Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 5. Мисс переступила порог, отделяющий детство от зрелости, девочку от женщины
Мисс переступила порог, отделяющий детство от зрелости, девочку от женщины. Она наслаждалась активной светской жизнью и поездками со своими новыми друзьями — не только девушками — в горы, на юг, в пустыни, на дикий север. Теперь она редко бывала дома. Так что Маленькая Мисс — правда, уже не такая маленькая, как прежде, — целиком завладела Эндрю. Она превратилась в неугомонную шалунью, любившую длинные прогулки по берегу моря, по ближним лесам; Эндрю с легкостью выдерживал ее темп и не раз помогал ей спуститься вниз, если она слишком высоко забиралась на дерево, чтобы заглянуть в птичье гнездо, или с опасного уступа скалы, куда она залезала ради прекрасного вида на океан. Эндрю, как всегда, бдительно охранял Маленькую Мисс в ее шумных играх. Он разрешал ей рискованные выходки сорванца, потому что они делали ее счастливой, но при этом четко рассчитывал степень настоящего риска в них и был в постоянной готовности быстро вмешаться, если бы это понадобилось. Первый Закон диктовал ему готовность защитить Маленькую Мисс от любой неприятности. Но, как он сам частенько говорил себе, не будь Первого Закона, он все равно с радостью, охотно стал бы защищать ее, если бы ей грозила опасность. Это была странная идея: Первого Закона могло бы и не быть. Первый Закон (как, впрочем, и Второй, и Третий) составлял самую основу его натуры, и сама мысль о том, что можно обойтись без него, вызывала у него головокружение. И тем не менее эта мысль приходила ему в голову. Эндрю был смущен своей странной способностью воображать невообразимое! Он ощущал себя почти человеком, когда такие парадоксальные идеи приходили ему на ум. Но что значит почти человеком? Тут скрывался очередной парадокс, и еще более ошарашивающий. Ты или человек, или не человек. Разве здесь возможно какое-то промежуточное состояние? «Ты — робот, — постоянно напоминал себе Эндрю. — Ты — продукт "Юнайтед Стейтс Роботс энд Мекэникл Мен"». А потом Эндрю бросал взгляд на Маленькую Мисс, и чувство огромной радости и тепла заливало его позитронный мозг — чувство, которое он называл «любовь», — и он опять и опять должен был напоминать себе, что он — умно сконструированное устройство из металла и пластика с искусственным мозгом из платины и иридия, помещенным в череп из стали и хрома, и у него нет никакого права на эмоции, на парадоксальные идеи и вообще права вмешиваться в область сложных и непонятных, чисто человеческих дел. Даже его произведения искусства — а он позволял себе думать о них как о произведениях искусства — были просто одной из его ипостасей, которая была запрограммирована в нем его создателями. Маленькая Мисс никогда не забывала, что самую первую свою работу Эндрю вырезал для нее. Она редко расставалась с кулоном, который он сделал из куска плавника, носила его на серебряной цепочке и то и дело любовно дотрагивалась до него пальчиком. И она первая стала возражать против привычки Сэра небрежно дарить поделки Эндрю любому гостю. Он всегда с гордостью показывал последние работы Эндрю и после выражения восторгов, а порой и зависти, величественно восклицал: — Вам понравилась эта вещь? Берите ее себе! Берите, берите, не стесняйтесь! Доставьте мне это удовольствие. Там, откуда она взялась, их великое множество! Как-то раз Сэр подарил спикеру Собрания особенно искусную абстрактную резьбу — блестящий шар из тонких, переплетенных между собой полосок красного дерева с вкраплениями из земляничного дерева и манзанита. Спикер, громогласный, краснолицый человек, всегда казался Маленькой Мисс глупым и вульгарным, и у нее были большие сомнения в том, что