Заговор

Молодая маркиза Баризо последний год плакала очень часто. Но никогда она не рыдала слишком долго. Как правило, в ее душе злость и копящееся желание собственноручно растерзать своего мучителя преобладали с такой силой, что слезы моментально высыхали, регенерация травмированного, а то и изувеченного тела ускорялась, а в голове начинали созревать очередные планы по уничтожению герцога Ботиче.

Но ничего пока в этом направлении сделать не удавалось. Сумасшедший изувер не подпускал девушку к себе на длину меча, всегда держал щит против метательных ножей, а порой устраивал фокусы с эффектным замещением своего тела иллюзией. Еще и издеваясь при этом и наказывая очередными, страшно болезненными переломами. Разве что в последний раз не наказал, как обычно, придумав нечто еще более мерзкое. К тому же Мальвика терзала себя морально, что по ее вине подлый герцог и в самом деле умудрится выкрасть где‑то на поверхности несчастного парня и тоже превратит его в подопытное животное.

Но самобичеванием и слезами делу не поможешь. И даже последнее заявление полоумного тюремщика девушка не восприняла всерьез.

«Подумаешь, фригидность! Главное – наверх выбраться, а уж там с любой хворью справиться можно. А еще лучше при побеге и этого мерзостного таги пришибить. Чтобы его борнус проглотил и не подавился!»

С последними мыслями Мальвика резко выдохнула, посмотрела в огромные глаза сорфиты и решительно спросила:

– Дения, где сейчас виконт Деморт? Я иду к нему!

– Как только началось твое сегодняшнее обучение, – печально выдохнула сорфита, – он в расстройстве схватил свои резцы и подался на верхний уровень. Опять портреты вырезает…

– Вот там с ним и поговорю.

Маркиза встала и попыталась засунуть достаточно изуродованный меч в ножны. Зазубрины и сколы этого сделать не позволили, но дышащая гневом девушка оружие не бросила. У нее в последнее время занозой сидела в сознании только одна мысль: убить герцога любой ценой! Следовательно, с оружием и спать ложилась. Так она и поспешила по тоннелям и лестницам на верхний уровень, сжимая рукоять меча.

Таги Деморт считался самым ближайшим сподвижником Растела Ботиче, его правой рукой и формально распоряжался в Сопле в отсутствие герцога. К тому же он был самым опытным Эль‑Митоланом из четырех здесь проживающих. Но фактически он ничего не решал, а практически давно и навсегда устранился от любых дел, проблем, заговоров или мероприятий. Здесь, внизу, проживали тринадцать сорфитов и двадцать два таги, остатки маленькой армии, которые три года назад спешно эвакуировались в это неприступное место при атаке королевских войск на тайный подземный город. Но если до спешной эвакуации любой из соратников герцога мог выходить на поверхность, то теперь все они оказались узниками обстоятельств. Выбраться из пронизанной сотнями переходов Подошвы Сопла никто из них не мог.

Как не мог вывести их обратно и сам Растел Ботиче. А может, и не хотел. А может, и не пробовал. Хотя не раз заявлял, что работает над этой проблемой. Но ему уже никто давно не верил, и каждый пытался скрасить свое существование, насколько хватало фантазии – кто впал в болезненную апатию, кто упражнялся в воинском искусстве или составлении заговоров, а кто клепал разнообразные поделки.

Таги Деморт занялся скульптурой и резьбой по камню. Благо мягкого туфа нашлось на удивление много в самом верхнем, но и самом горячем уровне. Как он там выдерживал в таком жару, вызывало искреннее недоумение у всех, но, скорей всего, именно по причине полного покоя и неприкосновенности угрюмый скульптор выбрал себе это место для успокаивающего занятия.

Но уже в который раз его и там достала настырная и нагловатая человеческая самка. Причем ворвалась к нему с оружием в руке.

– Сколько такое будет продолжаться?! – возопила она еще в начале длинного коридора, ведущего к мастерской Деморта, и стосорокалетний таги, поняв, что работать ему больше не придется, со вздохом отложил в сторону молоток и резец:

– Чего ты орешь, словно некормленая корова? И оружием в меня тыкать не надо, сразу бей по шее.

