Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава двадцать пятая
Гвендолин шла одна по замку, поднимаясь по винтовой лестнице, ведущей наверх. Ее мысли были заняты Тором. Их прогулкой. Их поцелуем. А потом и той змеей. Ее раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, она была счастлива провести время с ним; с другой стороны, она была в ужасе при одной только мысли об этой змее, о предвестнице смерти. Но Гвен не знала, чью смерть она предзнаменовала, и не могла избавиться от мысли об этом. Она боялась, что кто-то из ее семьи может умереть. Мог ли это быть один из ее братьев? Годфри? Кендрик? Или это ее мать? Или – она вздрогнула, допустив эту мысль – ее отец? Появление этой змеи омрачило их радостный день - и когда их настроение было испорчено, они уже не смогли это исправить. Они вместе вернулись во двор, расставшись прямо перед выходом из леса, чтобы остаться незамеченными. Последнее, чего Гвен хотелось бы, так это чтобы ее мать поймала их вместе. Но Гвен не откажется от Тора так легко. Она найдет способ борьбы со своей матерью. Ей нужно время, что разработать стратегию. Расставание с Тором причинило ей боль. Гвен стало плохо, когда она вспомнила об этом. Она намеревалась спросить его, встретится ли он с ней снова, были ли у него какие-нибудь планы на следующий день. Но она была в оцепенении. Она так обезумела при виде той змеи, что совсем об этом забыла. Теперь Гвен волновалась о том, что он мог счесть это за ее безразличие по отношению к нему. Как только она появилась в королевском дворе, слуги отца вызвали ее. Сердце ее бешено билось, пока она поднималась по ступенькам. Гвен задавалась вопросом, почему отец желает видеть ее. Неужели их с Тором заметили? Потому что другой причины для такой срочной встречи с отцом не было. Неужели он тоже собирается запретить ей видеться с Тором? Гвен едва ли могла представить, что он так поступит. Он всегда вставал на ее сторону. Наконец, запыхавшись, Гвен поднялась наверх. Она поспешила пройти по коридору, мимо слуг, которые встали по стойке смирно при ее появлении и открыли дверь в покои ее отца. Двое других слуг, которые находились внутри, наклонились, когда она вошла. «Оставьте нас», - велел им Король. Они поклонились и поспешили выйти из комнаты, закрывая за собой дверь с раскатистым эхом. Ее отец встал из-за стола с широкой улыбкой на лице и направился к ней через обширные покои. Она почувствовала облегчение, как всегда, когда видела его. Ей стало легче при виде его спокойного лица. «Моя Гвендолин», - произнес он. Он протянул руки и заключил дочь в свои объятия. Она обняла его в ответ, после чего Король повел их обоих в кресла, которые стояли рядом с камином. Несколько больших собак, волкодавов, которых она знала еще с детства, отошли в сторону, когда они подошли к огню. Двое из них последовали за ней и положили свои головы ей на колени. Гвен была рада оказаться у камина – стало непривычно холодно для летнего дня. Ее отец наклонился к огню, глядя на пламя перед собой. «Ты знаешь, почему я вызвал тебя?» - спросил он. Она заглянула ему в глаза, но ответа не нашла. «Нет, Отец». Он удивленно посмотрел на дочь. «Наше обсуждение на днях. С твоими братьями. О царствовании. Именно это я и хотел обсудить с тобой». Гвен почувствовала облегчение. Отец не собирается говорить с ней о Торе. Он хочет поговорить о политике. О глупой политике, которая волновала ее меньше всего. Она облегченно вздохнула. «Похоже, тебе полегчало», - заметил он. – «Что, по-твоему, я хотел с тобой обсудить?» Ее отец был слишком проницательным – он всегда таким был. Король был одним из тех немногих людей, которые могли читать ее, как открытую книгу. Рядом с ним ей нужно быть осторожнее. «Ничего, Отец», - быстро ответила она. Король снова улыбнулся. «Итак, скажи мне. Что ты думаешь о моем выборе?» - спросил он. «О выборе?» - переспросила Гвен. «О моем наследнике! О королевстве!» «Ты имеешь в виду меня?» - спросила она. «Кого же еще?» - рассмеялся отец. Гвендолин покраснела. «Отец, по меньшей мере, я была удивлена. Я не первенец. Кроме того, я женщина. Я ничего не знаю о политике. Ни