Питание. Повар использовал «Справочник кашевара полевой тракторной бригады», издания 1930 года. Продукты Количество Лимоны мороженые 488 штук

Повар использовал «Справочник кашевара полевой тракторной бригады», издания 1930 года.

«Весь день, разбирая списки продовольствия, обдумывал, как лучше составить меню, чтобы пища была разнообразна. Вот как складывается наш примерный суточный рацион (беру один из дней на выбор): завтрак – какао с молоком, сыр американско-русский, булка, витамин С; обед – солянка сборная, свино-бобовые консервы с жареной грудинкой, чай с шоколадными конфетами и печеньем «Алые цветочки»; ужин – солянка, чай с абрикосовым вареньем, печенье; вечерний чай – ветчина отварная, чай с конфетами «Сибирь».

«Начали поднимать шлак из кочегарки на палубу. Засыпаем им железную палубу на ботдеке над камбузом, чтобы повар не замерз у своей плиты».

«Работая, посматривал в труды Нансена и Де Лонга. У них есть чему поучиться. Собираясь в свои экспедиции, они прекрасно учитывали все случайности, которые могла поставить на их пути Арктика. Поэтому свои запасы провианта эти исследователи комплектовали так, чтобы они были, во-первых, очень питательны, а во-вторых, компактны, легки и доступны для переноски.

С тех пор наука о питании шагнула далеко вперед, советская наука в особенности. Прекрасное тому доказательство – идеальная подготовка экспедиции на Северный полюс, которую снабдили очень хорошими концентратами».

Новогоднеепраздничное меню:

«Правда, продукты, из которых приготовлялся наш парадный ужин, были не первой свежести, – большинство из них уже полтора года путешествовало вместе с «Седовым». Но мы не привыкли считаться с такими мелочами, а солидная карта изысканных напитков, прилагавшаяся к меню, ошеломила бы даже завзятого гастронома, заставив его примириться с изъянами нашей кухни: в великой тайне от всех наши доморощенные алхимики готовили по своим рецептам новейшие произведения синтетического искусства. В их ретортах кипятились ароматные сиропы, полученные из засахаренных лимонов, черники, кофе и даже... витаминозного гороха. Все это комбинировалось с разными дозами хмельного, и, в конце концов, получались такие удивительные напитки, как ликер «84-я параллель», «Витаминная горькая» или «Ликер ААП», название которого довольно прозрачно замаскировывало инициалы изобретателя...»

Рекомендательные списки для смены зимовщиков включали в себя такие продукты: «мясо мороженое – 100 кило, рыба мороженая – 50 кило, сметана консервированная – 10 кило, изюм – 50 кило, грибы сушеные – 20 кило, лимонный сок натуральный – 10 кило, икра паюсная – 15 кило, дичь мороженая – 20 кило...»

Перед началом второй зимовки была проведена генеральная проверка всех продуктов и члены комиссии вынесли такое постановление: «Сыр голландский в количестве 225 килограммов подлежит исключению, как пришедший в негодность от длительного хранения. Капуста и огурцы сохранились на 70%. Треска пригодна на 80%. Колбаса потеряла вкусовые качества от времени и температурных колебаний, но к употреблению пригодна. Консервы сохранились, но банки их требуют смазки ввиду опасности ржавчины. Остальные продукты сохранились...»

«Это заключение вполне нас устраивало. В конце концов, мы не собирались превращать «Седов» в дрейфующий клуб гастрономов, и каждый из нас легко мирился с тем, что колбаса, которую подавали нам па завтрак, была менее вкусна, нежели та, какую можно приобрести в магазинах «Главмяса». Нам было важно, чтобы пища была сытна и питательна. И теперь, когда комиссия установила, что продукты в основном сохранились неплохо, мы могли без боязни планировать свою работу вперед еще на полтора года».

Вот чем мы располагали на 1 марта 1939 года, согласно акту комиссии:

«Как видно из этого списка, в нашем распоряжении оставались весьма существенные запасы продовольствия, хотя они были подобраны крайне неравномерно. Мылом и табаком, например, мы были обеспечены лет на восемь, а квашеной капусты хватило бы для прокормления всех членов экипажа до конца их жизни. Но в то же время такие необходимые в дрейфе продукты, как сушеные овощи, вермишель, макароны, уже подходили к концу. Приходилось сильнее налегать на «крупы разные», горох, рис, консервы.

