Цивилизация Атлантиды

Хороший отчёт об этой цивилизации можно прочитать в "Истории Атлантиды". Авторы данной книги были среди сотрудников, собиравших материал, который был в ней столь удачно представлен и расположен, так что тема эта нам хорошо знакома.

Атланты своими подрасами населяли множество стран и построили много великолепных цивилизаций. Их знали Египет, Месопотамия, Индия, Северная и Южная Америка, и воздвигнутые ими империи сохранялись долгое время, достигнув такой славы, которой арийская раса пока что не смогла превзойти. Главы данной работы о Перу и Халдее показывают остатки их величия, и к ним можно добавить некоторые дополнительные подробности.

М-р Скотт Эллиот так описывает знаменитый город Золотых Врат: "Великолепная лесистая местность, подобная парку, окружала город. Виллы представителей более богатого класса были разбросаны вокруг на обширном пространстве. На западе простиралась горная цепь, откуда в город поступала вода. Сам город был выстроен на склонах холма, который возвышался на 150 метров над равниной. На вершине этого холма находился дворец императора, окруженный садами, посреди которых бил ключом никогда не иссякающий родник воды, снабжая ею прежде всего дворец и другие фонтаны в саду, а затем, разделившись на четыре части, этот родник протекал по четырем различным направлениям и падал каскадом в нечто вроде канала или рва, окружавшего территорию дворца, отделяя таким образом его от города, простиравшегося внизу со всех сторон. Четыре канала, которые выходили из этого рва, отводили воду в четыре квартала города, образуя каскады, снабжающие в свою очередь водой следующий окружной канал, расположенный уровнем ниже. Было три таких канала, расположенных концентрическими кругами, причём внешний и самый нижний всё же лежал выше уровня равнины. Четвёртый канал, находившийся на этом низшем уровне, был прямоугольной формы, принимал постоянно стекающие воды и выносил их в море. Город занимал часть равнины до края этого большого наружного канала, окружавшего и защищавшего его прямоугольной водной преградой, простиравшейся в одном направлении на двенадцать, а в другом — на десять миль.

Таким образом можно видеть, что город был разделён на три больших пояса, окружавшихся каналами. Характерной чертой верхнего пояса, который следовал сразу же за дворцовой территорией, было круглое поле для скачек и огромные публичные сады. Большинство домов придворных сановников находились в этом же кругу; там же было и учреждение, которому нет аналогии в наши времена. Термин "странноприимный дом" внушает нам представление о бедном здании в убогих окрестностях, но в Атлантиде это был настоящий дворец, где все посещающие город иностранцы получали гостеприимство так долго, как это им нравилось — к ним относились, как к гостям правительства. Отдельные частные дома и разбросанные по городу различные храмы занимали два других пояса. Во времена величия толтеков, настоящей бедности, похоже, не существовало — даже свита рабов, прислуживавших в большинстве домов, была хорошо накормлена и одета. Однако же были конечно сравнительно бедные жилища, они находились в нижнем круге, на севере от города, равно как и за последним каналом, в сторону моря. Большинство жителей этой части города были связаны с мореходством, и их дома, хотя и не были скучены, но всё же стояли друг к другу ближе, чем в остальных кругах."

Земельная система толтеков описана нами в главе о Перу, и отсутствие бедности и всеобщее благосостояние народа достигалось в основном благодаря всеобщему начальному образованию. Вся система правления была разработана мудрыми на благо всех, а не только для выгоды избранных классов. Потому общий комфорт был несравнимо выше, чем современных цивилизациях.

Наука продвинулась далеко, ведь благодаря тому, что применение ясновидения было обычным делом, природные процессы, теперь невидимые для большинства, могли легко наблюдаться. Её применение к искусствам и ремёслам также было широким и полезным. Солнечные лучи, пропущенные через цветные стёкла, применялись для улучшения роста растений и животных,* тщательно проводилось научное совершенствование многообещающих видов. Проводились и эксперименты по скрещиванию пшеницы с различными травами для получения разных видов зерна. Менее удовлетворительными были другие попытки, в результате которых из пчёл получились осы, а из муравьёв — термиты.** Банан без семян был получен из предшественника, подобного дыне, который, как и она, имел в себе большое количество семян. Науке того времени были известны силы, знание которых теперь утеряно. Одна из них использовалась для передвижения как воздушных, так и водных судов, а другая позволяла так изменить взаимодействие тяжёлых тел и Земли, что вместо того, чтобы притягиваться, они отталкивались, что делало подъём гигантских камней на большую высоту весьма лёгким делом. Более тонкими из этих сил управляли не при помощи технических устройств, а силой воли, используя досконально понятый и развитый механизм человеческого тела, "тысячеструнную вину".

__________

* Этот эффект в XIX веке был повторно открыт в Америке и описан Э. Бэббитом в книге "Принципы света и цвета" — прим. пер.