политика, ни правление королевством меня не волнуют. У меня нет политических амбиций. Я не знаю, почему твой выбор пал на меня». «Именно по этим причинам», - ответил Король. Лицо его стало серьезным. - «Потому что ты не стремишься к трону. Ты не желаешь царствовать и ничего не знаешь о политике». Он сделал глубокий вдох. «Но ты знаешь человеческую натуру. Ты очень проницательная. Ты унаследовала это от меня. У тебя находчивость твоей матери, но мое умение ладить с людьми. Ты умеешь оценивать их, ты видишь их насквозь. Именно это и нужно правителю – знать человеческую природу. Большего тебе и не нужно. Все остальное наживное – знать людей, понимать их, доверять своим инстинктам, быть доброй по отношению к ним. И все». «Разумеется, всего этого не достаточно для того, чтобы править королевством», - сказала Гвен. «Не совсем», - не согласился ее отец. – «Все исходит из этого. Решения коренятся в этом». «Но, Отец, во-первых, ты забываешь, что я не хочу править, а во-вторых, ты не умираешь. Это всего лишь глупая традиция, связанная со свадьбой твоего старшего ребенка. Зачем останавливаться на этом? Я не хочу ни говорить, ни думать об этом. Надеюсь, я никогда не увижу твою смерть, поэтому все это не имеет значения». Король прокашлялся. Он выглядел серьезным. «Я говорил с Аргоном – он видит мрачное будущее для меня. Я и сам это чувствую. Я должен подготовиться», - произнес он. В животе у Гвен похолодело. «Аргон – глупец. Чародей. Половина из того, что он говорит, не происходит. Не обращай на него внимания. Не слушай его глупые предзнаменования. Ты в прекрасной форме. Ты будешь жить вечно». Но МакГил медленно покачал головой. Она читала грусть на его лице и почувствовала, как ее желудок сжался еще сильнее. «Гвендолин, дочь моя, я тебя люблю. Я хочу, чтобы ты была готова. Я хочу, чтобы ты стала следующим правителем Кольца. Я говорю это серьезно. Это не просьба. Это приказ». На его лице читалась такая серьезность, что это испугало ее. Его глаза потемнели. Никогда прежде Гвен не приходилось видеть такое выражение лица своего отца. Ее глаза стали влажными. Гвен протянула руку и смахнула слезу. «Мне жаль, что я тебя расстроил», - сказал Король. «Тогда прекрати говорить об этом», - произнесла Гвен и расплакалась. – «Я не хочу, чтобы ты умирал». «Прости, но я не могу. Я хочу, чтобы ты мне ответила». «Отец, я не хочу обидеть тебя». «Тогда скажи да». «Но как вообще я могу править?» - умоляла Гвендолин. «Это не так сложно, как ты думаешь. Тебя будут окружать советники. Первое правило – не доверять ни одному из них. Доверяй себе. Ты можешь сделать это. Твой недостаток знаний, твоя наивность – именно это сделает тебя замечательной. Ты будешь принимать искренние решения. Пообещай мне», - настаивал Король. Она заглянула в его глаза и увидела, как много это для него значит. Она хотела сменить тему, хотя бы для того, чтобы успокоить отца и подбодрить его. «Хорошо, я обещаю тебе», - быстро произнесла Гвен. – «Тебе становится от этого лучше?» Король откинулся назад, и она увидела, что он почувствовал облегчение. «Да», - сказал он. – «Спасибо». «Хорошо. А теперь мы можем поговорить о других вещах? О вещах, которые действительно могут произойти», - попросила она. Ее отец откинулся назад и расхохотался. Казалось, с его плеч упал огромный камень. «Именно поэтому я тебя и люблю», - сказал он. – «Всегда такая счастливая. Всегда можешь заставить меня рассмеяться». Пока он рассматривал ее, Гвен почувствовала, что он что-то ищет. «Ты кажешься необычайно счастливой», - заметил отец. – «Все дело в каком-то парне?» Гвен покраснела. Она встала и подошла к окну, отвернувшись от него. «Прошу прощения, Отец, но это личное». «Это не личное, если ты будешь править королевством», - сказал Король. – «Но я не буду совать свой нос. Как бы то ни было, твоя мать попросила аудиенции с тобой и, смею предположить, она не будет столь снисходительна. Я отпущу тебя. Но подготовься». Ее желудок сжался. Она отвернулась, глядя в окно. Гвен ненавидела это место. Она хотела быть где угодно, только не здесь – в маленькой деревне, на простой ферме, проживая обычную жизнь с Тором. Далеко от всего этого, от всех этих сил, пытающихся контролировать ее. Она ощутила нежную руку на своем плече. Обернувшись, девушка увидела своего отца, стоящего позади нее с улыбкой на губах. «Твоя мать может быть жестокой. Но что бы она ни решила, знай, что я встану на твою сторону. Когда дело касается любви, человек волен выбирать сам». Гвен потянулась и обняла своего отца. В эту минуту она любила его больше всех на свете. Она пыталась выбросить из своей головы предзнаменование змеи, молясь изо всех сил о том, чтобы это не коснулось ее отца. *
