Традиции Востока

Турки так же умирают, как и все люди, только хоронят их с некоторыми отменными по закону их обрядами.

Михаил Чулков «Пересмешник или Славенские сказки» 1766–1768.

Второй по значению мировой религией после христианства является ислам. Мусульмане ревностно соблюдают установления своей религии, поэтому погребальные обряды всего мусульманского мира практически идентичны, независимо от географического расположения, – и в арабских странах Ближнего Востока, и в Северной Африке, и в Иране, Афганистане, Пакистане, и в Средней Азии, и на Кавказе, и в мусульманских регионах Поволжья. Согласно мусульманским традициям, тело покойника должно быть положено на специальные погребальные носилки – тобут и отнесено на кладбище в день смерти, до захода солнца (это было связано с тем, что в жарком климате тела умерших очень быстро подвергались разложению). Гробы никогда не использовались, тело было лишь полностью завернуто в саван. Выкапывалась вертикальная могила – шахта, внизу которой выдалбливалась ниша, куда и помещали тело. Нишу замуровывали, могилу засыпали землей и устанавливали типовой каменный надмогильный столб.

Кто бывал в Дагестане, тот должен помнить эти кладбища, состоящие из многочисленных одинаковых каменных столбов‑плит. Чем более покосились эти каменные столбы, тем древнее кладбище, подправлять их в последующем, согласно традиции, не полагалось.

Из этих правил иногда, правда редко, делались исключения. Так, в Хорезмской области Узбекистана мне постоянно встречались другие типы мусульманских захоронений – наземные погребальные саркофаги из кирпича‑сырца, куда непосредственно помещался покойник. Местные жители объясняли эту традицию тем, что в низменных местах Хорезма вследствие близости Аму‑Дарьи высоко стоят грунтовые воды, что мешает обычным захоронениям. Такой же тип захоронений, весьма древний, наблюдал я и в цитадели Хивы, что говорит о давности традиции в этом регионе.

Рассказывая о погребальных сооружениях Средней Азии, нельзя не вспомнить великолепные мавзолеи Самарканда. Это прежде всего знаменитый мавзолей Гур‑Эмир (т. е. усыпальница эмира), где покоится скончавшийся в 1405 году Тамерлан (Тимур), кровавый завоеватель народов Азии, «Железный хромец», а также комплекс мавзолеев Шахи‑Зинда, намечавшийся как усыпальница родни и знати Тимура. Помимо этих двух величественных комплексов в Самарканде есть и другие мавзолеи – например, мавзолей Аксарай, который считается усыпальницей мужских представителей рода Тимуридов второй половины XV века; мавзолей Руха‑бад («обитель духа»), построенный в 80‑х годах XIV века; мавзолей Ходжа Абди Дарун, возведенный над прахом законоведа, выходца из Аравии, жившего в IX веке.

Кроме этого, известны многочисленные мавзолеи Бухары, Хивы и многих других древних городов Средней Азии. Имеются мавзолеи представителей династии Великих Моголов и в Индии (например, мавзолеи XVI века Хумаюна, правнука Бабура в Дели, комплекс мавзолеев Агры и многие, многие другие). Все это говорит об устойчивой традиции захоронения мусульманской знати и святых в специальных помпезных архитектурных комплексах, называемых мавзолеями или мазарами (усыпальница святого).

Мне хотелось бы напомнить историю происхождения самого слова мавзолей. Так первоначально называлась грандиозная усыпальница Мавсола, персидского сатрапа Карий (области на юго‑западе Малой Азии, на территории современной Турции), воздвигнутая в середине IV века до н. э. и считавшаяся одним из «семи чудес света». Построенная Пифием гробница состояла из квадратного цоколя и колоннады со ступенчатой пирамидой, увенчанной изваянием Мавсола и его супруги Артемизии, стоящих на колеснице, запряженной четверкой коней. Позднее мавзолеями стали называть все монументальные гробницы. Помимо усыпальницы Мавсола к монументальным погребальным сооружениям античности относятся микенские купольные гробницы, малоазиатские погребальные сооружения («Надгробие нереид»), римские круглые гробницы (Цецилии Метеллы, Замок святого Ангела), башни в римских провинциях (Игельская колонна).