он сумеет по достоинству оценить прелестное создание Эндрю. Его похвала имела чисто дипломатический характер, а вернувшись домой, он засунет поделку куда-нибудь в чулан и не вспомнит о ней никогда. Когда спикер отбыл, Маленькая Мисс сказала: — Прости, папа, но ты не должен был отдавать ему эту вещь. И ты сам это прекрасно понимаешь. — Но она ему понравилась, Мэнди. Он сказал, что находит ее чрезвычайно привлекательной. — Она и в самом деле необычайно хороша. Но и берег моря перед нашим домом тоже прекрасен. И если бы он сказал: «Берег необычайно прекрасен», ты бы и его отписал ему? — Мэнди, Мэнди... — Так как — отписал бы? — Это неправильное сравнение, — сказал Сэр. — Ну кто же будет отдавать часть своего имения по чьей-то прихоти? А небольшая деревянная вещица, преподнесенная как выражение привязанности к старому другу, к тому же еще и влиятельному политическому деятелю... — Уж не хочешь ли ты сказать, что дал взятку? В то же мгновение в глазах Сэра вспыхнул гнев. Но прошел почти так же быстро, как и возник, и лицо его, как это бывало всегда при общении с Маленькой Мисс, снова осветилось добротой. — Ты же это не серьезно, Мэнди? Ты же понимаешь, что я подарил это спикеру просто из гостеприимства? — Ну... да. Да, папа. Извини. Это неуместные слова, просто нечестные. Сэр улыбнулся: — Похоже на то. Уж не хотела ли ты оставить эту вещицу для себя? У тебя уже вся комната завалена работами Эндрю. Да и весь дом тоже. Он их столько делает, что мы не успеваем их раздаривать. — Вот об этом я и хотела поговорить с тобой. О том, что ты раздаешь их. Сэр улыбнулся еще шире: — А что бы ты хотела? Чтобы я продавал их? — Ну да, конечно. Этого я и хочу. Удивившись, он сказал: — Тебе не пристало быть жадной, Мэнди. — При чем тут жадность? — Ты же знаешь, что у нас больше чем достаточно денег. Да и, в конце концов, просто неприлично назначать цену тому, что вдруг понравилось моему гостю, это же нелепо получать выгоду таким образом. — Я и не говорю, что мы должны зарабатывать деньги на работах Эндрю. А что, если сам Эндрю? — Что — Эндрю? — Он трудится, он и должен получать деньги. Сэр заморгал глазами: — Эндрю — это робот, Мэнди. — Да, я знаю, папа. — Роботы — не люди. Они же машины, понимаешь? Вроде телефонов, компьютеров. Вообрази себе, что может сделать машина с деньгами? Роботы не ходят по магазинам. Роботы не проводят отпуск на Гавайях. Роботы не... — Папа, я говорю серьезно. Это важно для меня. Ведь Эндрю столько времени проводит за работой. — Ну и что? — Робот он или не робот, он имеет право на вознаграждение за свой труд. Когда ты со спокойной душой раздаешь сделанные им вещи в качестве подарков своим друзьям или политическим соратникам, ты попросту эксплуатируешь его. Ты когда-нибудь задумывался над этим, папа? Может быть, он и машина, но он не раб. К тому же он художник. Ему положено платить за его произведения. Возможно, не за те, что он делает для нас, но когда ты отдаешь их другим людям... — Маленькая Мисс остановилась. — Ты помнишь французскую революцию, отец?.. Нет, не в буквальном смысле... Но основная причина ее в том, что аристократы эксплуатировали трудящихся, рабочий класс. Роботы — это наш новый рабочий класс, и если мы будем обращаться с ними так же, как герцоги и герцогини обращались со своими крестьянами... Сэр покачал головой: — Не забивай себе голову такими пустяками, как восстание роботов, Мэнди. Три Закона... — Три Закона! Три Закона! Три Закона! Я ненавижу эти Три Закона! Нельзя лишать Эндрю вознаграждения за его труд! Ты так не можешь! Это несправедливо, папа! Ярость в голосе Маленькой Мисс пресекла намерение Сэра развить свою ссылку на Три Закона прежде, чем он нашел подходящие слова. После минутного