О вреде богатого воображения

Воображение может сыграть с человеком злую шутку, поскольку с большей охотой рисует пожирателя непарных носков под кроватью, чем опрокинувшийся на родной улице грузовичок с пряниками. Развитое воображение превращает шутку в перманентный сарказм, пополняя личный бестиарий и список ужасностей все новыми представителями и пунктами. Развитое воображение ипохондрика, получившего высшее медицинское образование и представляющего, как устроен организм (подробно и в картинках), и вовсе подобно голодному демону, которого братья‑инквизиторы пригласили внештатным сотрудником и который теперь нарезает сужающиеся круги вокруг растянутого на дыбе религиозного оппонента и вопрошает, не веря собственному счастью: неужели это все мое?

Довелось однажды консультировать пациента, который попал в травматологию с вывихом плеча. Нет, он не буянил, не галлюцинировал, агентов вражеской разведки не искал. Он просто собрался умирать, о чем и заявил персоналу. Поскольку основной девиз практически любого медучреждения: «Не дадим пациенту спокойно умереть», – то народ засуетился, стал искать, с чего бы это мужику в полном расцвете сил вдруг так приспичило. Проверили все. Кажется, даже к проктологу сводили, тот посмотрел и так и сяк, после чего заявил, что, конечно, в заднице по умолчанию вряд ли возможно найти что‑то хорошее и ценное, но ничего фатального он в окуляр ректоскопа не углядел, и если смерть в ближайшее время подкрадется, то уж точно не с этой стороны.

Думаете, пациент обрадовался этой новости? Как бы не так. Поскольку он сам был доктором, то смекнул, что такая возня вокруг него неспроста. Что‑то ищут коллеги, а найти не могут. А что можно так упорно искать? Метастазы, не иначе. Откуда? О‑о… Включился механизм диагностического поиска, но, как и следовало ожидать, механизм этот практически сразу пошел вразнос и окончательно похоронил под своими обломками логику и остатки здравого смысла. Теперь доктор был уверен, что на почве травмы плечевого сустава у него развилась саркома, и вот она‑то дала метастазы, которые сейчас так безуспешно ищут врачи. Пора писать завещание, пока какой‑нибудь особо шустрый метастаз не проник в мозг.

Отчаявшись в чем‑либо убедить больного и исчерпав все возможные аргументы, травматологи вызвали психиатра. Мол, если уж заявлять пациенту, что он несет бредятину, так пусть это сделает профессионал. Опять же, а вдруг тот решил суициднуть? А тут его раз – и на чистую воду, и хрен вам, а не смертный грех, дорогой товарищ! В общем, надо было ехать, смотреть.

Больной встретил меня взглядом, исполненным такой вселенской скорби, словно исход из Египта некогда совершил он один, за всех оставшихся. А уж возлежал на больничной койке он так величественно – словом, будь я в балахоне, с косой и по делу – рыдал бы, как домохозяйка над бразильским сериалом.

Беседовали мы довольно долго. Я постигал подробности терзаний тела и души, излагаемые высоким штилем, с привлечением красочных метафор. Никогда бы не подумал, что ода обычному вывиху плеча может быть столь захватывающей и заканчиваться гибелью всего живого. Видя, что мои попытки разубедить больного в трагичности исхода будут расстреляны из главного калибра еще на дальних подступах, я сменил тактику и предложил: ну, если уж гибели не избежать, то отчего бы не встретить ее достойно и с улыбкой? А я уж подсуечусь насчет нужного медикаментозного фона – антидепрессанты, транквилизаторы… Будете помирать и хихикать, хихикать и помирать.

Пациент засомневался: ведь говорят, что эти ваши ПСИХОТРОПНЫЕ средства вызывают привыкание! А еще вредны для печени. А еще снижают потенцию, вот! Как‑то мне боязно…

Тут вмешалась супруга, до сих пор незаметно сидевшая в сторонке.

– Знаешь что, дорогой? Ты уже у меня вот здесь вот сидишь, да‑да, как раз на уровне щитовидного хряща! Я с тобой всю долбаную анатомию выучила! Зависимость, говоришь? Так и быть, буду тебе таблетки на погост таскать. Снизится потенция, говоришь? А кого ты на том свете трахать собрался?

– Да я просто…

– Ну уж нет! Хватит пить мою кровь, начинай уже пить лекарства! Ты вон в прошлый раз угол стола ногой задел, так месяц возлежал на диване, все помирал от жировой эмболии, которая с тобой непременно должна была приключиться! Сам ты жировой эмбол, вот ты кто! Пишите рецепты, доктор!

Под эту семейную беседу я выписал рецепты, набросал график приема лекарств и настрого запретил жене давать больному в руки аннотации – во избежание.

...

Давнишняя пациентка с шизофренией зачастила: за три недели уже четвертый визит. Причем приходит не жаловаться – просто поболтать. Скучно человеку. Ладно, пускай ходит, где у нее еще будет возможность душевно пообщаться…

Date: 2015-07-02; view: 307; Нарушение авторских прав