Война аборигенов

Пока задействовали сцепку между сюртуками и выбирали наиболее удобное положение тел при полете, опять за стенами дупла возобновился ливень. Причем еще более сильный, чем прежде. Пришлось накинуть на головы герметичные капюшоны и включить вновь внутренние переговорные устройства.

– Нас на землю не смоет потоками? – распереживался Хотрис, когда они вывалились из дупла и сильно просели вниз.

– Да нет, вроде тянем, – успокоил наставник. – Гораздо лучше, что грозовые разряды почти исчезли. С другой стороны, если в том, большом лесу мы нежелательные гости, то нас за такой стеной воды могут и не заметить. А уж мы с нашими приборами любых недоброжелателей рассмотрим.

По большому счету задействовать капюшоны сюртуков против влаги особого смысла не было. Для предотвращения контакта с водой могли помочь и устройства Йо‑Йо, подаренные хаерсами. Специальное поле в виде кокона могло оградить тело и от газов и от сырости, но Торговцу взбрело в голову экономить энергию в батареях в любом возможном случае. Мало ли как долго придется оставаться в этом мире, а ведь местная цивилизация древесных обезьян могла оказаться чисто «детьми природы», без минимальных технических средств. Почему‑то кроме как обезьяноподобными он себе местных жителей не представлял. Да и как иначе, и с какой стати те смогли бы жить на таких высоченных деревьях? Наверняка аборигены имеют строение тела, максимально приспособленное для лазания по отвесной древесине. А уж с их когтями, как воображение подсказывало, лучше и не связываться.

Свободное пространство между гибнущим в болоте островом и основным лесным массивом преодолели на большой высоте, стараясь вообще приблизиться к кронам сверху, из сочащихся дождем туч. Внизу болото почти не просматривалось, хотя сквозь редкие окошки и удалось заметить черную, пузырящуюся поверхность. Ни гигантского хвоща, ни массивных папоротников там не росло. Только лишь проклевывались первые, с метр‑полтора высотой побеги. То есть сюда болото добралось и в самом деле совсем недавно. Сравнительно.

Уже при подлете Дмитрий включил устройство обнаружения теплокровных созданий, и виртуальный дисплей забрала стал покрываться сгущающимися розовыми точками. Причем сами стволы деревьев полностью экранировали действие устройства, и те существа, которые находились в дуплах, практически не просматривались. Зато их тушки (пусть и не все) удавалось засечь непосредственным всплеском локатора через створ дупла, после чего бортовой компьютер заносил данные в общую базу и соотносил с создаваемой картой.

– Что‑то местных аборигенов гораздо больше на земле, чем в дуплах, – удивлялся граф Дин, делясь информацией со своим стажером. – Такое впечатление, что они там собираются группками и дружно движутся в одном направлении. И это в такую непогоду?

– Может, они такие огромные, как те орангутанги из дворца? – вздрогнул Хотрис, уже прекрасно понявший разницу между простыми обезьянами и теми сутулыми созданиями, с которыми он сразился на подворье Свинга Реальностей. – Тогда они и в самом деле из‑за своей тяжести лучше себя на земле чувствуют.

– Хм. Не видно. Тут вообще нижние ветки деревьев сплошным веером распущены. Пеленгатор только благодаря мелким просветам дает общую количественную картинку. А по поводу орангутангов… Вряд ли они бы стали жить в дуплах на такой громадной высоте. Явное несоответствие среде обитания. Причем устройство показывает одну и ту же массу – и в дуплах, и рядом с ними, и на поверхности земли.

– Мы сейчас к ним спустимся?

– Мне кажется, рано еще для первого контакта. А вот то место, куда они все так дружно стремятся, осмотреть не помешает. Вон вижу впереди какое‑то открытое пространство. То ли прогалина, то ли небольшая долина. А вдруг и там болото?

Они долетели до самой крайней кроны, выбрали место подальше от розовых точек, которых тоже хватало в кронах, а потом и вполне удобно приземлились на одну из нависающих над поляной ветвей. Еще и режим маскировки на сюртуках использовали. Даже если ливень прекратится, заметить чужаков будет непросто. Широкая ветка попалась, прочная, с множеством более мелких отростков, за которые удобно держаться. В крайнем случае, если и надломится, то Светозаров всегда мог воспользоваться наспинными ускорителями и опять взлететь. Да и смотреть вниз ничего не мешало. А посмотреть было на что.

