты были не люди, а стихийные силы природы. Особая роль здесь принадлежит знаменитым петербургским наводнениям, которые размывали расположенные в низинах кладбища города.

Очевидец наводнения 1824 года Самуил Аллер говорит, что улица перед Летним садом, да и сам сад завалены были крестами с могил, занесенными с кладбища. На Смоленском кладбище много свежих могил было размыто водою и множество гробов всплыло. От полиции была повестка с объявлением «кто из обывателей нашел гроб с покойником, унесенный со Смоленского кладбища, и кто представит его, тому дано будет 500 рублей». К одному англичанину принесло водою вырытый из земли гроб его приятеля, которого он похоронил за два дня до наводнения.

Актер П. А. Каратыгин рассказывает, что одна молодая вдова, проживавшая на одной из линий Васильевского острова, накануне наводнения 1824 года похоронила на Смоленском кладбище своего старого супруга, над прахом которого не расположена была долго плакать и терзаться, потому что покойный мучил ее своей ревностью. Проводив его на место вечного успокоения, она думала найти, наконец, душевное спокойствие, но каков же был ее ужас, когда вечером рокового дня она увидела гроб своего супруга у самого крыльца дома! Нечего делать, пришлось бедной вдовушке вторично хоронить своего неугомонного мужа.

Впрочем, ничего особенно удивительного в приведенных здесь эпизодах нет.

Вполне возможно, что гроб со Смоленского кладбища, расположенного на Васильевском острове, могло занести волнами на одну из линий этого острова, где, по чистой случайности, проживали друзья или родственники покойника.

Гораздо более невероятная история, в свое время взволновавшая весь суеверный мир, произошла с телом известного американского актера конца прошлого столетия Чарльза Коглена. Чарльз Коглен родился на острове Принца Эдуарда, в заливе Святого Лаврентия (Канада). В 1899 году на гастролях в американском городе Галвестон он умер. Похоронили его здесь же, положив в герметический оловянный гроб. Через год, в 1900 году тропический ураган невиданной силы, названный позднее «ураганом века», обрушился на Галвестон. Под напором ветра воды Мексиканского залива ринулись на побережье. Как огромные тараны, они сносили улицу за улицей. Яростный ветер довершал разрушительную работу. Потоки бушующей воды размыли кладбищенские могилы и гроб с телом Коглена был унесен в море.

Он попал в Гольфстрим и течением ветра был занесен в залив Святого Лаврентия, где его обнаружили рыбаки с острова Принца Эдуарда. Находясь почти девять лет в океане, ящик был покрыт ракушками и водорослями. Рыбаки очистили его и прочли на крышке имя умершего… Дом, где он когда‑то родился, находился всего в нескольких милях!

Сколько мистических комментариев можно было бы развернуть вокруг этой истории. Однако это выходит за рамки целей и задач, поставленных в этой книге. Вероятнее всего тут мы имеем дело с удивительным совпадением, каких немало случалось в истории. Достаточно вспомнить многочисленные рассказы о «бутылочной почте», когда брошенное в море послание находило адресата на другом краю Земли.

Литература

Пыляев М. И. Старый Петербург. С.‑Петербург. Изд. А. С. Суворина. 1889.

Собрание народных песен П. В. Киреевского. Л., «Наука», 1983, том I.

Записки П. И. Якушкина.

Лозинский С. Г. История папства. М., «Политиздат», 1986.

Записки Д. N. Бантыша‑Каменского 1825–1834 гг. Русская старина, 1873, т. VII.

С. Каменев. В чем провинился Гоголь. «Щит и меч», 1989, № 2.

Кучеров Г. История с сапогами Гоголя. «Молодой ленинец» (Пенза), 1991, 22 июня.

Валишевский К. Смутное время. С.‑Петербург, 1911.

Таксиль Л. Священный вертеп. М. Политиздат, 1988.

Уханов И. С. А истина дороже. Слово, 1990, № 6.

Ибн Абд Раббихч. Чудесное ожерелье. М., «Художественная литература», 1985.

Назаров А. Отчего умер Моцарт? Эхо планеты, 1990, № 14.

Муравьев А. Н. Путешествие по святым местам русским. С.‑Петербург, 1846.

Мезенцев В. А. Чудеса. Популярная энциклопедия. Алма‑Ата: Гл. ред. Каз. сов. энциклопедии, 1991, т.2, кн.4.

Пересветов Р. Т. Тайны выцветших строк. М., «Детская литература», 1970.

Инструкцией предусмотрено. – Аргументы и факты, 1990, № 50.

Загоскин Н. П. Очерк по истории смертной казни в России. Казань, 1892.

Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные им самим для своих потомков. Том третий, 1771–1795 гг. М., 1931.

Засосов Д. А., Пызин В. И. Из жизни Петербурга 1890–1910‑х годов. Лениздат, 1991.

«Аргументы и факты», 1991, № 27 июля.

Муравьев А. Н. Путешествие по святым местам русским. С.‑Петербург, 1846.

Вознесенский А. Абсурдизм. «Литературная газета», 1988, № 40, 5 октября.

Костомаров Н. Исторические монографии и исследования. М., Книга, 1989.

Савенков Б. Воспоминания террориста. Л., «Лениздат», 1990.

А. С. Пушкин. Соб. соч. в 10 томах. М., «Правда», т. 2.

Ли Юй. Двенадцать башен. М., «Художественная литература», 1985.

Снисаренко А. Б. Третий пояс мудрости. Блеск языческой Европы. Л., «Лениздат», 1989.

Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., Гос. изд. географ, литры, 1957. Глава 28.

М. А. Булгаков. Избранное. М., «Художественная литература», 1983.

Date: 2015-07-25; view: 296; Нарушение авторских прав