Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Страшный багаж
Найденная рука и нога побывали в участках, а затем с соответствующими протоколами были препровождены в прозекторскую Обуховской больницы. Теперь они лежали на клеенке, обложенные льдом, посиневшие, страшные ужасом того преступления, которое было совершено над их владельцем. Почти весь штат сыскной полиции, доктора и следователь собрались у страшных находок. Начальник сыскной полиции держал в руках протоколы полиции и делился мыслями со следователем. – Да, – сказал он, хмуря белые брови, – несомненное преступление. – Несомненное, – подтвердил и следователь. – И преступник очень ловкий, вроде Джека – вспарывателя. Репортеры были? – обратился он к агентам. – Заходили двое, обещали прийти еще раз, – доложил молодой человек с прыщами на лице. – Тайн никаких, – сказал начальник. – Рассказывайте всем. – Слушаю – с! – ответил молодой человек. – Фотографии сняли? – спросил начальник у помощника. – Во всех видах, – ответил тот – плотный, коренастый господин, похожий на фельдфебеля в отставке. – Ногу в чулке и без чулка? – Так точно – с. – И руку? – И руку. – А опрос сделали? – обратился начальник сыскной полиции к агентам, в участках которых были сделаны страшные находки. – Так точно – с, – ответили в голос оба агента; один – маленький, рыжий, в веснушках, другой – высокий, тощий, как голодающий индус, и черный, как жук. – Так. А измерение и описание? – Сделаны. – Ну, проверим, – сказал следователь и взял протоколы врачей; начальник развернул протоколы полиции, а помощник вынул из кармана два листка. – «Нога, – сказал следователь, смотря на протокол. – Левая нога, отрезанная от трупа женщины неискусной в операции рукой. По виду ноги владелица имела около тридцати лет». Ну, это – их специальность, – пробормотал следователь. – А вот, – и он начал читать: – «Согнута в колене, под углом в сорок градусов». – У меня тридцать шесть, – сказал начальник. – Видите ли, – объяснил его помощник, – она была мерзлая, потом оттаяла, потом ее мерили и согнули, когда замораживали. Вот – с. Начальник кивнул головой. – Ну, это не нужно. Дальше! – «Кожа ровная, гладкая, на мизинце мозоль, под коленом родимое пятно, величиной с серебряный пятак», – продолжал следователь. – Верно – с! – «Выше колена повреждение, причиненное острым орудием…» – Это Тишка – тряпичник крючком, – пояснил рыжий агент. – Ну, ну, – недовольно произнес следователь и продолжал: – «Уж над мертвой ногой, причем вырван кусок мяса. Нога отделена от паха сначала острым орудием, а затем кость грубо перебита топором или сечкой, отчего конец ее неровен и расщеплен. Длина ноги от конца кости до ступни один аршин четыре вершка». – Верно, четыре вершка, – подтвердил помощник. – «Рука, – продолжал следователь, – правая, несомненно женская, отделена от плечевого сустава грубо и неумело. Длина от конца расщепленной кости двенадцать вершков с половиной». – Верно. – «Выше локтя рана, очевидно сделанная зубами собаки». – Генеральская собака, – сказал помощник. – И все. – Однако немного, – сказал следователь и задумался. А начальник решительно произнес: – Непременно надо найти правую ногу и левую руку. Агенты смущенно переглянулись. – Да, да! Осмотреть все выгребные ямы! Мы найдем этого злодея, – и начальник поднял палец. – Что же, – сказал следователь, вздохнул и закрыл портфель, – нам, пожалуй, делать здесь нечего. Едем? – Я тоже, – сказал начальник. – Что прикажете делать с рукой и ногой? – спросил фельдшер. – Пусть полежат пока, – ответил следователь. – Так я пошел. – Всего лучшего! – распрощался с ним начальник сыскной полиции и сказал помощнику: – И мы домой! Они уехали в свое управление. Едва начальник вошел в кабинет, как пред ним явился дежурный чиновник. – Что такое? – недовольно спросил начальник. – Сообщение по телефону, – ответил дежурный, – от жандармского управления Варшавского вокзала. – Ну, в чем дело? – В Вильну пришел багаж, а в нем голова и рубленое мясо. – А… а, – взволнованно воскликнул начальник. – Вот и след. Это от той же женщины. Ну, что дальше? – Его переслали сюда, а нас спрашивают. – Сюда доставить, доставить немедленно! Чухарев, поезжайте вы, – закричал начальник, обращаясь к рыжему агенту. Тот от радостного волнения застегнул пиджак на все пуговицы и воскликнул: – Лечу, лечу… в один миг. – И сейчас же мне доложите, – сказал начальник. – Известите по телефону следователя и прокурора. Чухарев умчался. Начальник вышел в общую комнату и обратился к помощнику: – Август Семенович, пойдемте‑ка! – и снова направился в кабинет. Оставшиеся агенты ожили. – Без Патмосова не обойтись, – сказал молодой человек в прыщах. – Уж будто? – отозвался черный агент. – Кто же найдет? – А хоть бы я? – ответил тот. – Нет, это не так легко. Если бы какой след, а то на – рука и нога, – сказал пожилой агент. – Над этим и сам Путилин {Знаменитый русский представитель сыскного дела, долгое время бывший начальником сыскного отделения в Петербурге и выяснивший массу весьма сложных, загадочных преступлений. – Прим. авт.