Внизу, где располагалась долина, густо заросшая высокой травой, готовилось сражение. Сражение между двумя войсками местных аборигенов.

Как это ни оказалось удивительным, но ничего присущего макакам, гиббонам или шимпанзе Светозаров не заметил. Как и обязательных для древесных созданий когтей на конечностях. Глазам невольных гостей этого мира предстали вполне нормальные, в привычных человеческих пропорциях люди. Разве что их средний рост мог считаться несколько заниженным примерно на двадцать сантиметров. Ну а в остальном мужчины как мужчины. Женщины – вполне себе как женщины. Ну разве что все имели на себе экипировку воинов, присущую данному моменту. Причем экипировка первого войска, расположившегося прямо внизу, состояла только из растительных материалов, начиная от прочного шлема‑каски, весьма напоминающего половинку разрезанного ореха или желудя, и кончая отблескивающими от капель дождя деревянными доспехами. Причем доспехи у некоторых воинов казались более тусклыми, оцарапанными, то есть многократно побывавшими в сражениях. Ветераны. Именно эти ветераны и стояли во второй линии войск, толпясь чуть сзади, находясь вроде как в резерве.

Оружие тоже не блистало оригинальностью. Пики, копья, луки со стрелами, дротики, щиты и даже булавы с шипами – все явно взращивалось в лесу или делалось из растений. Металлического оружия, а уж тем более щитов было совсем мало. Только мечи, ну и у некоторых особо опытных ветеранов просматривались топоры, кинжалы на поясах да некое подобие металлической окантовки на щитах. Все это войско выстраивалось прямо под ногами у невидимых пока никому гостей этого мира.

Совсем по‑иному смотрелся противник. На той стороне узкой долины выстроилась фаланга из воинов, в большинстве своем укрытых стальными доспехами и имеющих только оружие из металла. Причем та армия и в самом деле использовала в построении принцип фаланги, потому что начиная с третьего по шестой ряд там стояли копейщики и только за ними виднелись свободно расположившиеся лучники, метатели дротиков и пращники. Первый ряд состоял из воинов с тяжелыми щитами и короткими мечами, второй – с небольшими щитами, но зато и мечи у них были более узкие и длинные. Дисциплина, вышколенность и воинская выучка противостоящей армии сразу бросались в глаза. Ровные ряды, бравый вид и четкое, единовременное выполнение любой поданной команды так и завораживало взгляд и могло заронить страх, посеять панику в душе любого противника.

А уж когда вся эта армия вздрогнула от звука горна, а потом одновременно шагнула вперед, от такого зрелища поневоле мурашки пробежали по спине даже у Торговца.

– Вот это выучка!

А чуть позже, следом за двинувшейся фалангой, из того леса стали выкатываться и странные многоколесные сооружения, похожие на горизонтальные штурмовые башни, из окон которых во все стороны торчали странные древесные трубы. Их тянули за собой упряжки из трех, а то и четырех квартетов толстенных буйволов да подталкивали за колеса члены обслуживающей команды, в каждой около пяти десятков аборигенов. Причем над сооружениями поднимался не то густой пар с дымом, не то дым с паром, и если бы не упряжки, могло показаться, что они представляют собой самоходные паровые машины.

На диковинные сооружения Хотрис совсем не обратил внимания, настолько его раззадорило само действо приближающегося сражения:

– Ух ты! Что сейчас будет!

– Да ничего хорошего, – осадил его старший коллега. – Сейчас будет тут и кровищи, и криков со стонами, и всего остального дерьма.

Ученик оглянулся на своего наставника, и восторг в его голосе увял:

– Кто здесь против кого?

– Ну, с «лесниками» все понятно, видимо, свою вотчину защищают. Хотя совершенно в голове не укладывается, почему именно и по какой причине на них нападают, скажем так, «городские».

– Может, тут под нами собрались грабители и разбойники?

– Тоже не исключено. Нам так сразу в здешних хитросплетениях не разобраться.

