Глава 5. В том, что наверху играют против нас, я все же ошибся

В том, что наверху играют против нас, я все же ошибся. И убедился в этом ровно в тот момент, когда утром вошел в офис. Сидевший за компьютером Витёк спросил:

— Главный, а ноут Стива может быть полезен? Я чота сразу поинтересоваться прощелкал.

— Ноутбук Стива? — опешил я так, что замер на середине шага, уставившись на Витька. — Его лэптоп? — уточнил на всякий случай.

— Ну да, ноут, — кивнул Витёк. — Он здесь, у меня.

— А как он у тебя?

— Та Стив завез два дня назад. У него вентилятор накрылся, я заменил, а забрать он его уже не успел.

— И он здесь? — переспросил я, боясь поверить в такое.

— Ну да. — Витёк, похоже, немного усомнился в моих умственных способностях. — Ну я че и говорю.

— И где он, Вить?

— Та здесь. — Он махнул рукой в сторону «будуара».

Через минуту я уже сидел за столом и ждал, когда загрузится операционная система в небольшом сером лэптопе, с которым я часто видел Стива.

— Пароля на входе нет, — сказал сидевший рядом Витёк.

— Уже радует.

Проскочила неторопливо заставка — компьютер был не новый, — затем появился рабочий стол со множеством значков.

— Что ищем?

— Почту.

Эту привычку Стив взял у меня: любой важный файл отправлять самому себе на почту. Не в «Дропбокс», не в «документы Гугл», а в почту, причем пароль каждый раз вводится вручную. На случай, если твой телефон или планшет украдут. Или вот лэптоп, например. Не знаю, сделал ли Стив это сейчас, но проверить стоит.

— Не знаю только, пароль у него здесь хранится или нет?

У меня в компьютере пароли хранятся. В телефоне и планшете — нет, потому что они всегда «на мне», проще к ним доступ у нежелательного человека. Впрочем, лэптоп тоже дома не в сейфе, и не мешало бы…

Стив оказался таким же, как и я. В первом открытом браузере паролей не было, но со второго вход в почту прошел легко. Во «входящих» ничего не было, но потом я сообразил, что у Стива, похоже, всего одна почта на все случаи жизни и отправить сам себе письмо он не мог. И заглянул в «черновики».

И что это? Глаза сразу остановились на дате и времени создания файла. Файл создан… Я вытащил свой телефон, пробежался по логу сообщений. Ну да, вот же сообщение от Стива о том, что он обнаружил гугл-аккаунт убитой Джоанн. И по времени совпадает с созданием этого файла, всего-то пять минут разницы.

Только после этого я файл открыл.

Логин и пароль.

— Ну ты понял все, да? — повернулся я к сопевшему почти в ухо Витьку.

— Щас все будет, — кивнул он, быстро переписывая два слова на листок бумаги. — Щас сделаю.

Так, Джефф. Джефф же не в курсе, а он о содержании компьютера может знать больше, чем я, они со Стивом работали вместе. Я схватился за телефон. К тому времени, как Джефф приехал, Витёк уже открыл доступ к аккаунту убитой жены Гонсалеса и перекопировал содержание компьютера Стива на переносной жесткий диск. К счастью, Стив картинками и видео свой лэптоп не забивал, так что скопировалось все легко и быстро. Что-то было запаролено, но, опять же, Витёк успокоил, доступ к компьютеру есть, а дальше никаких проблем.

Но это потом. А пока дневник Джоанн Гонсалес. Она действительно им пользовалась. Это удобно, у меня такой же, синхронизируются и компьютер, и планшет, и телефон, не забудешь и не пропустишь ничего. Правда, я иногда забываю вносить в этот дневник нужное, а вот Джоанн, похоже, была женщиной пунктуальной и аккуратной. И поэтому она несколько раз внесла в свой дневник пометку: «Забрать Сатори от Академии Бальбоа». И на день ее гибели подобные планы тоже были.

И к тому времени, как Джефф зашел в офис, я ждал его уже в дверях.

— Ты куда собрался?

— В Академию Бальбоа.

— Что это?

— Частная школа в Клейтоне. — Я повлек его к машине, говоря уже по пути. — Джоанн Гонсалес каждый раз забирала оттуда ту самую Сатори, я прочитал ее ежедневник.