Когда едешь на машине по степям Казахстана, то однообразие пейзажа прерывается то и дело появляющимися группами причудливых сооружении, сверкающих золочеными куполами, серебряными полумесяцами на шпилях. Как в сказке.

Может быть, это давно покинутые дворцы? Да нет, ничего сказочного, ничего старинного. Подойдите поближе, перед вами – современное казахское кладбище. Купола и шпили венчают надгробья, по‑здешнему – мазары. Иные размером с солидный двухэтажный дом. Их возраст – не более 15–20 лет. Есть и совсем новые. Среди этих внушительных сооружений, украшенных разноцветными изразцами, окруженных узорными металлическими оградами, видны и скромные могилы – давние и свежие. Таких, правда, немного. В последнее время считается неприличным хоронить скромно, все стараются в пышности мазара перещеголять соседа. За последнее двадцатилетие на казахстанских просторах развернулось странное состязание – какой род, какая семья возведут своим умершим более нарядные и дорогие мазары.

С незапамятных времен в казахской степи кочевники верили, что живущих оберегают духи предков – арвахи, спускающиеся время от времени с небес. На этот случай на могиле ставили юрту. Позже ее заменило похожее сооружение из самана или дерева – мазар.

Когда в эти края стал проникать ислам, его служители умело соединили мусульманскую религию с прежними верованиями и местными обычаями. Тенгри, верховное божество кочевника, вполне отождествлялся (и уживался) в сознании людей с Аллахом. По очертаниям своим мазары стали нередко уподобляться мавзолеям мусульманских святых, возведенным в Самарканде, Хиве, Бухаре, Туркестане… Но мазары Самарканда и Бухары возводились над могилами далеко не всех умерших, а только тех, что прославился благочестивыми делами.

Новую, зарождающуюся в Казахстане традицию комментирует представитель Духовного управления мусульман Средней Азии и Казахстана в Алма‑Ате кази Ратбекхаджи Нысанбаев: «У мусульманина четыре долга перед покойным. Омыть тело. Обернуть его в простую белую материю. Сотворить прощальную молитву. Предать тело земле. Можно обнести могилу невысокой саманной или каменной оградой, но не железной или бетонной, ибо пророк Мухаммед сказал, что со временем могила правоверного должна сровняться с землей. Внутри ограды разрешается посадить дерево, но сооружать что‑то над могилой мусульманина шариат не разрешает. Известные нам мавзолеи над могилами святых мудрецов построены через много лет после их смерти, когда стало ясно, что люди по‑прежнему помнят их благочестивые дела».

Старинных же мавзолеев на территории Казахстана практически нет. Какие же традиции погребальных обрядов соблюдались у степных кочевников в доисламский период? Информацию об этом мы можем почерпнуть из сообщений путешественников, посетивших степи Азии в средние века.

Так, один из основателей монашеского ордена францисканцев и близкий друг самого святого Франциска Ассизского, Плано Карпини выехал из Лиона 16 апреля 1245 года в составе миссии, снабженной буллой папы Иннокентия IV к монгольскому хану. Его миссия длилась более двух лет, и он оставил интересные записки об обычаях татаро‑монголов. В частности, он пишет:

«…когда кто‑нибудь из них умирает, то, если он из знатных лиц, его хоронят тайно в поле, где им будет угодно; хоронят же его с его ставкой, именно сидящего посередине ее, и перед ним ставят стол и корыто, полное мяса, и чашу с кобыльим молоком, и вместе с ним хоронят кобылу с жеребенком и коня с уздечкой и седлом, а другого коня съедают и набивают кожу соломой и ставят ее повыше на двух или четырех деревяшках, чтобы была у него в другом мире ставка, где жить… и кони, на коих он мог бы ездить… Золото и серебро они хоронят таким же образом вместе с ним. Повозку, на которой везут его, ломают, а ставку его разрушают, и никто вплоть до третьего поколения не дерзает называть умершего его собственным именем…

