Верящие в Утраченный Мир 2 page

Вин вздрогнула, когда что‑то шевельнулось в центре комнаты. У очага стояло вращающееся кресло, вот оно медленно повернулось… и Вин увидела в нем иссохшего, морщинистого старика. Лысый, с коричневыми пятнами на коже, он выглядел лет на семьдесят с лишним. Одет он был в дорогой темный костюм.

Старик уставился на Вин гневным взглядом.

«Ну вот, – подумала Вин. – Опять неудача… тут ничего нет. Пора сваливать».

Однако в этот момент кто‑то схватил ее за ногу. Вин выругалась, пытаясь вырваться, и взглянула на окровавленного инквизитора. Даже с помощью свинца он не должен был сдвинуться с места… Вин снова попыталась высвободиться, но инквизитор крепко держал ее.

– В чем дело? – резко спросил старик, поднимаясь с кресла.

– Простите, лорд‑правитель, – почтительно произнес инквизитор.

«Лорд‑правитель? Но я же видела его. Это был молодой человек!»

– Убей ее, – велел старик, небрежно махнув рукой.

– Мой лорд, – осторожно сказал инквизитор, – этот ребенок представляет особый интерес. Могу я взять ее ненадолго?

– Что за особый интерес? – спросил лорд‑правитель, вздыхая и опускаясь обратно в кресло.

– Мы хотели подать вам прошение, лорд‑правитель, – сказал инквизитор. – Относительно ортодоксального кантона.

– Опять! – устало произнес лорд‑правитель.

– Прошу, мой лорд!

Вин продолжала бороться, сильнее разжигая свинец. Но инквизитор прижал ей руки к бокам, и Вин мало что могла сделать.

«Какой он сильный!» – с досадой подумала она.

И тут она вспомнила. Одиннадцатый металл, чья сила таилась внутри нее, создавая незнакомый источник. Вин подняла голову и посмотрела на старика.

«Лучше попробовать».

И она подожгла одиннадцатый металл. Ничего не случилось.

Вин, разочарованная, продолжала бороться, но ее сердце упало куда‑то вниз. А потом она увидела… Рядом с лордом‑правителем стоял какой‑то человек. Откуда он взялся? Вин не заметила, чтобы он входил в комнату.

У него была окладистая борода и толстая шерстяная куртка, отделанная мехом. Он стоял спокойно и выглядел очень довольным, радостно улыбаясь.

Вин вскинула голову. В нем промелькнуло что‑то знакомое. Он напоминал того, кто убил Кельсера. Только он был старше и… живее.

Вин взглянула в сторону. Рядом с ней стоял еще один незнакомец, молодой вельможа. Судя по одежде, он был купцом, и очень богатым.

«Что происходит?»

Одиннадцатый металл выгорел. Оба чужака растаяли словно призраки.

– Очень хорошо, – со вздохом сказал старый лорд‑правитель. – Я выполню твою просьбу. Мы встретимся через несколько часов… Тевидиан просил собраться и обсудить то, что происходит за стенами дворца.

– О! – воскликнул инквизитор. – Да, это очень хорошо, что он будет там. Действительно хорошо.

Вин вертелась в руках инквизитора, когда тот вдруг толкнул ее и прижал к полу. Он протянул руку, взял что‑то, что Вин не разглядела, размахнулся – и боль пронзила голову Вин.

И несмотря на горевший свинец, Вин потеряла сознание.

Эленд нашел отца в северном зале у бокового входа в крепость Венчер.

– Что происходит? – громко спросил Эленд, на ходу натягивая камзол.

Волосы у него были растрепаны после сна.

Лорд Венчер стоял в зале вместе с командирами стражи и несколькими капитанами судов. Вокруг суетились солдаты и слуги, и вид у них был испуганный.

Лорд Венчер как будто не слышал вопроса, он как раз отдавал приказ гонцу, веля тому отправиться в восточные доки.

– Отец, что происходит? – повторил Эленд.

– Скаа взбунтовались, – резко бросил лорд Венчер.