И все-таки мы имели возможность питаться неизмеримо лучше, чем обычно питаются работники в полярных экспедициях. Такие продукты, как сливочное масло, сгущенное молоко, сахар, овощные консервы, сухие фрукты, печенье, засахаренные лимоны, сельди, квашеная капуста и огурцы, мы могли расходовать без нормы, – каждый ел их столько, сколько захочется. Мясными консервами и другими продуктами мы питались вдвое и втрое лучше, чем в полярных экспедициях. На каждого члена экипажа в среднем за сутки отпускалось: 0,575 банки мясных консервов, 62,2 грамма растительного масла, 120 граммов круп разных, 62 грамма риса, 26,2 грамма гороха, 10 граммов фасоли, 10 граммов вермишели, 10 граммов макарон, 6,2 грамма сухого картофеля, 3,3 грамма сушеной свеклы, 3,3 грамма сушеной капусты, 6,2 грамма шоколада, 3,1 грамма какао, 8,8 грамма чая, 10 граммов кофе, 222 грамма белой муки, 620 граммов ржаной муки, 42,2 грамма галет. Кроме того, Александр Петрович усердно потчевал нас всех своим витаминизированным драже и проросшим горохом.

В результате никто из нас не только не худел, но, наоборот, все неизменно прибавляли в весе…».

«Вновь были тщательно проверены и учтены все запасы. Продовольствием мы были обеспечены сравнительно неплохо, хотя весьма остро ощущался недостаток в свежих продуктах.

У нас оставалось свыше тонны сливочного масла, 3 344 банки консервов – мясных, рыбных и овощных, бочка засахаренных лимонов, больше 1000 банок консервированного молока, сравнительно большое количество муки, риса, галет, чая, папирос.

Несмотря на продолжительное хранение при резких переменах температуры, сгущенное молоко Сухонского завода, консервированная говядина Ростовского завода «Смычка», яичный порошок Воронежского завода имени Красина, свиные консервы Симферопольского завода «Серп и молот», сливочное масло северного треста «Главмолокопрома» и многие другие продукты, фабричной марки которых мы, к сожалению, не знаем, полностью сохранили свою питательность и вкусовые качества.

Совершенно неожиданно при проверке шлюпок Буторин обнаружил драгоценный клад: видимо, еще в дни первой зимовки кто-то сунул под брезент три ящика с консервированным зеленым горошком – 180 банок! Тут же лежали банки с консервированными почками-сотэ. Эти деликатесы пришлись весьма кстати – разнообразие нашего стола увеличилось. Консервированный зеленый горошек до конца дрейфа выдавался без нормы. Как и другие продукты, он сохранился вполне удовлетворительно. Только квашеная капуста плохо выдержала превратности длительного дрейфа, и 27 августа пришлось забраковать две бочки ее, общим весом около 200 килограммов. Забраковал доктор и треску, издававшую не совсем приятный душок. Но наши поморы, заядлые любители «трещочки», были явно недовольны этим решением и довольно долго пользовались втихомолку запретным продуктом, пока разгневанный Соболевский не утопил в проруби остатки злополучной трески...»

«При планировании расхода всех продовольственных запасов мы могли считаться только с одним историческим примером – с дрейфом «Фрама». «Фрам» находился во льдах почти три года. Правда, мы дрейфовали быстрее, чем он. Но кто мог поручиться, что этой зимой дрейф не замедлится и «Седова» не отнесет в сторону? И, осторожности ради, мы решили рассчитывать расход запасов, ориентируясь исключительно на сроки «Фрама». После двухлетнего пребывания во льдах растянуть остатки продовольствия еще на год было довольно трудно. Но все же нам удалось выработать такие нормы, которые обеспечивали снабжение экипажа основными видами продовольствия до сентября 1940 года включительно. (До 1 марта мы располагали вполне нормальным пайком, а в дальнейшем из нашего обихода должны были выпасть такие продукты, как сухие овощи, вермишель, макароны и ряд других. Зато сливочного масла, мясных консервов, сгущенного молока, какао, чая, сахара, муки и тому подобных основных продуктов хватило бы с избытком до 1 сентября)».