Жребий брошен

31 декабря — в последний день 1938 года — Духов сдал технический проект танка КВ. Технический проект — это уже окончательные решения по общей компоновке и устройству всех основных узлов и агрегатов машины. Подписывая проект, ведущий конструктор как бы говорит: «Все другие варианты — к чёрту! Быть посему». Дальше — уже рабочие чертежи, по которым в опытном цехе родится в броне и металле небывалый колосс — такой, каким его задумал и выласкал в мечтах конструктор.

Теперь в этом можно было не сомневаться — выдано официальное задание, работы включены в план. Кончилась полулегальная деятельность энтузиаста-одиночки, в проектирование однобашенного КВ включилась вся группа Духова. Ребята — в группе была в основном молодёжь не старше двадцати пяти лет — очень старались, работали весь декабрь без выходных, часто уходили домой за полночь. Уставали, конечно, сильно, часами не разгибаясь за чертёжной доской, но настроение у всех было приподнятое. В перерывах, чтобы немного размяться, выбегали всей компанией во главе с Николаем Леонидовичем во двор, играли в снежки. Потом снова садились за кульманы. Надо было нагнать группу Еремеева, наверстать упущенное. И сделали, казалось бы, невозможное — выдали технический проект танка меньше чем за месяц, что, несомненно, заслуживало название трудового подвига.

Да, были все основания для радости и даже ликования, но Духов в этот знаменательный день не чувствовал ни того, ни другого. Сказывалась усталость, а главное — тревога за будущее. В техническом проекте были зафиксированы как окончательные два решения, мягко говоря, сомнительные… Он старался не думать об этом, казаться, как всегда, оживлённым и весёлым. Поздравляя ребят с Новым годом, сказал с подъёмом о Рубиконе, который они все геройски перешли, призвал к новым свершениям. Per aspera ad astra! Через тернии к звёздам! А на душе нет-нет да и скребнёт, если и не кошка, то котёнок…

Наконец разошлись по домам. Сначала ехал на автобусе, потом долго шёл пешком. За глухой стеной трамвайного парка слышались мерные вздохи компрессора, шипение электросварки. Где-то впереди со скрежетом поворачивал трамвай, рассыпая в темноте от дуги голубоватые пучки искр. Холодный ветер с моря пробирался за поднятый воротник пальто, леденил лицо.

Постепенно Духов оказался целиком во власти невесёлых дум. Во-первых, торсионная подвеска. По его настоянию, она утверждена для танка КВ. Но на машинах такого веса нигде в мире ещё не применялась. Свыше сорока тонн — шутка ли… А что, если стальные стержни окажутся при таких нагрузках неработоспособными? Простой косметической операцией тогда не обойтись… Придётся делать новый корпус, по-иному компоновать танк, а время уже упущено. Да и кто позволит? Но торсионы худо-бедно, а испытаны на стенде, есть методика расчёта. Теоретически, по крайней мере, возможность их применения доказана. Да и интуиция подсказывала, что с торсионами получится, должно получиться… Выигрыш в случае успеха громадный, а значит, риск в какой-то мере оправдан. Без риска никто ещё и никогда крупно не выигрывал…

А во-вторых, двигатель. С ним, кажется, и в самом деле возможен провал. По техническому проекту на КВ — дизель В-2. Преимущества очевидны — дизель экономичнее, надёжнее, менее пожароопасен, чем бензиновый мотор. Выбор В-2 позволил сэкономить на объёме топливных баков. Благодаря этому удалось заметно уменьшить длину и высоту броневого корпуса по сравнению с СМК. Потому, собственно, и получился КВ, у которого при массе всего в сорок тонн лобовая и бортовая броня — семьдесят пять миллиметров. Непробиваемая броня.

Но… двигателя В-2 ещё не было. Были пока только разговоры, что в Харькове на одном из заводов сделали мощный пятисотсильный дизель. Работали над ним несколько лет. Но ресурс дизеля пока не очень-то высокий — не более пятидесяти часов… Сам он, да и никто в Ленинграде, этот двигатель в глаза не видел… Не раз собирался съездить на завод в Харьков, посмотреть на месте, как в действительности обстоят дела с этим новоявленным чудом, да так и не удалось выбрать время. А тут нагрянул технический проект.

На СМК — бензиновый пятисотсильный мотор М-17 — такой же, как на серийном среднем танке Т-28. Было искушение поставить М-17 и на КВ. Мотор выпускается здесь же, в Ленинграде. Никаких проблем. Не очень, правда, надёжен, жрёт много бензина, пожароопасен. Но недаром говорится — лучше синица в руках, чем журавль в небе. Нет, не пошёл по этому пути. Выбрал дизель В-2. Котин заколебался, но подписал. Договорились, что при первой же возможности Духов съездит в командировку на завод в Харьков, чтобы установить непосредственный контакт с дизелистами, договориться о двигателе для КВ.

А червячок сомнения точил. Не будет вовремя дизеля — не будет и КВ. И то, что сейчас может считаться творческой смелостью, назовут другими словами. Риск без достаточного основания уже не смелость, а беспочвенная и жалкая авантюра.

…На фронтоне многоэтажного здания у Никольской площади светились неоновые буквы: «Пейте советское шампанское!» Из наклонной огненной бутыли лилась яркая струя, растекаясь книзу пунктиром брызг. Новогодний праздник. Впервые празднуется так широко. Каким-то он будет, наступающий год? Что принесёт ему — радость свершений или катастрофу? Ясно одно — возможен и даже неизбежен крутой поворот в судьбе. А что за ним, этим поворотом?…

Нет! Так нельзя. В конце концов сегодня же Новый год!

…Маша сидела в комнате одна за праздничным столом, на котором в центре сияла серебристой фольгой бутылка шампанского. Поднявшись навстречу, порывисто обняла его:

— Почему так поздно? — спросила с укором. — Опять работа?

— Работа, Маняша, работа, — ответил Николай Леонидович, целуя жену. — Но только об этом — ни слова. Сейчас мы с тобой будем встречать Новый год!

— Встречать? Да он уже давно наступил. Взгляни на часы!

На их ходиках стрелки показывали без четверти час. Вот так штука. Прозевал Новый год.

— Ничего не значит, — решительно сказал он. — В конце концов, всё это условности. В разных городах встречают Новый год в разное время и по-разному. В Киеве, например, ещё нет двенадцати. Будем праздновать вместе с киевлянами!

— Есть примета — как встретишь Новый год, таким он и будет. Значит, нам и в этом году сидеть все вечера без тебя.

— Ничего подобного, Машенька, — бодро возразил Духов. — В этом году мы, знаешь, что сделаем? Махнём летом в отпуск на юг! В Крым или на Кавказ. Позагораем, покупаемся в море.

— Ты об этом каждый год говоришь, — опять упрекнула жена. — Мне кажется, что этого уже никогда не будет.

— Будет, Маняша, будет. На этот раз твёрдо. Ты же знаешь — я везучий. Родился даже не в рубашке, а прямо в пижаме. Что захочу, то обязательно и сбывается!

Духов заглянул за ширму, где в плетёной кроватке спала его дочка Ада — почти ровесница КВ, Здесь же на маленьком диванчике крепко спала умаявшаяся за день её бабушка — Мария Михайловна. Очень довольный этой мирной картиной, Николай Леонидович подошёл к детской кроватке и, наклонившись, осторожно поцеловал тёплый лобик ребёнка. В эту минуту он и в самом деле верил в свою счастливую звезду.

Date: 2015-06-12; view: 374; Нарушение авторских прав