Прощания

Боб пишет:

"Когда хоронили мою маму, я подумал сначала, что они оплакивают не ту женщину. Ее называли полным именем, которое она при жизни не любила и которым мы ее никогда не звали. Потом я спросил себя, а в чью честь церемония — этой женщины или же Иисуса Христа? Я решил, что в честь последнего, потому что имя женщины упоминалось всего два раза, а имя Христа повторялось много раз. Я удивился, почему никто не замечает очевидного факта, что та, которая жила на нашей земле, умерла. Я подумал, почему вся погребальная служба посвящена возможной загробной жизни, и при этом факт смерти в этой жизни совершенно игнорируется. Я воскликнул про себя, почему мы покорно слушаем безличные, формальные слова, а нам, ее близким, не дают возможности выговориться. И я решил, что это самый плохой способ сказать «прощай». Позже, хороня прах моей мамы на нашей земле, у корней дерева, которое я посадил в память о ней, я сказал Мими Гулдинг мое собственное настоящее «прощай».

Многие клиенты нуждаются в помощи, чтобы сказать «прощай». Фриц Перлз1 показал нам, как значима для таких клиентов проведенная в воображении похоронная церемония и изобрел для нее следующую формулу: 1) Факты, 2) Незаконченные дела, 3) Прощальная церемония, 4) Оплакивание, 5) Приветствие сегодняшнему дню.

Факт смерти очевиден, за редким исключением, когда тело не найдено. Тем не менее, люди, отрицая очевидные факты, колдовскими путями обходят признание смерти. На похоронах они загружают себя расселением и кормежкой гостей; они позволяют внешней стороне погребальной службы отвлечь себя от факта смерти; они могут вообще не прийти на похороны, надеясь таким образом обмануть смерть. После похорон они играют в «Если бы только»: «Если бы только мы настояли, чтобы она обратилась к врачам». «Если бы только я мог увидеть ее еще один разочек». Они ведут себя, как королева Виктория, которая, говорят, хранила одежду и одеколон принца Альберта на случай, если он вернется. Они говорят с мертвыми и воображают, что те могут их слышать и даже отвечать.

Клиенты, не сказавшие «прощай», оставляют часть своей энергии в прошлом. В настоящем они сопротивляются близости и испытывают большие трудности с «прощай» и «здравствуй». Итак, первая задача таких клиентов — принять факты:

Джуди: Я просто не могу сказать «прощай», пока не узнаю, умер ли он от сердечного приступа или покончил с собой.

Боб: Это неважно.

Джуди: Нет, я…

Боб: Как он умер, неважно. Нет никакой разницы. Единственно важный факт тот, что ваш отец умер, и мертв уже более 20 лет.

Том: Иногда мне кажется, что я ее вижу… в толпе.

Боб: Вы лжете себе, чтобы думать, что она жива. Она умерла.

Марис: Я думаю, я сказала «прощай».

Мэри: Я так не думаю. Вы все еще носите обручальное кольцо. Раньше я говорила, что хотя носить обручальное кольцо и есть способ избежать прощания, он все же приемлем для бедных стареньких леди. Теперь же, когда я сама практически старенькая леди, я считаю, что это своего рода самоунижение. Человек любого возраста говорит «прощай», чтобы дать себе возможность сказать жизни «здравствуй».

Иногда клиент отрицает факт смерти, даже думая, что говорит «прощай»:

Энн: Я хочу… сказать «прощай» своему дяде. Мой дядя умер в день, когда я закончила колледж, и я так и не осознала его смерть. Он всегда был так далеко… Я представляла, что он жив. Вплоть до прошлой недели, когда умер мой друг, я думала, что распрощалась с ним. Я очень горевала и о друге и о дяде. Только тогда и поняла, что задержалась с прощанием.

Мэри: А как вы задержались?

Энн: Я не знаю… не знаю, имело ли это хоть какое-то влияние на мою жизнь.

Мэри: Никаких незаконченных дел с ним?

Энн: Нет.

Мэри видит, что продвигается слишком быстро, поэтому ставит сцену, в которой Энн может рассказать дяде о своем незаконченном деле:

Мэри: Не пойти ли вам назад в прошлое, туда, где он еще жив? Увидьте его и опишите эту сцену.

Энн: Я играю с ним в теннис. Мы на улице, гоняем мячик взад-вперед.

Мэри: Это сцена детская или из сейчас?

Энн: Детская. Я не видела его ни разу с 14 лет, с тех пор, когда мы были в ресторане на каком-то семейном торжестве.

Мэри: Хорошо. Не остановить ли вам на минутку игру и сказать ему, что он для вас значит?