** Пшеница, пчёлы и муравьи были принесены с Венеры Владыками Пламени, и их скрещивание с видами, уже существовавшими на Земле, дало упомянутые результаты. Природные духи, в ведении которых были некоторые отделы животной и растительной эволюции, тоже со своей стороны пытались имитировать с помощью чисто земных ресурсов, имеющихся в их распоряжении, эти нововведения, занесённые с другой планеты. Их попытки, которые были успешными лишь отчасти, ответственны за некоторые из самых неприятных вышеупомянутых результатов. — Прим. авт. (Конечно же, принесены были не физические виды, а те линии эволюции, для которых на Земле были образованы соответствующие тела — прим. пер).

Металлы использовались широко и их обработка была достойна восхищения. Для украшения и изготовления домашней утвари больше всего использовались золото, серебро и орихалк. Гораздо чаще они получались алхимически, чем добывались в недрах Земли, и очень часто с большим искусством вводились в схемы украшения, добавляя богатство к их ярким цветам. Оружие богато инкрустировалось ими, и то, которое использовалось только для шествий и церемоний, часто целиком делалось из драгоценных металлов. Золотые шлемы, доспехи и наголенники надевались по таким случаям поверх туник и чулок самых ярких цветов — алого, оранжевого и очень изысканного пурпурного.

Еда подразделялась на разные классы. Народные массы ели мясо, рыбу и даже рептилий — впрочем, можно и не говорить "даже", если вспомнить, что и у нас отцы города лакомятся черепахой. Целая туша животного, со всем её содержимым, разрезалась по груди и животу и подвешивалась над большим костром. Когда она была полностью готова, её снимали с огня, содержимое вычерпывалось и раскладывалось по тарелкам — у людей более утончённых, тогда как более грубые люди собирались вокруг самой туши, запуская в неё руки, и вырывали кусочки повкуснее, что иногда приводило к ссорам. Остальное выбрасывали или бросали домашних животным — к самому мясу относились, как у нас к потрохам. Высшие классы употребляли подобную же пищу, но те, кто принадлежал непосредственно ко двору, старались держать подобные пиршества в секрете. Конечно же, божественный царь и его приближённые питались лишь пищей из разнообразно приготовленных зёрен, овощами, фруктами и молоком; последнее и пили, и готовили из него многие сладкие блюда. Фруктовые соки также в значительной мере использовались в качестве напитков. Можно было наблюдать, как некоторые из придворных и сановников, публично принимавших эту более лёгкую пищу, потом тихо пробирались в свои личные покои и лакомились более скоромной пищей, среди которой не последнюю роль играла рыба "с душком".

Правление было самодержавным, и в дни расцвета толтекской цивилизации это правление божественных царей было для народа самой счастливой системой. Когда же неограниченная власть, которой они обладали, перешла к более молодым душам, начались злоупотребления и бедствия увеличивались, ибо здесь, как и везде, рыба гнила с головы. Система заключалась в том, что губернаторы отвечали за благоденствие и счастье своих провинций, и преступность или голод считались результатом их небрежности или непригодности. В основном они назначались из высших классов, но особо многообещающие дети, где бы они ни обнаруживались, набирались в высшие школы для подготовки к государственной службе. Дискриминации по половому признаку, подобной существовавшей в XIX веке, не было, и для женщин была доступна любая должность в государстве.

Огромный рост богатства и роскоши постепенно подорвал самую великолепную из цивилизаций, которую только видел мир. Знание проституировалось для целей личной корысти, и контроль над силами природы вместо служения был обращён на подавление. Потому Атлантида пала, несмотря на все свои достижения и мощь её империй, и мировое лидерство перешло в руки дочерней, арийской расы, которая, хотя в прошлом и имела на своём счету множество великолепных достижений, ещё не достигла зенита своей славы и своего могущества, и через несколько столетий поднимется даже выше, чем возвышалась Атлантида в свои лучшие дни.

Всю Солнечную Систему, во всей своей огромной сложности, они считали просто одним великим существом, а все её части — его частными выражениями. Все его физические составляющие — Солнце с его удивительной короной, все планеты с их спутниками, их океанами, атмосферами и окружающими их различными эфирами — все они вместе составляли его физическое тело, его выражение на физическом плане. Таким же образом совокупность их астральных миров (не только астральные сферы, принадлежащие к физическим планетам, но и чисто астральные планеты всех цепей — такие, например, как планеты B и F нашей цепи) составляла его астральное тело, а совокупность ментальных миров — его ментальное тело, тот проводник, через который оно проявлялось на ментальном плане.

Святилища, посвящённые внутренним планетам, образовывали нечто вроде неравномерного скопления под самыми стенами великого храма Солнца, тогда как храмы других членов солнечной семьи были рассыпаны по равнение со всё большими интервалами, и представитель удалённого Нептуна почти терялся вдалеке. Здания отличались по стилю, и почти нет сомнений, что у каждого видоизменения было своё особое значение, хотя во многих случаях мы и не могли его выяснить. Однако, была одна черта, являвшаяся для всех общей — у каждого из них был центральный полусферический купол, который, очевидно, имел особое отношение к тому небесному телу, которое он представлял.

