Естественные группы

Гештальт-терапевт может прилагать свои усилия не только в работе "один на один", как это происходит в индивидуальной терапии или маленьких группах встреч (encounter group). Это означает, что он может посещать любые собрания людей, чтобы на практике применять методы гештальт-терапии. Ориентируясь на индивидуальные потребности людей, собранных в большие группы, важно работать с использованием разных приемов. Например, в работе с организациями необходимо создать чувство общности интересов и одновременно включить участников в процесс общего взаимодействия и решения проблем. Это одинаково важно для любых условий и любой организации.

Гештальт-терапевтические методы вполне можно применять не только в условиях терапевтической группы, но даже в кафе,[74] где люди встречаются просто для того, чтобы пообщаться. В одном из таких кафе собирались желающие развлечься. Они поощряли все, что может объединять их группу: чтение стихов, музыкальные вечера, а иногда даже лекции на интересующие их темы.

В этом кафе мы запланировали проводить сессии раз в две недели и назвали их "Встречи", что соответствовало общему стилю, но ждали мы большего. Наши сессии проходили во время регулярных вечеров, на которые собиралось от 50 до 150 человек.

Кафе находилось под постоянным надзором полиции, отчасти потому, что здесь водились наркотики, отчасти из боязни, что посетители могут потревожить соседей, а также из-за предубеждения против совместных сборищ черных и белых.

Мы наметили себе три цели. Первая – выяснить, как активизировать всех участников в большой группе. Вторая – сосредоточиться на центральной теме и получить опыт в этой области в рамках так называемой техники встреч. Третья цель – исследовать пределы возможностей и поведения людей.

Первая цель – активизация группового участия – была связана с характерной для участников больших групп тенденцией быть зрителем. Непомерные требования, которые предъявляет толпа незнакомых людей к лидеру, порождают неискренность или уклончивость. Лишь лучшие ораторы могут поддерживать у зрителей чувство непосредственного участия. Большая аудитория часто бывает неуправляемой и безликой. Как же применить опыт работы с малыми группами на больших группах или конференциях? Группы встреч опираются на личное общение между людьми, они даже могут разделяться на маленькие подгруппы. Но ни одна большая группа не может предоставить каждому человеку шанс проявить себя. И все-таки маленькая группа – слишком маленький мирок, а события чаще происходят в мире, где живет большое количество людей.

В круговороте жизни нашего кафе у нас не было времени строить сложные планы, которые обычно реализуют в больших группах. Нам нужно было изживать влияние опыта интимного общения маленьких групп.

Нашу первую встречу мы назвали "Полицейские и хиппи".[75] Она показала, как возникает эффект массового участия. Мы выбрали двух участников на роли полицейского и хиппи. Начали они со стандартных фраз. Полицейский призывал хиппи найти работу, носить нормальную одежду, привести в порядок безумную прическу и помыться. Хиппи рассматривал полицейского как грубого, холодного и бесчувственного человека, который не способен его понять. Поначалу, чтобы я ни говорил им, они вели себя грубовато, как и привыкли. Но когда полицейский понял, что говорит нелепости, он стал сдавать позиции и начал прислушиваться к своим чувствам. Затем он сказал, что должен был выполнять свой долг и ему было не до чувств. Он собирался просто преодолеть свои чувства и ему не хотелось над этим задумываться. Больше того, он боялся, что если не будет жестким, эта ситуация может слишком затронуть его. Хиппи не отреагировал на то, что полицейский изменил тон, и продолжал говорить, как раньше. Когда мы обратили его внимание на это, он признал и свою глухоту и то, что теперь диалог с полицейским стал возможен. И тем не менее он хотел, чтобы полицейский по-прежнему оставался "чужим", а он сам мог давать выход своей агрессии и чувствовать свое превосходство. Ему хотелось оставаться злым – избегая контакта, он мог сохранять агрессию.