— Ты что, думаешь, что Сатори из этой школы? — Джефф скептически сморщился.

— Думаю, что Сатори прямо из преисподней. — Мне почему-то вспомнился при этом холод в подвале. — Но, скорее всего, она встречала их машину где-то там. Родители забирают детей, затеряться среди них легко, а выглядит все очень естественно — тьютор из другой, соседней школы.

— И что надеешься найти?

— Записи с камер. Вдруг сохранились? И вдруг эта самая Сатори на них попала, если крутилась возле школы?

— Хм… — Джефф задумался, затем кивнул: — Попытаться стоит, по крайней мере. Если бы у нас была ее фотография… Ладно, поехали. Я веду.

— Ну… давай ты, ладно.

«Сабёрбен» даже после моей не слишком трясучей «Тойоты» ощущался неправдоподобно плавным и вальяжным. Климат-контроль Джефф устанавливал на такую температуру, что я почти сразу замерз, как сел к нему в кабину.

Повез Джефф не через город, а вдоль берега, по Корредор Сур, что, в общем, и разумно. Поток машин был не плотный, двигались быстро, так что за пределы города выскочили уже минут через пятнадцать, крутанувшись на развязке над Корредор Норте. Дальше уже потянулись застроенные приличными домами пригороды и старые американские военные застройки, удивительно однотипные, служившие когда-то и казармами, и жильем для военнослужащих. Когда все это имущество отошло Панаме, оказалось, что лучше всего размещать в подобных местах школы и всякие прочие университеты вместе с их кампусами, и в результате получилось, что вся зона между границей города, Каналом и Бия Сентенарио превратилась в некий «учебный заповедник».

— У тебя есть какая-нибудь теория? — спросил Джефф.

— Теорий, как мух над дерьмом, но ни одна даже моей собственной критики не выдерживает, — сознался я. — Понятно только то, что все началось с того, что адвокаты Гонсалеса… или там ее подружка, которая молчала, спасли доченьку. Этого ребенка надо было бы задушить в колыбели, и тогда все погибшие были бы живы.

— Стива убили из-за пароля к ежедневнику? Как ты думаешь?

— Думаю, что да. Я очень многое объяснить не могу, но при этом доверяю в данном случае больше своей интуиции. И думаю, что они как-то узнали, что Стив получил доступ к ежедневнику. Они взяли его телефон, но, похоже, не смогли или не догадались заглянуть в почту. Вот эта самая запись о встрече с Сатори у школы каким-то образом для них опасна.

— Посмотрим.

Дорога пошла вдоль Канала, местами мелькали таблички, предупреждающие о том, что сюда из воды любят выбираться крокодилы, справа тянулась длинная «ураганная изгородь», а если проще, то обычный сетчатый забор. Затем показалось скопление длинных трехэтажных зданий, где и собрались все институты, академии и школы, собравшиеся в этом месте. А здания все, как один, друг на друга похожи — военная архитектура. Причем умная — над каждым этажом к стене пристроен наклонный козырек, по которому должна стекать дождевая вода. Для местного климата это единственный способ сохранить штукатурку нормальной, а то в городе, где ни покрасят, через месяц максимум выглядит стена так, будто за ней уже много лет никто не следит.

Дорога обогнула весь этот комплекс, собравшийся вокруг огромных зеленых газонов и окруженный футбольными, бейсбольными и прочими стадионами, и затем Джефф припарковал машину почти у входа в Академию. Время было неурочное, за детьми пока никто не приехал, и мест для стоянки хватало.

— Есть камеры, причем на все стороны, — сказал Джефф, оглядывая здание с улицы.

— Есть, — кивнул я. — Теперь бы знать, делают ли они вообще записи, а если делают, то сколько они хранятся.

— Школы обязаны делать по правилам. Вроде как на случай ловли педофилов и прочих маньяков, — просветил меня Джефф. — Я уже как-то с этим сталкивался. Другое дело, что нет никаких гарантий того, что нам кто-то даст эти записи смотреть.

Пропустили нас без особых проблем. В школе было тихо, шли занятия, но «принципал» Дэйвид Шварц время для нас нашел. Пригласил в маленькую переговорную у самого входа, внимательно выслушал и в доступе к записям отказал в категоричной, хоть и вежливой, форме. Настолько категорично, что даже желания спорить не возникло — все равно не поможет. Нам осталось только извиниться и отправиться к выходу. И лишь у самой машины меня догнала одна идея.