Все эти полусферы были ярко окрашены теми цветами, которые халдейская традиция связывала с той или иной планетой. Принцип, по которому были выбраны эти цвета, далеко не ясен, но мы вернёмся к этим цветам позже, когда будем описывать великие праздничные службы. Купола вовсе не всегда сохраняли те же пропорции к размерам храмов, но их относительные размеры точно соответствовали диаметрам планет, которые они символизировали. Что касается Меркурия, Венеры, Луны и Марса, халдейские вычисления этих размеров точно совпадали с нашими собственными, но купола для Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна, хотя и были значительно больше, чем у внутренней группы, всё же были явно меньше, чем должны были быть согласно нашим расчётам, если были бы построены в том же масштабе.

Возможно, причиной этому применение для этих огромных шаров другого стандарта, но гораздо более вероятным кажется, что халдейские пропорции были верны, а современные астрономы значительно переоценили размеры внешних планет. Пока лишь установлено, что в случае Юпитера и Сатурна наблюдаемая нами поверхность — это лишь край обширного и плотного облачного покрова, а не поверхность самой планеты, и если это так, то халдейское представление этих планет должно быть столь же точно, как и в остальных частях их схемы. Другой аргумент в пользу такого предположения состоит в необычайно низкой плотности, обычно приписываемой этим планетам нашими астрономами, которая не согласуется с плотностью планет, более доступных для нашего наблюдения.

Несколько любопытных подробностей, будучи взяты вместе, показали нам, что тот, кто планировал эти прекрасные храмы, должно быть обладал основательным знанием Солнечной Системы. Вулкан,* планета, орбита которой находится внутри орбиты Меркурия, был представлен должным образом, а то место, которое в этой схеме должна была занимать Земля, было занято храмом Луны — он был большим, но венчавшее его полушарие было непропорционально маленьким, будучи выполнено в том же масштабе, что и все остальные. Вблизи этого храма возвышался отдельный купол из чёрного мрамора, поддерживаемый колоннами, который, судя по его размеру, очевидно, должен был олицетворять Землю, но при нём не было никакого святилища.

__________

* Считается, что эта планета не открыта современными астрономами из-за своих малых размеров и того, что она находится очень близко к Солнцу. Е. П. Блаватская указывает, что в экзотерических гороскопах её роль выполняет Солнце, которое, будучи звездой, не должно рассматриваться в качестве одной из планет гороскопа (См. "Протоколы ложи Блаватской", Встреча IV). — Прим. пер.

В пространстве между Марсом и Юпитером (вычисленном совершенно точно) не было храма, но находилось несколько колонн, каждая из которых венчалась крохотным куполом обычной полусферической формы; как мы предположили, они должны были представлять астероиды. У каждой планеты, имевшей спутники, они были тщательно обозначены второстепенными куполами соответствующих пропорций, окружавшими главный купол, и также ясно были показаны кольца Сатурна.

По главным праздникам той или иной планеты все последователи соответствующего божества (или как бы мы сказали сейчас, люди, родившиеся под этой планетой) надевали поверх или вместо своих обычных одежд мантии или ризы того цвета, который был посвящён этой планете. Цвета эти были чрезвычайно яркими, а материал блестел, подобно атласу, так что эффект обычно получался поразительным, особенно когда под основным цветом был другой оттенок, как в так называемом переливающемся шёлке. Список этих цветов может оказаться интересным, хотя, как мы ранее заметили, причины, определившие их выбор, не всегда очевидны.

Платье последователей Солнца было из красивого тонкого шёлкового материала, в который были вплетены золотые нити, так что это одеяние выглядело по-настоящему золотым. Но золотая ткань, знакомая нам теперь, толстая и негнущаяся, тогда как та ткань была столь гибкой, что её можно было сложить, как муслин.

Цвет Вулкана был характерным цветом пламени, ярким и эффектным — вероятно, символизируя крайнюю близость Вулкана у Солнцу и огненные физические условия, которые должны на нём иметь место.

Меркурий символизировался ярким оранжевым оттенком, переливающимся с лимонным — эти оттенки нередко можно было заметить в аурах его последователей, как и в их облачениях, но хотя в некоторых случаях преобладающий в ауре цвет казался возможным объяснением выбора цвета планеты, были и другие случаи, к которым этот принцип вряд ли можно было применить.

Приверженцы Венеры одевались в красивый и чистый небесно-голубой, под которым был светло-зелёный, что в целом давало переливчатый эффект, когда одетый так человек двигался.

Одеяния Луны были, естественно, из белого материала, но в него были вплетены серебряные нити, так что его практически можно было назвать серебряной тканью, так же как одеяния Солнца были тканью золотой. Однако при некоторых типах освещения эти лунные одеяния демонстрировали красивые бледно-фиолетовые оттенки, что значительно улучшало производимый эффект.