Гвен шла через вереницу коридоров, проходя мимо рядов витражей. Она направлялась в покои своей матери. Она терпеть не могла, когда мать вызывала ее к себе, ненавидела то, что та всегда ее контролировала. Во многих отношениях именно ее мать правила королевством. Во многом она была сильнее отца, умела постоять на своем. Разумеется, королевство и понятия об этом не имело. Он казался сильным и мудрым. Но когда он возвращался во дворец, за закрытые двери, именно к ней он обращался за советом. Мать была мудрее, сдержаннее, расчетливее, жестче. Она была бесстрашной. Настоящая скала. Она держала свою большую семью в ежовых рукавицах. Когда Королева хотела чего-нибудь – особенно если она вбила себе в голову, что так будет лучше для ее семьи – она не успокаивалась, пока не получала это. И теперь железная воля ее матери была направлена на Гвен. Она уже подготовила себя для противостояния матери. Она почувствовала, что мать заговорит с ней о личной жизни Гвен, и боялась того, что их с Тором заметили. Но она была настроена не отступать – несмотря ни на что. Если ей придется покинуть это место, она это сделает. Мать могла бы даже заключить ее в темницу. Когда Гвен подошла к покоям матери, слуги, открыв перед ней огромную дубовую дверь, отступили в сторону, пропуская ее внутрь, после чего закрыли за ней дверь. Покои ее матери были меньше комнаты ее отца – более интимные, с большими коврами, маленьким чайным набором и игровой доской возле камина, с несколькими изысканными желтыми бархатными стульями. Ее мать сидела на одном из стульев, спиной к Гвен, хотя она ждала ее. Она сидела лицом к огню, попивая чай и передвигая одну из фигур на игровой доске. Позади нее находились две фрейлины – одна ухаживала за ее волосами, другая завязывала шнурки на ее платье. «Входи, дитя», - раздался строгий голос ее матери. Гвен терпеть не могла, когда мать так делала – устраивала суд на глазах у слуг. Она хотела бы отослать их, как всегда делал ее отец, когда они разговаривали. Это было наименьшее, что она могла сделать для конфиденциальности и приличий. Но ее мать никогда этого не делала. Гвен пришла к выводу, что Королева просто играла в демонстрацию силы, держа своих слуг поблизости, позволяя им слушать. Она намеревалась заставить дочь понервничать. У Гвен не было выбора. Она прошла через комнату и села в одно из бархатных кресел напротив своей матери, поближе к огню. Еще одна из демонстраций власти ее матери – держать своего собеседника ближе к огню и усыпить его бдительность пламенем. Королева не подняла глаз. Наоборот, все ее внимание было сосредоточено на игральной доске, когда она передвигала одну фигуру из слоновой кости в сложном лабиринте. «Твой ход», - произнесла Королева. Гвен посмотрела на доску. Она была удивлена, увидев, что ее мать все еще играет эту партию. Она вспомнила, что у нее были коричневые фигуры, но она не играла в эту игру со своей матерью несколько недель. Королева была экспертом в пешках, но Гвен разбиралась в этом даже лучше. Ее мать ненавидела проигрывать, поэтому она явно анализировала эту игру какое-то время в надежде сделать идеальный ход. Теперь Гвен была здесь, и она заставила ее играть. В отличие от матери Гвен не нужно было изучать доску. Она просто посмотрела на нее и мысленно увидела идеальный ход. Она потянулась и передвинула одну из коричневых фигур в сторону, на всем пути через доску. Это отодвинуло ее мать на один ход от проигрыша. Королева посмотрела вниз. Ее лицо не выражало никаких чувств, она всего лишь приподняла одну бровь, а это, как