— Стой, есть вариант, — сказал я своему спутнику и полез за телефоном. — Этот Шварц американец, как и вся школьная администрация, так что попытаемся найти подход… И кстати, с Биллом Мерфи из DEA ты насколько знаком?

— Хуже, чем Стив, но знаком. Хочешь попробовать через него?

— Если у меня ничего не получится, будешь пробовать.

Номер Акосты нашелся быстро, ответил он сразу:

— Какие-то новости?

— У нас все время какие-то новости. Брю выманили из гостиницы, женщина. Возможно, удастся получить ее портрет с камер слежения. Но мне нужна помощь.

— Какая?

— Принципал Академии Бальбоа Дэйвид Шварц вам знаком?

— Не очень хорошо, но… в какой-то степени.

— Нам нужен доступ к записям с камер, что установлены в школе. Мы с ним говорили, но без успеха.

Было слышно, как Акоста вздохнул:

— Не удивлен. Шварц тяжелый человек. И упрямый. И хорошо знает законы.

— Нам очень нужны эти записи. Очень.

— Что там может быть?

Вопрос наверняка был задан лишь для того, чтобы выиграть время в разговоре. Акосте явно не хотелось связываться с мистером Шварцем.

— Там может быть портрет убийцы семьи Гонсалес. За которыми приехал Брю. Этот человек, судя по всему, подсел в машину где-то возле Академии Бальбоа.

— Хорошо. — Акоста сразу же решился. — Я попытаюсь что-нибудь сделать. Но сразу скажу, что ничего не обещаю. Шварц… к тому же у такого человека достаточно много людей, к которым он может обратиться, если ему причиняют неудобства. В том числе и в этом здании.

— Я это понимаю.

— Хорошо хоть так. Я перезвоню. И не думаю, что очень скоро. Ждите.

И отключился.

Хоть так.

— Что? — спросил ждавший окончания разговора Джефф.

— Ждем. Он попытается. Отвези меня обратно, что ли.

— Поехали. — Джефф даже дверь мне открыл. — Потом мне надо еще проблемы с телом Стива решать. Он всегда хотел, чтобы его похоронили в Белфасте, так что…

Обратно катили в полном молчании. Черт бы побрал этого упрямого и принципиального Шварца. Ведь достаточно понятно объяснили ему, зачем это все нужно, — нет, уперся. И уперся лишь потому, что «правила надо соблюдать». И у него есть такая возможность, и осознание этого факта тешит ему самолюбие, наверное. Имею право отказать — и откажу. И хоть трава не расти. А я просто чувствую, что будет эта самая Сатори на записи, будет, много у них камер. Не было, наверное, другого способа войти в доверие, родители Луис все же держали ее почти что в заключении и контролировали каждый шаг. А так вот сработало. Встань у забора хорошей школы, надень очки и соответствующий наряд — и все, даже подозрений ни у кого не возникнет.

Когда уже въехали во двор нашего офиса, Джефф нарушил молчание.

— Знаешь что, — сказал он задумчиво, — я бы поискал в Интернете какое-то сообщество детей-убийц, что ли.

— А есть такое? — удивился я.

— Понятия не имею. Но сейчас все есть. Где-то Луис нашла эту Сатори, так? А мне вспомнились сразу педофилы.

— В смысле?

Что-то он меня запутал, быстро, но сильно.

— Их действительно стало намного больше в последние годы. Активных, я имею в виду, действующих. И кто в этом виноват?

— Интернет?

— Разумеется. — Джефф собрался было заглушить двигатель, но передумал, сообразил, что в машине станет жарко очень быстро. — Их не стало больше вообще, но Интернет дал им возможность сбиваться в стаи, делиться информацией, прикрывать друг друга и находить способы знакомств с детьми. И тот, кто раньше боялся даже фантазировать, вдруг начал действовать.

— Согласен, — кивнул я. — Но о педофильских ресурсах, особенно в «луковой зоне», слышали все. А вот о чем-то подобном…

— Я не утверждаю, что это именно ресурс детей-убийц. Не думаю даже, что в мире достаточно таких детей, чтобы вообще догадаться искать друг друга. Но где-то они встретились. Где-то или Луис нашла эту самую Сатори, или наоборот. Все сходится, Луис все свободное время проводила в Интернете, японка появилась как преподаватель компьютерных же знаний. Никаких подозрений.