Марс достаточно уместно облачал своих приверженцев в великолепные ярко-алые одеяния, но под этим цветом был сильный малиновый оттенок, практически занимая его место при наблюдении с некоторых точек. Этот цвет совершенно невозможно было спутать с цветами Вулкана и Меркурия — он совершенно от них отличался. Он мог быть избран как по причине цвета ауры, так и по красноватому оттенку самой физической планеты.

Юпитер облачал своих детей в замечательный блестящий сине-фиолетовый материал, испещрённый крохотными серебряными крапинками. Причину этого объяснить нелегко, если опять не приписать это ассоциации с цветами ауры.

Приверженцы Сатурна одевались в ясный зелёный цвет, подобный иногда появляющемуся при закате солнца, а под ним были жемчужно-серые оттенки, тогда как родившиеся под Ураном носили великолепный глубокий голубой — непередаваемый цвет Южной Атлантики, незнакомый никому, кроме тех, кому приходилось его видеть. Одежды, соответствующие Нептуну, были наименее заметными их всех, поскольку это был простой тёмно-синий цвет, хотя при ярком освещении он тоже приобретал неожиданное богатство.

По основным праздникам какой-либо из этих планет её последователи появлялись в полном облачении, и процессией следовали в её храм, украшенные гирляндами цветов, неся знамёна и золочёные жезлы, и наполняя воздух звучным пением. Но самым большим зрелищем был один из главных праздников Бога Солнца, когда все люди вместе, одетые в пышные облачения своих божеств-покровителей, своим огромным множеством совершали торжественный ход вокруг храма Солнца. По таким случаям приверженцы Солнца наполняли до отказа само здание храма, тогда как рядом со стенами проходили последователи Вулкана, снаружи их — Меркурия, Венеры, и так далее — все планеты были представлены в порядке их удалённости от Солнца. Вся масса народа, таким образом расположенная концентрическими кругами ярких цветов, медленно и равномерно вращалась подобно колоссальному живому колесу, и под потоками живого света, изливаемыми тропическим солнцем, они, пожалуй, представляли самое яркое зрелище, которое только видел мир.

Чтобы можно было дать некоторое представление о ещё более интересных церемониях, происходивших по таким случаям внутри самого храма Солнца, необходимо попробовать описать его внешний вид и устройство. Основной его план был крестообразный, с большим круглым помещением (покрытым полусферическим куполом), где и встречались лучи креста. Мы получим о нём более верное представление, если вместо обычной крестообразной церкви с нефом, алтарём и притворами представим себе огромное круглое помещение под куполом, напоминающее читальный зал Британского Музея, и четыре гигантских нефа, расходящихся от него на все четыре стороны света, при этом все лучи креста имеют одинаковую длину. Чётко представив эту часть картины, добавим к этому четыре других больших прохода между лучами креста, ведущие в обширные залы, стены которых так закруглялись, что в плане эти залы имели вид листьев или лепестков цветка. Фактически, план храма выглядел, как равносторонний крест, наложенный на простой четырёхлепестковый цветок, так что лучи креста были между лепестками.

Человек, стоявший в центре под куполом потому мог наблюдать виды, простирающиеся во всех направлениях. Всё строение было тщательно ориентировано по сторонам света, так что лучи креста были точно направлены на кардинальные точки. Южный конец оставался открытым и образовывал главный вход, напротив которого был огромный алтарь, занимавший конец северного нефа. В восточном и западном нефах тоже были алтари, гигантские с нашей точки зрения, хотя и значительно меньшие, чем главное возвышение в северном конце.

Эти восточный и западный алтари, похоже, играли примерно ту же роль, что и те, что в католических соборах посвящаются Пресвятой Деве и Св. Иосифу, так как один из них был посвящён Солнцу, а другой — Луне, и некоторые из регулярных ежедневных служб, связанные с этими двумя светилами, совершались возле них. Однако самые большие толпы собирались вокруг большого северного алтаря, возле которого проводились все самые большие церемонии, и его устройство и обстановка были интересными и любопытными.

На стене за алтарём, в том месте, которое в обычное церкви занимает "восточное окно" (хотя здесь это был север), висело огромное вогнутое зеркало, намного превосходящее в размерах любое, которое нам приходилось видеть. Оно было металлическим, скорее всего серебряным, и было отполировано до предельно возможной степени. Нами было замечено, что уход за ним и поддержание его блеска и такой чистоты, чтобы на нём не было и пылинки, считалось религиозным долгом самого первостепенного характера. Изготовление столь огромного зеркала с таким совершенством, да ещё и так, чтобы его огромный вес не искривил его, оказалось бы серьёзной проблемой для современных инженеров, но она была успешно решена этими людьми, жившими в далёком прошлом.