Энн: Дядя, ты для меня значишь очень много. Мама так много рассказывала о тебе, я тобой восхищаюсь. Ты играл со мной. Ты такой крепкий… Я хочу заботиться о тебе. Нет, об этом я в то время не думала. Я хочу, чтобы ты был моим отцом. Ты всегда такой веселый, находишь время поиграть со мной. Я могу быть с тобой так мало, ведь ты живешь в Канаде, а я в Англии. Я хочу, чтобы ты больше времени проводил со мной. Я знаю, у тебя самого есть две дочери. Но они не так сильно любят играть в мяч с тобой, как я. Ты мне рассказывал. Я люблю тебя. Так жаль, что мы редко видимся.

Мэри: Передвиньтесь теперь в сцену, когда вы видели его в последний раз.

Энн: Ты очень постарел. У него был инфаркт. Он все еще курит, много работает и не заботится о себе.

Мэри: Где вы его видите?

Энн: В ресторане.

Боб: Скажите ему, что вы не закончили.

Энн: Я хочу, чтобы ты заботился о себе.

Боб: Скажите ему: «Я злюсь, что ты не заботишься о себе».

Энн: Я злюсь. У тебя есть две любящие дочери и любящая племянница… Я не хочу, чтобы ты себя убивал.

Мэри: А на что вы еще злитесь?

Энн: Я злюсь, что ты больше не видишься со мной. Я знаю, что ты не можешь.

Мэри: Еще на что?

Энн: Все.

Мэри: За что вы хотите сказать ему спасибо?

Энн: Спасибо, что ты проводил со мной время… что тебе нравилось быть со мной. Ходить со мной по музеям… Спасибо, что ты тоже полюбил Англию, что ты… что ты хорошо относился к маме. Хороший брат. Я любила тебя. Я хотела, чтобы ты был моим папой. Я скучаю по тебе.

Мэри: Вы говорите «прощай»?

Энн: Прощай.

Боб: Что вы чувствуете? (Она не проявляет своих чувств и говорит «прощай» очень поспешно.)

Энн: Расслабленность. У меня желудок был сжат. Когда я сказала «прощай», я увидела, как он уходил.

Мэри: Увидьте его мертвым. Он не может ходить. Он мертв.

Энн: Да.

Боб: Вы были на похоронах?

Энн: Нет. Он умер в Канаде.

Боб: Перенесите себя в Канаду на похороны.

Энн: (Кивает).

Боб: Посмотрите на гроб.

Энн: (Кивает).

Боб: Увидьте его в гробу. Представьте, как он выглядит, увидьте его мертвым.

Энн: Я не могу увидеть его. Вижу только серую крышку. -

Боб: Откройте крышку.

Энн: Я вся дрожу.

Боб: Он мертв. Посмотрите на него.

Энн: (Вскрикивает, затем всхлипывает несколько раз). Я буду скучать по тебе. Ты знаешь это.

Мэри: Он ничего не знает. Он мертв.

Энн: (Снова некоторое время плачет). Я скучаю по тебе. Я по тебе скучаю. (Долгая пауза). И ты умер. Прощай, мой умерший дядя.

Боб: Все в порядке?

Энн: Я слишком многого хотела. Спасибо. Да.

В этом диалоге Энн настаивает на том, что дядя жив. «Я вижу, как он уходит», «Я не могу увидеть его (мертвого)» и «Ты знаешь это». Чтобы действительно сказать «прощай», клиент должен смириться с фактом, что любимый человек мертв и не может ходить, говорить, знать.

Когда клиент принимает факт смерти, мы спрашиваем, какие незаконченные дела с умершим не позволяют ему проститься с ним. Мы предлагаем закончить их, выразив умершему как благодарность, так и недовольство. Чтобы не говорить с умершим, клиент выбирает сцену, в которой этот человек еще жив. Обычно клиенты начинают с благодарностей. Если же клиент негодует по поводу поступков или поведения умершего, мы работаем с ним, чтобы он осознал тот факт, что пытается неким волшебством заставить измениться… мертвого. Часть незаконченных дел используется как волшебная надежда улучшить с мертвым отношения.

Если единственный упрек мертвому заключается в том, что он умер, мы просим клиента переместиться в сцену прощания и представить похороны.

Джо: Я возмущен тем, что ты умер. Я взбешен тем, что ты умер.

Мэри: Минуточку. Сейчас стоит посмотреть на него. Сделаете это? Посмотрите на гроб и откройте крышку.

Джо: (Подается вперед и представляет, что открывает крышку гроба.)