— Согласен. Но что и как искать — я не знаю.

— Я тоже не знаю. — Джефф помассировал свою бычью шею — к дождю у него всегда начинала болеть голова. — Если бы знал, то уже бы давно все нашел.

— Пошли, я отдам тебе компьютер Стива, мы сняли с него копию…

— Лучше мне дайте копию, а компьютер оставь Виктору, — прервал меня Джефф. — Может, он что еще в нем найдет, а я все равно в них ни черта не понимаю, буду читать то, что получится открыть.

— Ну… тебе виднее. Пошли.

Когда зазвонил телефон, я уже сидел в офисе и изучал заметки, которые Стив делал по нашей работе. В общем, ничего такого, чего бы уже не знал, найти в них не удавалось. Никакой информации он «для себя» не придерживал, все было ясно и просто. Ни в отправленных, ни в полученных письмах в его почте тоже ничего важного не попалось.

Звонок у меня, как в старых телефонах, дребезжащий такой. Когда-то, когда все ставили себе мелодии, это было даже оригинально, а теперь у всех такой, давно сменить пора. А то бывает, что зазвонит у кого-то в публичном месте, и начинаешь сам за телефон хвататься. Но не сменил пока, такой звук, оказывается, на фоне любого шума лучше всего слышен.

Но сейчас телефон зазвенел почти что в полной тишине. Я глянул на экран — «Энн Хилли», я внес ее номер в память после того звонка. Даже сердце немного дрогнуло, растерялся. Блин, как школьник прямо.

— Хелло!

— Не помешала?

Какой все же тембр голоса у нее… сексуальный, иначе и не скажешь.

— Нет, ни в коем случае…

— Мы можем встретиться?

— Встретиться? — совсем растерявшись, довольно глупо переспросил я.

— Да, встретиться.

— Конечно. — Я могу встретиться, я даже очень хочу встретиться! — Сегодня?

— Это возможно?

— Разумеется. Где?

— М-м… я как-то не думала пока…

Ну неужели? Только не надо мне говорить, что эта женщина «не думала». Намеки надо понимать.

— Может быть, в «Кафе Барко»? — Я с неким внутренним облегчением выбрал место, куда рад был бы пойти сам и которое показалось бы скучным Росите. — Суши и что-то еще?

— Прекрасно! — Энн Хилли заметно оживилась. — Хорошо знаю это место. В девять? — сама предложила время она, удивив уже окончательно.

Деловые переговоры на девять не назначают. На девять назначаются свидания, чтобы потом веселиться с неспящей Панамой до утра или кто сколько может.

— Прямо там? — уточнил я и, услышав ответ, еще и закивал в трубку: — Буду. Обязательно буду.

Фух. Что-то я совсем того, поплыл, как на ринге после хорошего удара. Даже мысли все остальные как метлой вынесло. И что, неужели? А почему бы и нет… Скосил глаза, чтобы разглядеть себя в висящем в проходе зеркале, но не разглядел, у меня свет со спины, так что только силуэт виден. Ну ладно, еще не совсем старый и не очень страшный, да и особой робостью в общении с противоположным полом не отличался никогда. Разве что активности особой тоже не проявлял примерно с тех пор, как ко мне перестали обращаться «молодой человек». Но и не монашествовал, опять же, целибат не про нас придумали.

Так, еще переодеться надо бы. Там место из приличных, так что хоть и не галстук, но все же в том, в чем я сейчас, идти не надо. Другое дело, что до вечера еще время есть, а чем его сейчас занять — даже не знаю. Все зависло, везде чего-то ждем. Кике несколько раз присылал сообщения, но ничего экстраординарного у него не случилось, все штатно, так что ничего срочного пока не ожидается. Досидит до темноты, дождется, пока все из офиса разъедутся, может быть, попытается за кем-то проследить, если этот кто-то покажется интересным. А потом сюда вернется, отдаст все записи Витьку. Тот, понятное дело, за них ночью усядется, но до завтрашнего утра все равно сколь-нибудь значимых результатов не будет.

Ладно, тогда я здесь откланяюсь.

Date: 2015-07-25; view: 288; Нарушение авторских прав