По центру крыши этого огромного северного нефа проходил узкий разрез, через который было видно небо, так что свет всякой звезды, проходившей меридиан, проникал в храм и падал на это огромное зеркало. Известное свойство вогнутого зеркала состоит в том, что оно формирует в воздухе перед собой, в своём фокусе, образы всего, что в нём отражается, и этот принцип использовался жрецами, чтобы (как бы они, вероятно, это назвали) собрать и применить влияние каждой планеты, когда она в самой большой силе. На полу, под фокусом зеркала, был пьедестал с установленной на нём жаровней, и когда планета проходила меридиан и светила через прорезь в крыше, на угли в жаровне бросали немного благовония. Сразу же поднимался столб серого дымка, и посреди него сиял живой образ планеты. Тогда прихожане склоняли свои головы, и звучало радостное пение жрецов. Фактически, эта церемония несколько напоминала выставление святых даров в католической церкви.

При необходимости пускалось в действие и другое устройство — плоское круглое зеркало, которое спускалось с крыши на верёвках так, чтобы точно занимать фокус большого зеркала. Им ловили отражённый образ планеты, и наклоняя его, могли направлять концентрированный свет, принятый вогнутым зеркалом, на определённые места на полу храма. На эти места клали больных, для которых данное конкретное влияние считалось благотворным, тогда как жрец возносил молитву, чтобы планетный дух излил на них исцеляющее и укрепляющее влияние; и несомненно, эти усилия часто вознаграждались исцелениями, хотя вполне возможно, что в достижении результата большую роль играла вера.

Возжжение некоторых священных огней, когда меридиан проходило само Солнце, совершалось с помощью того же приспособления, хотя одна из самых интересных церемоний этого рода проводилась всегда на западном алтаре. На этом алтаре всегда горел огонь, называвшийся "священным лунным огнём", и ему позволяли погаснуть лишь раз в год, в ночь перед весенним равноденствием. На следующее утро лучи Солнца, проходя через отверстие над восточным алтарём, падали прямо на на западный притвор, и с помощью подвешенного на их пути стеклянного шара, наполненного водой и действовавшего как линза, само Солнце снова зажигало священный огонь Луны, который затем заботливо хранили и поддерживали весь следующий год.

Внутренняя поверхность большого купола представляла собой планетарий, и при помощи некоего сложного механизма основные созвездия двигались в соответствии с реальным движением звёзд, так что в любое время дня, или в пасмурную ночь, поклоняющийся в храме мог точно определить положение любого из знаков зодиака и положение планет относительно их. Для представления планет использовались светящиеся тела, и в ранние дни этой религии, в точности как и в ранние дни мистерий, они были настоящими материализациями, вызванными к существованию учителями-адептами; но в позднейшие дни и в том, и в другом случае сделать действующие правильным образом материализации оказалось трудным или невозможным, и их место заняли искусно устроенные механизмы. Внешняя поверхность этого огромного купола была покрыта тонкими пластинами золота; и примечательно, что на поверхности создавался специфический пятнистый эффект, целью которого, очевидно было воспроизвести "рисовые зёрна" или пятна на Солнце.

Другой интересной чертой этого храма было подземное помещение или потайной склеп, который был предназначен исключительно для жрецов, по всей видимости, с целью медитации и саморазвития. Единственный допускавшийся туда свет проходил через толстые пластины хрусталеоподобного вещества различных цветов, вставленные в полу храма. Были сделаны устройства, отражавшие солнечный свет и направлявшие его через эти фильтры, и жрец, практиковавший медитацию, позволял этому отражённому свету падать на различные центры своего тела — иногда между глаз, иногда в основание позвоночника, и так далее. Очевидно, это способствовало развитию способностей предсказания, ясновидения и интуиции, а применяемый цвет зависел не только от того, какой цели хотел достигнуть жрец, но и от планеты или типа, к которому он принадлежал. Было также замечено, что здесь, как и в греческих мистериях, использовался тирс — пустотелый стержень, заряженный электрическим или жизненным огнём.

Интересную часть изучения этой религии древнего мира составили наши попытки понять, что же имели в виду её учителя, когда говорили о звёздном ангеле и духе звезды. Небольшое, но тщательное исследование показало, что эти термины, хотя иногда бывали синонимами, не всегда таковы, поскольку под общим термином "дух планеты" у них, похоже, скрывалось по меньшей мере три совершенно разных понятия.

Во-первых, они верили в существование у каждой планеты неразвитой, полуразумной, и в то же время чрезвычайно мощной сущности, суть которой в нашей теософической терминологии мы, пожалуй, могли бы выразить как совокупность всей элементальной сущности этой планеты, рассматриваемую как одно огромное существо. Мы знаем, как в случае человека элементальная сущность, входящая в состав его астрального тела, становится во всех отношениях отдельным существом, которое иногда называют элементалом желания, и как различные типы и классы этой сущности соединяются во временное единство, способное на вполне определённые действия по своей самозащите, как например, сопротивление процессу распада, начинающемуся после смерти.* Точно так же мы можем представить и совокупность элементальных царств какой-либо планеты, энергетически представляющую единое целое, и тогда поймём теорию, которой придерживались древние халдеи касательно этой первой разновидности планетарного духа, для которого гораздо более подходящим названием будет "планетарный элементал". Влияние (или, возможно, магнетизм) этого-то планетарного элементала и пытались они сфокусировать на людях, страдающих от определённых болезней, или заключить его в талисман для будущего использования.