Это обстоятельство пролило свет на природу конфликта: когда накапливается большое количество незавершенных действий, они должны получать выход даже в социальных отношениях. Потребность блокировать свои чувства остается, даже когда условия начинают меняться. Человек не признает никаких изменений, пока его собственные потребности не завершены. У воинственно настроенных чернокожих, например, есть незавершенное дело, и они должны реализовать свой гнев, независимо от того, улучшается или не улучшается ситуация. Такое нарушение ритма часто бывает коренным конфликтом противоборствующих сторон. Одна сторона конфликта может быть решительной, в то время как другая еще не может решиться. Решение должно быть отложено до тех пор, пока сторона, чувствующая незавершенность, не сформирует свою потребность в выражении. Другая сторона должна с подлинным уважением признать правомерность нужд "пострадавшей" стороны.

На сессии в нашем кафе присутствовало около 125 человек. В отличие от обычной аудитории, эти люди были активными участниками. Они спрашивали полицейского, имеет ли он право говорить то, что он говорит. Они освистывали любой промах. Затем они попросили полицейского и хиппи поменяться ролями, к большому облегчению полицейского – в дружественной атмосфере он сразу расслабился. Перемена ролей заразила участников и вызвала у них желание тоже разыгрывать роли, и несколько пар это проделали. Вскоре стал развиваться дух сотрудничества. Кульминацией стал арест хозяина кафе последним участником, игравшим роль полицейского. Тот покинул сцену и отравился в зал. Он вел себя вызывающе, чтобы спровоцировать повод для ареста. Полицейский повел хозяина к выходу. Хозяин шел неохотно, но существенного сопротивления не оказывал. Присутствующие начали кричать: "Не давай ему увести себя!" и покидали свои места, чтобы присоединиться к активным участникам действиям. Завязалась схватка. Остальные стали размахивать руками и кричать, в испуге опрокидывая стулья. Любой, кто вошел бы в кафе в тот момент, решил бы, что здесь действительно происходят беспорядки. Когда агрессия участников иссякла и рискованная операция закончилась, люди вернулись на свои места.

Простой диалог, разыгранный по ролям, закончился драматической ситуацией, в которой принимали участие все присутствующие. Когда все снова расселись по своим местам, в зале возникла атмосфера тихого ужаса перед тем, что произошло. Большая группа людей перешла границу между фантазией и реальностью. И хотя никто не смог бы объяснить, где проходит эта граница, люди в группе полностью выложились и осознали свои возможности. Они поняли, что никакая драматическая ситуация не извиняет насилия. Потом группа обсудила значение этого опыта и основной смысл того, что произошло. Подавленная агрессия против полиции получила разрешение в ситуации разыгрывания ролей, чего они были лишены в реальной жизни. Они признались в том, что возможность отыграться на сцене за свое бессилие и чувство отверженности в результате сплотила их и принесла им чувство единения.

Вторая цель нашей работы – развитие центральной темы. В описанном примере тема ориентировала людей в определенном направлении, сохраняя в центре их собственные потребности. Риск при выборе такой темы заключался в том, что группа могла пойти по пути чистой интеллектуализации, но в данном случае даже пассивные участники были лично вовлечены в обсуждении темы.

Почти все встречи в кафе начинались с выбора определенной темы. Вот некоторые из них: хиппи и правильные люди; хиппи и учителя; сексуальные отношения между людьми разных рас; проблема выслушивания; создание содружества; психоделические[76] путешествия; как избежать службы в армии; как изменить жизнь; смысл войны и т.д.

На обсуждение темы "Хиппи и правильные люди" мы пригласили "правильных" людей. Кроме того, пришли и те, кто услышал о наших сессиях и тоже заинтересовался. Почему мы назвали этих людей "правильными"? Их жизнь была хорошо организована, они прилично одевались, жили в традиционных семьях, имели постоянную работу. Так называемых "правильных людей" было так же много, как и так называемых хиппи. В начале сессии все чувствовали себя очень скованно, пока один хиппи, Джек, не налетел на одного из "правильных" с обвинением в трусливом молчании. Джек сразу стал эпицентром бури и оказался поперек горла своим "идейным противникам". Но "правильные" люди привыкли быть вежливыми и растерялись перед такой неожиданной и резкой атакой. Как бы то ни было, Джек дал старт противостоянию между так называемыми хиппи и так называемыми "правильными" людьми.

