Сол Беллоу

Концепция сопротивления имеет большое значение для терапевта, который хочет преодолеть свойственные данной культуре рамки "долженствования" (shoulds). У человека есть определенные цели: посетить друга, выполнить работу по дому, сочинять музыку и т.п. Любое внутриличностное нарушение, которое мешает достижению цели, называется сопротивлением. Оно как непреодолимый барьер, препятствующий естественному для человека поведению. Чтобы достичь "правильной" цели, барьер нужно убрать. Таким образом, сила, порождающая сопротивление, рассматривается как "саботажник" или "вражеский агент " среди многих сил, которые действуют внутри личности.

Сопротивление заслуживает серьезного рассмотрения. Часто оно представляет собой не только барьер, который надо убрать, но и созидательную сила, помогающую преодолевать жизненные трудности. Ребенок учится подавлять свои слезы, когда они вызывают неодобрительную реакцию родителей. Пока его жизнь ограничена узким миром семьи, ребенок беспрекословно принимает ее правила и старается во всем им соответствовать. Подрастая, он становится менее зависимым от "домашнего кодекса", у него появляется новое чувство свободы и силы. Если же человек сохраняет детское представление о том, что плакать стыдно, он останется "привязанным" к прошлому. Часто, вместо того, чтобы пытаться устранить сопротивление, лучше сконцентрироваться на нем. Мы исходим из предположения, что в лучшем случае личность "прорастает" сквозь сопротивление, а в худшем – сопротивление становится частью его идентичности. Приписывать сопротивлению все проблемы поведения человека – заблуждение. Устранять же сопротивление, чтобы вернуться в прежнее состояние – напрасные мечты. Человек, который испытывает сопротивление, – уже совсем другая личность, и у него нет пути назад. Каждый шаг развития сопротивления создает новую часть личности. Человек не становится "старой личностью плюс сопротивление", которое можно устранить, как только он наберется достаточно мужества.

Возвращаясь к примеру о человеке, который сопротивлялся слезам, потому что родители сердились на него за это, оставляли одного, а то и давали волю рукам, скажем, что он сделал гораздо больше, чем просто сдерживал слезы. Если он понял, что в жизни нередко приходится сдерживать себя, то может стать сильным и крепким, чутким к потребностям других и, наконец, научится выражать свои чувства. Но возможен и другой путь – этот человек может стать черствым или, наоборот, нытиком и приобрести множество других неприятных черт характера.

В любом случае терапевту остается только принимать человека таким, каков он есть, выделяя то, что есть, таким образом, чтобы оно становилось источником энергии, а не "мертвым грузом" личности. К примеру, Джон, один из участников нашей группы, заявил, что не может разговаривать с Мэри, еще одной участницей группы, потому что "между ними стена". Это была его форма сопротивления разговору с Мэри. Джону нужно не убирать эту стену, а почувствовать ее – стать стеной, поговорить со стеной или описать эту стену – то есть сделать что-нибудь такое, что разрушит стереотипы и откроет для него живую реальность. Вот вымышленный диалог, который демонстрирует, как в идеале это может протекать. Джону предложили побыть стеной и обратились от ее имени.

Стена: Я здесь для того, чтобы защитить тебя от этой хищной женщины, которая съест тебя живьем, если только ты откроешься ей.

Джон: Не слишком ли ты преувеличиваешь? Она выглядит вполне безопасной и сама испугана больше остальных.

Стена: Конечно, она испугана. Это из-за меня. Я суровая стена и могу напугать кого угодно. Этого я и добиваюсь. Я могу напугать даже тебя. Ты тоже напуган, хоть я и на твоей стороне.

Джон: Я действительно напуган, хотя чувствую, что ты внутри меня, как будто я стал тобой. Я чувствую, что у меня в груди словно металлическая броня, я действительно схожу с ума от этого.

Стена: Сходишь с ума – от чего? Я твоя сила, а ты даже не знаешь об этом. Почувствуй, какой ты сильный внутри.

Джон: Конечно, я ощущаю свою силу, но в тоже время и неподвижность, моя грудь словно становится металлической. Я хотел бы разбить тебя, сокрушить и прийти к Мэри.

Терапевт: Разбей свой железный панцирь.

Джон:( Бьет себя в грудь и кричит) Прочь с моего пути! Прочь с моего пути!

(Молчание) Моя грудь сильная, хотя она уже больше не железная. (Снова молчание.У Джона начинают дрожать губы и подбородок. Он борется с волнением, затем справляется с собой, поднимает глаза и обращается к Мэри.) Я больше не чувствую стену между нами и действительно хочу с тобой разговаривать.