«Что? – недоумевал Эленд, пока лорд Венчер подзывал к себе очередную группу солдат. – Но такого не бывает».

Бунт скаа в самой Лютадели… нет, это невозможно вообразить. Скаа не склонны к столь дерзким выходкам, они просто…

«Валетт – скаа, – вспомнил вдруг Эленд. – Ты должен перестать думать, как другие лорды, Эленд. Ты должен наконец‑то открыть глаза».

Столичный гарнизон ушел далеко, и некому было расправиться со скаа. Всех горожан заставили смотреть на чудовищную казнь несколько недель назад, не говоря уж о той резне, что произошла накануне. Должно быть, терпение скаа наконец лопнуло…

«А ведь Темадре это предсказывал, – сообразил Эленд. – И еще с десяток других теоретиков – политиков и историков. Они говорили, что Последняя империя не может существовать вечно. Кто бы ни стоял во главе ее, пусть даже бог, люди все равно однажды восстанут… Наконец это случилось, и мне доведется увидеть все своими глазами! Вот только я… на другой стороне».

– Зачем пришли капитаны? – спросил Эленд.

– Мы уезжаем из города, – коротко ответил лорд Венчер.

– Оставляем крепость? – удивился Эленд. – Разве это не бесчестно?

Лорд Венчер фыркнул.

– Сейчас не время кичиться храбростью, мальчик. Речь идет о жизни и смерти. Скаа напали на городские ворота и перебили остатки гарнизона. Я не намерен ждать, когда они явятся за нашими головами.

– Но…

Лорд Венчер покачал головой.

– Мы бы в любом случае уехали. Кое‑что случилось в Ямах несколько дней назад. И лорд‑правитель не обрадуется, когда узнает.

Венчер махнул рукой старшему капитану.

«Восстание скаа, – с трудом соображал ошеломленный Эленд. – О чем предупреждал в своих трудах Темадре? Так… он говорил, что, когда вспыхнет настоящий бунт, скаа начнут бессмысленно убивать всех подряд и жизнь знатных людей не будет стоить для них ломаного гроша. И еще он предсказывал, что бунт затихнет быстро, но после него останутся горы трупов. Тысячи убитых. Десятки тысяч».

– Что стоишь? – оборвал его размышления лорд Венчер. – Иди, укладывай вещи.

– Я не поеду, – сказал Эленд неожиданно для самого себя.

Лорд Венчер нахмурился.

– Что?

Эленд посмотрел ему в глаза.

– Я не поеду, отец.

– Нет, поедешь, – возразил лорд Венчер, и в его глазах мгновенно вспыхнул гнев.

Эленд смотрел на отца – и видел, что его не столько беспокоит судьба сына, сколько раздражает, что тот осмеливается перечить. Но, как ни странно, Эленд совсем не боялся.

«Кто‑то должен остановить все это. Восстание может пойти на благо, но только в том случае, если скаа не увлекутся уничтожением союзников. А аристократы как раз и должны стать их союзниками в борьбе против лорда‑правителя. Он ведь наш общий враг».

– Отец, я не шучу. Я намерен остаться.

– Черт бы тебя побрал, мальчишка! Ты издеваешься надо мной?

– Речь не о танцах или обедах, отец. Мы говорим о серьезных вещах.

Лорд Венчер немного помолчал.

– То есть ты не просто так мне перечишь?

Эленд покачал головой. Лорд Венчер неожиданно улыбнулся.

– Тогда оставайся. Это хорошая идея. Кто‑то должен представлять здесь нашу семью, пока я буду собирать силы. Да… отличная идея.

Эленд молчал, глядя в веселые глаза лорда Венчера.

«Атиум… Отец готов оставить меня здесь, чтобы было кому отвечать за него! Даже если лорд‑правитель меня не убьет, отец вполне может надеяться, что меня прирежут восставшие скаа. В любом случае он избавится от меня. Я и впрямь не гожусь на роль главы Дома…»

Лорд Венчер тихо усмехался.

