Глава 2. Манипу вышел за порог и глубоко вздохнул

Манипу вышел за порог и глубоко вздохнул. Какая трудная досталась ему любовь! Полюбить женщину, принадлежащую другому народу, другой вере, столь непохожую на всех женщин его племени! Сможет ли она прижиться на этой земле? Как ее примут его соплеменники – это тоже вопрос. Манипу упрямо вздернул вверх подбородок: он вождь, он сделает все, что захочет, а девушке и его народу придется привыкать друг к другу.

Около костра, уныло опустив плечи, сидела его жена Маора. Манипу опустился рядом и застыл неподвижно, устремив взгляд на костер. После сытной еды и долгого утомительного путешествия его клонило в сон, но он знал, что не сможет уснуть из-за клокотавшего в нем неутоленного желания. Вождь резко встал и, рывком подняв жену, приказал следовать за ним. Маора поспешила следом, торжествующе улыбаясь: ну, конечно, что могла дать ее мужу эта белобрюхая рыбина с зелеными глазами, как болотная трава! А эти жуткие красные волосы? Наверняка он прихватил ее с собой как редкую диковинку, но сейчас, удовлетворив свое любопытство, больше не интересуется ею, и хочет настоящую женщину с полной грудью и глазами как черные ночные озера. Она обовьет его своими косами, покроет его сильное тело поцелуями и, снова заслужит дорогие подарки и расположение вождя.

Сейчас она раскалит на огне пахучие травы, которые возбуждают мужчину, намажет свое тело душистым маслом, распустит свои блестящие черные волосы и станцует для своего мужа танец, после которого он не сможет отказаться от нее. Когда Манипу увидит, как раздвигаются ее полные, лоснящиеся от масла бедра, двигается в ритм бубну твердый круглый живот, волнующей волной поднимаются упругие груди, он забудет бледную, точно тающая луна, незнакомку, и будет вечно принадлежать ей, Маоре. Она как всегда будет главной женой вождя, главной женщиной в племени, которую уважают и с которой считаются даже мужчины. Богатство и власть – вот что любила Маора больше всего на свете. Ради этого она будет послушной, будет страстной, будет понимающей – она будет такой, какой захочет видеть ее муж, вождь племени.

Тихо ступала вслед за мужем Маора, зная, что сейчас он поведет ее в отдаленную хижину, которая предназначалась для редких, случайных любовниц вождя, когда он хотел отдохнуть от семьи. Маора украдкой побывала там и знала, что там есть все, что ей на сегодня понадобится. Она переживет унижение, связанное с тем, что вынуждена встречаться с мужем в этой конуре, точно доступная девка, зато завтра она задаст этой бледнолицей столько работы, что к вечеру та будет Ёалиться от усталости! Да еще найдет повод придраться к чему-нибудь и отхлещет ее по щекам без всякой жалости. О, это будет весело! Маора злорадно улыбнулась.

Наконец супруги вошли в небольшую комнату, в которой горел очаг и стояло ложе из сосновых досок, накрытых мягкими одеялами и медвежьими шкурами. Здесь не было другой мебели и оружия, обычно украшавших жилища маори. Этот дом служил приютом уединения, хотя порой Манипу приводил сюда какую-нибудь хорошенькую соплеменницу на ночь. Маора знала о других женщинах в жизни своего мужа, но никогда не говорила ему об этом открыто, опасаясь, что тем самым покажет свою несостоятельность и признает, что не может полностью удовлетворить желание своего супруга.

Вскоре ей предстояло узнать ошеломляющую новость: она больше не будет первой женой Манипу. Однако вождь решил подсластить пилюлю и компенсировать ее бесчестье щедрыми золотыми дарами. Золотые безделушки вернут ей радость жизни. Манипу знал, что Маора любит золото больше всего на свете, иногда даже казалось, что оно для нее дороже самой жизни. Ни одна женщина племени не имела таких дорогих украшений, какими обладала Маора. Только жена вождя могла похвастаться подобным богатством! Это было для Маоры превыше всего.

Манипу подвел жену к мягкому ложу. Он заметил в ее глазах настороженность и любопытство, с которыми она внимательно осматривала внутреннее убранство. Да, сейчас она покажет мужу, насколько она лучше всех женщин, которых он знал. Сейчас Маора, похоже, с новой силой переживала чувство ревности. Манипу это понимал.

Казалось, даже воздух этого дома был пропитан ароматом любви и страсти. Последнее время не так уж часто Манипу оставался здесь в одиночестве, чаще проводя время в объятьях какой-нибудь соплеменницы.