Обе стороны были недовольны тем, что подпали под какую-то категорию и не хотели называться ни хиппи, не "правильными" людьми. Мысль о том, что каждый человек является уникальной личностью муссировалась постоянно. Однако, несмотря на эти высокие соображения, каждая сторона весьма поверхностно и стереотипно судила о другой, одновременно занимая оборонительную позицию. В результате некоторые "правильные" люди покинули свои места и направились к Джеку и другим хиппи, горячо доказывая им свое право на индивидуальность. Некоторые указывали Джеку и его приятелям на их предвзятость. Других особенно разозлило обвинение Джека в том, что они просто пришли отвлечься от своей скучной провинциальной жизни. Остальные высказывались в таком же духе. Некоторые попытки узнать друг друга поближе предпринимались только в самом начале встречи. Каждый считал, что знает достаточно.

Через некоторое время внутри группы хиппи стала зарождаться поддержка "правильным" – кое-кто из них признался, что раньше никогда не думал о "правильных" и рад их приходу сюда. Они действительно хотели наладить отношения. Одна девушка-хиппи сказала, что она и ее друзья боялись "правильных" людей, потому что те старше и похожи на родителей, а родителей они до сих пор боятся. Они хотели бы поладить с ними, но знают, что это невозможно. Ее собственный отец никогда бы не пошел в такое место, как это кафе, и всегда отказывался мириться с ее образом жизни. Хиппи хотели бы расширить свой круг общения, чтобы иметь возможность разговаривать с людьми, занимающими прочное положение в обществе. Другая девушка заметила, что "правильный" человек никто иной, как старый хиппи.

Все наши темы вызывали живое отклик. Подчас общение выражалось в словесной агрессии, но несмотря на это, неизменно волновало присутствующих. А интеллектуальные споры почти всегда создавали атмосферу покоя и отдыха. Заявления, которые сильно задевали некоторых людей, сполна окупались хорошим контактом и чувством единения. Когда бы ни происходило интенсивное общение, сразу же развивалась система поддержки, которая объединяла людей, прежде считавшихся противниками.

Третья цель, лежащая в основе всех сессий, – исследование пределов возможностей поведения и способов преодоления ограничений. На одной из сессий мы столкнулись с сопротивлением завсегдатаев кафе общению с людьми, которые не входили в их узкий круг. Обычно они были глухи к тем, кого они не понимали или от которых были далеки. Один вечер мы решили посвятить религиозному опыту. Небольшая группа людей заявила, что не имеет такого опыта, и стала громко возражать против участия. Можно считать, что нас освистали, но на самом деле это просто был способ ухода. В результате эта группа стала раздражать присутствующих в комнате. Наконец, одна женщина встала и выразила свой гневный протест – она хотела быть услышанной. В ответ ей сказали, что она слишком воинственно настроена, а они не одобряют воинственность.

Эту группу пришли поддержать другие люди, которые считали, что остальные могут разойтись по своим делам. Один священник сказал, что у выразивших протест есть важное качество – такое взаимное приятие и такая глубина духа, что это можно считать почти религией. Другой священник заявил, что это вовсе не похоже на религиозность и что он считает их просто кликой людей, которые отвергают любое инакомыслие.