– Оставь мне хотя бы несколько солдат, – попросил Эленд.

– Я оставляю большинство. Будет трудновато увести из города даже одну лодку, не говоря уже о целом караване. Я просто не возьму их с собой. Удачи, мальчик. Передавай привет лорду‑правителю.

Он громко рассмеялся и пошел к оседланному коню, уже ожидавшему у входа.

Эленд остался в зале – и вдруг обнаружил, что внимание окружающих обращено на него. Испуганные стражники и слуги, сообразив, что их бросили в замке, в отчаянии повернулись к Эленду.

«Я теперь в ответе за них, – в ужасе подумал Эленд. – Что делать?»

Он видел, как туман за окнами вспыхивает отсветами огней. Стражники со стены закричали, что к крепости движется толпа скаа.

Эленд подошел к открытой двери и всмотрелся в туман. За его спиной воцарилась тяжелая тишина. Дрожащие от страха люди уже понимали, какая опасность им грозит.

Эленд долго стоял неподвижно, потом резко обернулся.

– Капитан! – позвал он. – Собери всех людей… чтобы никого не осталось! И направляйтесь к крепости Лекаль.

– К крепости Лекаль, мой лорд?

– Она лучше защищена, – сказал Эленд. – Кроме того, и там, и здесь осталось слишком мало солдат. По отдельности мы наверняка погибнем, а вместе, возможно, продержимся. Предложим свою помощь Дому Лекаль.

– Но… мой лорд, – осторожно возразил солдат. – Дом Лекаль – ваши враги!

Эленд кивнул.

– Кто‑то же должен сделать первый шаг. Давайте, действуйте!

Солдат отсалютовал и бросился выполнять приказ.

– И еще, капитан!

Тот остановился.

– Отбери пятерку лучших солдат для моей охраны. Они пойдут со мной… у нас будет особая задача.

– Какая задача, мой лорд? – смущенно спросил солдат.

Эленд повернулся спиной к туману.

– Мы выдадим себя восставшим.

Очнувшись, Вин ощутила сырость. Она кашлянула и застонала, когда ее затылок пронзила острая боль. Вин открыла глаза. На нее капала вода. Голова кружилась, и Вин мгновенно воспламенила свинец и олово, чтобы прийти в себя.

Чьи‑то руки грубо подняли ее в воздух. Вин чуть не подавилась, когда инквизитор сунул ей что‑то в рот.

– Глотай! – приказал он, выворачивая ей руку.

Вин вскрикнула, безуспешно пытаясь сопротивляться. В итоге ей пришлось проглотить кусочек неизвестного металла.

– А теперь подожги! – потребовал инквизитор, еще сильнее выкручивая руку.

Вин ощутила внутри источник неведомой энергии. Инквизитор мог скормить ей непригодный для алломантии металл, из тех, что вызывают болезни или, хуже того, убивают при воспламенении.

«Пленника можно прикончить и более простым способом», – подумала Вин сквозь пелену боли и подожгла неведомый металл.

В то же мгновение остальные источники силы внутри нее погасли.

– Отлично, – сказал инквизитор, бросая ее на пол.

Камни были мокрыми. Инквизитор повернулся и вышел из клетки, захлопнув за собой решетчатую дверь.

«Что это? Двенадцатый металл? Возможно, алломантия не ограничивается тем, о чем рассказывали Кельсер и остальные?»

Вин несколько раз глубоко вздохнула и с трудом поднялась на колени. Она ощущала давящее присутствие лорда‑правителя. Вин чувствовала его, хотя оно было и не таким сильным, как раньше. Но теперь Вин не могла зажечь медь и спрятаться от воли лорда‑правителя. Ее охватило желание согнуться, сжаться, сдаться…

«Нет! – подумала она. – Я должна справиться. Я должна быть сильной!»

Она заставила себя встать и принялась осматриваться. Она действительно сидела в клетке – с трех сторон ее окружали решетки, и только с четвертой находилась стена. Внутри не было ничего, даже завалящего тюфяка. Справа и слева от Вин стояли две такие же клетки.