молчания он спросил: — Ты и в самом деле так сильно переживаешь, Мэнди? — Да, конечно. — Ладно, давай я подумаю надо всем этим. Может быть, мы воспользуемся твоими идеями и что-нибудь сделаем для Эндрю. — Обещаешь? — Обещаю, — сказал Сэр, и Маленькая Мисс поняла, что все образуется, потому что обещания ее отца были для нее незыблемыми договорами. Так было всегда, так всегда и будет. Шло время. В дом приходили люди, и все, кто видел произведения Эндрю, хвалили их. Но Маленькая Мисс, которая внимательно за этим следила, с удовольствием отметила, что ее отец больше не раздает работы Эндрю, какими бы неумеренными комплиментами ни награждали их посетители. А с другой стороны, порой случалось, что кто-нибудь из гостей спрашивал: «Не могли бы вы продать мне вот это?» И Сэр, чувствуя себя явно не в своей тарелке, только пожимал плечами и отвечал, что не уверен, хочет ли он заняться продажей этих вещей. Маленькая Мисс удивлялась, почему он не решается на это. Нерешительность была не в его характере. В то же время никто не стал бы осуждать его за то, что он зарабатывает деньги, продавая произведения Эндрю посещающим его гостям. Было совершенно ясно, что Джералду Мартину нет никакой нужды выколачивать дополнительные доходы, но, если ему делают предложение, почему бы не принять его? Она не торопила события. Она достаточно хорошо знала своего отца и понимала, что пока вопрос остается открытым и решится в свое время и надлежащим образом. И вот появился у них как-то особый гость: Джон Файнголд, адвокат Сэра. Офис адвокатской фирмы Файнголда находился в Сан-Франциско, где, несмотря на вот уже вековую децентрализацию городов, довольно много людей предпочитало жить. Сан-Франциско располагался не так уж далеко к югу от того места на пустынном побережье океана, где обитали Мартины, но приезд Джона Файнголда к ним был явлением достаточно диковинным. Обычно, если у Сэра было дело к Файнголду, он сам отправлялся в Сан-Франциско. И Маленькая Мисс догадалась, что тут что-то особенное. Файнголд был веселый, толстый человек с седыми волосами, добродушной улыбкой, со свежим, румяным лицом и с кругленьким животиком. Одежда на нем была старомодная, а контактные линзы по краям были окрашены в светло-зеленый цвет, что редко встречалось в те дни, и Маленькая Мисс с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться, всякий раз, когда видела адвоката, и Сэру приходилось останавливать ее строгим взглядом, заметив приступ неуместного веселья в присутствии Файнголда. Файнголд и Сэр устроились в большой комнате у камина, и Сэр протянул ему маленькое инкрустированное панно, которое Эндрю изготовил за несколько дней перед тем. Адвокат, наклонив голову, со всех сторон рассматривал его, с пониманием оглаживал полированную поверхность и подставлял его под свет под разными углами. — Изумительно, — сказал наконец он. — Необычайно красиво. Это ваш робот сделал? — Да, но откуда вы знаете? — Слышал всякие разговоры. Ни для кого не секрет, Джералд, что у вас есть робот, мастер по дереву. Сэр взглянул на Эндрю, который спокойно стоял в тени: — Слышишь, Эндрю? Ты стал знаменитостью по всей Калифорнии. Но в одном вы ошибаетесь, Джон. Эндрю —не