Войско лесников тоже неспешно двинулось вперед, но, пройдя тридцать метров, остановилось, стараясь изменить строй и перестраиваясь на открытом пространстве в атакующие клинья. По логике, только так и можно было проламывать единый строй окованной железом фаланги.

Но в то же самое время даже юный наследник рода Тарсон заметил главные несуразности военного противостояния:

– Как‑то глупо лесники собираются воевать. Не лучше ли рассеяться за стволами деревьев, засесть на ветках и уже оттуда поливать врага стрелами, метать копья и кидать камни?

– Молодец, заметил. – Дмитрий крутил головой во все стороны, тоже пытаясь осознать местные правила войны. – Не похоже, что здесь будут строить из себя рыцарей и сражаться по каким‑то единым правилам. И скорее всего, разгадка кроется вон в тех коптящих небо сооружениях. Смотри, как раз все клинья пытаются установить острием против самоходных коптилен. К чему бы это?

Тем временем сходящиеся противники замерли на месте, не доходя метров сто друг до друга. И сквозь фалангу на некоей смеси крупного ослика с пони выехал военачальник. Вернее, как выяснилось в дальнейшем, представитель высшей власти. Причем взывал он к лесникам с призывами одуматься с явной болью и сочувствием в голосе:

– Братья! В последний раз советую прекратить сопротивление и немедленно покинуть Обреченный лес. Ваша несознательность и ваше упрямство ни в коей мере не спасут лес от гибели, но в итоге пострадают и другие пространства нашей великой империи. В любом случае вы погибнете вместе со своими домами, но из‑за этого лишатся крова, пострадают тысячи наших собратьев. Послушайтесь призывов императора и Магического совета: немедленно покиньте Обреченный лес!

– Ага, сейчас! – раздалось ему в ответ грубое рычание одного из лесников. – И что нас ждет на других землях?! Голод и унижение! Там и так страшное перенаселение! Не хотим такой доли и лучше умрем со своими деревьями!

Рев одобрительных криков полностью заглушил шелест вновь усилившегося ливня и даже громыхание громовых раскатов. Но представитель имперской власти как‑то усилил свой голос и сделал еще одну попытку уговорить непокорных:

– На новых землях вам предоставят каменные дома! Уже ваши дети не захотят жить в лесу и пользоваться лапавитами. В крайнем случае, мы и всех ваших лапавит доставим вместе с вашим скарбом.

Недовольный рев опять начисто заглушил призывы к благоразумию. Только и послышалось:

– Одумайтесь, братья! Ставши пленниками, вы станете бесправны! Кровь воинов империи вам не простят!

Да только лесники больше слушать не хотели. Заревела длинная труба, которую несли на плечах сразу два воина, раздался грохот мечей по деревянным щитам, и вся масса плотных клиньев, набирая скорость, двинулась вперед.

– Они прорвутся! – не сдержал восклицания Хотрис.

Кажется, он больше сочувствовал тем аборигенам, которые не желали насильственно покидать свои родные места. Зато его старший коллега, насмотревшийся в разных мирах на сражения и бойни, высказался более осторожно:

– Сомневаюсь. Да и оружие у них.

– Но их же больше раза в три!

– Если бы победы в сражениях зависели только от количества воинов!

Последующие события показали его опытность в этих вопросах. Ну а «городские» вообще действовали на загляденье. Определенный сигнал трубами, и каждая пара колонн воинов, стоящих в затылок друг другу, повернулась на сто восемьдесят градусов и прижалась друг к другу. Копья оказались подняты вверх, щиты передних двух рядов развернуты вдоль колонн. Зато между ними оказалось широкое пространство для свободного пробега, и по нему сразу вперед выдвинулись лучники и пращники. Лучники присели на одно колено и стали без пауз пускать стрелы в несущегося на них врага. Туда же полетели камни и дротики.

Залп оказался потрясающим по своей эффективности для такого боя. Практически четыре из восемнадцати клиньев «лесников» оказались уничтожены настолько, что про них как угрозу уже и не стоило вспоминать. Еще три клина превратились в окровавленную, плохо управляемую толпу. Да и оставшиеся одиннадцать клиньев лишились большей части самых мощных, наиболее хорошо защищенных лидеров. Все‑таки лучники старались выбивать в первую очередь лучшие силы противника.