Иной также способ существует для погребения некоторых знатных лиц. Они идут тайком в поле, удаляют там траву с корнем и делают большую яму и сбоку этой ямы делают яму под землею и кладут под покойника того раба, который считается его любимцем. Раб лежит под ним так долго, что начинает как бы впадать в агонию, а затем его вытаскивают, чтобы он мог вздохнуть, и так поступают трижды: и если он уцелеет, то впоследствии становится свободным, делает все, что ему будет угодно, и считается великим в ставке и в среде родственников усопшего. Мертвого же кладут в яму, которая сделана сбоку, вместе с теми вещами, о которых сказано выше, затем зарывают яму, которая находится перед его ямой и сверху кладут траву, как было раньше, с той целью, чтобы впредь нельзя было найти это место. В остальном они поступают так, как о том сказано выше, но наружною его палатку оставляют в поле. В их земле существуют два кладбища; одно, на котором хоронят императоров, князей и всех вельмож, и где бы они не умерли, их переносят туда, если это можно удобно сделать, а вместе с ними хоронят много золота и серебра. Другое – то, на котором похоронены те, кто был убит в Венгрии, ибо там были умерщвлены многие. К этим кладбищам не дерзает подойти никто, кроме сторожей, которые приставлены там для охраны, а если кто подойдет, то его хватают, обнажают, бичуют и подвергают очень злым побоям».

Сообщение Плано Карпини о варварском характере захоронений монголов подтверждается другими литературными данными; так, сообщая о похоронах Бату в 1256 г., персидский историк Джузджани писал: «Похоронили его по обряду монгольскому. У этого народа принято, что если кто у них умирает, то под землею устраивают место вроде дома или ниши, сообразно сану того проклятого, который отправился в преисподнюю. Место это украшают ложем, ковром, сосудами и множеством вещей; там же хоронят его с оружием и со всем его имуществом. Хоронят с ними в этом месте и некоторых жен и слуг его».

Марко Поло рассказал о еще более свирепом обычае при похоронах монгольского великого хана: «Когда государь умирает, всех его лучших лошадей они убивают… чтобы они были у него на том свете. Когда умер Монгу‑хан… более двадцати тысяч человек, встреченных по дороге, где несли его тело хоронить, было побито». Археологические материалы показывают, что подобный способ захоронения был свойственен многим народам центральной Азии. Сведения Карпини о том, что монголы старались скрыть место захоронения своих ханов, совпадают со сведениями Марко Поло, Джузджани и ряда других авторов.

Так, в 1253–1255 годах монах‑минорит Гильом де Рубрук возглавлял миссию в Монголию и оставил интересные записки о своем путешествии. В частности, он пишет: «Погребение того, кто умирает, остается неизвестным, и всегда около тех мест, где они погребают своих знатных лиц, имеется гостиница для охраняющих погребения».

Монголы держали в тайне место захоронения своих ханов. Неизвестно до сих пор, где похоронен Чингисхан. В одной из монгольских летописей рассказано, что над могилой Чингис‑хана был прогнан табун в 10 000 лошадей, чтобы сровнять место погребения и чтобы никто не мог найти его.

В 1990 году монгольскими и японскими учеными была организована экспедиция по поиску могилы Чингис‑хана. Финансируют ее правительство и Академия наук МНР, а также газета «Иомиури» и телекомпания «Нихон тэрэби».

Проект называется «Гурван‑гол», что в переводе с монгольского означает: «Трехречье». Он рассчитан на три года. Предстоит исследовать территорию между реками Керулен, Орхон и Тола: земли общей площадью приблизительно 450 тысяч квадратных километров.

