Три тибетские женщины. Когда я очередной раз оторвал голову от полевой тетради, то вдруг вблизи увидел трех тибетских женщин в национальных одеждах

Когда я очередной раз оторвал голову от полевой тетради, то вдруг вблизи увидел трех тибетских женщин в национальных одеждах, которые как будто с неба свалились. Вокруг была плоская, хорошо проглядываемая корытообразная долина, и не увидеть их издалека я не мог.

Тибетские женщины заметили меня, сидящего на камнях, и, подойдя, с интересом начали разглядывать. Потом они приблизились ко мне на несколько шагов и, стараясь заглянуть в мою тетрадь, начали что-то обсуждать.

— По-по-по-по-по-по, — говорили они между собой.

Ко мне подошли Равиль с проводником Тату. Я попросил Тату разъяснить ситуацию об их невероятном появлении здесь. Тату расспросил их и сказал:

— Вон, видите, лежит огромный камень, — он показал рукой. — За ним есть плоское место, где эти женщины молились.

Они вышли из-за камня и поэтому как бы с неба свалились. Видеть Вы их не могли, потому что они молились лежа.

— А почему эти женщины молились лежа? — спросил я.

— Так положено, — ответил Тату. — Более того, им положено здесь молиться в мокрой одежде.

— А почему?

— Так положено.

— Странно.

Я посмотрел на тибетских женщин; одежда их и в самом деле показалась мне влажной, но подойти и пощупать было неудобно.

— Тату, я бы хотел...

В этот момент одна из женщин громко окликнула Тату и спросила его о чем-то, перебив меня.

— Сэр, она хочет знать, что же Вы рисуете?

— Я рисую вот эту гряду пирамид, — я махнул рукой в сторону пирамид.

— А зачем он рисует это? — спросила Тату тибетка, показав на меня.

— Ну... мне это интересно.

— А почему он рисует в сухой одежде? — тибетка опять показала на меня.

— Ну уж... так, — промямлил я.

Тибетские женщины начали что-то бурно обсуждать.

— О чем они говорят? — окликнул я Тату.

— Они удивляются тому, что белый человек обратил внимание на эти священные для тибетцев горы и даже рисует их. По их мнению, рисовать — это почти то же самое, что поклоняться этим священным горам. Но они хотели бы, чтобы Вы, сэр, рисовали в мокрой одежде, — пояснил Тату.

Тот факт, чтобы сидеть и рисовать в мокрой одежде на холодном ветру, я, конечно же, воспринял без восторга, но это показалось мне любопытным. Тату по моей просьбе расспросил тибетских женщина об этом.

— Дело в том, — сказал Тату, сделав многозначительную паузу, — что эти горы принадлежат Воде.

— Чему?

— Воде.

— Как так?

— Так говорят тибетские предания. А эти женщины каждый год приходят сюда, чтобы поклоняться этим священным горам, как повелел им когда-то тибетский монах. Они вначале идут вон к тому ручью, ложатся в него в одежде, потом мокрыми подходят к тому камню, ложатся на землю и долго читают молитву, адресованную этим священным горам, — объяснил Тату.

— М-м-м... Тату, спроси, они поклоняются именно вот этим горам? — я показал на гряду пирамид.

Когда Тату спросил их об этом, женщины радостно закивали.

— М-м-м...Тату, спроси, пожалуйста, суть этой молитвы.

— Суть молитвы отображается двумя словами... — ответил Тату после расспроса.

— Какими словами?

— Ы-ы-ы... Они поклоняются Сердцу Воды.

Date: 2015-07-23; view: 292; Нарушение авторских прав