Основная аксиома № 9. Об оптимизме и пессимизме

Оптимизм означает ожидание лучшего, но уверенность нам дает лишь знание того, как поступить в худшем случае. Никогда не принимайте финансовые решения просто на основе оптимистичных настроений.

Оптимизм всегда считался хорошим человеческим качеством. Оптимисты — веселые люди, которые могут составить хорошую компанию в трудные времена. В годы Великой депрессии (1930-е гг.) существовала общенациональная сеть клубов оптимистов, предлагающих привлекательную идею ситуация изменится к лучшему, если люди будут просто верить в то, что «жизнь налаживается». Через некоторое время депрессия действительно закончилась, и некоторые оптимисты тогда сказали «Вот видите! Наш план сработал!». Возможно, оптимизм действительно помог нам во время и после Второй мировой войны. Но вы должны быть очень осторожны в отношении той роли, которую играет оптимизм в вашей личной финансовой жизни.

Вообще, чувство надежды и хорошие ожидания не могут сделать вам что-то плохое. «Я буду учиться. Я добьюсь успеха. Я сделаю это». Действительно, можно ли вообще заниматься трейдингом без фундаментальных желаний и устремлений к лучшему? Но беспочвенный оптимизм в отношении конкретных финансовых дел представляет собой чрезвычайно опасный настрой.

Профессиональные игроки знают об этом. Это — один из самых эффективных инструментов, чтобы очистить карманы любителей.

Играя в покер, профессионал, попав в ситуацию с плохими шансами на победу, не будет делать ставку и сбросит карты. Это означает, что он теряет все, что было поставлено им на кон ранее, но одновременно это спасает его от еще больших потерь.

В той же самой ситуации любитель охвачен неоправданным оптимизмом. «Возможно, мне повезет, — думает он. — Может быть, мне придет нужная карта... Не исключено, что парень, сидящий напротив, просто блефует...»

Конечно, время от времени надежды любителя оправдываются. Даже малые шансы иногда реализуются. Но дело в том, что любитель полагается на свою удачу слишком часто, чтобы показывать стабильно высокие результаты. В итоге он продолжает ставить свои деньги против теории вероятности, согласно которой, если ваши шансы на выигрыш ниже шансов на проигрыш, вы, скорее всего, проиграете. Профессиональные игроки хорошо знают об этом, а также о том, насколько легко оптимистично настроенный любитель поддается на то, чтобы в надежде на удачу сделать ставку с плохими картами.

Профессионалы не позволяют чувству оптимизма управлять своей игрой. Единственное, на что они опираются, — это уверенность, которая, в свою очередь, порождается конструктивным использованием пессимизма.

Оптимист, дела которого идут не слишком хорошо, надевает самоуверенную улыбку и говорит: «Ситуация не может быть настолько плохой, как кажется». Это напоминает лирические песни о неразделенной любви. Тема, безусловно, заслуживающая внимания, но она не должна иметь ничего общего с вашей финансовой философией.

При игре в покер, равно как и на рынках, где происходит спекулятивная торговля, ситуация почти всегда настолько же хороша или плоха, насколько она при этом выглядит. Во многих случаях она даже хуже, чем кажется. По крайней мере, она с равной степенью вероятности может быть как хуже, так и лучше вашей оценки. Вы можете сделать ставку на лучшее, если вам так хочется, но в отсутствие какой-либо фактической основы для подобных ожиданий ваш подход следует признать сверхоптимистичным. Почти всегда наиболее безопасная стратегия состоит в том, чтобы исходить из следующего предположения: если ситуация выглядит плохо, значит, она на самом деле плоха.

* * *

«Никогда не принимайте финансовых решений просто на основе оптимистичных настроений», — гласит девятая аксиома. Вместо этого ищите уверенность, которая основана не на позитивных ожиданиях, а на знании того, как вам следует поступить, если ситуация ухудшится.

Профессиональный игрок в покер знает, что он будет делать, если у него на руках окажутся плохие карты. Конечно, он надеется, что этого не случится, но не позволяет себе опираться на эту надежду, принимая решения. Он входит в игру, будучи готов к тому, чтобы правильно действовать в любой ситуации. Это то, что мы называем конструктивным пессимизмом.

В качестве обратного примера давайте рассмотрим грустную историю молодой супружеской пары, которая считала, что одних только оптимистических ожиданий вполне достаточно. Назовем их Сэмом и Джуди. Их историю мне поведала агент по недвижимости из Сан-Франциско.