Предполагают, что именно здесь и похоронен бывший правитель империи. Во всяком случае так он завещал…

Рассказывая о мусульманских погребальных обрядах нельзя не отметить, что они тесным образом связаны с погребальными обычаями древних иудеев. Быть непогребенным, оставленным в пищу диким зверям, считалось в древнем Израиле величайшим несчастием, и отказать кому‑либо в погребении было ужасным надругательством. Давид и Голиаф угрожали поступить так друг с другом (I Книга Царств, 17:44–46). Вид непогребенных трупов должен был быть для евреев омерзительным, так как одно приближение или прикосновение к мертвым понималось по закону, как осквернение, и требовалась особая церемония очищения. Теплый климат способствовал разложению трупа и заставлял как можно скорее хоронить мертвых. Как только человек умирал, ему закрывали глаза, все прощались с ним, целуя его, и омывали тело. Гробы были в употреблении в Египте и Вавилоне, но не у народа израильского. Тело обертывали особыми пеленами, в которые вкладывались душистые вещества, голову повязывали особым платком и на носилках несли покойника к могиле. Могилами у древних иудеев служили или простые ямы, выкопанные в земле, или пещеры, которых так много в Палестине. Вход в пещеру заваливали особым камнем – галалем. Иногда могилы высекались в скалах и имели внутри вид обширной комнаты с маленькими боковыми камерами, которые соединялись коридорами. Могилы охотнее всего делали под тенистыми деревьями и в садах, вне городов. Только цари и пророки погребались в городах. Богатые обыкновенно имели фамильные могилы и любили высекать их высоко в скалах. Считалось унизительным не быть погребенным в могиле своих отцов. Могилы, высеченные в скалах, заваливались большими камнями. Над могилами иногда ставили памятники, сделанные из камней или высеченные из скалы. В Кедронской долине земля усыпана старыми надмогильными камнями и памятниками. После зимних дождей могилы белились мелом для того, чтобы предупреждать единоверцев от осквернения при прикосновении к могиле, и потому Иисус Христос уподоблял фарисеев окрашенным, т. е. наружно красивым гробам, внутри наполненных костями мертвых и всякою нечистотою (Евангелие от Матфея, 23:27 и далее). Печаль по умершим выражалась весьма сложным образом: кроме громкого плача, ударяли себя по бедрам, раздирали одежду и бросались на землю, посыпая голову пеплом или землею. В знак печали надевали на себя вретище из грубой, темного цвета ткани, рвали или стригли волосы на голове и бороду, покрывали голову и рот, снимали с себя всякие украшения; все это имело целью придать внешнему виду скорбящего отпечаток неряшливости; также царапали и терзали себя до крови. В законах Моисея существует много определений, имеющих целью ограничить эти неприятные и ненужные обычаи, особенно касающиеся надрезов и прокалывания своего тела ради умерших, так как это было заимствовано у язычников.

В последние годы в печати все чаще и чаще стали появляться сообщения о культуре, традициях и обычаях Древнего Китая. В то же время о погребальных обрядах Китая широкому кругу читателей известно крайне мало.

В старом Китае хоронить умерших полагалось на родовом кладбище или на принадлежавшем семье участке земли. Если человек умирал далеко от дома, то его тело в массивном и чрезвычайно плотном деревянном гробу везли в родные места и там хоронили. Гробы обычно делались настолько герметичными, что они долгое время могли стоять незарытыми в землю. Время, наиболее благоприятное для погребения определялось специальными гадателями‑геомантами на основе астрологических и других вычислений.

В качестве примера погребального обряда в средневековом Китае мы приведем выдержку из китайского романа «Цзинь, Пин, Мэй» (<Цветы сливы в золотой вазе>).

Книга была написана в XVI веке, до сих пор она является одним из основных классических романов Китая, но имя автора неизвестно. У главного героя романа, богача и развратника Симынь Цына, умирает одна из шести жен, красавица Пин‑эр. Вот как автор описывает ее похороны:

«Усопшую накрыли бумажным покрывалом, воскурили благовония и зажгли неугасимый светильник. Затем приставили к ней двух подростков. Одному положено было бить в каменное било, другому – возжигать жертвенную бумагу. На рассвете, едва пропели петухи, явился геомант… и сказал: „Восьмой день десятой луны, полуденный час – самое подходящее время для устройства усыпальницы, а двенадцатый день, предполуденный час будут благоприятны для выноса и не повредят никому из близких…“

При положении во гроб не должны присутствовать близкие, родившиеся под знаком Дракона, Тигра, Курицы и Змеи. На остальную родню сей запрет не распространяется.

