Вильно‑Молодеченская операция (3 сентября‑2 октября 1915 года) и стабилизация фронта в конце 1915 – начале 1916 гг

Результатом первых решений Императора Николая II по улучшению положения в армии и в целом на фронте явилась Вильно‑Молодеченская операции (3 сентября – 2 октября 1915 года).

На фронте происходили грозные события. Фельдмаршал Гинденбург стремился, в очередной раз, уничтожить ускользающие русские войска. Он развернул стремительное наступление в районе Вильно, рассчитывая уничтожить нашу 10 армию. Основные боевые действия развернулись в районе Молодечно и Вильно. 3 сентября немцы захватили Вильно, а конная группа немецкого генерала фон Гарнье успешно атаковала тылы русских в районе Свенцян. Гарнье своей небольшой конной группой вызвал большую панику среди наших стрелков, а вестфальский полк прервал железнодорожную линию Минск – Смоленск и дошел до города Борисова. Успехи германцев по‑прежнему во многом объяснялись сложившимся среди русских солдат порочным мнением, что «немец все может» результат жуткого отступления лета 1915 года. Генерал Носков вспоминал: «19 сентября[256]немцы заняли Вильно, развернув наступление на юго‑восточном направлении. Сила из девяти кавалерийских дивизий устремилась в эту брешь в направлении Минска и Борисова. Ситуация становилась очень опасной, тем более, что ни на одном направлении организация отпора с нашей стороны была невозможна. Мы лишь могли пассивно сдерживать удар. Период с 20 по 25 сентября был особо томительным. Можно предположить, что немцы сами не ожидали того результата, к которому привел смелый рейд их кавалерии»[257].

В этих условиях Николай II проводит целый ряд встреч с высшим командным составом армии. Михаил Лемке приводит в своей книге воспоминания участников этих встреч, которые он записал в те дни. Как мы уже писали, Лемке впоследствии, как мог, стремился доказать большевикам свою лояльность[258]. Именно поэтому приводимые им свидетельства имеют особую ценность. При планировании операции Николай II еще раз требует от военачальников проявлять решимость и стойкость, а также уделяет большое внимание маневру. «При докладе общего положения дел, – приводит он слова генерала Пустовойтенко, и событий на фронтах армий Государь Император обратил внимание, что мы вообще утратили постепенно способность к свободному маневрированию, стали признавать возможность боя лишь плечом к плечу с длинными растянутыми линиями. Опасаемся до болезненности прорыва и обхвата, и поэтому прорыв роты или батальона считаем законным предлогом для отступления корпуса. Его Величество ожидает от всех военачальников действий смелых, решительных и предприимчивых»[259].

Генерал Носков описывает Царя в те тревожные дни: «Я прекрасно помню эти события. 19 сентября утром шел обычный доклад генерала Алексеева Царю, когда пришло первое сообщение из Минска о появлении отрядов германской кавалерии на севере Борисова (на восток от Минска), то есть в тылу командования Западного фронта. Эта телеграмма, ввиду ее важности, была показана генералу Алексееву в момент, когда Царь уже покинул рабочий кабинет. Царь, который уже спустился на несколько пролетов по лестнице, повернул голову и заметив, что Алексеев продолжает изучать телеграмму, немедленно возвратился и там, возле дверей кабинета, Алексеев показал Царю текст телеграммы. „Михаил Васильевич! Покажите мне это на карте!“ – сказал царь, входя вновь в свой кабинет, где он и Алексеев пробыли еще около двадцати минут.

Царь вышел из кабинета заметно потрясенный, так как, вопреки обыкновению, он говорил громко и на ходу. После обеда, когда генерал Алексеев принялся составлять телеграмму командующим фронтами, было ясно, что Царь и он испытывали недовольство от медлительности, проявленной нашей кавалерией в районе к северу от Молодечно. Вечером того же дня Царь вызвал во дворец[260]генерала Алексеева, чтобы изучить ситуацию. Алексеев был вынужден огорчить царя еще более грозным известием: отряд германской кавалерии, силы которого были пока неизвестны, заняли Борисов и перерезали железнодорожный путь возле этого города. В то же время сообщили, что германский цеппелин летал над железной дорогой Барановичи‑Минск. Царь, давая соответствующие указания, проявил хладнокровие, не выказав внешне никакого беспокойства».