Сэм и Джуди были довольно типичными представителями молодых городских профессионалов, которых иногда называют «яппи». Сэм работал рекламным агентом, а Джуди врачом-педиатром. Они вынашивали грандиозные планы. Сэм хотел бы однажды открыть собственное рекламное агентство, Джуди планировала заняться частной практикой. Обладая здоровым чувством жадности, они искренне мечтали о том, что в один прекрасный день станут богатыми. Чтобы приблизить это событие, они стали откладывать деньги, которыми могли бы рискнуть ради получения прибыли.

Даже поначалу им удалось не совершить ни одной ужасной ошибки, что следует признать хорошим результатом, учитывая отсутствие у них торговых навыков. Удача им сопутствовала.

По прошествии нескольких лет они сумели удвоить свою заначку, которая в тот момент, когда они поженились, состояла из общей суммы их сберегательных счетов, равной приблизительно $12 тыс. Они превратили их в $25 тыс. или около того. На этом их везение закончилось.

Они узнали о распродаже земельных участков в одном из юго-западных штатов. Для застройки или в качестве инвестиционных вложений там предлагались участки различного размера, начиная от половины акра. Продававшая их строительная корпорация не рассчитала свои силы. Ее финансовых возможностей хватило лишь на выполнение части обязательств по подведению дорог и коммуникаций. Большая часть этой местности все еще напоминала дикую полупустыню.

Чтобы привлечь финансовые ресурсы, в которых она отчаянно нуждалась, корпорация существенно снизила цены на еще не благоустроенные участки. Самые отдаленные из них предлагались по ценам, которые казались удивительно низкими в сравнении с ценами на аналогичные участки в благоустроенной зоне.

Сэм и Джуди изучали эту интересную ситуацию с волнением. Использовав большую часть своей заначки, они могли бы купить немало земли в отдаленной зоне. Последующая перепродажа этих участков могла бы удвоить или даже утроить вложенный капитал. Могла бы.

Обязательным условием для реализации этого плана было выполнение корпорацией своих обещаний по строительству дорог и подведению к удаленной зоне коммуникаций.

Это была азартная игра, подразумевавшая необходимость сделать ставку на дальнейшую судьбу корпорации. Если бы она смогла восстановить свое финансовое положение, решить в свою пользу некоторые юридические вопросы, а также снять еще множество более мелких проблем, то со временем дороги и коммуникации вполне могли бы дотянуться до участков, покупкой которых интересовались Сэм и Джуди. Но если корпорация не сможет поправить свои дела, эти участки рискуют навсегда остаться недоступной дикой местностью.

Представители корпорации, конечно, давали по этому поводу некоторые обещания или, если быть более точным, произносили ободряющие фразы, которые походили на обещания, но юридически не обязывали компанию что-либо делать: «Мы ожидаем... руководство надеется, что...». Сэм и Джуди не были настолько наивными, чтобы принять эти «отмазки». Они знали о рисках. Корпорация могла обанкротиться. Или ее владельцы могли просто проголосовать за ликвидацию предприятия, поделить оставшиеся деньги и рассеяться, как семена по ветру. В этом случае земля Сэма и Джуди со временем стала бы стоить даже меньше, чем за нее просили сейчас. Не исключено, что ее тогда вообще невозможно было бы продать. Вложенные деньги могли бы оказаться пойманными в ловушку до конца жизни.

Но Сэм и Джуди посчитали, что игра стоит свеч. Они ведь были оптимистами.

Конечно, нет ничего неправильного в том, чтобы брать на себя определенный риск. Вложение денег в предприятие, степень доходности которого невозможно предсказать, представляет собой основу любого спекулятивного процесса. Как мы узнали при изучении других аксиом, почти любое вложение денег влечет непредсказуемые результаты. Человеческая деятельность в финансовом мире не допускает существования готовых образцов. Никаким прогнозам нельзя доверять на 100%. Покупаете ли вы акции IBM или неразработанный участок земли, вы в любом случае вступаете в азартную игру и делаете денежные ставки в надежде на получение выгоды. Сэм и Джуди не делали ничего такого, чего не делают ежедневно все те благоразумные обитатели Уолл-стрит, которые любят называть себя «инвесторами».

Но Сэм и Джуди совершили одну фундаментальную ошибку. Они не подошли к анализу ситуации с достаточной долей пессимизма. Они не спросили себя, что будут делать, если обстоятельства сложатся не в их пользу.

Покупка акций IBM — тоже азартная игра, но в ней существует способ спасения — продажа. Рассматривая третью основную аксиому, мы отметили, что это не самая легкая процедура, но она, по крайней мере, предоставляет вам возможности для отступления и сохранения остатков своего капитала. На фондовом рынке всегда найдутся желающие купить ваши акции IBM. Открывая позицию, вы можете наметить путь к отступлению: «Я выйду, если цена упадет до такого-то уровня».

Знание того, как вы поступите в худшем случае, дает вам уверенность.