Мэри: А сейчас… он мертв, и вы говорите с собой, не с ним. Он не может вас слышать. Выплесните ваш гнев для душевного спокойствия.

Джо: Я злюсь. Это не твоя вина… ты не хотел умирать… я злюсь, злюсь! Мне очень грустно. (Плачет.)

Когда незавершенные дела закрыты, мы просим клиента представить себе прощальную церемонию, предпочтительней в виде похорон и погребения. Главное в прощании — представить умершего человека мертвым и сказать: «Ты мертв. Прощай!».

Если смерть произошла много лет назад, оплакивание может быть лишним. Для Энн пары слезинок хватило, чтобы почувствовать облегчение. Затем она сказала «прощай» дяде, который существовал более в фантазии, чем в реальной жизни, и был давно мертв. Если смерть произошла недавно, клиент может оплакивать ушедшего столько, сколько ему требуется. Мы же, со своей стороны, хотим, чтобы клиент понял цель оплакивания — сделать «прощай» весомым и высвободить энергию для дальнейшей жизни.

По окончании оплакивания клиенту необходимо почувствовать новый интерес в жизни. К сожалению, наше общество щедро на цветы, утешения и компанию в первое время после утраты, а затем оставляет потерявшего горевать в одиночестве. Но именно в этот период человек остро нуждается в поглаживаниях и отвлекающих занятиях. Члены терапевтической группы могут в этой ситуации сыграть роль подопечных старомодной «социальной работы», целью которой было решение чужих проблем.

Иногда клиент хочет распрощаться с человеком, которого он ни разу не видел: с матерью, которая бросила его в роддоме, или с отцом, бросившим беременную мать. Расспрашивая о фактах, мы выясняем и фантазии клиента. «Что вам рассказывали об отце?» и «Как вы его представляли?» Ребенок мог сам себе давать позитивные поглаживания, спасая себя (в полном смысле этого слова) мечтой, что где-то далеко живет горячо любящий его отец. В этом случае мы просим клиента сказать отцу «прощай», продолжая при этом поглаживать себя, как это мог бы делать его воображаемый отец.

Морт: (Воображаемому отцу). Мать никогда не рассказывала о тебе. Я иногда думаю, что она, может быть, и переспала-то с тобой всего один раз. Все, что я знаю — это то, что ты служил в армии… впрочем, я и в этом не уверен. Она говорит, ты был убит на войне. Сейчас я ей не верю. Нет ни фотографий, ни документов.

Мэри: Расскажите ему, как вы его представляли, когда были ребенком.

Морт: Ох. Я стесняюсь. Я думал, что ты был настоящий герой… от того-то у меня и тяга к самоубийству. Хотел умереть героем, хоть в этом быть на тебя похожим. Ладно, все это давно позади. Я думал, что ты любишь… любишь меня.

Морт продолжает, предъявляя претензии никогда не виденному отцу. Но в конце он благодарит отца за то, что тот своей спермой дал ему жизнь.

Мэри: Теперь посмотрите на себя в раннем детстве. На ребенка, который придумал себе любящего отца-героя. И скажите этому мальчонке, что вы встанете на место отца… станете собственным любящим отцом.

Морт берет на руки и нежно гладит себя-мальчишку. Он также подтверждает свое антисуицидальное решение и говорит себе-пацану, что будет защищать его.

Когда умирает ребенок, мы настаиваем, чтобы родители как можно скорее сказали ему «прощай» и ни в коем случае не делали из его комнаты и вещей святыню. Оттягивание момента прощания может быть расценено оставшимися детьми как сообщение об их незначимости по сравнению с умершим. Если живые дети не могут быть так же хороши и любимы, как умерший, они могут решить, что единственный способ быть любимым — стать мертвым. Говоря «прощай», родители могут проститься не только с самим ребенком, но и со своими фантазиями по поводу его утерянного блестящего будущего.

Родителям, которые собираются усыновить ребенка, мы настоятельно советуем сказать «прощай» их неродившимся биологическим детям. Мы советуем открыто оплакать их, а не подавлять или отрицать свою скорбь о них. Освобождение от прошлых надежд и чаяний помогает по-настоящему принять в сердце приемного ребенка.

Если клиент не собирается говорить «прощай» никогда, мы пытаемся заставить его принять обе установки — «Я никогда не распрощаюсь с тобой» и «Я распрощаюсь с тобой» — и рассмотреть преимущества и недостатки обеих позиций.

Клиент, не желающий прощаться, мог в детстве решить не прощаться с кем-нибудь, кто тогда умер. Одна женщина не разрешала себе сказать «прощай» умершему мужу. Мы спросили, не умирал ли кто-нибудь, когда она была маленькой. Она вспомнила, как сбежала играть к соседям во время похорон деда. Во время терапии она переживает воображаемые похороны своего деда, а затем прощается со своим мужем.