Его маленькая фигурка изогнулась в сторону, открывая слабую шейку. Но Мальвика нисколько не смутилась, продолжая вести себя агрессивно и нахраписто:

– Жить ему надоело! Ха! Ты лучше о своих детях и супруге вспомни! Как им там без тебя живется?

– Помолчи…

– А что так? В тишине о своей несчастной участи лучше плачется? Да?

– Наверху предателей никто не ждет…

– Вот старый дурак! Так ведь даже в тюрьме тебе и то лучше будет: с детьми хоть видеться будешь, когда они тебе сухарики с передачей приносить станут. Сокамерники меняться будут. На прогулку небось под ясное небо тоже выведут.

– Прекрати! – Как уже он ни пытался за этот год игнорировать наглую девчонку, но той при любой встрече удавалось довести его до белого каления. Причем с каждым разом у нее это получалось быстрей и проще. Вот и сейчас они минуты не проговорили, а лицо у таги уже пошло красными пятнами. – Я тебя сюда не звал! Уходи!

– Ага! Вот сейчас и уйду, как последняя размазня! И старая развалина Деморт останется упиваться своим несчастьем и высекать в камне портреты своих заплаканных деточек.

– Ах ты… – Рука таги ухватилась за молоток. – Да я тебя…

– Что?! Что ты мне сделаешь, недоросток? – От гнева девушка даже пригнулась, словно специально подставляя свою голову для удара. – Хочешь мне сам ноги поломать? Так зачем молоток хватаешь? Ну чего трясешься? Или обидно, что недомерком обозвала? Так ведь не по росту сужу, а по умишку твоему мизерному! Ни на что не способен! Только в жаре этой сидеть и молотком тюкать. Тьфу! Да будь я Эль‑Митоланом – я бы это проклятое Сопло вверх ногами перевернула! А ты… – Она запнулась, подбирая самое обидное слово, но замерла с открытым ртом: таги хихикал как сумасшедший. – Что с тобой? Ты тоже… как и герцог… Мамочка, да что же это творится!..

– Да нет… я в порядке! – прорывались сквозь смех слова. – Просто сразу тебе поверил и представил это Сопло Подошвой кверху. Э‑эх‑хе‑хе!

Со слезами на глазах Деморт закашлялся и долго не мог остановиться, а покрывшейся обильным потом девушке пришлось присесть на выступ, стараясь чуток остыть.

– Здесь и в самом деле долго не выдержишь! Жарища! Как ты здесь высиживаешь?

Таги отсмеялся и опять попытался нахмуриться:

– Я тебя сюда не звал.

– Счастье всегда приходит неожиданно! А надежда не расстается с нами никогда! – надменно и пафосно провозгласила Мальвика и сразу перешла не деловой тон: – Пока герцога нет и мое здоровье в порядке, надо этот момент обязательно использовать.

– Каким образом?

– Давай отсюда выбираться! – Глаза у маркизы горели. – Ты мне только покажи куда и как, а дальше мы уже что‑то придумаем. Ну не может быть такого, чтобы мы отсюда не вырвались.

– Конечно, вырывались, – кивал таги. – И многие. Да и ты можешь: двигайся к Порогу, топай в него без остановки. Вот тебя наружу и вытолкнет. А там уже сердобольные исследователи подберут… что останется…

– Но ведь Растел может!

– Легко! Но Растел здесь родился, здесь вся материя трансформируется под его желания, и его тело самопроизвольно находит расщелины, восходящие вверх и вниз потоки силы, а зрение просматривает толщу пород на любую глубину.

– А ты пробовал? – не сдавалась Мальвика. – Наверняка герцог тебе что‑то подсказывал и даже показывал. Ну! Признавайся!

Со смиренным вздохом таги стал рассказывать:

– Да я тебе уже несколько раз говорил: все, что он показывал, для меня не подходит. Как и для всех остальных Эль‑Митоланов. Я уж не говорю про обычных разумных. Даже с помощью магических структур тело не в силах преодолеть трансформацию материи и в лучшем случае просто выталкивается обратно, а в худшем – разрывается на части. Точно так же как вокруг Порога. Несколько наших сподвижников застряли частично в камне и умерли на наших глазах в страшных мучениях. Герцог не смог их вытащить, как ни пытался, и сам лично добил некоторых. Страшные смерти… И после этого мы прекратили все попытки…

– Везде пробовали?