С Вин сорвали одежду, оставив только нижнее белье. Видимо, таким образом враги хотели убедиться, что у нее нет металлов. Вин еще раз осмотрела комнату. Она была длинной и узкой, с голыми каменными стенами. В одном из углов стоял табурет, но больше никакой мебели в помещении она не заметила.

«Вот бы найти хоть один кусочек металла».

Она принялась искать. Машинально попыталась воспламенить железо, ожидая, что вспыхнут голубые лучи, – но, конечно, внутри у нее не было ни крошки железа. Вин тряхнула головой, усмехаясь собственной глупости. Она настолько привыкла полагаться на алломантию, что теперь чувствовала себя ослепшей. Она не могла поджечь олово, чтобы расслышать звучащие вдали голоса.

Не могла воспламенить свинец, чтобы укрепить тело и справиться с болью. Не могла зажечь бронзу, чтобы отыскать следы других алломантов.

Ничего. У нее не осталось ничего.

«Но ведь прежде ты обходилась без алломантии, – строго напомнила себе Вин. – Можешь обойтись и теперь».

Она как следует обшарила голый пол клетки, надеясь на счастливый случай – потерянную кем‑то булавку или гвоздик… Конечно, она ничего не нашла и переключилась на решетки. Но как отщипнуть от них хотя бы крупицу железа?

«Так много металла вокруг, – разочарованно подумала Вин. – А я не могу им воспользоваться!»

Она уселась на пол, прислонившись к каменной стене и дрожа от сырости. Снаружи было темно. В окне комнаты проплывали клубы тумана. Что случилось с мятежниками? С ее друзьями? Вин казалось, что туман снаружи выглядит светлее обычного. Там горят факелы? Без олова она не могла ответить на этот вопрос.

«О чем я только думала? Неужели я надеялась на удачу там, где потерпел поражение Кельсер? Он знал, что одиннадцатый металл бесполезен».

Вообще‑то, конечно, одиннадцатый металл давал определенный эффект, только не мог убить лорда‑правителя. Вин устроилась поудобнее, пытаясь разобраться, что произошло. В действии одиннадцатого металла было что‑то знакомое. Точнее, в ощущении, которое Вин испытала, поджигая его.

«Золото. Воспламенив одиннадцатый металл, я почувствовала себя так же, как тогда, когда Кельсер заставил меня поджечь золото».

Возможно, одиннадцатый металл вовсе не был «одиннадцатым»? Золото и атиум всегда казались Вин непарными. Все остальные металлы делились на понятные пары – базовый метал и дополняющий его сплав, и они действовали противоположным образом. Железо тянуло, сталь толкала. Цинк тянул, латунь толкала. В этом был смысл. А в паре «атиум‑золото» смысла не было.

А что, если одиннадцатый металл – на самом деле сплав, пара атиуму или золоту?

«Это значит, что атиум и золото – два непарных металла. У них разные свойства. Отдаленно похожие, но не взаимосвязанные. Они как…»

Как другие металлы, разделенные на две большие группы по четыре в каждой. Физические, внешние металлы: железо, сталь, олово и свинец. Внутренние металлы, влияющие на сознание: бронза, медь, цинк и латунь. И… металлы, воздействующие на время: золото и его пара, атиум и его пара.

«Выходит, есть еще один металл, только он пока никому не известен. Может, потому что атиум и золото слишком дорого стоят, чтобы использовать их в сплавах?»

Итак, ее «одиннадцатый металл», вероятно, действительно был парой золоту – металлу, который Кельсер называл самым бесполезным из всех. Золото показало Вин ее саму – точнее, разные варианты ее самой, и эти видения выглядели настолько достоверно, что казалось, до них можно дотронуться. Но все равно это были просто видения, призраки той Вин, какой она стала бы, изменись ее прошлое.

