Если говорить о банковском секторе, то существует еще проблема «безвозвратных» кредитов. Где корень этого явления?

«Безвозвратные» кредиты, это форма вывода капиталов из банков. Заинтересованные лица из числа владельцев и руководителей таким образом извлекают средства нужные им на других направлениях бизнеса; способ, безусловно, не чистый. Проблема существует не только в банках именуемых государственными. Такие же кредиты могут выдаваться частными банками. В некачественных с точки зрения банка решениях бывают заинтересованы члены руководства самого этого банка. Это просто может быть чрезвычайно выгодно.

ВТБ вынужден был реструктурировать задолженность Mirax Group по облигациям под выгодный процент. Аналитики задаются вопросом, как банк мог вложить столь большие деньги в такой проблемный актив? Однако Mirax Group долгое время являлся успешным бизнесом. Проект динамично развивался, а проблемы появились лишь с началом мирового кризиса. Ситуация вполне стандартная.

Увод капиталов из госбанков это проблема акционеров – включая правительство. В зависимости от того сумеют ли они поставить руководство под контроль и будут ли заинтересованы крупнейшие из них в изменении ситуации и возможны перемены к лучшему. На сегодня успешно преодолевшим многие старые проблемы выглядит Сбербанк. ВТБ, напротив, демонстрирует картину укоренения проблем. Нельзя забывать, что рядом с бедой недостаточно качественного управления стоит проблема добросовестности менеджмента.

Не так давно было объявлено о присоединении 45 российских компаний к Глобальному договору ООН (The Global Compact), что оценивается как выражение растущего внимания бизнеса к социальной ответственности. Каковы причины присоединения компаний к соглашениям такого типа?

Основной интерес присоединения состоит для российских компаний в возможности показать иностранным инвестором свою адекватность международным стандартам. Но никакого мотива реально следовать нормам Глобального договора ООН для российского бизнеса нет. Сам договор – исключительно имиджевое начинание. С российской действительностью принципы Договора согласуются плохо, но и с общемировой действительностью все не лучше. Однако проблемы здесь нет, поскольку договор носит скорее пропагандистский характер, чем базу для каких-либо изменений в сфере экологичности бизнеса или его социальной ответственности.

Для отечественного бизнеса реализация бумаг на внешних рынках и привлечение заемных средств из-за рубежа требует срочно «дотянуть» свой имидж до западных стандартов. В реальности повышения уровня социальной ответственности бизнеса нет, но есть рекламная игра вокруг этого понятия. О реальной социальной ответственности отечественных компаний могут много рассказать работающие в подполье профсоюзы.

Если на момент перейти от экономики к политике: как Вы считаете, почему кандидатом в президенты стал Владимир Путин, а не Дмитрий Медведев и можно ли говорить о конце миллиардера Михаила Прохорова как политика?

Не думаю что все кончено для Прохорова — политика. Его устранение с поста лидера партии «Правое дело» с избранием Путина кандидатом в президенты связано, но связано и с экономической конъюнктурой в мире. Путин имеет репутацию человека эпохи экономического роста, если не творца этого роста. Разумеется, подъем 2000-х годов несправедливо записывать на его адрес, однако Медведев авторитетом в обществе похвастать не может. С весны явной стала угроза большого спада в экономике, а с августа ситуация еще осложнилась. Мировые цены на сырье снизились по сравнению с апрелем и партии власти нужен надежный и авторитетный лидер — человек, повышающий в глазах населения уровень легитимности режима. Это так же важно как добиться наибольшей явки.

Прохоров оказался не нужен умеренной путинской аппаратной партии. И его со скандалом убрали с поста. Однако он показал себя человеком жесткой классовой позиции, хотя ему и пришлось отыгрывать назад некоторые исторические заявления. Правый фланг неолибералов может востребовать его как лидера позднее, уже в момент возрождения в стране политической борьбы, когда классы и группы в них начнут отстраивать свои политические структуры. Случится это на новой фазе глобального кризиса. В настоящем выдвижение Путина рушит план радикальных неоконсерваторов о быстром смещении официальной политики в сторону жесткого неолиберализма: на конструктивном «левом фланге» должна была оказаться «Единая Россия», а правая партия — вырасти справа. Отсюда и падение чиновного интереса к «Справедливой России».

Можно предположить, что в силу обстоятельств, курс государственной политики еще сместится вправо. Россияне совершенно не готовы к импорту из Европы методов прямого переложения издержек кризиса на население, но им с этим еще предстоит столкнуться.