просто «мастер по дереву». Он — не имеющий себе равных художник, никак не меньше. — Действительно, — согласился Файнголд. — Он достоин именно этого звания. Это потрясающая вещь. — Хотите приобрести ее? — спросил Сэр. Файнголд удивленно уставился на него: — Вы предлагаете мне купить ее? — Возможно. В зависимости от того, сколько вы за нее дадите. Файнголд фыркнул, будто его ткнули под ребро негнущимся пальцем. Он резко выпрямился, уселся поосанистей и некоторое время медлил с ответом. Потом уже совершенно другим тоном сказал: — Я и не знал, что вы терпите финансовые трудности, Джералд. — У меня нет материальных трудностей. — Тогда... Извините, если я выгляжу несколько растерянным... Ради всего святого, зачем вам понадобилось... И он сник. — Продать вам эту поделку из дерева? — закончил за него Сэр. — Да. Продать ее. Мне известно, что вы раздали великое множество произведений Эндрю. Мне говорили, что, стоит прийти в ваш дом, уйти из него без какого-нибудь предмета работы Эндрю уже не удастся. Кое-что из его произведений я видел И вы ведь никогда не заводили речи об оплате, правда? А тут вы ставите меня в тупик своим вопросом — не хочу ли я купить ее, хотя знаете, что я не коллекционирую работ по дереву, как бы хороши они ни были. Почему? У вас нет нужды в деньгах, вы сами в этом признались, и я сомневаюсь в существовании у вас каких-то особых причин желать, чтобы я купил то, что любой из ваших гостей получал бесплатно. Ну, сколько вы можете получить за эту вещицу? Пятьсот долларов? Тысячу? Если вы настолько богаты, насколько мне, по крайней мере, известно, что вам прибавят лишние пятьсот или тысяча долларов? — Не мне. Эндрю. — Что?! — Вы правильно оценили это панно, Джон. Думаю, мне за него дадут тысячу. За стулья и столы предлагают и того больше. Я имею в виду не отдельные покупки, а торговлю в крупных масштабах. Если бы я уже принял некоторые предложения, на сегодня у нас уже был бы довольно приличный счет в банке только из доходов, полученных за работы Эндрю по дереву; по моим расчетам, это составило бы несколько сотен тысяч долларов. Файнголд поправил эполеты и запонки на воротнике. — Бог мой, но в этом же нет никакого смысла, Джералд. Богач, заставляющий своего робота трудиться на дому, чтобы повысить свое благосостояние? — Да я же сказал вам, Джон, деньги пойдут не мне. Они нужны для Эндрю. Я собираюсь продавать его произведения и деньги класть в банк на его имя, на имя Эндрю Мартина. — Счет в банке на имя робота? — Верно. Поэтому я и попросил вас приехать сюда. Мне надо знать, будет ли считаться законным счет в банке на имя Эндрю, счет, который сам Эндрю будет контролировать? Понимаете? Это будут его собственные деньги, которыми он будет распоряжаться по своему усмотрению. Файнголд выглядел озадаченным. — Законным? Чтобы робот зарабатывал деньги и хранил их? Не могу ничего сказать вам. Никогда не слышал о подобных прецедентах. Хотя, пожалуй, и закона, запрещающего это, не существует, но... если так... Но роботы — это же не люди. Как они могут иметь счет в банке? — И корпорации тоже ведь не люди, разве что в самом абстрактном смысле: легальная фикция, если говорить вашим, юридическим языком. Но корпорации имеют свои банковские счета. — Положим, я соглашусь с вашим толкованием. Но корпорации в течение многих веков признавались законными владельцами имущества. У роботов, Джералд, нет законных прав, это вам хорошо известно. И уж совсем формальная придирка: разрешите напомнить, что у корпораций есть ответственные служащие и они подписывают все банковские документы. Кто откроет счет Эндрю? Вы? Тогда будет ли этот банковский счет принадлежать Эндрю, если вы откроете его? — Я открывал банковские счета на имя моих детей, — ответил Сэр. — И, однако, это счета моих детей. Кроме того, Эндрю может поставить свою подпись не хуже вас или меня. — Да-да, конечно, полагаю, он на это способен. — Файнголд откинулся на спинку стула так, что он заскрипел. — Дайте подумать, Джералд, это так необычно. Имеется ли специальный закон, запрещающий роботам иметь собственность, или это просто предполагается, поскольку сама идея настолько несостоятельна, что о таком законе и речи не заходило? Мне нужно будет исследовать проблему, и тогда я выскажу