Напряжение нарастало, и тогда один из "упорствующих" встал и заявил повелительным тоном: "Хватит! Перестаньте валять дурака!" Это короткое замечание подтверждало достоверность происходящего. Моя накопившая ярость вышла из берегов. Я угодил прямо в гущу событий и вступил в борьбу, возмущаясь их "закрытой системой", из которой они делали выстрелы наугад, а затем прятались обратно. Я возмущенно выкрикнул, что эти люди ставят нелепые барьеры любому, который хочет проникнуть в их систему. Теперь они услышали мои вопли. Когда я закончил, все заговорили так, будто нарыв прорвался, и мы перешли от религии к борьбе. Несколько трогательных реплик еще не привели группу к общему мнению, однако мы уже нашли точки соприкосновения. Так же как и в прошлый раз, мы убедились в том, что конфронтация разрушает стену и создает условия для общения.

События в кафе демонстрируют практику гештальт-терапии в естественных человеческих сообществах. Развитие хорошего контакта через противостояние сближает людей. Акцент на осознавании самих себя и других служит разрешению конфликта. Такие эксперименты, как разыгрывание ролей, драматические темы и конфликты, требующие разрешения, дают людям ощущение актуального участия. Интеллектуальное общение в чистом виде мешает взаимодействию, лишает язык живости и в конечном итоге делает процесс безличным. Интеллектуализация же при поддержании контакта служит ориентиром для того, что важно для людей. Таким образом, в разрешении конфликтов между людьми в кафе проявились все три основных критерия гештальт-терапии – контакт, осознавание и эксперимент.

Другое применение гештальт-терапии в таких группах – работа со студентами-первокурсниками. Обычно считается, что первокурсники знакомятся друг с другом на занятиях, вечеринках или общественных мероприятиях. Поначалу многим трудно сразу окунуться в такой большой коллектив. Чтобы не заставлять их стоять, переминаясь с ноги на ногу, словно перед дверью туалета, лучше предоставить в их распоряжение форму общения, которая поможет им получить то, что нужно. Многим из молодых людей кажется, что окружающий мир к ним враждебен, они не верят, что могут быть кому-то интересны. Парадокс заключается в том, что большинство из них страстно желают с кем-нибудь познакомиться, но при этом уверены, что никто не захочет знакомиться с ними. Они нуждаются в самовыражении, то есть им необходимо время и чье-то внимание, чтобы высказаться.

Мы описываем метод, который использовали в работе со студентами одного колледжа. В шести двухчасовых сессиях два дня были запланированы для того, чтобы молодые люди могли просто приходить к нам и вести себя свободно. Некоторые из них приходили два-три раза, поэтому количество участников группы колебалось от 12 до 150 человек.

Мы начали с короткого вступительного слова о том, что значит быть в группе и как наша встреча может помочь им узнать друг друга и самих себя. Затем я попросил их разделиться на пары и побеседовать друг с другом минут 10-15, стараясь узнать партнера настолько, чтобы впоследствии представить его группе. Потом они объединились в группы по шесть человек, где представляли своего партнера. Это были не просто "вежливые разговоры" – они должны были узнать друг друга. Большинство "пар" были очень оживленными. Так возникла основа для дальнейших взаимоотношений в группе – у участников появилось желание узнать друг друга ближе. Через полчаса мы опять собрались вместе и обсудили достигнутое.

Другие упражнения были направлены на то, чтобы каждый человек осознал, что может быть интересным для другого. Например, каждый из присутствующих должен был назвать какую-нибудь игру и описать каждому, каким образом он должен включиться в нее. Еще они изображали "машину": один человек вставал и начинал делать простые повторяющиеся движения, а другие присоединялись к нему, прибавляя собственные движения к работе "машины". Иногда это упражнение напоминало выразительный танец или забавные сценки из немого кино.

В художественной школе мы предлагали новым участникам нарисовать четырехчастные картинки в стиле комиксов, посвященные самым важным аспектам их личности или жизни. Потом они подняли рисунок, как плакат, и стали ходить по комнате, разглядывая то, что нарисовали другие, задавая вопросы, делая замечания, сравнения, объясняя непонятное.

Позже, в большой группе, мы попросили всех закрыть глаза и представить себе заголовок завтрашней газеты, который мог бы изменить их жизнь. Затем каждый участник назвал свой заголовок и то, что он может означать в его жизни.