Манипу было не так легко погасить огонь желаний, пылавший в его крови. А сегодня этот огонь полыхал с особой силой. Если бы Маора не сидела у костра напротив порога и не следила за ним, Манипу выбрал бы себе на эту ночь какую-нибудь другую темпераментную красавицу и возлег бы с ней на это прекрасное ложе. Хорошо, если бы вместо Маоры здесь оказалась женщина, более искусная в любовной игре. Маора всегда так любовалась собой, что казалось, едва замечает в кровати мужа. Но, на самом деле, Манипу желал сейчас лишь одну женщину – Энни. Только она могла погасить пожар, сжигавший его изнутри.

– Твое жилище недостойно тебя, – капризно промолвила Маора. – Я не понимаю, почему ты так часто уединяешься здесь, предпочитая этот дом нашему, такому прекрасному?

– Манипу привел тебя сюда не для того, чтобы говорить об этом жилище, – промолвил Манипу, приподнимая подол ее платья. Он торопливо стащил с нее одежду и окинул взглядом плавные линии женской фигуры и темный треугольник внизу ее живота, освещенный ярким огнем очага.

Маора с готовностью прижалась к нему обнаженной грудью. Хотя она действительно могла считаться красивой женщиной, в глазах Манипу ей было далеко до Энни. Что ж, белая женщина сама прогнала его, и именно поэтому ему пришлось искать женской ласки на стороне. Однако Манипу не сомневался, что Энни будет умолять его не покидать ее и не заниматься любовью с другими женщинами. Пусть сейчас она равнодушна к нему, но скоро все изменится.

Маора вела себя в постели не так, как этого хотелось Манипу. И хотя жена старательно делала вид, что сгорает от страсти, она не демонстрировала особого искусства в любовной игре и не откликалась на его ласки. Манипу привык заниматься любовью с Маорой, получая при этом разрядку и честно исполняя свои супружеские обязанности. Раньше он даже находил в этом своеобразное удовольствие.

Но сегодня ночью вождь надеялся, что все будет иначе. Он надеялся, что жена оживет от его умелых ласк. Однако все осталось по-прежнему. Маора не сумела доставить ему истинного наслаждения. Манипу лег на нее, решив как можно скорее закончить соитие: его плоть требовала разрядки. Сердце бешено колотилось в груди, мужчина ощущал, как нарастает его желание, и двигался все быстрее и быстрее. А когда он достиг апогея, то прошептал в забытьи женское имя, не отдавая себе в этом отчета. Маора пришла в ужас. Никогда прежде во время соития Манипу не произносил имени другой женщины. А сейчас, в минуты близости, он звал ту белую женщину, которая спала в их доме на их супружеском ложе! И пусть этой ночью Манипу ушел от бледнолицей ради Маоры, все его мысли и чувства оставались там, с соперницей. Маора догадалась, что муж наверняка влюблен в эту женщину. Неужели он станет чередовать их, проводя ночь то с женой, то с бледнолицей незнакомкой? Однако Маора решила ничего не говорить об этом мужу и не устраивать по этому поводу скандала. Чем меньше она будет упоминать в разговорах с Манипу о белой женщине, тем быстрее он забудет ее.

Туземка обняла мужа за шею, устраиваясь под ним поудобнее. Ей нравился мускусный запах, исходящий от тела Манипу.

– Тело твоей жены опять доставило тебе удовольствие? – спросила она, стараясь придать своему голосу нежность. – Скажи, Манипу, разве я не превосходная жена?

Манипу насторожился, услышав, о чем она говорит. Пожалуй, пришло время сказать ей, какая участь отныне ждет ее и какое место в его жизни займет белая женщина, привезенная им в деревню. Завтра утром для него начнется новая жизнь.

Манипу отстранился от нее, он больше не искал ее близости. Более того, в глубине его темных глаз светилось открытое пренебрежение к ней. Маора заметила реакцию мужа, и ее охватил страх.

– Чем я вызвала твое неудовольствие, Манипу? – спросила Маора, понимая, что снова вела себя в постели не так, как этого хотелось мужу. Он был искусен в любовной игре, а ей не хватало изощренности. Ее тело деревенело при одной мысли о том, что ей предстоит заниматься любовью. Она отдавалась мужу по необходимости. Это был ее долг, и Маора получала за его исполнение щедрое вознаграждение.

Об этом напоминали серьги, вдетые в мочки ее ушей. Нежное позвякивание украшений согревало душу Маоре. Золото было самым большим искушением для нее. Туземка получала странное удовольствие оттого, что обладала им.

Тем временем Манипу оделся и, не глядя на жену, протянул ей платье.