свое мнение. Весьма возможно, что таких законов нет, потому что робот, обладающий имуществом, понятие настолько странное, что и рассматривать его не было никакой необходимости. Ведь ни у кого не возникает желания принимать законы, запрещающие деревьям иметь свои собственные банковские счета, или сенокосилкам... — Но кошки и собаки имеют банковские счета. Их любящими владельцами создаются трастовые фонды для их содержания, — напомнил Сэр. — Суды не возражают против этого. — Да, это хороший довод. Хотя кошки и собаки — это живые существа. А роботы — неодушевленные машины. — Не вижу особой разницы. — Нужно иметь в виду, Джералд, что в нашем обществе бытует определенная предвзятость по отношению к роботам, даже страх, которые не распространяются на кошек и собак. И все-таки возможно, что какие-то законы, ограничивающие права роботов, зарегистрированы. Это легко проверить... Но, допустим, это законно. Что вы тогда предпримете? Отвезете Эндрю в банк, и пусть он разговаривает с управляющим? — Я просто привезу сюда все необходимые бумаги и дам их Эндрю на подпись. Его появление в банке совсем не обязательно. А ваша поддержка, Джон, нужна мне для того, чтобы уберечь Эндрю, да и меня тоже, от негативного отношения общественности. Если даже по закону Эндрю имеет право открыть свой счет в банке, найдутся люди, которым это не понравится. — Откуда они узнают? — А как нам скрыть это от них? — спросил Сэр. — Скажем, кто-то покупает у него вещь и выписывает чек на его имя... — Хм. Да. — Файнголд в задумчивости помолчал, потом сказал: — Мы могли бы создать корпорацию и вести все дела через нее, назовем ее... неважно как, хотя бы «Западное побережье, работы по дереву». Эндрю будет президентом и одновременно единственным акционером, а мы станем членами правления. Это послужит юридической защитой Эндрю от враждебности окружающих. Вот и все, Джералд. В любое время, когда Эндрю захочет что-нибудь купить, он расплатится из своей зарплаты, выплачиваемой ему компанией, или из дивидендов. И никому не будет дела до того, что он робот. В бумагах корпораций фигурируют только имена акционеров, а не их свидетельства о рождении. Конечно, ему придется заполнять налоговую декларацию, но налоговая инспекция не будет интересоваться, что из себя представляет налогоплательщик Эндрю Мартин — человек он или нет. Их интересует одно — чтобы налогоплательщик Мартин вовремя выплачивал налоги. — Так. Что еще? — Так сразу мне больше ничего не приходит в голову. Я еще покопаюсь в законах в поисках прецедента, и если отыщу что-то стоящее, я тут же дам вам знать. Но кажется мне, моя идея сработает. Никто не станет препятствовать вам, если вы поведете дело тихо и согласно законам о корпорациях. А если кто-нибудь прознает, в чем тут дело, и ему это не понравится, и он начнет ставить палки в колеса, что же, ему придется обратиться в суд — при условии, что он докажет свое. — А если найдется такой тип? Если он предъявит иск против нас, вы возьмете на себя защиту, Джон? — Конечно. За соответствующую плату. — А какая плата будет, по-вашему, соответствующей? Файнголд улыбнулся. — Что-нибудь вроде этого, — сказал он и показал пальцем на деревянное панно. — Вполне справедливо, — сказал Сэр. — Вы же понимаете, я не коллекционер. Но в этой работе есть что-то истинно художественное. — Вы совершенно правы, — сказал Сэр. Файнголд ухмыльнулся и обратился к роботу: — Эндрю, ты будешь... нет, не богатым человеком, а богатым роботом. Ты рад этому? — Да, сэр. — И что ты собираешься делать с теми деньжищами, что появятся у тебя? — Платить ими за те вещи, за которые иначе пришлось бы платить Сэру. Это сэкономит его затраты, сэр.
Date: 2015-07-25; view: 303; Нарушение авторских прав |