Николай II отдал директиву с требованием о прекращении отступления, паники и спешки. «Директива эта, – писал историк Керсновский, – оказала самое благотворное влияние на войска, почувствовавшие, что ими, наконец, управляют»[261].

Четкое и конкретное руководство войсками со стороны Николая II, его решительные указания привели к слаженной деятельности Ставки и сыграли важнейшую роль в успешном окончании Вильно‑Молодеченской операции. Несмотря на огромные усилия, предпринимаемые немцами, им не удалось уничтожить русскую 10‑ю армию. 10‑я германская армия была отражена по всему фронту и начала быстрый отход, местами беспорядочный. 26‑й Могилевский пехотный полк подполковника Петрова, перейдя вброд реку Нарочь, в составе всего 8 офицеров и 359 штыков, пробрался к немцам в тыл и внезапной атакой захватил 16 орудий. Общие итоги операции для русских составили захват 2000 пленных, 39 орудий и 45 пулеметов[262]. Но самое главное, войскам снова вернулась уверенность в способность бить немцев.

Генерал‑майор Дубенский писал: «Этот крупный боевой эпизод великой войны, известный под названием Вильно‑Молодечной операции, является первым ответственным делом, совершенным, от начала до конца под личным водительством Верховного Главнокомандующего Государя Императора. Важность этой операции приобретает тем больше значение, что она положила предел дальнейшему продвижению германской армии в наши владения»[263]. Оценивая роль Императора в командовании войсками на примере успешной Вилъно‑Молодечнской операции, генерал Спиридович: писал: «Военный историк расскажет когда‑нибудь беспристрастно, как многое в этой операции, казавшееся почти невозможным, выполнялось блестяще только благодаря магическим словам: „По повелению Государя Императора“, „Государь Император указал“, „Государь Император приказал“, что то и дело значились тогда в телеграммах генерала Алексеева разным начальникам. Беспристрастный военный историк должен будет указать на то, сколь большую роль играл в успехе той операции лично Государь Император, помогая генералу Алексееву своим спокойствием, а когда нужно было – твердым и властным словом. Еще недавно столь растерянный (в роли Главкома С.‑Западным фронтом) генерал Алексеев как бы переродился, нашел себя, овладел умом и талантом. Таково было влияние на него спокойного и вдумчивого Государя. Генерал Алексеев, знавший, какую роль сыграл в те дни Император Николай II, просил Его Величество возложить на себя за Вильно‑Молодечнскую операцию орден Св. Георгия 4‑й степени. Государь горячо поблагодарил Алексеева, но отказал ему в просьбе. Это мало кто знает, но это исторический факт»[264].

Безусловно, главная роль Николая II как Верховного Главнокомандующего роль координирующего центра. Это хорошо видно из телеграмм генерала Алексеева, отправляемых по приказу Николая II командующим фронтами в конце 1915 года. Главная цель Николая II в этих телеграммах – это укрепить дух армий, прекратить отступление и остановить продвижение противника вглубь территории России.

Так, Алексеев телеграфирует генералу Н. И. Иванову по поводу оборонительных мер в Финляндии: «Для всестороннего ознакомления с обороной Финляндии, Государь Император соизволил приказать Вашему Превосходительству:

Подробно ознакомиться в Штабе 6‑й армии с принятым планом обороны Финляндии […]

Произвести фактический осмотр важнейших участков укреплений укрепленных позиций. Результаты работ должны быть представлены Его Императорскому Величеству в форме особого доклада»[265].

7 ноября 1915 года генерал Алексеев телеграфирует тому же генералу Иванову по поводу действий 8‑й армии: «Государь Император повелел поставить Вам в известность, что по мнению Его Величества отход правого крыла восьмой армии за Стрыпу не вызвался обстоятельствами, что такое решение, могущее иметь существенное влияние на общее положение дел всего фронта, могло быть принято только по вашему разрешению и что, наконец, инженерная подготовка участка на левом берегу Стрыпы не отвечала условиям прочной его обороны шаг за шагом. Те жертвы, которые ранее были принесены частями армий, те усилия и доблесть, которые проявлены при сем войсками, оказались напрасными, все приобретения утрачены в одну ночь вследствие некоторой поспешности и отсутствия подготовки. Алексеев. Утверждено Его Величеством»[266].