– Даже в таких местах пробовали, где мы и не подозревали наличие несущих расщелин. Нигде не получилось…

– Но ты сам в это веришь? – Мальвика опять встала и вплотную подступила к таги.

– Что не получилось?

– Нет! В то, что герцог старался вас вывести изо всех сил?

Деморт надолго задумался, прогоняя в своей памяти все мысленные образы и воспоминания. А потом, хоть и вздохнул тяжело, ответил твердо:

– Верю! Верю, несмотря на его навязчивые идеи о троне и явное сумасшествие. Тем более что сам… – Он чуть запнулся, но все‑таки продолжил: – …Видел, как он плакал над трупами наших товарищей. В тот момент он был уверен, что за ним никто не подсматривает…

– Ладно, допустим, он старается и ищет выход. Но почему он отказывается провести меня в зеркальный тоннель?

– Туда нельзя! – в испуге воскликнул таги.

– Ты там был? – быстро спросила маркиза. – Так проведи меня сам! Ну чего ты так занервничал? Испугался гнева на свою голову? Так мы все равно все здесь умрем – чего бояться? Проводи меня! Пока никого нет! Ну пожалуйста! Мне только посмотреть: вдруг чего придумаю.

Она даже меч отложила в сторону и ладошки просительно сложила на груди. Но опытный колдун на этот раз рассердился основательно. Не говоря ни слова, он подхватил свои инструменты и отправился на нижние уровни. Нисколько не сомневаясь, что женщина поймет его превратно и, скорей всего, обрадуется такому поведению. Так и получилось. Глупая маркиза, подхватив свой меч и устремившись следом, принялась льстить, восхвалять смелость и дальновидность Деморта так, словно тому предстояло сию минуту водрузить на свою голову корону Сорфитовых Долин, а от ее слов зависело, станет ли она его любимой супругой.

Но, видимо, именно выводы об умственной неадекватности пленницы подтолкнули опытного колдуна к идее и в самом деле отправиться к тому таинственному месту, куда так стремилась попасть эта наивная глупышка. Они прошли по узкому проходу, в котором Мальвика протискивалась с трудом, и вышли в гигантскую треугольную пещеру. Широкое основание треугольника, в котором располагались пышущие жаром створы, подпирало подошву гигантской горы, левитирующей на таинственных силах планеты и называемой Соплом, а узкая вершина сходящихся сторон треугольника переходила в тот самый не менее таинственный зеркальный тоннель. О нем на поверхности не ведала ни одна живая душа, не имелось даже одного‑единственного описания в книгах или трактатах. Да и про эту, противоположную Порогу часть Подошвы в Мире Тройной Радуги не догадывались.

Куда ведет тоннель с внутренними зеркальными стенами, ведал только герцог Ботиче и, как оказалось совсем недавно, его ближайший сподвижник Деморт. Но и он не повел подпрыгивающую от нетерпения Мальвику в створ сверкающей тайны. А просто остановился перед ней, вытянул вперед руки и стал говорить:

– Туда нет хода никому. Только Растел может изредка туда проникать, да с огромными, на грани смерти спаренными усилиями провести вовнутрь еще одного Эль‑Митолана. Сам я туда не пройду, тем более не смогу провести кого‑то. Хотя видел и знаю, что внутри.

Маркиза выглядела явно разочарованной, но голос так и подрагивал от возбуждения:

– Что?! Что там внутри?!

Прежде чем ответить, таги повернулся в противоположную сторону и сам переспросил:

– А там что?

– Желоба, ведущие к огромным колодцам. Те в свою очередь ведут к кипящим недрам планеты. И оттуда снизу поднимается та сила, которая держит в статическом положении все Сопло. Эти знания я получила уже здесь.

– Радует, что ты соображаешь и вполне правильно воспримешь то, что я тебе расскажу дальше. – Деморт опять развернулся к зеркальному тоннелю, и голос его упал: – Потому что там – смерть!

