Звезда Смерти, капитанский мостик, центр управления. Таркин поймал себя на мысли, что опять мечтает о том, чтобы здесь оказалась Даала

Таркин поймал себя на мысли, что опять мечтает о том, чтобы здесь оказалась Даала. Удивительно, как сильно ему не хватает её общества. Конечно, у неё есть боевое задание в комплексе "Утроба", но сама природа этой части космического пространства, где множество чёрных дыр вращается одна вокруг другой в сложном причудливом танце, приводила к тому, что случайно попавшие туда корабли не должны были достичь её центра. А если природной защиты оказывалось недостаточно, четыре звёздных разрушителя, находящиеся в полной боевой готовности, были вполне способны справиться с любым кораблём, принадлежащим повстанцам или кому-то ещё.

Сейчас, когда здесь, в системе Хоруз, строилась боевая станция, работы в "Утробе" несколько утратили былое значение. Другие проекты Кви Ксукс – "солнцедробитель", "опустошители миров" и прочее супероружие – всё ещё были в процессе разработки, а комплекс был набит учёными и техниками высочайшего уровня, но если Даала будет отсутствовать недели две, на время её отлёта у подчинённых ей капитанов разрушителей не должно возникнуть трудностей с обеспечением безопасности.

Конечно, Даале был дан чёткий приказ не покидать пост, пока её не отзовут, и она выполняла задание, как любой имперский адмирал. Но приказы могли быть разные, и поскольку все они исходили от Таркина, он мог их изменить, если считал нужным. Будучи гранд-моффом, он имел большую свободу действий в отношении того, как управлять вверенной ему частью флота. Он ни перед кем не отвечал, кроме императора, и пока он справляется со своим делом, императора не волнует, как ему это удаётся.

Таркин посмотрел в иллюминатор на полусобранную боевую станцию и задумался.

Инструкции службы безопасности "Утробы" не допускали различных толкований. Если в пределах комплекса появится неимперский корабль, которому удастся избежать искривлений пространства, окружавших комплекс, корабль надо захватить, а команду допросить – как и зачем они там оказались. Если захватить не удастся, разрешалось разнести корабль на атомы. Никаких исключений не предусматривалось, поэтому следовать такому распорядку мог даже напрочь лишённый мозгов рядовой. Даале нет нужды стоять рядом с канонирами и вдалбливать им то, что они и так знают.

Должны справиться и без неё. Таркин пошёл к себе, включил личный голокоммуникатор и принялся ждать соединения. Ждать пришлось недолго.

– Уилхафф! Как я рада тебя видеть!

На голопластине спроецировалось изображение Даалы в натуральную величину и с хорошим разрешением – оно не создавало иллюзии её присутствия, но хорошо передавало и выражение лица адмирала, и её холодную надменную красоту. Как и Таркин, она сидела в кресле командующего.

Она была рада его звонку, и это доставило ему удовольствие.

– А я – тебя, Даала. Как дела в комплексе?

Она отмахнулась.

– Ничего особенного. У тебя есть новости?

Поскольку в "Утробе" проводились секретные эксперименты, связь с внешним миром там была большей частью запрещена. За исключением этого канала, Даала и её команда были отрезаны от всей остальной галактики – вызвать их мог только император и, возможно, Дарт Вейдер. Таркин мог бы оправдать нынешний разговор соображениями безопасности – всё-таки, если не доверять гранд-моффу, то кому вообще можно доверять?

– Ничего, что касается твоей области, – ответил он. – Мы выигрываем войну.

– Конечно, – сказала она с понимающей улыбкой.

Он улыбнулся в ответ.

– У нас есть несколько локальных проблем. Некоторые из них, к счастью, уже разрешились при помощи одного представителя Империи, которого ты, вне всякого сомнения, знаешь.

Даала кивнула. Конечно, она поняла, о ком речь, но тоже не стала поминать имени Вейдера всуе. Предполагалось, что этот канал связи защищён, поскольку сигнал шифровался на обеих сторонах, но ни Таркин, ни Даала в это не верили. У Вейдера везде были уши, и то, что один техник мог скрыть, другой может выявить.

– Тем не менее, – продолжил Таркин, – ты должна получить кое-какие... личные инструкции. Для этого тебе придётся приехать сюда.

– Правда? Когда?

– Как только позволят твои обязанности.

Они улыбнулись друг другу. Оба знали, что её "обязанности" были не более интересны, чем доение дроутов. Экипажам даже во сне снятся только учебные и боевые тревоги.

– Хорошо, – сказала она. – Думаю, что смогу вылететь в... который сейчас час?

Он тихо рассмеялся. Даала – единственное существо в галактике, способное заставить его смеяться. Эта её черта очаровывала – а ведь в придачу Даала обладала красотой, умом и целеустремлённостью.

– Дай мне знать, когда вылетишь. Буду рад тебя видеть, адмирал Даала.

– Я тебя тоже, гранд-мофф Таркин.

Она отключилась, и Таркин почувствовал, как защемило в груди. Был ли он счастлив? Конечно. Но было и нечто большее, что-то, что он не мог чётко определить. Даала – потрясающая женщина, и не только из-за своей внешней привлекательности. Привлекательной была и её беспощадность. Даала была самой высокопоставленной женщиной в имперском флоте – конечно, в основном благодаря махинациям самого Таркина, но он не сомневался, что в конце концов она достигла бы всего самостоятельно. Если не знать, что она женщина, и судить лишь по результатам деятельности, она могла с успехом соперничать с любым офицером-мужчиной – и часто так и делала.

Возможно, она не поднялась бы так высоко и так быстро без его помощи, но, вне всякого сомнения, женщину с её навыками и талантами нельзя держать в задних рядах. Его бы не привлекла менее способная женщина. Если мужчина не может найти себе пару равного потенциала, она должна быть хотя бы близка ему по духу.

Он осмотрел каюту. Не слишком ли много пыли? Надо вызвать дроидов-уборщиков, и пусть немедленно наведут здесь чистоту. В конце концов, прилетает Даала. Всё должно быть превосходно – или он должен знать, почему это не может быть так.

Он улыбнулся. За спиной его называли стариком, но внутри у него всё ещё горел огонь. Он был уверен – подчинённые удивились бы, узнав, как ярко он горит.

Date: 2015-07-10; view: 348; Нарушение авторских прав