Идущим вслед за нами

Ну вот, и написалось, что имелось, что освещал душевный огонёк, и пусть я не сказал всё, что хотелось, узрите остальное между строк. Ведь в чувства сжал я линией размеров, при помощи рифмовок, оборотов – всё, что я понял жизнями протопав, и всё, что вложено в ячейки моей Веры.

Я верю в СВЕТ, в ЛЮБОВЬ, я верю в СКАЗКУ, я верю в то, что станем мы сильнее, достойнее, свободнее, смелее, и что мы все достойны нежной ласки. Нас любят те, о ком мы позабыли, кто с вышних далей к нам лучём своим стремится, чтоб сквозь сомнения к сознанию пробиться, когда мы все бредём в дорожной пыли по улицам разбитым и немытым, по тротуарам вдоль смердящих, гадких свалок, по сёлам тёмным, вечно пьяным и забитым, подпитывая лжи кривой порядок.

Добропорядочных на самом деле больше, и сила есть недюжинная в духе, им двигаться бы вместе и подольше, но их разрозненность приводит всех к разрухе.

Ведь много замечетельных примеров, знавал я настоящих офицеров, священников, врачей и педагогов, шахтероов и их много, очень много – всех тех, кто сердцем болен за Отчизну, и не взирая на вещей дороговизну и на злокачество корыстного нароста, несут по жизни свет легко и просто.

Мы позабыли важное искусство быть единым,

Нам нужно вспомнить – кто мы и откуда,

Чтоб сами мы свершили наше чудо,

Однажды распрямив все свои спины,

Освободив от гнёта свои плечи,

От липких пут нечистой, хитрой тати,

Пойти друг к другу радостно навстречу,

Возделывая ниву благодати.

Я сказку написал и разиграл её, живой исполнив явью, а с теми, кто шагал по жизни рядом – дверь приоткрыл в живые измеренья, давая всем понять, что в этом мире есть место для забытой, доброй сказки, коль сбросим мы наскучившие маски, и где-то здесь в лесу, пусть не мгновенно, но станем мы собой, и непременно.

И пусть Звезда Надежды нашей над вещим лесом явно не видна, но за зимой всегда приходит к нам весна, и жизнь становится ясней, полней и краше. Всему свой срок: грустить, мечтать, смеяться, и в лес уже пришли лесные стражи, пробившийся росток едва заметный взрастёт однажды деревом могучим. И вспыхнет нам звезда на Светлой Веже, указывая путь к вершинам духа, который лишь в служени друг другу, нас приведёт к сиятельному счастью.

И пусть идущие тропой за нами вслед, зажгут над миром ясный, чистый СВЕТ. А если вдруг в пути сомнение возникнет и вырастут пред ними испытанья – пускай откроют дедушки посланье, всех дедушек, которые напишут своим внукам послания, исполненные духом, чтоб правдой уберечь в пути от кривды.

Я постарался направление задать и в будущее тихо заглянул и понял, что ради этого на свете стоит жить, сиять, гореть, стремиться и служить – насколько будущее наше необычно, и для сознанья нынешнего очень непривычно, и вобщем нам сейчас пора решать, что впереди – обрыв иль благодать, ведь где-то в глубине души мы знаем очень многое, и в том числе о том, что нам положено над мраком воссиять. И от того душа ликует и смеётся, и знает, что в лучах ЛЮБВИ и Солнца, после невзгод и тёмных лет, неся в себе заряд – пречистый СВЕТ – Помысленное явью обернётся!

Незапланированная глава.

Книга была уже почти закончена. Оставалось дописать лесную сказку про озеро ЛЮБВИ, когда мне показалось, что чего-то я в своём послании перемудрил. А началось всё с зубной боли. Со мной никогда не было ничего подобного. Три зуба пели в унисон мелодию страдания, и даже экстренное медицинское вмешательство не могло заглушить её высоких нот. Воспалительный процесс весьма затянулся. Затем в пение включилась межлопаточная область позвоночника привносящая ощущение особой остроты болевых моментов в весьма расширенном диаппазоне звучания. Квартет получился очень славный. Вначале я не мог разобрать слов, которыми боль обращается ко мне, но постепенно стали проступать слова, а затем всё сильнее начали восприниматься целые фразы, усиленные музыкальными рядами болевых переливов. Я понемногу начал понимать то, о чём мне так хотела сказать моя боль. Она мне, казалось, говорила, что я зубами крепко вгрызся в свои идеи, которые, вытянув наружу всю мою категоричность, постепенно мои досужие суждения перевели в разряд, подобный осуждению всего того, с чем нам приходится сражаться на жизненной своей передовой и это всё, прескоро возвратившись, премного наскитавшись по мысле-измерениям пространств запредельных, свалилось, словно груз на мои плечи, да так, что стала чувствовать спина.