знала Гвен, означало тревогу. Гвен была умнее, и ее мать никогда бы не приняла этого. Королева прокашлялась, изучая доску, все еще не поднимая глаз на дочь. «Я знаю обо всем твоих авантюрах с тем простолюдином», - сказала она насмешливо. – «Ты мне не подчинилась». Королева посмотрела на нее. «Почему?» Гвен сделала глубокий вдох, чувствуя, как сжался ее желудок. Она пыталась сформулировать лучший ответ. Она не сдастся. Не в этот раз. «Моя личная жизнь – не Ваше дело», - ответила Гвен. «Неужели? Это как раз мое дело. Твоя личная жизнь окажет влияние на царствование. На судьбу всей семьи. На Кольцо. Твоя личная жизнь касается политики, хотя ты и предпочла бы забыть об этом. Ты не простолюдинка. У тебя просто нет личной жизни. И уже тем более не от меня». Голос ее матери был стальной и холодный. Гвен возмущало каждое мгновение этого визита. Она ничего не могла поделать, кроме как сидеть здесь и ждать, пока мать закончит. Она почувствовала себя в ловушке. Наконец, Королева прокашлялась. «Поскольку ты отказываешься меня слушать, я вынуждена принять решение за тебя. Ты больше не увидишь этого мальчишку. А если не послушаешься, я отправлю его прочь из Легиона, из королевского двора обратно в деревню. Затем я накажу его и всю его семью. Он будет изгнан с позором. И ты никогда ничего не узнаешь о нем». Королева посмотрела на нее. Ее нижняя губа дрожала от ярости. «Ты меня поняла?» Гвен резко вздохнула, впервые в жизни осознавая, на какое зло способна ее родная мать. Она ненавидела ее всей душой. Гвен также уловила нервные взгляды слуг. Это было унизительно. Она не успела ничего ответить, поскольку ее мать продолжила. «Кроме того, чтобы впредь предотвратить твое безрассудное поведение, я предприняла некоторые шаги, чтобы организовать для тебя разумный союз. В первый день следующего месяца ты выйдешь замуж за Альтона. Ты можешь начинать свои свадебные приготовления. Готовься к жизни замужней женщины. Это все», - пренебрежительно сказала Королева, повернувшись к игральной доске, словно то, что она только что произнесла, было обыденными вещами. Внутри у Гвен все бурлило и горело. Ей хотелось закричать. «Как Вы смеете?» - спросила она с нарастающей яростью в голосе. – «Неужели Вы думаете, что я марионетка, которой Вы можете указывать, что делать?» «Я не думаю», - произнесла ее мать. – «Я знаю. Ты - моя дочь и ты подчиняешься мне. И ты выйдешь замуж именно за то, на кого я укажу». «Нет, не выйду!» - крикнула Гвен в ответ. – «И Вы не можете меня заставить. Отец сказал, что Вы не можете меня заставить!» «Устроенные союзы все еще являются правом каждого родителя в этом королевстве, и уж определенно это право короля и королевы. Твой отец может не соглашаться, но ты знаешь, что он всегда уступает моей воле. У меня есть свои собственные методы». Мать посмотрела на Гвен. «Поэтому, как видишь, ты сделаешь то, что я скажу. Ты выйдешь замуж. Ничто этого не отвратит. Подготовься». «Я этого не сделаю», - ответила Гвен. – «Никогда. И если Вы снова станете говорить со мной об этом, я больше не стану с Вами разговаривать». Глядя на нее, Королева улыбнулась холодной мерзкой улыбкой. «Меня не волнует то, станешь ли ты со мной разговаривать или нет. Я – твоя мать, а не твоя подруга. И я – твоя Королева. Возможно, это наша последняя встреча наедине. Это не имеет значения. В конце концов, ты сделаешь то, что я тебе велю. Я стану наблюдать за тобой издалека, поскольку ты будешь жить жизнью, которую я для тебя запланировала». И Королева вернулась к игре. «Ты свободна», - сказала она, махнув рукой, словно Гвен была одной из ее слуг. Гвен так кипела от злости, что больше не могла этого выносить. Она сделала три шага, подошла к игральной доске своей матери и швырнула ее двумя руками, разбрасывая фигуры из слоновой кости и разбивая большой стол на осколки. Королева подпрыгнула в шоке. «Я Вас ненавижу», - прошипела Гвен, после чего развернулась и, пылая гневом, умчалась из комнаты, отмахиваясь от рук слуг, решив уйти по собственной воле - лишь бы никогда снова не видеть лица своей матери.
Date: 2015-07-22; view: 272; Нарушение авторских прав |