В однодневном воркшопе со студентами частного колледжа мы собирали "коллекцию использованных эмоций". Командам участников выдали списки, состоящие из таких слов, как доверие, тонкость, подозрительность, одиночество и т.д. Мы предложили им найти в помещении предметы, которые иллюстрируют эти чувства. А потом все "экспонаты" были выставлены на всеобщее обозрение, а студенты ходили от одного к другому, объясняя свой выбор и то, что они думают об этих состояниях человека. Для слова "печаль", например, одна группа представила экземпляр человеческого эмбриона. Другая группа предложила ограду из сухих колючих кустов на слово "подозрительность". Чтобы проиллюстрировать слово "игривость", одна учительница привела двух своих маленьких сыновей.

После всех этих упражнений участники убедились, насколько легче знакомиться друг с другом в наших группах, нежели на занятиях или вечеринках, где им трудно разговаривать о том, что их глубоко задевает.

Планирование больших групп

Гуманистическое направление психотерапии располагает широким спектром приемов, начиная от тренинга сензитивности (чувствительности) и гештальт-экспериментов, кончая новациями в планировании групп встреч (encounter groups). Концепция планирования сама по себе – техническое новшество, которое расширяет возможности применения метода групповых встреч, включая работу с очень большими группами. Таким образом можно посвятить работу конкретным темам, задачам или потребностям. В общих чертах, метод малых групп допускает ход естественного самовыражения участников и даже зависит от него. В очень больших группах добиться такого результата трудно, потому что ограниченное время не позволяет всем участникам выразить себя. А ведь так важно, чтобы каждый имел возможность, по крайней мере, высказаться, даже если он и не воспользуется ею. В малых группах некоторые люди могут молчать, но каждый знает, что за ним остается право говорить и что он несет ответственность даже за свое молчание.

Учитывая эту потребность, при планирование большой группы встреч можно делить большую группу на подгруппы, чтобы каждый человек мог высказаться. При этом важно задать такой ритм смены форм активности между работой в маленьких подгруппах и взаимодействием в большой группе, чтобы человек, который был активным в малой группе, решился попытать счастья и в большой толпе.

Недавно мы проводили серию из восьми сессий в большой группе встреч, где было 50 участников. Мы решили собрать такую группу не для одной короткой встречи, как это часто бывает, а для серии встреч, посвященных личным темам: "Как стать своим"; "Как знакомиться"; "Как приходить и уходить" и т. д.[77]

Заданная форма, телемониторы и группа ко-терапевтов позволяли нам собрать достаточно большое количество людей. Все участники в разное время посещали группы по индивидуальному развитию. Видеокамера помогала нам зафиксировать практически все моменты активности участников. В то же время экран монитора служил источником объединения людей, он позволял человеку смотреть на себя со стороны и одновременно видеть себя вместе со всеми собравшимися. Это создавало у участников чувство особой общности.

Общий культурный контекст слишком долго не рассматривался как фактор психологического развития человека. Одно дело обучаться в группе, которая сталкивается с враждебностью лишь "во внешнем мире" за пределами самой себя, а другое – обучаться в группе, которая сама представляет собой большое и не всегда дружелюбное сообщество людей. Чем многочисленней группа, тем ближе она к жизни. В такой группе больше шансов найти согласие между индивидуальными потребностями не только в оторванном от реальной жизни терапевтическом контакте, но и в общем культурном контексте.

Гештальт-терапия поощряет человека к поискам хорошего контакта не только в особой ситуации терапии, но в любой ситуации, где возможно взаимодействие. Конечно, идеальный контакт никому не гарантируется. Даже в самых идеальных условиях для этого нужно приложить немало усилий. Некоторые люди стараются достичь живого и полноценного контакта, другие же, напротив, стремятся его избежать. Ведь не у всех, к примеру, есть талант, чтобы играть на скрипке. И все-таки в обществе, где хороший контакт одобряется, люди в большинстве случаев будут стараться овладеть этим мастерством. Если бы возникло такое общество, где особенно ценилось бы умение играть на скрипке или рисовать, то члены этого общества достигли бы большего мастерства именно в этих областях.

