Различение чувств

Я различаю четыре вида чувств.

Первый вид: первичное чувство. Это чувство, вызванное конкретным событием и соответствующее ему. Когда умирает мать, ребенок охвачен болью, он плачет и рыдает. Это первич­ное чувство. Оно соответствует происшедшему. Первичные чувства зачастую очень сильны, но при этом кратки. Если от­даться им целиком, они проходят быстро. Первичные чувства живы и направлены вовне. Ребенок, охваченный скорбью, пла­чет с открытыми глазами. Глядя на умершую мать, он рыдает с открытыми глазами.

Закрывая глаза, испытываешь, как правило, другое чувство. Это вторичное чувство. Вторичное чувство является подменой силы первичного чувства. Мы упиваемся вторичными чувства­ми и держимся за них, т. к. они служат отрицанию действия. Проявление вторичного чувства не должно ввести терапевта в заблуждение. Если это произойдет, клиент покажет, что тера-

певт не сможет ему помочь. Ведь вторичное чувство имеет це­лью препятствие действию. Я работаю с таким клиентом, толь­ко если он «вынырнет» из своего вторичного чувства и снова погрузится в первичное.

Первичные чувства не поддаются управлению изнутри. Выражение первичных чувств не может скомпрометировать. Проявление первичных чувств вызывает сопереживание. Такое сопереживание делает нас сильными. Несмотря на то что своим сочувствием мы на стороне другого, другой при этом не лишает нас чего-то.

В противоположность этому при виде проявления вторич­ных чувств мы чувствуем себя беспомощными, иногда злимся. Мы чувствуем, что нас используют. Демонстрирующий вто­ричное чувство отвлекает внимание на себя. При проявлении первичного чувства, напротив, внимание никогда не привлече­но к тому, кто проявляет это чувство. Мы попадаем в ситуацию сочувствия, и все же каждый остается с самим собой. При про­явлении вторичных чувств все наоборот. Поэтому для вторич­ных чувств действует принцип: только не вмешиваться. Основ­ной критерий для распознавания вторичного чувства — закры­тые глаза.

Вторичное чувство опирается на внутреннюю картину, а не на реальность. Поскольку сила этого чувства идет от внутрен­ней картины, приходится закрыть глаза.

Чтобы помочь клиенту «выйти» из вторичного чувства, нуж­но попросить его открыть глаза. Можно сказать, например: «Посмотри на меня». Взгляд проясняется, и первичное чувство возвращается. Иная ситуация — со вторичным чувством. Часто клиент смеется там, где должен плакать, и грустит там, где толь­ко что был в ярости.

Существует третий вид чувств: перенятые чувства, чужие чувства, например, в случае идентификации. Мы можем это наблюдать в процессе семейных расстановок. Освободиться от перенятого чувства можно, если становится ясно, от кого оно перенято. За перенятым чувством, как правило, стоит изна­чальная любовь. Эту любовь можно увидеть, только если иден­тификация прекращена. Идентификация препятствует тому, чтобы увидеть лицо, с которым идентифицирован. А увидеть его невозможно, т. к. он - это я (в силу идентификации). Если бы я был идентифицирован с братом моего отца, то чувствовал бы так же, как он, но не смог бы его видеть, потому что в силу

идентификации он — это я. Я не смогу посмотреть на него, пока он не встанет напротив меня. Тогда я смогу уважать его, любить его. Так прекращается идентификация.

Четвертый вид чувств я называю метачувства, или чувства существа. Это высшие чувства. Это, собственно, чувства без эмоций. Они — сила к действию в чистом виде. Когда человек сталкивается с определенной волнующей ситуацией, то пере­ходит на этот метауровень. Он может казаться бесчувственным, при этом он абсолютно собран. Здесь мы переживаем такие глубокие судьбы, которые захватывают нас во всех отношени­ях: мы сопереживаем, мы вспоминаем. Это само собой разуме­ется. Это по-человечески, это смиренно и хорошо. Терапевт при этом должен держаться в стороне. Это переход на более высокий уровень. Он, так сказать, предается целому и следит за тем, чтобы все развивалось хорошо. Для этого терапевт должен оставаться собранным и не поддаваться выражаемому чувству. Терапевт должен удержаться над этим чувством, и это очень важно. Все же, если в такой ситуации у него появятся слезы, это не стыдно.

Слово «мета» означает вышестоящий. Это нечто вроде: под­няться над... перейти на более высокий уровень. Возможное сравнение: взобраться на гору, вместо того чтобы оставаться внизу в сутолоке движения. С вершины — шире обзор, в то же время ты одинок, скован тесной связью. Это одна из картин, с которой можно работать.

Знаменитый Милтон Эриксон часто представлял, что во время своей работы он парит под потолком и смотрит вниз на клиента. Так он приобретает и сохраняет обзор. Это тоже вид перехода на уровень метачувств.

При всем этом существует и совершенно иной способ дей­ствия: отступить и собраться в пустой середине. В ней человек в высшей степени собран. В пустой середине сильнее всего связь с силовым полем и можно действовать бездействуя. Это другой образ. Но не нужно связывать себя образами. Нужно чувствовать по воздействию, что лучше всего поможет, что хо­рошо.

УЧАСТНИК: Во время расстановок я все время видел разни­цу между первичными и вторичными чувствами. Я бы хотел лучше понять то, что ты говоришь о метачувствах. Я чувствую, что то, как ты работаешь, с этим связано.

Б. X.: Мы могли наблюдать, что, когда человек говорил спо­койным голосом, метачувство было наиболее сильным. То есть речь в обычном состоянии «сам с собой» указывает на наиболее сильное чувство. Знающий терапевт противостоит бурному проявлению чувств и в конце приводит клиента к простому «говорить спокойным голосом». При бурных проявлениях чувств я часто прошу клиента, чтобы он переживал их беззвучно, без слов и звуков, при этом глубоко дыша. Тогда чувство намного глубже, чем когда человек кричит. Бывают и ситуации, когда чувство вырывается в первобытном крике. Но это другое. Та­кой крик пронизывает до костей.

Date: 2015-07-23; view: 342; Нарушение авторских прав