Если бы Сэм и Джуди были настроены не столь оптимистично, они, возможно, предусмотрели бы для себя вариант выхода. Земельные участки, которые им приглянулись, располагались на расстоянии более мили от благоустроенной зоны, где кончались проложенные дороги. В этом заключалась одна из причин чрезвычайно низкой продажной цены. Другие неразработанные участки находились ближе к обустроенной зоне, но и продавались они по более высоким ценам. Сэм и Джуди, возможно, могли бы вложить деньги именно в такие участки. Тогда, даже при невыполнении корпорацией своих обещаний, эти участки все равно можно было бы продать, самостоятельно проложив к ним довольно короткий подъездной путь.

Если бы они склонились к этому варианту, они могли бы остаться в минусе, но по крайней мере имели бы возможность выйти, сохранив основной капитал.

Вместо того чтобы подумать о запасном варианте, Сэм и Джуди сделали свою ставку на голом оптимизме. Перспективы казалась им многообещающими. Если бы корпорация справилась с возникшими у нее трудностями и реализовала объявленные планы (а Сэм и Джуди вместе с другими покупателями отдаленных участков полагали, что все будет именно так), они могли бы получить сногсшибательную выгоду. Это толкало их на безоглядное вступление в авантюру.

Все это происходило много лет назад. Сегодня упомянутой корпорации уже не существует. Обещанные дороги и линии коммуникаций так и не были проложены. Местная прокуратура пыталась разыскать руководителей компании и получить от них бухгалтерские документы, но эти попытки до сих пор не увенчались успехом.

Тем временем Сэм и Джуди остаются обладателями большого количества земли, до которой можно добраться разве что пешком или верхом на лошади, без каких-либо перспектив ее продажи.

Вместе с другими владельцами отдаленных участков они пытались договориться о том, чтобы взять на себя затраты по созданию подъездных путей и подведению коммуникаций, но безуспешно. Проектные затраты оказались слишком высоки, при этом далеко не все землевладельцы изъявили желание участвовать в финансировании этих работ. В итоге Сэм и Джуди все еще остаются пойманными в ловушку, в которую их заманил собственный необоснованный оптимизм.

* * *

Одна из причин, почему оптимизм оказывается настолько предательским чувством, заключается в том, что это приятное чувство. Оно намного лучше, чем пессимизм. Оно имеет гипнотическое очарование. Оно сродни песням сирен из древнегреческой легенды — соблазнительной приманке, погубившей немало моряков.

Любое новое дело подразумевает бесконечное число вариантов продолжения, из которых одни пойдут вам на пользу, другие принесут только вред. Вероятность реализации и тех и других вариантов одинакова. Вы имеете равные шансы, как получить прибыль, так и понести потери. Но какой из результатов более привлекателен для вас? Конечно, тот, что сулит получение выгоды.

Оптимизм в целом является свойственной человеческому характеру чертой и, вероятно, неизлечим. Глядя в непроницаемую тьму будущего, мы надеемся на лучшее и убеждаем себя в том, что все будет хорошо. Не исключено, что наша жизнь была бы невозможна без оптимизма. Равно как оказалось бы невозможным осуществление спекуляций. Сам процесс заключения денежного пари представляет собой разновидность оптимистической надежды в отношении непредсказуемых результатов. Это порождает парадокс: оптимизм, столь необходимый для самого существования спекуляций, — одновременно угроза для вашего финансового благополучия, если вы позволяете этому чувству выйти из-под контроля.

Мало того, что это приводит к тяжелым последствиям типа тех, которые имели место в случае с Сэмом и Джуди, но оптимизм приводит еще и к неразберихе в суждениях трейдеров и аналитиков. Иллюстрацией может служить любой рабочий день на Уолл-стрит. Независимо от того, что происходит на фондовом рынке, всегда находятся оптимисты, играющие на повышение, утверждающие, что уже на следующей неделе нас ждет бурный рост котировок. Там же присутствуют пессимисты, говорящие, что никакого роста не предвидится. К кому чаще прислушиваются? Конечно, к более сладким песням оптимистов.

Вы можете поставить эксперимент на самом себе. Многотиражные финансовые газеты типа «Wall Street Journal» и «New York Times» ежедневно публикуют колонки новостей фондового рынка, сплетни и мнения аналитиков. Журналисты, пишущие эти колонки, каждый вечер после закрытия торгов садятся на телефоны. Они обзванивают брокеров, аналитиков и всех, от кого можно получить профессиональные комментарии по итогам прошедшего торгового дня. Каждый журналист имеет собственный список людей, к которым можно пристать с подобными целями. На каком основании журналист решает, кому звонить? По каким критериям эксперты попадают в списки журналистов? Главным образом таких критериев три: доступность, членораздельная речь и оптимизм.