Некоторые клиенты не говорят «прощай», так как выросли в семьях, где умерших оплакивают вечно. Американка греческого происхождения, отказывающаяся прощаться, поняла, что ее мать и бабушка были пожизненными плакальщицами. Посадив перед собой в воображении мать, она сказала, что собирается сказать «прощай» независимо от того, поймут ее предки или нет. Она представила себе просторы Спарты, цепочку одетых в черное предков по женской линии за 5000 лет и закричала им сквозь столетия: «Эй, вы, глупые старые тетки! Я покончила с оплакиванием! Я становлюсь гречанкой Зорба!». Она распрощалась со всеми своими Мертвыми и закончила работу зажигательным греческим танцем.

Разведенным парам также бывает необходимо сказать «прощай», особенно если они все еще "связаны'' друг с другом опекой над детьми или имущественными делами, или предписаниями, которым они продолжают следовать. Клиент с полученным в детстве сообщением «Не существуй» может так цепляться за бывшего супруга, что тот пожелает лучше умереть. Клиент «Не будь близок» не принимает развод до конца, чтобы оставаться одиноким и покинутым. Клиент «Не расти» может цепляться за бывшего супруга, чтобы тот решал его или ее проблемы, а клиент «Не будь ребенком» говорит своей бывшей половине: «Если тебе станет плохо, я всегда готов тебе помочь».

Сью: Я ничего не могу сделать. Он продолжает звонить мне и…

Боб: У вас очень странный телефон. С трубкой, намертво прилипающей к рукам.

(В группе раздается смех.)

Сью: Я понимаю шутку, но…

Боб: Но. Но вы будете продолжать разговаривать с ним и злиться до тех пор, пока он сам не перестанет вам звонить.

Сью: Ну, ты же не можешь просто… взять и бросить человека.

Боб: Закройте глаза и повторите это утверждение: «Ты не можешь просто взять и бросить человека». Посмотрите, как это соотносится с вашим прошлым.

Сью обнаруживает, что с бывшим мужем ведет себя так же, как маленьким ребенком она пыталась вести себя с отцом. Она безуспешно пыталась сделать их обоих счастливыми. Когда она приняла новое решение позволить отцу пить, если он так хочет, а самой убежать на улицу играть, она одновременно решила снять с себя ответственность и за депрессии бывшего мужа. Она рассталась с «попытками помочь» и разочарованием из-за бесполезности этих попыток.

Клиенты могут оттягивать момент прощания, нанимая неэффективных терапевтов и адвокатов. Они забывают, что наняли и тех, и других, и относятся к ним, как ко всемогущим родителям. Мы напоминаем клиентам об их праве иметь компетентного и результативно работающего терапевта или адвоката.

Когда факты рассмотрены и приняты, клиент готов сказать «прощай». Идеальный метод — привести к терапевту обоих партнеров и всех их детей. Партнеры обменяются упреками и благодарностями. Они могут вместе оплакать несбывшуюся мечту о вечной брачной любви. Они узнают, что конец отношениям — не проигрыш в жизни, а всего лишь сознательный выбор. Они посмотрят на развод не только как на конец, но и как на начало. Они могут никогда больше не встретиться, могут встречаться, когда один из них берет детей на выходные, или по семейным поводам: свадьбы, выпуски. Часть прощания включает в себя соглашение, что они не несут ответственности друг за друга и не влияют на жизнь друг друга.

При идеальном прощании дети также высказывают упреки и благодарности. Оба родителя говорят детям, что развод навсегда, что не дети были его причиной и что ни они, ни кто другой не смогут добиться примирения. Папа и мама никогда вновь не поженятся. Для будущего здоровья детей все это необходимо повторять, пока они не поймут этого по-настоящему.

Принимая участие в прощании, дети говорят «прощай» не родителям, а той семье, которую они знали раньше. Мы подталкиваем их к осознанию и проговариванию своих чувств. Мы также поддерживаем их, если они хотят оплакать прошлое.

Если совместная встреча невозможна, один родитель (хотя лучше, конечно, с детьми) тоже может провести воображаемую церемонию прощания. После того, как разведенные супруги распрощались, мы предлагаем им как можно скорее сказать сегодняшнему дню «здравствуй», устроив по этому поводу вечеринку. Некоторые клиенты, отмечая возвращение в настоящее, дарят себе подарок, который в браке они не получили бы никогда: картину или аудиозапись, которая экс-супругу ни за что бы не понравилась. Или отправляются на отдых, или записываются в организацию, поддерживающую их нынешние интересы. Любой такой подарок говорит: «Я для себя особенная и неповторимая. Я не жертва».