Скривившая личико Мальвика молчала недолго:

– Ха! Подумаешь! Нашел чем пугать! Тут, куда ни пойдешь, всюду одно и то же! В желоб побежишь – изжаришься! За Порог сунешься – разорвет! Продолжу учиться фехтованию у сумасшедшего маньяка – так обязательно однажды он мне голову срубит! Как говорится, куда ни вращайся – со всеми прощайся. Так что ничего не может быть хуже смерти, но и она просто случается только раз, в самом конце жизни. Вот так! И чего ты так на меня уставился?

– Да потому что ты глупая и взбалмошная девочка. Ведь бывают вещи и пострашней смерти. Не знаешь о таком?

Девушка припомнила, как чуть не погибла во время случайного ареста и пребывания в тюрьме Плады. И немного взгрустнула:

– Увы, знаю. Но все равно, если бы я тогда умерла, хуже бы уже не было…

– Значит, это не та смерть. Бывает стократ хуже.

– Объясни!

Таги задумался, глядя на пленницу с жалостью и печалью:

– У тебя есть близкие люди?

– Ха! – воскликнула маркиза, в первую очередь вспомнив о своей пропавшей матери и неизвестном отце, но сразу же поникла, когда перед ее глазами побежали другие, самые преданные и искренние друзья. Да и не только они, в памяти возник один портрет в одном прекрасном замке. И уже совсем иным тоном призналась: – Конечно есть.

– И если бы тебе сказали: войдешь в зеркальный тоннель – все твои друзья и близкие погибнут, ты бы вошла?

– Нет! Естественно, нет! – воскликнула девушка. – Но одно дело – просто сказать, а совсем другое – объяснить мне истинную опасность и развеять мои последние сомнения. Так что выкладывай! И не пытайся спрятаться за голословными утверждениями.

– Кто бы сомневался в твоей настойчивости, – проворчал таги, указывая себе под ноги. – Садись, буду передавать тебе собственное воспоминание. Обо всем, что увидишь, можешь спрашивать, постараюсь ответить. И меч отбрось, железо мешает… – Дождавшись, пока Мальвика усядется на пол, он приступил к ней сзади и положил ладони на ее глаза: – Расслабься… постарайся увидеть мои руки, не открывая ресниц, не спеши… Отлично! Вначале ты увидишь некое упоминание Тройной Радуги. Как только получится – скажешь…

– Уже вижу! – тут же ответила девушка. Таги удивленно пошевелил бровями, но продолжил в прежнем менторском тоне:

– Теперь постарайся мысленно проскользнуть между полосками цвета…

– Проскользнула! Все вокруг так зелено…

– Все, дальше не двигайся! Теперь замри и жди картинку…

И маркиза впервые в своей жизни увидела воспоминания другого человека. Довольно четкие, различимые в малейших деталях. Словно и она сама все наблюдала собственными глазами. Зеркальный тоннель, завораживающий мириадами изломанных изображений, окончился, и идущий впереди герцог Ботиче замер перед странным выпуклым и слегка подрагивающим образованием. Потом поднял руки и начал беззвучно шевелить губами.

– О чем он говорит? – догадалась спросить Мальвика.

– Объясняет, что именно мы видим. Вон то огромное кольцо сзади выпуклости – это створ тоннеля, который связывает под землей чуть ли не весь наш континент.

– Я знаю! – радостно воскликнула девушка. – Тот самый, вторую оконечность которого открыли в королевстве Спегото. И именно в том месте, где герои из Энормии отыскали подземное Царство Вьюдорашей.

– Точно, – подтвердил таги. – Я тоже помню твои рассказы об этих героях и их экспедиции. Хотя мы подтверждений от герцога так и не услышали…

– Он ведь утверждает, что ему это неинтересно.

– Вот именно! – степенно продолжил Деморт. – Но лишь одно обстоятельство Растел подтвердил: что весь тоннель начиная с участка под Зачарованной Пустыней затоплен пресными водами.

– И я думаю, если перемирие с драконами уже наступило, то в Альтурских Горах начали пробой нового отводного тоннеля. Если вода уйдет, то появится возможность и в Сорфитовые Долины из королевства драконов путешествовать по рельсам на каретном составе.

– Только не говори об этом при герцоге. – Тон таги стал строгим и безапелляционным. – Он ненавидит драконов и приходит в бешенство при одном только упоминании о них, а судя по тому настроению, с которым он в последнее время возвращается с поверхности, там в самом деле заключено некое перемирие с этими крылатыми пиратами. Но продолжим, потому что изображение я тебе не могу передавать вечно… Видишь эту выпуклость? Так вот она и сдерживает ту самую смерть.

