В поисках героев

Пожалуй, наиболее яркой чертой облика нового героя был юмор. Физики не просто шутили, они обязаны были шутить, чтобы оставаться физиками. Восторг вызывало не качество юмора, а сам факт его существования:

Плазма очень хитрый газ, Плохо слушается нас. Хороша ты с маслом каша. Холодна ты плазма наша⁴⁸.

Тут существенно панибратское отношение к тайнам природы. Но еще важнее, что юмор поднимал ученых над толпой. Они трудились шутя.

Пафос плохо сочетается со смехом: смех унижает патетику. Герои могут смеяться, но лишь отдыхая от подвигов.

А вот ученым 60-х смех не мешал. Напротив, он подчеркивал, что труд им не в тягость. Жертва, которую они приносили на алтарь науки, была сладка и желанна.

Традиция предписывала подвигу мученический характер. Она утверждала, что к звездам можно попасть только через тернии. Но новые герои смещали акценты с результата на процесс: наука прекрасна сама по себе, даже без славы и зарплаты. Ученые считались привилегированным сословием, и их привилегией был творческий труд. Страна с завистью следила за людьми, наслаждающимися своей работой. Жрецы науки отправляли свой культ с радостным смехом.

Ученые стали не просто героями. Общественное мнение превратило их в аристократов духа. С толпой их связывали лишь человеческие слабости (твист). Наука становилась орденом, слившим цель со средством в единый творческий порыв.

Царство науки казалось тем самым алюминиевым дворцом, в который звал Чернышевский. Счастливчики, прописанные в этом дворце, жили уже при коммунизме, который они построили для себя—без крови, жертв и демагогии. Шутя.

«От каждого по способностям, каждому по потребностям»,— вздыхали почтительные, но сторонние поклонники, видя в ученых новый тип личности — личность, освобожденную от корыстолюбия и страха, творческую, полноценную и гармоничную (твист). То есть именно такую, какой ее рисовал моральный кодекс строителя коммунизма.

Как любой миф, миф о науке, выдавая желаемое за дейст-

вительное, немало сделал, чтобы превратить действительное в желаемое.

«Русский человек не терпит пустого неба. Наука очистила его от Бога, святых и ангелов. Она же обязана заселить его новыми обитателями: космическими кораблями, спутниками и лунниками. Чтобы русский человек продолжал верить в коммунизм, он должен прежде всего верить в советскую науку»⁴⁹.

И он верил. В экономику, которая создаст обещанное Хрущевым изобилие, в кибернетику, которая покончит с бюрократией, в генетику, которая исправит дурную наследственность.

Ученые должны прийти на смену политикам. Точные науки заменят приблизительную идеологию. Технократия вместо парт-ократии поведет страну к утопии, потому что в ее руках таблица умножения.

Естественно, что нагляднее и доступнее всего создавала и обслуживала миф о науке как бы специально для этого придуманная фантастика. Не случайно этот жанр стал самым популярным в стране.

Любопытно проследить эволюцию представлений о социальной функции науки в сочинениях братьев Стругацких, лучших и самых любимых советских фантастов.

В их первой книге «Страна багровых туч» (1959) коммунистическое общество еще очень мало отличается от советской действительности ранних 50-х⁵⁰. И вот, всего через пять лет, появилась другая книга Стругацких — «Понедельник начинается в субботу». В ней уже не осталось и следа туповатых ученых, дисциплинированно цитирующих «Правду» будущего.

Новые герои Стругацких полностью соответствуют бородатым кумирам 60-х годов. Они погружаются в веселую кутерьму науки с пылом молодых энтузиастов. Никто из них не осмелится встать в позу, чтобы произнести монолог о величии своих дел. Поэтому за них это делают авторы: «Люди с большой буквы... Они были магами, потому что очень много знали... Каждый человек маг в душе, но он становится магом только тогда, когда начинает меньше думать о себе и больше о других, когда работать ему становится интереснее, чем развлекаться»⁵¹.

Как ни наивно выглядят постулаты этой научной религии, они оказали огромное влияние на общественные идеалы 60-х. И не в последнюю очередь — на самих ученых, которые, естественно, изрядно потешались над неуемными адептами новой веры.