Одиннадцатый металл проделал нечто сходное, только показал Вин не ее саму, а других людей. Но это ничего ей не дало. Какое ей дело, кем мог бы стать лорд‑правитель? Он все равно оставался тираном, правившим Последней империей…

В дверях комнаты появился «стальной» инквизитор в черной сутане и с капюшоном на голове. Его лицо оставалось в тени, но из‑под капюшона торчали металлические стержни.

– Пора, – сказал он.

Второй инквизитор ждал в дверях, пока первый доставал из‑под сутаны ключи и шел к клетке.

Вин напряглась. Замок лязгнул, и Вин мгновенно вскочила на ноги и бросилась вперед.

«Неужели я и раньше двигалась так медленно, когда еще не умела жечь свинец?» – в ужасе подумала она.

Инквизитор схватил ее за руку – небрежно, как будто походя, – и Вин поняла, почему он совершенно не обеспокоился. Он двигался со сверхъестественной быстротой, и в сравнении с ним Вин выглядела сонной мухой.

Инквизитор развернул ее к себе и злобно ухмыльнулся. Вин увидела, что его лицо покрыто шрамами. Шрамы походили на…

«Раны от стрел, – потрясенно подумала она. – Но как он мог так быстро вылечиться?»

Вин пыталась сопротивляться, но безуспешно. Тварь потащила ее к дверям, и второй инквизитор отступил в сторону, уставив на Вин металлические стержни. Второй, в отличие от первого, не улыбался.

Вин плюнула в него, и ее плевок угодил точно в один из металлических стержней.

Ее потащили вон из комнаты по узкому коридору. Вин кричала, звала на помощь, хотя прекрасно понимала, что орать в самом сердце Кредикской Рощи не имело смысла. Она только разозлила инквизитора, и тот снова заломил ей руку.

– Заткнись, – велел он, когда Вин всхлипнула от боли.

Вин замолчала и попыталась понять, где находится. Похоже, на одном из нижних этажей дворца. Для башен здесь были слишком длинные коридоры. Стены их покрывали разноцветные фрески, но в комнатах как будто никто не жил: ковры выглядели новыми, на мебели не нашлось бы ни пятнышка, ни царапинки. У Вин возникло ощущение, что и фрески нарисованы исключительно для порядка.

Наконец они дошли до лестницы и стали подниматься по ступеням.

«В одну из башен, наверное», – подумала Вин.

С каждой ступенькой Вин все сильнее чувствовала близость лорда‑правителя. Одно его присутствие лишало ее воли, подавляло, угнетало… Вин обвисла на руках инквизитора, забыв о сопротивлении. Ей понадобилось напрячь все силы, чтобы не дать лорду‑правителю окончательно раздавить ее душу.

Вскоре узкая лестница закончилась, и инквизиторы втолкнули Вин в большое круглое помещение. Несмотря на мощное давление лорда‑правителя и то, что Вин успела повидать немало крепостей, она не удержалась от вздоха изумления. Никогда прежде она не сталкивалась с таким поистине царственным великолепием.

Помещение оказалось круглым, и часть его изогнутой стены была полностью сделана из стекла. Освещенная снаружи, комната сияла разноцветными огнями. Мастер, создавший витраж, не стал изображать на нем привычных сюжетов: там лишь извивались, сливались и перекрещивались длинные цветные ленты. Как…

«Как туман, – потрясенно подумала Вин. – Разноцветный туман».

Лорд‑правитель сидел на высоком троне в центре помещения. Это был не старый лорд‑правитель, а тот, молодой и красивый, убивший Кельсера.

«Может, он подменыш? Нет, я же чувствую его так, как чувствовала того, старого… Это один и тот же человек. Значит, он умеет менять внешность и, когда хочет, выглядит молодым и симпатичным?»

Небольшая группа поручителей в серых рясах стояла в дальнем конце комнаты, о чем‑то тихо переговариваясь. Поодаль выстроились в ряд семь «стальных» инквизиторов. Вместе с конвоирами Вин их набралось девять… Тот, что тащил Вин, передал ее одному из ожидавших, и Вин ощутила хватку такой же невероятно сильной руки.