Помимо того, что все люди одарены по-разному, трудности заключаются еще и в том, многие качества, которые особенно высоко ценятся в обществе, часто вступают в противоречие друг с другом. Задумайтесь на мгновение над некоторыми человеческими ценностями, одобряемыми религией и моральными устоями. Многие из них утратили смысл под воздействием окружающей среды.

Одно время, изучая взаимоотношения между религией и психотерапией, я организовал несколько групп в церквях и молельных домах. Эти группы собирались с целью нести свое религиозное учение в мир. В одной группе сессия началась с настоящей церковной службы. Когда служба закончилась, мы вернулись к групповому общению, обратившись к содержанию вечерней молитвы.

Однажды вечером, когда молитва касалась благодарности, мы посвятили занятие нашему собственному опыту выражения чувства. И тут мы обнаружили множество незавершенных действий. Все дружно пришли к выводу, что выражение благодарности было практически вычеркнуто из их жизни, исключая формальное "спасибо". Фрэнк не мог выразить благодарность отцу, потому что опасался чувства близости к нему, и тогда ему пришлось бы отказаться от своего многолетнего недовольства отцом. Когда же Фрэнк поговорил со своим воображаемым отцом и выразил ему настоящую благодарность, его недовольство испарилось – по крайней мере, на тот момент – и он почувствовал теплоту и нежность. После этого он понял, что во многих ситуациях отец относился к нему хорошо. Выражение искренне благодарности позволило Фрэнку простить отца за несправедливое отношение к нему. Похожие переживания испытали многие люди в этой группе.

Хорошо ли, когда религия проповедует благодарность, но не учит людей выражать ее или изменять культурные нормы, которые могут препятствовать этому? Конечно, человека учат говорить "спасибо", он может выразить благодарность улыбкой, ответной любезностью, и т.п. Все-таки мы не окончательно утратили чувство благодарности. Но этих формальных обычаев недостаточно для развития опыта, когда человек позволяет себе осознать чувство благодарности и выражать его прилюдно и с одобрения присутствующих.

Одним из самых волнующих и трогательных было упражнение, которым мы часто завершали сессию в больших группах встреч. Человек выходил в центр, называл свое имя, а группа приветствовала его и аплодировала ему в течение целой минуты. Может показаться, что это только внешне эффектная сцена. Конечно, так и задумано – ведь человек не сделал ничего особенного, чтобы заслужить аплодисменты. И все-таки почти всегда такие аплодисменты воспринимались людьми как справедливые и искренние и приводили в восторг обе стороны. Это были моменты проявления бескорыстной любви. Ведь мы так нуждаемся в выражении любви, а воспитание позволяет признаваться в любви только очень близким людям, да и то в "особые" минуты.

Каждая сессия группы студентов-теологов начиналась с того, что они рассказывали о своем опыте молитвы. Затем мы обращались к группе с человеческой дилеммой, связанной с этим опытом. Один из студентов начал встречу с того, что повернулся спиной к группе и обратился прямо к Богу. Он был взбешен отношением Бога к человеку и тем, что Он сделал с человеком. Его слова были примером страстности и одновременно собственной проекции. После эмоционального "разговора" с Богом он повернулся к группе и заговорил со своими товарищами банально и скучно. Остальную часть сессии мы потратили на то, чтобы он смог так же эмоционально пообщаться со своими друзьями, как только что общался с Богом. Однако в разговор с людьми он все-таки не смог внести столько же страсти. Но ведь ему надо общаться не только с Богом! Такой урок беседы с Богом (если человек верующий) должен быть перенесен в обычную жизнь и к обычным людям. Иначе все напрасно.

Date: 2015-07-02; view: 337; Нарушение авторских прав