– Одевайся. Нам надо поговорить, – глухо произнес он, наклоняясь, чтобы подбросить полено в затухающий огонь очага. Внезапно в пляшущих языках пламени ему привиделось милое лицо с лучистой улыбкой. Казалось, Энни манила его к себе зовущим жестом изящных рук. Ее голос был таким нежным и обольстительным. Похоже, он сходит с ума от любви! Энни, прекрасная Энни, переставшая наконец лить свои слезы... Отгоняя от себя непрошеные фантазии, он посмотрел на Маору, которая уже оделась и выглядела очень привлекательно. Он постарался сосредоточиться на предстоящем разговоре. Манипу прекрасно видел, что творится сейчас в душе его жены. Ее охватили гнев и страх. Она боялась этого разговора и имела на это все основания.

– Эта белая женщина, Энни, останется у нас в деревне, – твердо сказал вождь. – Она останется в доме Манипу, и будет жить вместе с ним.

Маора вздрогнула, словно ее ударили по лицу, однако смогла сохранить самообладание. Настало время продемонстрировать свою гордость, присущую жене великого вождя племени.

– Дом Манипу также является домом Маоры, – сказала она ровным голосом, чувствуя, как все в ней замирает от отчаяния. – Значит, Маора будет вынуждена все делить с этой белой женщиной?

Манипу отвел глаза в сторону. Хотя вождь племени мог иметь две жены, ему очень не хотелось причинять боль женщине, которая долгое время делила с ним его ложе. Но у него не оставалось другого выбора. Энни должна стать его женой.

– Нет, вы будете делить между собой не все. Не все поровну, – сказал Манипу, бросая на Маору строгий взгляд, призывающий ее быть покорной его воле.

Мабра торжествующе улыбнулась.

– Это очень хорошо, – самодовольно сказала она. – Мы будем делить между собой пищу и одежду. Но не Манипу!

Вождь положил руку на узкое плечо Маоры.

– Нет, – сухо сказал он. – Все будет совсем иначе.

Кровь отхлынула от лица Маоры, она похолодела.

– Муж мой, что ты такое говоришь?

– Маора, ты стала моей женой совсем недавно, зиму назад, – обратился к ней Манипу строгим повелительным голосом. – Манипу решил, что настало время привести в дом вторую жену. Таков обычай нашего племени, и я поступлю так, как поступал мой отец и отец моего отца.

Манипу ударил себя в грудь.

– Я говорю по велению моего сердца. И не желаю причинять тебе боль, – глухо продолжал он. – Ты должна смириться с обычаем и должна понять желание Манипу.

– Маора останется твоей первой женой? – спросила Маора, пытаясь сохранить последнюю надежду.

Манипу медленно покачал головой, видя по глазам жены, что она все поняла без слов. Он взял ее за плечи.

– В течение всей зимы ты была моей первой и главной женой. А теперь пришло время уступить это звание другой женщине.

Маору охватила жгучая ненависть. Она гневно взглянула на Манипу, схватившись за свои серьги.

– А вторая жена будет делить со своим мужем постель? – напряженным голосом спросила она. – Вторая жена будет получать подарки от мужа?

– Вторая жена будет делить постель с мужем и получать подарки, но...

– Но?..

– Но ты будешь жить в другом доме.

– Нет! – воскликнула в ужасе маорийка, хватаясь от волнения за горло. – Это такой позор для меня...

– Нет никакого позора в том, что Маора будет жить в собственном доме отдельно от Манипу и белой женщины. У тебя будет прислуга, тебе будут прислуживать девочки. Манипу будет приходить к тебе, уделяя внимание наравне с белой женщиной.

Маора отвела взгляд в сторону, боясь, что муж прочитает по ее глазам то, что она испытывает на самом деле. То, что собирался сделать Манипу, было для нее невыносимо! О, как люто она ненавидела сейчас свою соперницу! Пока та не появилась в жизни Манипу, у Маоры все складывалось очень удачно.

– Ты все поняла? – спросил вождь, поворачивая ее лицо за подбородок и стараясь заглянуть ей в глаза.

– Да, я все поняла, – пробормотала Маора, чувствуя, как в ее сердце закипает ненависть.

– А теперь пойдем. Сегодня мы вернемся в наш прежний дом, – промолвил Манипу, беря Маору за локоть. – А завтра я позабочусь о том, чтобы для тебя построили удобное жилище.

Маора послушно следовала за ним, но ее мысли были сейчас далеко отсюда. Она думала о белой женщине. Туземка решила во что бы то ни стало избавиться от нее. Она знала, что непременно найдет способ, как это сделать...

Выйдя за порог дома, Манипу вздохнул, заметив, что ночь уже миновала. Забрезжил рассвет, озаряя своими робкими красками cepые небеса и размытые очертания леса. Этим утром ему удалось откровенно поговорить с Мао-рой. А значит, сегодня для него и Энни начнется новая жизнь.