Во время угрозы немецкого захвата Риги Николай II непосредственно через Алексеева дает указания по обороне города: «Государь Император повелел:

Первое: Рижскую укрепленную позицию 12‑я армия обязуется сохранить в наших руках.

Второе: Шестой Сибирский корпус включить в состав армий Северного фронта […]

Третье: Правому флангу первой армии упрочить свое положение на занятых позициях и удерживать их на месте»[267].

Вот еще одна телеграмма главнокомандующим фронтами по поводу обороны Риги: «Государь Император, проследив при докладе за подлинными донесениями армий, повелел сообщить:

В действиях 7‑го сибирского корпуса заметна нежелательная растерянность, отсутствие руководства свыше, связи, недостаток упорства удержания укреплений.

Начальствующие лица 12 армии должны памятовать волю Его Величества, что „на их ответственности лежит сохранение Рижского укрепленного региона, для чего в их распоряжении достаточно силы и заранее подготовлены позиции“»[268].

Недоброжелатели Императора Николая II писали о том, что генерал Алексеев исключительно один руководил войсками, а Царь присутствовал так, для проформы. Ложность этих уверений доказывает сам генерал Алексеев своими многочисленными телеграммами. В одной из них на просьбу генерала Рузского о присылке ему боеприпасов и винтовок, генерал Алексеев ясно пишет: «Без Высочайшего соизволения решить этот вопрос не могу»[269]. Совершенно ясно, что если бы генерал Алексеев был единственным главнокомандующим, то он не стал бы спрашивать от находящегося «для проформы» Царя его высочайшего разрешения на такой, в общем, не первостепенный вопрос, как посылка винтовок.

В 1915 году русская армия была на пороге гибели. В этот момент ее возглавил Царь, и армия не погибла. Одной из важнейших причин этого стал титанический труд Императора Николая II, умелая организация им работы высшего командования, его знания в военной области, его непоколебимая вера в победу, столь вдохновлявшая многих. Стабилизация фронта в 1915 году и преодоление общего кризиса на Восточном фронте – главное последствие принятия Николаем II верховного командования.