Итак, мои идеи стали мною управлять и часто я достать готов был меч свой виртуальный, чтобы словами дух в него вложив, на явный план перевести духовные сраженья. Но понял я, что именно они нужны идеям многоликим, благодаря которым, в том числе, идеи эти все и существуют.

Всё это уже было, всё не ново, но как же без борьбы понять где тёмное, где светлое и множество оттенков разобрать в игре потоков света, чтобы задав вопрос, дождаться и ответа, чтоб в жизнь по-настоящему играть. И понял я, что мир – он ведь всеблаг, в нём нет врагов, а лишь учителя, враг в нас самих сидит и ждёт удобный, верный случай, когда мы вымолвим в себе: «А я ведь лучший среди бездарных, серых дней», однако, друг мой, Господу видней, и Он даёт нам все вот эти испытанья, чтоб прояснилось и очистилось сознанье от прячущейся внутренней гордыни. Судить ведь легче, легче разбирать, труднее строить, собирать и понимать, однако же, стяжая этим силу духа, мне кажется, что мерзость и разруха лишь от того, что сила осуждения превысила порог свой допустимый.

Я принимаю мир таков, каков он есть. Как я могу судить, когда картины всей не вижу, ну а когда впадаю я в свою категоричность, то ограничиваю жизнь ещё сильней, к тому же втягиваюсь как-то незаметно в незримое постылое сраженье по схеме «свой-чужой», но здесь ведь все свои, и даже те, которые явились к нам из дальних далей, и те, которые ЛЮБВИ пока что не познали, всем даден шанс познать – насколько мир всеблаг, даря всем бескорыстно своё поле для опытов познания ЛЮБВИ.

Семь лет неполных я писал вот эту книгу, стараясь говорить о том, что понимаю, ища в себе ответы на вопросы, которые покоя не давали. Порою я забрасывал писание, теряя нить, наполненную смыслом в запутанном клубке противоречий эпохи равнодушия и стали.

Кому-то всё это покажется серьёзным слишком иль наивным, а кто-то испытает раздражение от непривычного рифмованного слога, послав возможно автора туда, куда ему, как говорится и дорога, дорога, на которой нет следа, поскольку нет на ней и пешеходов.

Меня не удивит и не расстроит, что тот, кто пробежал глазами первую страницу до этой вот главы не доберётся, ведь это просто чей-то личный опыт, где тихо сам с собой я вёл беседу, в надежде сохранить всё то, что понял и передать идущим вслед за мною детям. Однако, чтоб последнюю поставить в книге точку мне нужно в заключенье сделать вывод по правилам классического жанра.

Итак, последний бросив взгляд на книгу, скажу, что это просто мнение простого человека, который тоже может в чём-то заблуждаться, но я решил оставить всё, как есть, не правя ничего и суть глав не изменяя, хотя порою возникает ощущение, что словом выступая против гнёта всей многоликости тех идеализаций, которые незримо создают диктат и кабалу идеологий, я сам как будто чуть ли не создал идейно-идеальную реальность, в которую вдохнул обычную дуальность по принципам: «Я лучше, а ты хуже; внутри есть свет, а тьма всегда снаружи».

Из песни слов не выбросить и глав из книги не убрать, к тому же за свои слова готов я отвечать. Вы скажете, – зачем же было это всё писать, чтоб после что-то, где-то отвергать? Я вижу смысл в ином. Он в росте осознания, которое взрослело, пробираясь сквозь тяготы раздумий и сомнений, чтоб силу ощутить грядущих поколений. Ведь если шаг не сделан первый по трудному, тревожному пути через завалы сплетен и ошибок – как можно будет к светлому дойти.

Так же, как все я делаю ошибки и устаю, как многие в дороге, мои слова порой резки и строги, и очень часто мне не до улыбки. Я белым не был никогда, не был пушистым, порою был немного и артистом, чтоб зрители в театре не скучали, забыв на миг невзгоды и печали. Такой вот бард, поэт, чудак, гуляка в прошлом, в том мире, что казался злым и пошлым. Ну а теперь, весной сходя с ума от запаха цветущих вишен, всё в дверь мечты стою, стучу и думаю, что буду я услышан.

Я ненавязчиво стучу и осторожно. Мне говорят, – такое всё же можно. И чувствуется, как будто бы внутри, я слышу голос: «Дверь тебе открою», намерен я в неё войти со всеми, кто мне дорог, и с теми, КТО СТРЕМИТСЯ ЗА МЕЧТОЮ!

Весна – лето 2012 Новомосковск.