_________

* См. Ч. Ледбитер, "Внутренняя жизнь", Раздел V, глава "Элементал желания" — прим. пер.

Жрецы считали, что видимые для нас физические планеты служат указателями положения или состояния великих центров в теле самого логоса, и что через каждый из этих великих центров изливается один из десяти типов сущности, из которой, согласно им, было построено всё. Каждый из этих типов, взятый сам по себе, отождествлялся в планетой, и также часто назывался духом этой планеты, таким образом придавая этому термину ещё один, совершенно отличный смысл. В этом смысле они говорили о духе планеты как о присутствующем повсюду во всей Солнечной Системе, действующем в каждом человека и показывающем себя в его действиях, а также проявляющемся через определённые растения и минералы и придающем им их отличительные свойства. Конечно, этот самый "дух планеты" в человеке и подвергался воздействию состояния того великого центра, к которому он принадлежал, и именно в отношении его и выпускались все астрологические предостережения.

Однако, когда халдеи призывали благословение духа планеты, или старались подняться к нему искренней и почтительной медитацией, они использовали это выражение в ещё одном смысле. Каждый из этих великих центров они считали дающим рождение целой иерархии великих духов, и во главе каждой из этих иерархий стоял Великий, называвшийся Духом планеты, или чаще, звёздным ангелом. Это его благословения искали родившиеся под его влиянием, и это его считали они одним из великих архангелов, семи духов перед престолом божим, как называют их благоговейные христиане, одним из могучих распорядителей божественной силы логоса, каналом, через который проявляется его невыразимое великолепие. Поговаривали, что когда в большом храме проводится праздник какой-либо планеты, в тот самый момент, когда её образ ярко вспыхивал среди дыма благовоний, те, чьи глаза открывались благодаря благоговейному экстазу, иногда видели могучую форму её ангела, парящую под сияющим светилом, так, что оно горело у него во лбу, когда он милостиво смотрел на тех поклоняющихся, чья эволюция была с ним так близко связана.

Одно из положений этой древней веры заключалось в том, что в редких случаях для высокоразвитых людей, полных искренней преданности своему ангелу, открывалась возможность силой продолжительной медитации подняться из нашего мира в его мир — то есть изменить весь ход своей эволюции и получить следующее рождение уже не здесь, а на его планете, и храмовые записи содержали отчёты о жрецах, совершивших это, и ушедших таким образом за пределы обычной области человеческого познания. Считалось, что один или два раза в истории это происходило и в отношении более высокого порядка звёздных божеств, относящихся к звёздам, находящимся всецело за пределами нашей Солнечной Системы, но это считалось дерзким полётом в неизвестное, поскольку о полезности этого даже величайшие из высоких жрецов хранили молчание.

Какими бы странными ни показались бы сейчас нам эти методы, и как бы сильно они ни отличались от всего, что мы узнаём теперь, изучая теософию, было бы глупо их осуждать или сомневаться в том, что для тех, кому они предназначались, они были столь же эффективны, как и наши собственные. Мы знаем, что в великом Белом Братстве есть много Учителей, и хотя требования, предъявляемые для каждого шага Пути, одинаковы для всех кандидатов, всё же каждый из Великих Учителей принимает для своих учеников тот метод подготовки, который ему видится для них наиболее подходящим, а поскольку все эти пути одинаково ведут к вершине, не нам говорить, который из них кратчайший или лучший для нашего ближнего. Для каждого человека есть один путь, который является кратчайшим, но который это путь, зависит от того места, из которого он отправляется. Ожидать, что все должны сначала собраться вокруг нашей отправной точки, а оттуда идти нашим путём, значило бы впасть в иллюзию, порождённую невежеством и самомнением — ту самую, которая закрывает глаза религиозным фанатикам. Нас не учили поклоняться великим звёздным ангелам или ставить перед собой цель присоединиться к эволюции дэв на сравнительно ранней стадии, но мы всегда должны помнить, что есть и иные направления оккультизма помимо той его формы, с которой нас познакомила теософия, и что даже в нашем собственном направлении мы знаем очень мало.

Пожалуй, лучше избегать слова "поклонение", когда мы описываем чувства халдеев по отношению к звёздным ангелам, поскольку на Западе оно всегда ведёт к ошибочным представлениям. Это скорее глубокая любовь, почтение и преданность, подобные тем, что мы испытываем к Учителям Мудрости.

Эта религия была близка сердцам халдейского народа, и несомненно помогала большинству вести хорошую и праведную жизнь. Её жрецы были людьми великой учёности в своей области, их исследования истории и астрономии были глубоки, и в том, что они изучали две эти науки вместе, не было ничего неестественного, поскольку они всегда классифицировали исторические события согласно их предполагаемой связи с разными астрономическими циклами. Они были также довольно хорошо сведущи в химии, и использовали некоторые её достижения в своих церемониях. Мы наблюдали случай, когда жрец, стоявший на плоской крыше одного из храмов и призывавший одного из планетных духов, держал в руке длинный посох, конец которого был покрыт каким-то веществом, напоминавшим битум. Он начал своё обращение с того, что на каменных плитах, которыми была вымощена крыша, начертил перед собой этим посохом астрологический знак, и это вещество оставило на поверхности камня яркий фосфоресцирующий след.