– Однако!..

– Трудно поверить, но это так. В этом месте находится самая нижняя часть всего Великого Пути, и собравшиеся там воды находятся под невероятным давлением, равное которому имеется лишь под полуторакилометровой толщей океана. Воды те находятся за неведомыми нам магическими силами, и если хоть что‑то, – таги покосился на лежащий в стороне меч, – если хоть малая царапина нарушит целостность этих сил, вода рванется в зеркальный тоннель, раздавит всех обитающих в Подошве и хлынет по отводным желобам в недра планеты. Сама подумай, что при этом произойдет.

Молодая маркиза соображала очень хорошо:

– Понятно, что никто из нас не выживет. Потом может покачнуться само Сопло, если вода поколеблет идущие снизу силы планетной левитации. Хм… Конечно, может получиться неслабое землетрясение… Хотя… если воды хлынут вниз, то… Точно! Там ведь невероятная жара. Вода нагреется… скорей даже сразу вскипит, пар рванет вверх и… Деморт, я боюсь ошибиться, но неужели Сопло может так подкинуть, что оно и в самом деле перевернется вверх Подошвой?

– Нет, моя маленькая, ты сильно ошиблась. Очень сильно! Сопло не перевернется, оно… вылетит от удара за пределы нашей планеты и протаранит луну Маргу. Потому что вода, упавшая в раскаленные недра, произведет взрыв такой невероятной силы, что вся наша планета расколется на несколько частей. Вот тогда и наступит не просто наша с тобой гибель, а смерть для всего живого. Именно потому и нельзя никому проходить по зеркальному тоннелю и беспокоить работающие на пределе силы Древних.

Долго сидела Мальвика на полу, не открывая глаз. Хотя таги уже давно убрал свои ладони и картинка в сознании исчезла. Но в ее первых словах прозвучала какая‑то странная надежда:

– Значит, у нас в самом деле есть какие‑то шансы выбраться на поверхность…

– С чего ты так решила?

– Да потому, что герцог Ботиче не совсем с ума сошел. Опасается за весь мир и не желает прихода Смерти.

Тяжелый вздох за спиной заставил девушку резко обернуться.

– Что?! Что я не так сказала?

– Увы! Раз я тебе уже обо всем рассказал, то следует договаривать до конца! – Таги положил руку девушке на плечо, словно пытаясь влить в нее часть своего мужества. – Растел в самом деле болен неизлечимым сумасшествием. Потому что он дал страшную клятву: если его при жизни не посадят на престол Сорфитовых Долин, то после его смерти магические запоры на конце Великого Пути падут – и воды беспрепятственно хлынут в недра планеты.

Долгое время девушка взирала на колдуна выпученными глазами, после чего попыталась поразить его своей глубокой логикой:

– Но если союз с драконами заключен, то таги уже давно роют отводной тоннель. Воду уберут, откачают с Великого Пути, и ничего страшного не произойдет. Скорей даже за нами оттуда выйдут спасатели.

– К сожалению, у спасателей не получится выбрать воду. Вся система каким‑то образом замыкается на русло реки, которая завершается Лазурным водопадом. А убрать такой объем воды в отводные тоннели ни практически, ни теоретически невозможно.

– Но тогда следует немедленно и наглухо перекрыть непосредственно сам зеркальный тоннель. Ведь окружающие Подошву породы – самое прочное вещество на планете. Оно все выдержит.

– И здесь ты ошибаешься. То, что ты сейчас видишь перед собой, не просто дыра в породе. Перед нами магическое образование, существующее в определенном подпространстве. Вот потому его и трудно пройти. К тому же вспомни, сам тоннель раз в пять меньше по диаметру, чем Великий Путь. Но благодаря магической зеркальности любая жидкость в нем проскочит с десятикратным ускорением, пропуская в мгновение ока через себя любой объем рвущейся воды. Так что задержать что‑то, а уж тем более наглухо перекрыть магический пробой, не получится.

И все равно Мальвика не сдавалась:

– Тогда его надо перекрыть совместными усилиями многих Эль‑Митоланов.