По моим собственным подсчетам, которые я проводил в течение ряда лет, по крайней мере, 3/4 всех рыночных обзоров имели оптимистическую окраску. Это решительно не стыкуется с тем фактом, что с точки зрения итогов любого торгового дня будущее рынка с одинаковой вероятностью может видеться как плохим, так и хорошим; следовательно, должно наблюдаться примерно равное соотношение числа «быков» и «медведей». Если же верить газетным колонкам, «быки» находятся в подавляющем большинстве. Почему? Этому имеется два объяснения.

Во-первых, по численности «быки» действительно значительно превосходят «медведей». Причина все в том же: оптимизм — более желанное чувство, нежели пессимизм. Так, даже если какой-то добросовестный журналист захотел бы собрать равное количество экспертных мнений со стороны «медведей» и «быков», чтобы сделать свою статью более уравновешенной, он столкнулся бы с тем фактом, что найти экспертов-«быков» значительно легче, чем их коллег-«медведей».

Во-вторых, финансовые журналисты обычно и не стремятся обеспечить в своих статьях подобное равновесие противоположных рыночных представлений. Почему? Потому что они предпочитают брать интервью у «быков». Их песни звучат более сладко. Даже если бы мы наблюдали на рынке абсолютный паритет в количестве «медведей» и «быков», мнения последних все равно были бы в большей степени представлены в информационных сообщениях.

Комментарии наиболее оптимистично настроенных «быков» повторяются много раз. Есть один человек, имя которого встречается в газетах, радио- или телепередачах, по крайней мере, раз в две недели. Он сотрудник одной из самых крупных и самых старых брокерских компаний Уолл-стрит. Он настолько обаятельный человек, и песни его звучат так красиво, что я не хотел бы его обидеть или бросить на него тень, называя здесь его имя. С моей стороны было бы грешно портить эту «музыку».

Журналисты постоянно обращаются за его комментариями потому, что он неисправимый оптимист. Тот факт, что он часто оказывается неправ, кажется, никого не расстраивает и не идет во вред его популярности. На всем протяжении 1980-1981 гг. он продолжал упорно предсказывать, что на рынке вот-вот должен начаться восходящий тренд. Этого не произошло, но журналисты продолжали цитировать его слова. Наконец, в августе 1982 г. начался рост, который прекратился весной 1983 г. «Это лишь временная пауза, — заявил этот веселый человек, — после которой рост неизбежно продолжится!» Он продолжал говорить, что индекс Доу-Джонса очень скоро поднимется выше отметки

1300 пунктов. Этого не случилось. В первом квартале 1984 г. индекс резко опустился до уровня 1100 пунктов. Но это лишь прибавило оптимизма нашему неунывающему комментатору. Достаточно было всего одного дня рыночного роста, чтобы убедить его в том, что «бычий рай» уже не за горами. В начале апреля, после нескольких недель падения котировок, индекс наконец-то сумел отыграть за день приблизительно 20 пунктов. Слова этого оптимиста о том, что мы наблюдаем начало второй повышательной волны, тут же появились в «New York Times».

На следующий день индекс потерял около половины завоеванных накануне 20 пунктов. Еще через день остатки мимолетного роста были уничтожены полностью.

Обещанное начало второй волны роста явно откладывалось. Но это, казалось, нисколько не смутило оптимиста и не уменьшило число обращений журналистов за его комментариями. Примерно неделю спустя он уже снова пел свою пленительную песню в уши репортера «Wall Street Journal».

Такова человеческая природа. Нас неодолимо тянет к оптимизму и оптимистам. Они явно не знают о будущем больше, чем пессимисты, и в ситуации объективного выбора у оптимистов нет никаких разумных преимуществ. И все же вы на собственном опыте можете убедиться, что речи оптимистов гораздо чаще ласкают ваш слух.

Помимо тех оптимистов, что нас окружают, один из них, весьма настойчивый, сидит и внутри нас. Держите их под контролем. Их сладкие речи могут легко одурманить вас и сбить с правильного пути.

В древней легенде Одиссею удалось благополучно провести свое судно мимо сирен благодаря тому, что он заткнул уши членов корабельной команды воском и привязал себя к мачте. В нашем случае такой способ защиты неприемлем. Вы никогда не сможете заткнуть уши, чтобы не слышать оптимистичных комментариев. Но то, что вы действительно можете, — это сделать поправку на наличие в окружающей вас информации оптимистического уклона, который необходимо воспринимать с должной опаской.

Когда вы чувствуете в себе оптимистичный настрой, попробуйте определить, подтверждается ли это ощущение реальными фактами. Думаю, что, по крайней мере, в половине случаев вы не обнаружите таких подтверждений.

Date: 2015-07-02; view: 257; Нарушение авторских прав