Описанная церемония прощания подходит всем парам, прекращающим свои отношения: гетеро— и гомосексуальным, женатым и нет.

Другие клиенты цепляются за прошлое, не желая расставаться со страной своего рождения. В газете «Сан-Франциско Кроникл» опубликовано интервью с 86-летним человеком, сбежавшим из России в 1919 году. Он говорит: «Я знаю, монархия будет восстановлена. Единственное мое желание, чтобы это случилось, пока я еще жив». Почти 50 лет он отказывается говорить «прощай». По всему миру живут люди, тешащие себя подобными заблуждениями и не живущие из-за этого реальной жизнью на своей новой родине. Если клиент говорит, что не собирается возвращаться назад в свою страну, мы спрашиваем, готов ли он подтвердить это процедурой прощания. Он представляет значимую для себя сцену прощания. Он может увидеть отчий дом и родственников, живущих в нем. Какую бы сцену он ни выбрал, мы просим его обсудить с тем местом и теми людьми незавершенные дела, высказать упреки и благодарности. Он рассказывает своему старому дому, чем хорош его новый дом, и что изменится в его поведении после того, как он скажет «прощай».

Кэти пребывала в депрессии несколько месяцев, отказываясь прощаться со своим старым домом на Восточном побережье, проданным, когда во время вьетнамской войны ее мужа призвали на службу в Калифорнию. Она не переставала говорить, что у нее не было выбора при переезде в Калифорнию. Мы указали ей, что она могла бы выбрать практически любое место на Земле, даже если б ее муж должен был переехать только в Калифорнию или Канаду, или Швецию или, к примеру, в тюрьму. Прежде чем приступить к прощанию, для нее было необходимо перестать видеть себя в роли жертвы. У нее есть ряд вариантов:

1. Остаться на Западе и быть счастливой.

2. Остаться на Западе и быть грустной.

3. Переехать в Калифорнию со своим мужем и быть счастливой.

4. Переехать в Калифорнию со своим мужем и быть грустной.

Кэти поняла, что считала возможным лишь вариант №4.

Спустя три недели Кэти решила попрощаться со своим старым домом на Восточном побережье. Она описала его группе, прошлась по всем комнатам и сказала «прощай». После прощания Кэти почувствовала прилив энергии и готовность жить в Калифорнии.

Бывшие священники говорят «прощай» церковной службе, отставные офицеры — Вооруженным Силам, пенсионеры — работе. Все они делают это, чтобы с большей полнотой вложить свои силы в настоящее.

Некоторые говорят «прощай» невыполнимой мечте, например, стать президентом компании. Один наш друг-психотерапевт три года безуспешно пытался поступить в медицинскую школу, а затем решил принять приглашение на психологический факультет. Прощаясь, он представил четырехметровые буквы «Д.М» (доктор медицины): золотые, инкрустированные алмазами и другими драгоценными камнями. Он рассказал этим буквам, как страстно мечтал поставить их после своего имени и как был огорчен, что не сможет этого сделать. Он позволил себе выплеснуть гнев и печаль. Затем он сказал: «Ладно. Я все равно буду неплохим терапевтом, пусть даже и со степенью доктора психологии. Зато для ее получения мне не придется зубрить все эти идиотские части тела, принимать роды или зашивать живых людей». Он представил, как буквы сжимаются до размера маленьких козявочек и теряются в пушистом ковре.

Мы также предлагаем сказать «прощай» потерянным частям или функциям тела, независимо от того, преувеличивают или преуменьшают люди свою потерю. Один продолжает после ампутации ноги играть в футбол и постоянно травмирует свою культю — другой обращается в суд за инвалидностью. Обоим необходимо сказать ноге «прощай», чтобы через прощание приветствовать себя, хоть и одноногих, но готовых к полной, интересной жизни.

Женщина, прошедшая мастектомию, отказывалась раздеваться перед мужем. Мы узнали, что они молчаливо уговорились не обсуждать операцию и физически не касаться друг друга. У обоих была фобия по поводу операции и шрама. Вместе сказав груди «прощай», они вновь обрели интерес к совместной сексуальной жизни.

Прощание важно для всех, кто живет прошлым, чем бы оно ни было. Когда «прощай» сказано, человек возвращается в настоящее наполненный энергией для приятия сегодня и для изменений, которые он хочет совершить сейчас.

Date: 2015-07-27; view: 276; Нарушение авторских прав