Ярким свидетельством этой стабилизации является хроника боевых действий с августа по сентябрь 1915 года, приводимая в журнале «Нива». Начатая при командовании великого князя Николая Николаевича, она заканчивается при командовании Николая II: «АВГУСТ. 15‑го. Наступление германцев в направлении от Бауска к Фридрихштадту. Наши войска взорвали в районе Бреста мосты и укрепления. 16‑го. Германцы утвердились на Золотой Липе. На Среднем Немане неприятель наступал к северу от Белостока. Наступление на путях к Вильне сдерживалось нашими войсками. 17‑го. После упорных боев наши войска отошли на западные позиции у Фридрихштадта. 20‑го. Германцы заняли Ораны. На правом берегу наши войска успешно продвинулись вперед. В Луцком районе и в Галиции мы задерживали неприятеля, отходя на более сокращенный фронт. 22‑го в районе Линден наши войска отошли на правый берег Двины. 23‑го. У Гродны наши войска ворвались в город и этим успехом дали возможность совершить отход соседним частям. 24‑го. Упорное наступление неприятеля в Галиции. 25‑го. Попытки наступления противника в районе Волковыска и Дрогочина 26‑го. Опубликован Высочайший приказ по армии и флоту о принятии с 23‑го августа 1915 года Государем Императором на себя предводительствования всеми сухопутными и морскими вооруженными силами на театре военных действий. Наши войска отбили атаки германцев у Оран и на р. Меречанке. Наша конница успешно действовала в районе железной дороги Ковель‑Сарны. 27‑го. Наши войска нанесли германцам поражение под Тарнополем. Нами взято более 200 офицеров и 8000 нижних чинов. Между Днестром и Серетом наступление австрийцев остановлено нашей фланговой атакой. Взяты пленные и трофеи. 28‑го. Упорные бои между Лауце и Якобштадтом. Наши войска сдерживают наступление германцев в направлении от Гродны к юго‑востоку. В Галиции неприятель отступил к р. Стрыпе, преследуемый нами. 29‑го. На левом берегу Двины наши войска с боем продвинулись вперед между р. Миссе и железнодорожным станциями Гросс‑Экау и Нейгут. Атаки неприятеля на Скидель отражены. Продолжалось наступление неприятеля вдоль левого берега Пины. 30‑го. Наши гидропланы бросали бомбы в германские суда в Виндаве. Противник наступал значительными силами восточнее Вилькомира по Двинскому шоссе. В тарнопольском районе неприятель обратился в бегство под нашими ударами. Тлусте очищено нами от противника. Захвачены пленные. 31‑го. У Якобштадта наши войска перешли в наступление. Успешные для нас бои в районе Тарнополя, причем южнее этого города мы начали наступать. СЕНТЯБРЬ. 1‑го. Наступление германцев к западу и юго‑западу от Двинска. 2‑го. Наши успехи в районе Подбродзе, Деражно, Вишневца и в других местах. Мы преследовали противника в Галиции, причем взяли много пленных. 4‑го. Отбиты многократные атаки немцев между Двинским шоссе и озером Самава. У с. Эйсмонты наши войска опрокинули противника. 5‑го. Отбиты атаки германцев в районе Олан, а также у деревни Якубовцы. Наши войска ворвались в Держано, взяли д. Руда Красная, захватили пленных. Такие же успехи на Стрыпе. 6‑го. Отбиты атаки германцев севернее Иллукста и у Еловки. Мы сбили неприятеля на ровно‑ковельском направлении. 7‑го. Отбита попытка неприятеля овладеть ст. Молодечно. У Вильны неприятелю удалось перейти на левый берег р. Вилии. 8‑го. Успех наших войск севернее Луцка и в районе Дубно. Взяты пленные. 9‑го. Отброшен неприятель, наступавший на фронте Теремно‑Подгайце, восточнее Луцка. У Чорткова неприятель отброшен за р. Джурин. Взяты пленные и снаряды. 10‑го. У с. Лебедеве, западнее Молодечно, немцы опрокинуты, село занято. Нами захвачены орудия, снаряды и пленные. Штыковым ударом взята Сморгонь. Луцк в наших руках. 11‑го. Наш успех на р. Экау. Немцы бежали с поля боя, оставив снаряды. Успешные действия наших войск в районе Дубно. 13‑го. На двинском фронте отбиты все атаки немцев 14‑го. Отбиты все атаки немцев в районе Вилейки»[270].

Таким образом, мы видим четкую тенденцию от отступления в августе к отражению атак противника и улучшению положения на фронте. Среди объективных факторов этой тенденции, безусловно, есть один субъективный – это вступление в верховное командование Императора Николая II и деятельность его нового штаба. В 1916 году «погибшая» русская армия ответила мощной канонадой и крупнейшим наступлением, в котором противник потерял 1,5 человек убитыми и ранеными, 272 000 пленными, освобождены были обширные территории Галиции. Уинстон Черчилль писал: «Мало эпизодов Великой войны более поразительных, нежели воскрешение, перевооружение и возобновленное гигантское усилие России в 1916 году. К лету 1916 года Россия, которая 18 месяцев перед тем была почти безоружной, которая в течении 1915 года пережила непрерывный ряд страшных поражений, действительно сумела, собственными усилиями и путем использования средств союзников, выставить в поле – организовать, вооружить, снабдить – 60 армейских корпусов, вместо 35, с которыми она начала войну»[271].

«Самым трудным и самым забытым подвигом Императора Николая II, – писал С. С. Ольденбург, – было то, что он, при невероятно тяжелых условиях, довел Россию до порога победы: его противники не дали ей переступить через этот порог»[272].

Date: 2015-07-25; view: 533; Нарушение авторских прав