Нельзя сказать, что стрелки другой армии бездействовали. Они тоже рассредоточились по сторонам клиньев и нанесли массированный удар из своего оружия. Но явно с применением стрел запоздали. За полминуты до этого, по сигналу труб, весь легкий авангард фаланги отбежал в тылы, колонны вернулись на свои места, передний ряд сдвинул свои огромные щиты и присел за ними, второй ряд щитами прикрыл голову как свою, так и товарища спереди, и большинство стрел бессильным дождем опали перед ощетинившейся копьями стеной. А потом и сама стена воинов сделала синхронные шаги вперед, и на пятом шаге с грохотом и взвившейся к тучам волной рева сошлась в столкновении с набравшими скорость клиньями.

Тут уже даже граф Дин Свирепый Шахматный затаил непроизвольно дыхание от наблюдаемого зрелища. Вроде и не богатыри сошлись, не явные рыцари‑красавцы мира Гинвейл, и конницы нет, и грохота орудий не слышно, а шум и в самом деле поднялся до небес. Вдобавок еще и каждый воин пытался собственным криком подбодрить себя, своих товарищей, но при этом запугать, сбить с толку противника. А уже на второй минуте сражения чаша весов вдруг склонилась в пользу лесников.

Три клина таки сумели не просто вмять довольно гибко действующую фалангу, но и прорвать ее, смести легкий заслон из лучников и пращников и после этого с непонятным бешенством наброситься на странные устройства и обслуживающие их команды. Причем легковооруженные аборигены из обслуги имперских коптилен не стали сражаться насмерть, а, отбиваясь мечами, сразу стали отходить к лесу.

Вот тогда из центра прорвавшихся клиньев к вставшим на месте устройствам метнулось около десятка лесников с большими бурдюками. Они живо облили деревянные трубы и всю оснастку темной жидкостью и подожгли. Невзирая на сильный дождь, сооружение загорелось, словно домик из сухой соломы.

– Хм! – не удержался от комментария Дмитрий. – Да они никак напалм использовали! Во дают, дуплистые люди!..

– А что такое напалм? – тут же поинтересовался стажер. Но, поняв, что ответа можно от наставника и не дождаться, хвастливо воскликнул: – А ведь я говорил, что лесники победят!

– Да? Вряд ли. Слишком они странно воюют. Им следовало сразу разворачиваться и бить в тылы фаланги. Они же потеряли все свои преимущества. И вдобавок… – Торговец первым увидел всю картину ведущегося сражения. – И вдобавок совершенно забыли про резервы имперского войска. Посмотри над кронами противоположного леса.

Действительно, над вершинами деревьев на той стороне долины из облаков вынырнули диковинные, никогда ранее не виданные даже Торговцем создания. Первые уже подлетали к долине, а из облачных образований выплескивались все новые и новые создания. Более тридцати штук, как оказалось впоследствии. Они в полете напоминали ползущих по земле, извивающихся змей. Только вот размеры таких змей поражали: метров до ста в длину и диаметром до полуметра. Причем медленные движения летающих существ в воздухе никак не соответствовали их повышенной скорости полета. Но самыми опасными для лесников были небесные всадники. По пять, а то и шесть десятков на каждом змее, всадники располагались в удобных седлах и легко могли стрелять, наклоняясь и вправо и влево. И когда змеи стали снижаться в сторону клиньев, итог этого сражения стал более чем очевиден.

Воздушным силам империи жители леса не смогли противостоять. То ли совсем не ожидали здесь увидеть небесное воинство, то ли вообще не существовало эффективных способов противостояния атаке сверху. Мало того, один только вид приближающихся змей поменял всю диспозицию на поле боя: по рядам детей леса пробежала волна жуткой паники, заполошных криков, они все дружно развернулись, бросаясь под прикрытие гигантских деревьев. Может, поэтому многие так и не оглянулись назад, не поняв, откуда пришла смерть. А фаланга опять повторила маневр перестроения, пропуская вперед своих подвижных лучников, которые уже не спеша, выверенно, били в спины убегающих противников.