} задумался бы. – А Патмосов найдет, – с уверенностью повторил прыщавый молодой человек. – Тот может, – согласились все. Между тем начальник с помощником сидели в кабинете, курили и обменивались впечатлениями. – Вот случай! – возбужденно и радостно говорил начальник. – Преступление – и никакого следа. Интересно, как бы справился тут Путилин? – Гм… – пробурчал помощник, дымя папиросой. – И нам, пожалуй… – А мы найдем, – воскликнул начальник. – Нынче для этого нужны совсем другие приемы, мой милый Август Семенович; мы, сидя здесь, в кабинете, доберемся. Да. – То есть как же? Лицо начальника просияло; он закурил новую папиросу, откинулся на спинку кресла и почти крикнул: – Умом, Август Семенович, умом! Путилин и Лекоки всякие чутьем брали, а мы – умом. Да!.. Найдем эту женщину. – А как найдем? – Кусочками. Вот теперь еще голова, а там руку, ногу… – А потом? – Восстановим ее, а там – кому нужна ее смерть, и дальше, дальше… Помощник, выпустив струю дыма, покрутил головой, не смея спорить со своим начальником. А в это время Чухарев уже летел обратно в канцелярию с новой страшной находкой, завернутой в две рогожи. Он выскочил из саней у подъезда, суетливо приказал сторожам вынуть поклажу и бросился в кабинет начальника. – Привез, – заявил он, тяжело переводя дух. – Вот протокол и донесение, – и он подал бумаги. – Надо подождать прокурора и следователя, – сказал начальник. – Обуза! – и он вздохнул. Товарищ прокурора и следователь приехали почти тотчас. Все прошли в общую комнату, где их уже ожидала коробка с почтовым извещением;«Большой скоростью. Город Вильно. Станиславу Личинскому. Немецкая улица, № 68». Со всех сторон было написано: «Осторожно». – А что там? – спросил начальник, указывая на коробку. Чухарев вздрогнул и заморгал. – Вскройте! – приказал следователь. Сторожа привычной рукой сняли веревки, ловко вспороли клеенку и раскрыли большую коробку, из тех, в каких портнихи возят платья. – Крышку! Сторожа расстегнули ремень, сбросили крышку и отшатнулись с побледневшими лицами. По комнате распространился тяжелый запах разлагающегося трупа. Товарищ прокурора, следователь и начальник с помощником приблизились к коробке и, нагнувшись, заглянули в нее. Было от чего содрогнуться даже привычному человеку. Наполнившие комнаты агенты поочередно подходили, заглядывая из‑за спины начальства, и в ужасе отшатывались. В коробке стояла большая, глубокая глиняная чашка овальной формы, наполненная кусками рубленого мяса, и на этой груде кровавого, почерневшего мяса лежала безносая голова с выражением безмятежного покоя на обезображенном лице; темно – русые волосы покрывали часть страшного мяса. – Необходим доктор, – сказал начальник. – Вызовите по телефону! Все в сыскном отделении пришло в волнение. Сверху спустили фотографа с камерой и стали снимать страшный багаж с боков и сверху. Все служащие перебывали в комнате и заглянули в коробку. Наконец приехал доктор, и начались осмотр и подробная опись страшной посылки. – Редкое, исключительное дело, – произнес следователь. – Помню, было когда‑то убийство Зона, после того еще два случая посылки трупа багажом, но такого изуверства не было. – Что‑то невероятно злодейское, – возмутился молодой товарищ прокурора. – Вы, доктор, говорите, молодая женщина? – Лет тридцати. – Рука и нога, несомненно, ее, – воскликнул начальник сыскной полиции. – Ясно, ясно, – подтвердил его помощник. – Что это – сумасшествие, безумная месть или ревность? – мечтательно заговорил товарищ прокурора. – Ужасно! Следователь со спокойным лицом быстро писал, составляя протокол. – И пахнет же! – сказал он, ставя точку и кладя перо. – Необходимо отправить в прозекторскую, – произнес доктор, – я произведу анализ и исследование. – Просто в чашке? – Понятно. Это все остается вам. – И никаких следов! – воскликнул начальник полиции. – Я думал, что по голове узнаем жертву, но лицо так обезображено… – А коробка, веревка, клеенка? – сказал следователь. – Мало ли их? Преступление совершено не ранее как неделю назад. Следов нет, – произнес начальник, покачав головой, и шепотом прибавил помощнику: – Но мы их придумаем и найдем. На другой день столичные газеты были полны описаниями страшных находок, багажа и всего темного кровавого дела. Даже так называемые большие газеты выделили это происшествие из обычной хроники, а мелкая пресса посвятила ему целые столбцы. Кухарки, горничные и швеи взвизгивали и закрывали лицо руками, когда в мелочной лавке бойкий приказчик читал кровавые описания. Дворники, лакеи и писари с деловым видом обсуждали это происшествие. То же, в немного измененном виде, происходило и в семьях чиновников среднего круга, и в салонах высшего круга.
III
|