– Давайте наконец приступим, – сказал лорд‑правитель.

Один из поручителей вышел вперед и поклонился.

Вин похолодела, узнав его.

«Лорд‑прелан Тевидиан, – подумала она, глядя на лысого поручителя. – Мой отец».

– Мой лорд, – заговорил Тевидиан, – простите, но я ничего не понимаю. Мы ведь уже обсуждали этот вопрос.

– Инквизиторы утверждают, что им есть что добавить, – усталым голосом произнес лорд‑правитель.

Тевидиан посмотрел на Вин и недоуменно нахмурился.

«Он не знает, кто я, – сообразила Вин. – Конечно, он и не подозревая, что стал отцом».

– Мой лорд, – сказал Тевидиан, отводя взгляд от Вин. – Выгляните в окно! Разве нам больше не о чем поговорить? Вся столица бунтует! Факелы скаа осветили ночь, скаа осмелились выйти в туман! Они богохульствуют и нападают на крепости аристократов!

– Пусть их, – небрежно бросил лорд‑правитель.

Он выглядел изможденным. Да, на троне он сидел прямо, но все равно и в его позе, и в его голосе сквозила усталость.

– Но, мой лорд! – снова заговорил Тевидиан. – Великие Дома рушатся!

Лорд‑правитель отмахнулся.

– Им это на пользу – обновляться каждое столетие. Если аристократия становится слишком самоуверенной, не приходится ждать ничего хорошего. Обычно я позволяю им поубивать друг друга в очередной войне, но сейчас их просто вырежут бунтовщики.

– А если скаа ворвутся во дворец?

– Тогда я сам с ними разберусь, – мягко произнес лорд‑правитель. – И довольно об этом.

– Да, мой лорд, – поспешил согласиться Тевидиан и попятился с поклоном.

– А теперь, – сказал лорд‑правитель, поворачиваясь к инквизиторам, – о чем вы хотели сообщить?

Вперед вышел инквизитор со шрамами на лице.

– Лорд‑правитель, мы желаем подать прошение, чтобы руководство братством было изъято у этих людей и передано инквизиторам.

– Мы уже обсуждали это, – ответил лорд‑правитель. – Ты и твои браться нужны мне для более важных дел. Вы слишком ценны, чтобы заниматься чиновничьей работой.

– Но позволяя обычным людям руководить братством, вы невольно поощряете пороки, которые проникают в самое сердце вашего дворца! – пылко возразил инквизитор.

– Пустая болтовня! – сердито воскликнул Тевидиан. – Ты постоянно твердишь об этом, Кар, но у тебя нет доказательств!

Кар медленно повернулся, и его зловещая улыбка стала отчетливо видна в мерцающем свете. Вин передернуло. Улыбка была почти такой же страшной, как давление лорда‑правителя.

– Доказательства? – спросил Кар. – Скажи мне, лорд‑прелан, узнаешь ли ты эту девчонку?

– Конечно нет! – удивленно ответил Тевидиан. – Какое отношение к братству может иметь девчонка‑скаа?

– Прямое, – ухмыльнулся Кар. – Я бы сказал, непосредственное. Ответь мне, детка… ответь лорду‑правителю: кто твой отец?

Вин хотелось спрятаться, но власть лорда‑правителя была так же сильна, как тверда рука инквизитора.

– Я… не знаю, – процедила она сквозь зубы.

Лорд‑правитель чуть вскинул голову и повернулся к ней.

– Ты не можешь солгать лорду‑правителю, детка, – тихим хриплым голосом сказал Кар. – Он прожил много веков, он владеет алломантией так, как это не дано ни одному из смертных. Он видит твое сердце насквозь, читает твои чувства, как открытую книгу. Он ощущает, когда ты лжешь. Он чувствует… да, чувствует!

– Я никогда не знала своего отца, – упрямо повторила Вин.

Если инквизитор так сильно хотел что‑то узнать, лучше всего было помалкивать.

– Я простая беспризорница.