Как правило, каждый из жрецов посвящал себя какому-нибудь особому направлению обучения. Одна группа становилась искусной в медицине, постоянно исследуя свойства различных трав и лекарств, приготовляемых при той или иной комбинации звёздных влияний; другая обращала своё внимание исключительно к земледелию, выявляя, какая почва лучше подходит для конкретных посевов, и как её можно улучшить. Они также работали над выращиванием всех видов культурных растений и над выведением новых сортов, испытывая скорость и силу их роста под по-разному окрашенными стёклами и так далее. Эта идея применения цветного света для способствования росту растений была распространённой у некоторых из древних атлантских народов, и составляла часть учения, которое первоначально давалось в самой Атлантиде. Ещё одна группа составляла нечто вроде бюро погоды и с достаточной точностью предсказывала как обычные перемены погоды, так и особые возмущения, такие как бури, ураганы и смерчи. Позже это стало чем-то вроде правительственного департамента, и жрецов, предсказывавших неточно, смещали с должности как негодных.

Огромную важность там придавали дородовым влияниям, и будущая мать за несколько месяцев до родов направлялась в уединение, чтобы жить почти монашеской жизнью, которая продолжалась и несколько месяцев после рождения ребёнка. Система образования страны не находилась непосредственно в руках жрецов, как это было в Перу, хотя именно они решали, к какой планете принадлежит родившийся ребёнок, что делалось при помощи вычислений, к которым, по всей видимости, в некоторых случаях добавлялись ясновидческие прозрения. Дети, относящиеся к какой-то конкретной планете, посещали школу этой самой планеты и обучались учителями, принадлежавшими к тому же типу, что и они сами, так что детям Сатурна вовсе не разрешалось посещать школу Юпитера, а детям Венеры — обучаться у приверженца Меркурия. Подготовка, предписанная для разных типов, значительно различалась, дабы в каждом случае развить хорошие качества и противодействовать тем слабостям, ожидать которых у данного типа мальчиков или девочек наставников подготовил долгий опыт.

Целью образования у них почти всецело было формирование характера; простая передача знаний занимала полностью подчинённое положение. Каждый ребёнок обучался любопытному иероглифическому письму этой страны и основам простой арифметики, но кроме этого не преподавалось ничего, что мы бы признали за школьные предметы. Учениками заучивалась наизусть многочисленные религиозные, или скорее, этические правила, предписывающие поведение, ожидающееся от "сына Марса", или любой другой планеты при различных обстоятельствах, которые могли возникнуть, и единственной изучавшейся литературой были объёмистые комментарии на них, которым не было конца, полные историй о приключениях и ситуациях, в которых герои действовали иногда мудро, а иногда глупо. Детей учили давать критическую оценку этим действиям и обосновывать своё мнение, а также описать, как бы отличались их собственные действия в подобных обстоятельствах от действий героев.

Хотя дети проводили в школах много лет, всё это время тратилось на ознакомление (не только теоретическое, но и практическое, насколько это было возможно) с учениями этой огромной "Книги Долга", как она называлась. Чтобы уроки лучше запечатлевались в умах детей, они должны были разыгрывать сцены из этих историй, как в театре, олицетворяя тех или иных героев. Всякий молодой человек, у которого развился вкус к истории, математике, сельскому хозяйству, химии или медицине, по окончании школы мог присоединиться в качестве ученика к жрецу, специализирующемуся по одному из этих предметов, но школьный курс ни одного из них не включал, и даже не давал никакой подготовки к их изучению свыше той общей, которая годилась для всех.

Литература этого народа не была обширной. Официальные записи велись с превеликой аккуратностью; регистрировался отвод земли, указы и декреты царей всегда каталогизировались для удобства справки; но хотя эти документы предоставляли прекрасный, даже если несколько суховатый, материал для историка, мы не обнаружили следов написания какой-либо связной истории. Она преподавалась устно, по преданию, и некоторые эпизоды сводились в таблицы в связи с астрономическими циклами, но это были лишь хронологические таблицы, а не история в нашем смысле этого слова.

Поэзия была представлена серией священных книг, дававших высоко символический и образный отчёт о происхождении мира и человечества, а также несколькими балладами или сагами, прославлявшими деяния легендарных героев. Последние, однако, не записывались, а просто передавались от одного чтеца к другому. Этот народ, как и многие другие восточные народы, любил слушать и сочинять истории, и множество преданий такого рода было передано через века, очевидно, из отдалённой эпохи более грубой цивилизации.