Вскоре появился осмотрщик трупов с подручными. Они свернули бумажное покрывало и разложили одежды. Симынь собственноручно совершил омовение глаз усопшей, а Чэнь Цзинь‑цзи, на правах сына, смежил ей веки. После этого Симынь вложил в рот покойнице заморскую жемчужину. Как только завершено было положение на одр и опустили полог, все, кто здесь был, от мала до велика, принялись оплакивать усопшую.

В похоронной лавке загодя купили четыре позолоченных фигурки девушек служанок. Одна держала таз, другая – полотенце, третья – гребень, четвертая – еще какие‑то предметы туалета. (Фигурки служанок клали в могилу; предполагалось, что эти служанки будут прислуживать умершей на том свете – С. Р.). Фигурки поставили рядом с одром. Здесь же разместили жертвенные сосуды, курильницы и древнюю ритуальную утварь».

На третий день после кончины Пин‑эр состоялась церемония положения во гроб, на которую собралось множество гостей и были приглашены буддийские монахи. «Прибывший еще ранее геомант Сюй дожидался положения в гроб, которое состоялось после молебна и церемонии жертвоприношений. По приказу Симыня в гроб положили четыре самых лучших одеяния и четыре серебряных слитка, по одному в каждый угол. На дно гроба положили доску семи звезд с семью отверстиями, на нее – покойницу и закрыли гроб крышкой». После этого, по знаку осмотрщика трупов, гроб стали забивать гвоздями.

На седьмой день после кончины Пин‑эр и на второй неделе после ее смерти состоялись пышные панихиды.

Наконец, как высчитал геомант, в двенадцатый день десятой луны (т. е. через 3 недели после смерти Пин‑эр) состоялся вынос тела усопшей. В богатой похоронной процессии участвовали артисты, изображающие различных духов, разгоняющих нечисть: дух Пути, дух Опасного пути, дух‑плакальщик, восьмерка небожителей в сопровождении символов бессмертия – журавля и черепахи и многие другие. В паланкине, сплетенном из желтых нитей шелка, несли душу усопшей, а меж хоругвями под разноцветными зонтами – обтянутый роскошной парчой гроб.

На кладбище геомант, глядя на компас, очертил место погребения и по углам могилы поставил жертву духу Земли. После этого гроб опустили в могилу. Далее следует описание еще одного, весьма распространенного обычая, упоминающегося почти во всех средневековых китайских повестях – установки дощечки усопшей. С кладбища в дом доставляют дощечку, на которой написано имя покойника, и устанавливают ее или в комнате, где он жил, или в семейном алтаре, где она и хранится потомками. Считается, что в дощечке воплощается душа усопшего, ей приносят жертвы, перед ней сжигают специальные жертвенные бумажные деньги. Рассказывая о китайских погребальных обрядах, хочется упомянуть еще несколько интересных особенностей. Необычным для нас, европейцев, является цвет траура – он традиционно белый. Страна смерти у древних китайцев ассоциировалась с Западом (для сравнения, у многих европейских народов – с Севером – С. Р.), и символом смерти служил символ Запада – Белый тигр (символ Жизни, весны – символ Востока, Зеленый Дракон – С. Р.).

Чиновник после смерти отца должен был испросить отпуск и вернуться домой на весь срок траура (максимальный траур – до трех лет), только после этого он мог снова отправиться к месту службы.

По китайским поверьям, души самоубийц или умерших насильственной смертью становились голодными бесприютными духами – «гуй», и все боялись их мести. Седьмой лунный месяц в старом Китае считался месяцем голодных духов умерших, начиная с пятнадцатого числа этого месяца и до тридцатого полагалось посещать могилы умерших предков и родных и приносить на могилы еду, деньги и всевозможные вещи, сделанные из бумаги, например, одежду, коляски и многое другое, якобы необходимое душе покойника в загробной жизни.