– Герцог утверждает, что и такая магия здесь будет бессильна.

– Тогда надо перекрыть приток воды из бассейна реки у Лазурного водопада.

– Легче эту реку осушить…

– Так что нам остается делать?..

Таги скорбно кивнул:

– Надеяться, что герцог Ботиче будет жить вечно…

– Но ведь бессмертных сущностей не бывает! Ему никакая регенерация тканей не поможет! Он все равно погибнет – если не от случайности, то от старческого маразма!

– Вот потому, моя малышка, я и пытаюсь сосредоточиться на создании портретов в камне, – печально резюмировал Деморт. – Больше ни на что у меня надежды не осталось.

Мальвика вскочила на ноги, схватила свой меч и со злостью несколько раз рассекла воздух. Дав таким образом выход негативным эмоциям, она и сама рассмеялась как сумасшедшая:

– Ерунда это все! В любом случае выход из нашего положения должен быть!

– Ну так подскажи его, раз такая умная! – Таги начал раздражаться от непроходимой тупости самоуверенной и наглой девчонки. – Втолковываю тебе, талдычу одно и то же, а ничего не доходит!

Он развернулся и поспешил к узкому тоннелю, ведущему на жилые уровни. Но маркиза Баризо его обогнала и перегородила дорогу:

– Значит, так, выход есть, и мы его сейчас будем обсуждать.

– Ага! Прямо здесь?

– Нет, отправляемся к нашему оружейнику, и ты вначале прикажешь ему починить мой меч. И уже там…

– Ха! А ты его сама не можешь попросить?

– Могу. Но он меня не слушается. Взъелся на меня за нечаянно поломанный точильный камень и теперь ведет себя премерзко. Грозится меня убить.

Деморт не удержался от сарказма:

– Кто бы сомневался…

– Поэтому повторяю: ты ему прикажешь вначале поправить мое оружие, а потом я начну обсуждение. Оружейник – второй разумный после тебя, которого здесь больше всего уважают. Поэтому без его помощи у нас ничего не получится.

– Про себя и мое согласие, как я понял, спрашивать бесполезно? Ну да, чего это я… А если он не согласится?

– Тогда я ему и второй камень поломаю, но уже о его тупую голову!

Судя по горящим глазам девушки, она и в самом деле перед такой мелочью не остановится. Поэтому таги, уже предчувствуя близкий конец если не всему, то уж своей меланхолии точно, со вздохом безысходности спросил:

– Что же ты придумала?

Мальвика присела на корточки, заглянула колдуну прямо в глаза и заговорщически прошептала:

– Раз мы не можем отсюда выбраться или у нас не получится влиять на давление воды, то мы просто обязаны взяться за самого герцога! Да‑да! Нечего на меня так смотреть, глазки потеряешь! Хоть он и сумасшедший, но если мы все договоримся и будем следовать единой линии поведения, то и на полностью сошедшего с ума можно повлиять окружающей обстановкой. Я точно это знаю, потому как помню специальный медицинский трактат на эту тему. Мало того, тотальное воздействие окружающей среды подвергает влиянию сущность неполноценную разумом намного быстрее, чем сущность полностью разумную и адекватную. Понятно?

– Э‑э‑э… – От такого напора и, что самое главное, воистину здравого зерна в прозвучавших рассуждениях Деморт даже растерялся: – И где же ты такой трактат нашла?

– Сейчас все и расскажу. Но вначале начнем затачивать мой меч. За мной!

И она первой устремилась к оружейной мастерской. Тогда как таги, мотая на ходу головой и пытаясь осознать, почему эта малявка им командует, с удивлением сообразил, что ноги сами вприпрыжку несут его тело, не дождавшись команды от очумелого сознания.

«Да! Что‑то случится! – разволновался колдун, проживший уже сто пятьдесят лет и умеющий предвидеть последствия подобных заговоров. – Или мы все умом с этой егозой подвинемся, или…»

Дальше его изощренные фантазии не шли. Оставалось только надеяться на уникальность мышления размашисто шагающей впереди девушки и на ее твердолобую настойчивость. Ну и на то, что она в самом деле смогла отыскать такой странный трактат, прочитать его и досконально запомнить.