Рожденная туманом – беспризорница? – насмешливо переспросил Кар. – Что ж, это забавно. Правда, Тевидиан?

Лорд‑прелан молчал, только хмурился. Лорд‑правитель неторопливо поднялся и спустился по ступеням трона.

– Да, мой лорд, – сказал Кар. – Вы уже ощутили ее алломантическую силу. Вы знаете, что она – полноценная рожденная туманом, удивительно сильная. Едва ли один из знатных Домов бросил бы такого ребенка. При ее способностях она должна происходить из благороднейшей семьи. По крайней мере один из ее родителей должен к ней принадлежать.

– Что ты хочешь сказать? – резко спросил Тевидиан, бледнея.

Лорд‑правитель не обратил внимания на них обоих. Он прошел по волнам света, отражавшимся от пола, и остановился перед Вин.

«Как близко», – подумала она.

Его давление было настолько сильно, что Вин уже не испытывала страха – ее охватила лишь глубокая, необъятная, чудовищная печаль.

Лорд‑правитель протянул к ней худые руки, коснулся щек, заставляя девушку взглянуть ему в глаза.

– Кто твой отец, девочка? – тихо спросил он.

– Я… – Вин сжалась от отчаяния, от боли, горя, желания умереть…

Лорд‑правитель наклонился, глядя ей в глаза. В этот момент Вин поняла правду. Она видела его взгляд. Ощущала его силу. Его почти божественную силу.

Его совершенно не беспокоило восстание скаа. Да и с чего бы? Если бы он пожелал, то мог бы собственноручно перебить всех жителей столицы. Вин знала, что это так. Возможно, ему потребовалось бы время, но что такое время для бессмертного? Ему незачем было бояться бунтов.

Он никогда их и не боялся. Кельсер совершил чудовищную ошибку.

– Твой отец, дитя! – настойчиво повторил лорд‑правитель, и каждое его слово падало на Вин точно каменная глыба.

И Вин заговорила, сама того не желая.

– Брат сказал однажды, что моим отцом был вот этот человек… лорд‑прелан. – Слезы текли по ее щекам, но, когда лорд‑правитель отвернулся, она уже не смогла вспомнить, почему заплакала.

– Это ложь, мой лорд! – вскрикнул Тевидиан, отступая назад. – Откуда ей знать? Глупый ребенок!

– Ответь честно, Тевидиан, – сказал лорд‑правитель, медленно подходя к поручителю. – Ты спал с женщинами‑скаа?

Поручитель немного помолчал.

– Я всегда соблюдал закон! – ответил он наконец. – Все они мертвы…

– Ты… лжешь, – медленно и как будто удивленно произнес лорд‑правитель. – Ты не уверен в этом.

Тевидиан дрожал так, что это было заметно.

– Я… думаю, что убил всех, мой лорд. Только… была одна. Возможно, я проявил небрежность… Сначала я просто не знал, что она скаа. А солдат, которого я послал убить ее, сопляк, позволил ей бежать. Я отыскал ее потом.

– Эта женщина имела ребенка?

В зале стало очень тихо.

– Да, мой лорд, – шепотом ответил лорд‑прелан.

Лорд‑правитель прикрыл глаза, вздохнул и вернулся к трону.

– Он ваш, – сказал он инквизиторам.

В то же мгновение шесть инквизиторов метнулись через комнату, с радостным воем выхватывая из‑под сутан обсидиановые ножи. Тевидиан вскинул руки и закричал, когда «стальные» инквизиторы налетели на него. Кровь хлестала потоком, когда они вновь и вновь погружали кинжалы в тело умирающего прелана. Остальные поручители забились по углам, в ужасе наблюдая за происходящим.

Кар остался в стороне и с улыбкой следил за чудовищным убийством. Не присоединился к резне и тот инквизитор, который держал Вин, и еще один, хотя девушка не поняла почему.