Подлинной археологической сенсацией стала находка в 1990 году захоронения китайского императора Цзинь. Император Цзинь, правивший Срединным Царством со 157‑го до 141‑го года до нашей эры, разгромил войска семи непокорных удельных князей, имел 14 сыновей и возвел конфуцианство в ранг государственной идеологии. Придворные прозвали его Мудрым. Этим короткая автобиографическая справка могла бы и ограничиться, если бы‑в марте 1990 года крестьяне из провинции Шэньси не обнаружили недалеко от древней столицы китайских властелинов Сиань его гробницу. На глубине семи метров их взору открылся лабиринт, длина которого – 291 метр, а ширина – четыре. Вся штольня была заставлена глиняными человечками 60‑сантиметровой высоты. Конные и пешие воины, а именно они составляли рать царства теней, все как один имели красно‑кремовые головы, черные глаза и детально проработанные индивидуальные черты лица.

Сначала на свет божий были извлечены первые триста игрушечных человечков.

Все они имели характерную принадлежность к мужскому полу, хотя когда‑то были обряжены в пестрые одежды из шелка. Лица фигурок не повторялись. Такое впечатление, что их лепили с конкретных прототипов.

Это не первая находка на китайской земле гробниц с глиняными воинами. Дело в том, что с древнейших времен в могилы китайских властелинов укладывали тысячи сопровождающих. На первых порах это были пленные, которых безжалостно убивали во время ритуала погребения. Потом нравы стали мягче, и людей заменили глиняные копии.

В середине семидесятых годов недалеко от того же Сианя была обнаружена гробница одного из величайших императоров Китая Цинь Шихуана. Раскопки здесь продолжаются и в наши дни. На площади в 20 тысяч квадратных метров выстроилась 8‑тысячная рать глиняных фигур, выполненных в натуральную человеческую величину. Высота самого высокого воина – 195 см.

Гробницу возводили 700 тысяч подданных в течение 37 лет. Строительством руководил сам император Цинь Шихуан. Кстати, по тогдашней традиции, если бы он умер до завершения всех работ, то его тело было бы забальзамировано, а обряд погребения перенесли бы до сдачи похоронного объекта «под ключ». Такие грандиозные стройки были возможны потому, что уже в тогдашнем Китае проживало около 60 миллионов человек.

И все же, похоже, гробница императора Цзинь затмит по своему архитектурному значению все другие. Лабиринт содержит много тайн. Большинство воинов, например, не имеют рук. Есть версия, что они могли быть сделаны из какого‑нибудь драгоценного металла. Другие полагают, что руки у игрушечных солдатиков были из дерева, которое за века превратилось в труху…

Вообще‑то захоронения китайских императоров поражают своими масштабами.

Трудно поверить, что властелины спокойно наблюдали за тем, как идет подготовка обряда их погребения. По сведениям, дошедшим до нас из глубокой древности, император Цинь Шихуан маниакально боялся смерти. Известно его изречение: кто в моем присутствии заговорит о смерти, должен быть убит. И слово свое он держал.

На этом мы завершаем наш краткий и далеко не полный обзор погребальных обрядов различных культурно‑исторических эпох и рассмотрим еще один важный и интересный объект, связанный с историей погребений, – искусство эпитафии.

Литература

Библейский энциклопедический словарь. Мировая христианская миссия, Торонто, Канада, 1952.

Гильом де Рубрук. Путешествие в восточные страны. В кн.: Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., «Гос. изд. географ, лит‑ры», 1957. «Правда», 1990, 13 мая.

Джиованни дель Плано Карпини. История монголов. В кн.: Путешествие в восточные страны Плано Карпяны и Рубрука. М., «Гос. изд. географ, лит‑ры», 1957.

Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды, т. II. Извлечения из персидских сочинений. М.‑Л., Изд. АН СССР, 1941.

Минаев И. П. Путешествие Марко Поло. СПб, 1902.

Розанов А. Чей обычай? «Наука и религия», 19S7, № 5.

Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин, Мэй. М., «Худ. литература», 1986, т. 2.

Date: 2015-07-25; view: 546; Нарушение авторских прав