Этот пример иллюстрирует как силу "стены", так и ее разрушительное качество. Когда Джон смог признать, что "стена" – это он,– она стала частью его осознанных целей, которые делают его сильным и больше обогащают, нежели отнимают. Личные особенности, которые Джон осознал в себе, расширили его чувство собственной идентичности и оживили в нем силы, дремавшие до сих пор. Его поведение обретает живительную силу, сдвигаясь с "мертвой точки".

Во многих терапевтических случаях чаще присутствуют еще более сложные факторы. Существуют разнообразные виды сопротивления. Случай со "стеной" – конкретный и ясный пример сопротивления, но оно может иметь множество форм: вербальную, метафорическую, поведенческую; которые проявляются одновременно или последовательно. Работа с сопротивлением требует мастерства, при котором избирательность терапевта становится трансцендентной силой, которая не ограничивается концентрацией внимания на сопротивлении.

На одно из наших групповых занятии пришел мужчина по имени Хол, который выглядел, как современный Фальстаф: громадного роста, с большим животом, красным лицом и дружелюбными манерами. Этот великан возвышался над группой и все время молчал. Когда он все-таки решался заговорить, то бросал робкие взгляды, горбился и обращался только к кому-нибудь одному. Он словно постоянно готовился отражать чью-то атаку. Когда его спросили, почему он молчит, Хол объяснил, что всегда испытывает трудности в общении с деловыми женщинами, особенно если они обладают властью. А еще не любит поворачиваться спиной к человеку, которому не доверяет. Свое сопротивление Хол выражал молчанием, недоверием и сгорбленными плечами. Я поднялась, встала за его спиной и спросила, что он чувствует, когда женщина стоит у него за спиной. Хол сидел на полу. Когда он повернулся ко мне, то от неловкости опустил руки и прижался к полу. Так его сопротивление преобразовалось в зажатость. Я снова зашла к нему за спину, забралась на него верхом и спросила, что он собирается со мной делать. Он мог отреагировать как угодно, даже просто стряхнуть меня, словно пепел от сигареты. Если бы я почувствовала, что его сопротивление действительно примет такую форму, то не стала бы изображать наездника. Но он заявил: "Ну ладно, я могу покатать тебя по комнате". Хол выбрал свое собственное "лекарство". Катание меня по комнате вернуло ему контроль над собственными чувствами. И хотя внешне женщина сидела на нем верхом, Хол почувствовал, что одержал верх над самим собой. Он использовал свою физическую силу, чтобы перевести угрозу в игру, и почувствовал радость и гармонию с собой, со мной и с группой, которая тоже радовалась за Хола. Взрывы смеха и веселье подбадривали его. Для меня это была веселая "прогулка на слоне". Ведущим в этой ситуации был Хол, он выбирал направление, скорость и веселое настроение.

Когда мы вернулись на свои места и я слезла с его спины, он смеялся и разговаривал совершенно свободно, он больше не боялся меня. В дальнейшем я часто слышала его голос, потому что он стал центральной фигурой в группе. Усилив и мобилизовав сопротивление, Холл удачно использовал его силу для нашего взаимодействия. Пугающее его подчинение женщине он сумел преобразовать в собственное доминирование. А вместо вызывающей ступор борьбы он создал веселый союз. И прежнее бездействие, дополненное недоверием и проекциями. он заменил на реальную активность, которая принесла неожиданный результат.

Хол преобразовал потенциально разрушительную, агрессивную энергию в социально приемлемое поведение. С точки зрения теории сублимации, этот человек заместил игрой контроль или агрессию. Однако, если сопротивление рассматривать как созидательную силу, то мы утверждаем, что в этом случае не было замещения. Хол мог двигаться в разных направлениях и сделал выбор. Результатом была кульминация различных сил, каждая из которых имеет право на существование, включая агрессию, веселье, подозрительность, доверие, аффективность, гнев и т.д. Сублимация предполагает различие между тем, что правильно, и тем, что происходит в действительности, – различие, от которого мы хотели бы отказаться. Если раньше такое сочетание подозрительности и враждебности могло разрушить игру и доверие, то в данном случае оно перестало определять актуальное поведение, которое "включило" игру и доверие. Взгляд на первоначальную мотивацию как на более важную, чем актуальный опыт, обесценивает и упрощает реальное поведение.

Концентрируясь на эмпирическом опыте, мы исследуем каждое переживание человека как таковое, а не сводим все к определенным характеристикам. Мы рассматриваем внутренний мир человека как композицию, в которой все составные части жизнеспособны. Из этого следует, природа человека неразрывно связана с целостностью всего его опыта. Так называемое сопротивление является частью человека в такой же степени, как и вызывающий его импульс. Таким образом, мы можем двигаться от одного переживания человека к другому, не давая определение его индивидуальности. Его судьба идет по своему собственному пути.

Date: 2015-07-02; view: 288; Нарушение авторских прав