– Твоя точка зрения доказана, Кар, – сказал лорд‑правитель, устало опускаясь на трон. – Похоже, я слишком доверился человеческому послушанию. Но я не ошибся. Я никогда не ошибаюсь. Пришло время перемен. Собери высших преланов, приведи их сюда – вытащи из постелей, если понадобится. Они будут свидетельствовать, как я передаю кантону инквизиции власть над всем братством.

Улыбка Кара стала шире.

– А эту полукровку убей.

– Разумеется, мой лорд, – кивнул Кар. – Только мне хотелось бы задать ей несколько вопросов. Она из банды туманщиков‑скаа. Если она поможет нам добраться до остальных…

– Отлично, – кивнул лорд‑правитель. – В конце концов, это и есть твоя прямая обязанность.

Что может быть прекраснее солнца? Я часто любуюсь восходом, потому что из‑за тревожного сна поднимаюсь еще до рассвета.

И каждый раз, когда я вижу безмятежный желтый свет, разливающийся над горизонтом, я начинаю чувствовать себя лучше, во мне пробуждается надежда. Можно сказать, что именно солнце заставляет меня все это время идти вперед.

«Кельсер, чокнутый придурок, – думал Доксон, делая пометки на расстеленной карте, – почему ты вечно шляешься где‑то, оставляя меня расхлебывать кашу?»

Открытое руководство, взятое на себя Кельсером, была завершено. Настала очередь Доксона. Он воспользовался первоначальной стратегией Кельсера, слегка изменив ее. Он старался поддерживать хаос на таком уровне, чтобы им можно таки было управлять, и лучшее оружие выдавал тем, кто выглядел наиболее надежно. Он специально отправил людей на захват стратегических запасов – пищи и воды, – прежде чем все украдут вожаки мятежников.

В общем он делал то же, что и всегда: воплощал в жизнь мечты Кельсера.

За дверью послышался шум. Доксон поднял голову, когда появился посланец. Он сразу же подошел к Доксону.

– Какие новости? – спросил Доксон.

Посланец покачал головой. Это был молодой человек в имперском мундире без знаков различия.

– Мне очень жаль, сэр, – сказал он негромко. – Никто из стражников не видел, чтобы она выходила, и… один утверждает, что наблюдал, как ее тащили к темницам.

– Можешь вызволить ее? – спросил Доксон.

Солдат, которого звали Горадель, побледнел. Еще недавно Горадель входил в личную стражу лорда‑правителя. По правде говоря, Доксон не имел представления, можно ли доверять этому человеку. И все же он – как бывший дворцовый стражник – мог проникнуть туда, куда не было доступа прочим скаа. Его прежние товарищи не знали, что он перешел на другую сторону.

«Предположим, что он теперь действительно с нами», – подумал Доксон.

События развивались слишком быстро, чтобы тратить время на сомнения. Доксон решил, что использовать этого человека просто необходимо, и предпочел довериться инстинктам.

– Можешь? – повторил он.

Горадель покачал головой.

– Сэр, ее схватил инквизитор. Я не могу освободить ее – у меня нет полномочий. Я…

Доксон вздохнул.

«Дурочка! – подумал он. – Ей бы следовало получше соображать. А Кельсеру надо было больше заниматься с ней».

Он махнул рукой, отпуская солдата, и его внимание переключилось на вошедшего Хэммонда – тот нес на плече огромный меч со сломанным эфесом.

– Готово, – сообщил Хэм. – Крепость Элариэль пала. Но крепость Лекаль все еще держится.

Доксон кивнул.

– Нам вскоре понадобятся твои люди во дворце.

«Чем скорее мы ворвемся туда, тем больше шансов спасти Вин».

Вообще‑то Доксон был почти уверен, что они окажутся во дворце слишком поздно, чтобы что‑то изменить… Армии понадобится несколько часов, чтобы собраться в нужном месте. Доксон хотел напасть на дворец со всеми силами сразу, но прямо сейчас не имел лишних людей для спасательной операции. Будь с ними Кельсер, он, пожалуй, сам бы ринулся выручать Вин, но Доксон не мог решиться на такой отчаянный поступок.