В одной лодке

Йона быстро прошел по коридору к кабинету шефа. Комиссар собирался рассказать о том, что Бьёрн Альмскуг писал Пальмскруне. К его удивлению, дверь кабинета была распахнута. Карлос Элиассон выглянул в окно, после чего снова сел за стол.

– Она все еще здесь, – сообщил он.

– Кто?

– Мать этой девушки.

– Клаудия? – Йона тоже подошел к окну.

– Она там стоит уже час.

Йона выглянул, но Клаудии не увидел. Прошел какой-то папа в синем костюме, с королевской короной на голове. Папа вел девочку, одетую в розовое платье принцессы.

И тут, прямо напротив широких дверей Управления полиции, комиссар увидел ссутулившуюся женщину, стоявшую возле немытого пикапа «мазда». Клаудия Фернандес. Женщина стояла неподвижно, не отрывая взгляда от входа в Управление.

– Я вышел и спросил, кого она ждет. Подумал, что ты договорился с ней встретиться и забыл…

– Нет, – тихо ответил Йона.

– Она сказала, что ждет свою дочь, Пенелопу.

– Карлос, давай поговорим.

Однако Йона не успел приступить к рассказу о письме Альмскуга. В дверь легонько постучали, и вошел Вернер Санден, шеф отдела, ответственного за меры безопасности.

– Рад видеть, – произнес рослый гость, пожимая Карлосу руку.

– Здравствуй, здравствуй.

Вернер поздоровался с Йоной, потом быстро оглянулся и пробасил:

– Куда делась Сага?

Сага медленно вошла в кабинет. Ее хрупкая светлая фигурка словно бы отражала серебристое сияние аквариума.

– Я и не заметил, что ты отстала, – улыбнулся Вернер.

Карлос повернулся к Саге. Похоже, он сомневался, удобно ли это – пожать руку лесной фее, и потому ограничился тем, что отступил на шаг и сделал приглашающий жест.

– Добро пожаловать к нашему шалашу, – натужно-витиевато произнес он.

– Спасибо.

– С Йоной Линной вы уже знакомы.

Длинные волосы Саги блестели, но взгляд был жестким, а зубы крепко стиснуты. На лице выделялся белый шрам, пересекавший бровь.

– Чувствуйте себя как дома! – добавил Карлос. Ему почти удалось изобразить радушие.

Сага села на стул рядом с Йоной; держалась она скованно. Карлос выложил на стол блестящую папку, на которой значилось – «О совместной работе отделов полиции». Вернер в шутку по-ученически поднял руку, и в кабинете раздался его низкий голос:

– С формальной точки зрения расследование целиком принадлежит Службе безопасности. Но если бы не уголовная полиция и Йона Линна, мы бы так и топтались на месте.

Вернер указал на папку, и Сага покраснела до корней волос.

– Мы и с уголовной полицией не очень-то далеко продвинулись, – буркнула она.

– Что? – Вернер повысил голос.

– Йона всего лишь нашел отпечаток ладони и обрывок фотографии.

– И теперь у тебя… благодаря ему ты получила информацию о том, что Пенелопа Фернандес жива и ее преследуют. Я не утверждаю, что это исключительно его заслуга, но…

– Да фигня все это! – закричала вдруг Сага и сбросила бумаги на пол. – Какого черта мы сидим тут и его нахваливаем?! Ему вообще нечего там было делать, ему даже нельзя было знать, что Даниэль Марклунд…

– Но он уже это знает! – перебил Вернер.

– Это был засекреченный материал! – не унималась она.

– Тебе тоже не следовало там быть! – жестко сказал Вернер.

– Да, но тогда бы…

Сага внезапно замолчала.

– Теперь мы можем продолжить обсуждение? – спросил Вернер.

Сага с полминуты смотрела на шефа, потом повернулась к Карлосу:

– Извините. Мне очень стыдно, что я сорвалась.

Она нагнулась и принялась подбирать с пола разбросанные документы. Ее лоб покрылся злыми красными пятнами. Карлос попросил ее оставить бумаги лежать на полу, но Сага подобрала все, сложила по порядку и вернула на стол.

– Мне ужасно стыдно, простите, – повторила она.

Карлос кашлянул и медленно повернулся к ней:

– Мы все же надеемся, что вклад Йоны Линны… или как это еще можно назвать… позволит вам подключить комиссара к расследованию.

– Говоря серьезно, – сказала Сага Вернеру, – мне совершенно не хочется отзываться о ком-то плохо, но я не понимаю, почему надо вводить Йону в состав следственной группы. Он нам не нужен. Да, благодаря ему мы сдвинулись с мертвой точки, но…

– Я готов согласиться с Сагой, – вмешался Йона. – Я уверен, что вы нашли бы отпечаток руки и обрывок фотографии и без моей помощи.

– Возможно, – согласился Вернер.

– Я могу идти? – сосредоточенно спросила Сага у своего шефа и поднялась.

– Но вот чего вы точно не знаете, – настойчиво продолжал комиссар, – так это того, что в день убийства Виолы Бьёрн Альмскуг тайком связывался с Карлом Пальмкруной.

В кабинете воцарилась тишина. Сага снова тихо села на стул. Вернер подался вперед, дал мыслям улечься, откашлялся и спросил своим приятным низким голосом:

– Так что же, смерть Пальмкруны имеет какое-то отношение к гибели Виолы Фернандес?

– Йона? – вопросительно поинтересовался Карлос.

– Да, две эти смерти связаны.

– Все сложнее, чем мы думали, – почти прошептал Вернер. – Это же…

– Отличная работа, – несколько неестественно улыбаясь, похвалил Йону Карлос.

Сага Бауэр скрестила на груди руки и уставилась в пол. На ее лбу опять выступили красные пятна.

– Йона, – Карлос осторожно кашлянул, – я не могу действовать через голову Петтера, он все-таки руководит предварительным следствием. Но я могу, например, одолжить тебя Службе безопасности.

– Что скажешь, Сага? – спросил Йона.

– Это было бы замечательно, – быстро ответил Вернер.

– Руководитель расследования – я, – сообщила Сага, поднялась со стула и вышла.

Вернер извинился и последовал за ней.

Серые глаза Йоны холодно сверкнули. Карлос, по-прежнему сидевший на стуле, кашлянул и сказал:

– Она еще молодая, попробуй… я хочу сказать – не надо ее обижать. Позаботься о ней.

– По-моему, она сама вполне может о себе позаботиться, – сухо ответил комиссар.