По некоторым из этих ранних легенд оказалось возможным восстановить общий набросок ранней истории этого народа. Большинство этой нации было туранского происхождения и принадлежало к четвёртой подраса атлантской коренной расы. Первоначально по всей видимости они представляли собой несколько небольших племён, постоянно враждовавших между собой, живших примитивным земледелием и знавших очень мало об архитектуре или какой-либо культуре вообще.* В 30000 г. до н.э., когда они ещё пребывали в таком состоянии, к ним пришёл великий вождь с востока, принадлежавший уже к другой расе, который после арийского завоевания Персии и Месопотамии и установления правления Ману над этими областями, был послан им туда в качестве правителя. От него-то и пошла царская династия древней Халдеи — её представители внешне сильно отличались от своих подданных бронзовой кожей и глубоко посаженными сверкающими глазами. Значительно более поздние вавилонские скульптуры, дошедшие до нас, дают нам неплохое представление об этом типе, хотя ко времени их создания арийская кровь пропитала уже весь этот народ, тогда как в то время, которое мы описываем, она лишь чуть примешалась к нему.

________

* В таком состоянии они были около 75000 г. до н.э., когда Вайвасвата Ману провёл через их земли свой маленький караван.

После долгого периода великолепия и процветания могущественная Халдейская Империя стала медленно приходить в упадок, пока наконец не была уничтожена вторжением орд фанатичных варваров, которые, придерживаясь более грубой веры, и с истинно пуританским жаром ненавидя все свидетельства более благородных и прекрасных религиозных чувств, чем их собственные, уничтожили все следы великолепных храмов, с такой любовью возведённых для служения звёздным ангелам, которое мы попытались описать. Эти разрушители были в свою очередь изгнаны аккадийцами, пришедшими из северной холмистой страны, которые тоже были атлантами, но шестой подрасы; и последние, постепенно смешиваясь с остатками прежнего народа и другими племенами туранского типа, составили ту шумеро-аккадскую нацию, из которой развилась позднейшая Вавилонская Империя. Однако по мере её роста к ней всё больше примешивалась арийская кровь — сначала от арабской (семитской), а потом и от иранской подрасы, так что ко временам, обычно называемым "историческими", на лицах, запечатлённых для нас скульптурами и мозаиками Ассирии, вряд ли сохранились какие-либо туранские следы.

Этот позднейший народ, по меньшей мере поначалу, поддерживал сильную традицию своего более великого предшественника, и всегда старался возродить положение и религию прошлого. Его усилия были успешны лишь отчасти — из-за примеси чужой веры и воспоминаний о другой, более недавней традиции партнёра, доминировавшего в этой комбинации народов, получилась лишь бледная и искажённая копия великолепного культа звёздных ангелов, процветавшего в золотом веке, который мы попытались описать.

Какими бы бледными и нереальными ни были все эти картины прошлого для тех, кто не видел их сам, всё же они могут не только представить для изучающего оккультизм глубокий интерес, но и оказаться ему очень полезными. Их изучение поможет расширить его кругозор и время от времени будет давать ему отдельные проблески того, как действует огромное целое, в котором всякая эволюция и всякий прогресс, который мы только можем представить, оказывается лишь крошечным колёсиком в огромной машине, маленькой компанией в огромной царской армии. Также для него будет некоторым ободрением, узнав немного из того прекрасного и славного, которое видела наша старая Земля, уразуметь, что это лишь бледные предвестники той славы и красоты, которая только грядёт.

Но мы не должны оставить эти незначительные наброски двух картин из прошлого золотого века, вставленные нами в огромную картину мировой истории, не упомянув идеи, которая обязательно придёт в голову тому, кто их изучает. Мы — те, кто любит человечество и старается, хотя бы и немного, помочь ему на его многотрудном пути, можем ли мы читать об условиях, существовавших в древней Халдее, и пожалуй, ещё в большей степени — в древнем Перу, где народы жили счастливой и праведной жизнью, свободные от проклятия невоздержанности и ужасов нищеты, можем ли мы читать об этом без закрадывающегося сомнения — действительно ли человечество эволюционирует? Мы задаём себе вопрос — разве это на благо человечества, что после всего того, что достигли эти цивилизации, им было позволено разрушиться и пасть, не оставив и следов, и теперь мы пришли к этому?

Да, поскольку мы знаем, что закон прогресса — это закон циклических изменений, и согласно ему личности, империи, расы и миры уходят и больше не возвращаются — в той же форме. Все формы должны погибнуть, какими бы прекрасными они ни были, чтобы пребывающая в них жизнь могла расти и расширяться. Мы также знаем, что этот закон — выражение Воли, божественной воли логоса, и потому в конечном счёте его действие должно быть на благо любимого нами человечества. Никто никогда не любил человека так, как он, пожертвовавший собой, чтобы человек мог быть; он знает всю эволюцию, от начала и до конца, и он удовлетворён. Это в его руке, той руке, которая благословляет человека, все судьбы людей, и есть ли среди нас хоть один, кто не доволен этим и не хотел бы оставить их в его руках, и не удовлетворённый до глубины души, слыша, как он говорит, как однажды один Великий Учитель сказал своему ученику: "что я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после"?