Введение. Елена Александровна Кабанова Инесса Владимировна Ципоркина

Елена Александровна Кабанова Инесса Владимировна Ципоркина

Взрослые дети, или Инструкция для родителей

Е. Кабанова, И. Ципоркина

Взрослые дети, или Инструкция для родителей

Введение

Напрасно считают, что «трудный возраст» заканчивается с пубертатным периодом. Карл Юнг, писавший о проблемах молодого возраста, расширял эту ступень «от непосредственно послепубертатного периода и примерно до середины жизни, которая приходится на возраст где–то между тридцатью пятью и сорока годами»[1]и отмечал, что «подавляющее большинство людей соприкасается здесь с внезапно прерывающими сон детства требованиями жизни… если имеются контрастирующие с действительностью иллюзии, то сразу возникают и проблемы. Никто не вступает в жизнь без некоторых уже сложившихся представлений. Иногда это представления ложные, не соответствующие внешним условиям, с которыми человек сталкивается. Часто это связано со слишком большими ожиданиями, с недооценкой внешних трудностей либо же с необоснованным оптимизмом или негативизмом. Можно было бы составить длинный список всех тех ошибочных представлений, которые являются причиной первых, осознанных проблем. Однако проблемы порождают не только столкновение субъективных представлений с внешними условиями, но и, возможно столь же часто, внутренние душевные трудности; они существуют даже тогда, когда внешне все идет гладко»[2].

На первый взгляд, психологическое состояние за «отчетный период», который фактически простирается от пятнадцатилетнего рубежа до кризиса среднего возраста, нельзя назвать однородным, тем более в отношении сознания и бытия. И все–таки существует фактор, традиционно сопровождающий россиян не только в первой, но и во второй половине жизни. И лишь в тот момент, когда материальная и психологическая независимость достигают определенных показателей, некоторые из нас – впрочем, отнюдь не все – готовы снизить влияние указанного фактора на нашу жизнь и образ мыслей. Как вы, вероятно, догадались, речь идет о родителях.

Западная культура предполагает довольно раннее расставание детей и родителей. Не только колледжи, но и частные школы разлучают близких надолго, понемногу ослабляя ту зависимость, которая в психологии (как, впрочем, и в биологии) именуется «пуповиной». Ребенок, будучи поставлен лицом к лицу с обществом учителей и учеников – то есть людей посторонних и к его судьбе равнодушных – неизбежно научится вести себя осмотрительно и принимать самостоятельные решения, потому что, как говорил Андре Моруа, «товарищи воспитывают гораздо лучше, чем родители, ибо им не свойственна жалость». А родители, пока товарищи, не зная жалости, дисциплинируют их ребенка, могут заняться восстановлением своих собственных социальных функций, не относящихся к родительским обязанностям. Это, конечно, рискованная и болезненная стратегия. От жестокого прессинга со стороны старших учеников воспитанник частной школы – а то и первокурсник колледжа – приобретает разные фобии, вплоть до тяжелых расстройств восприятия и поведения. И родители однажды с изумлением видят, что их чадо превратилось в невротика или психотика. По поводу границы между этими отклонениями от нормы специалисты много спорят и… шутят. Гордон Гаммак сказал: «психотик утверждает, что дважды два – пять, а невротик знает, что дважды два – четыре, и это его ужасает». А Томас Сас говорил о своих коллегах: «психиатры называют невротиком человека, который страдает от своих жизненных неурядиц, и психотиком – человека, который заставляет страдать других». Словом, невротик еще способен адекватно оценить окружающее и понять, что у него проблемы, а психотик если и почует неладное, то решит, что это – не его проблема, а проблема окружающего.

Поэтому любящие родители, обеспокоенные подобными – отнюдь не радужными – перспективами, зачастую предпочитают, чтобы подрастающий – или вполне подросший – ребенок находился в поле внимания и жил дома. Беспокойство такого рода легко понять, как и стремление подольше контролировать жизнь и душевное состояние и школьника, и молодого человека. Вот почему и на Западе, и на Востоке немалое количество «взрослых детей» проживает вместе с родителями – вплоть до весьма зрелого возраста. Кому–то «неразрывная связь» с близкими кажется верным признаком «мамсиковости», патологической несамостоятельности. Мы полагаем, причины совместного проживания с родителями могут быть разные: и материальные, и психологические. Но, к сожалению, медицинское правило (или любимая шутка семейства Борджиа) ‑ «Все сущее – яд, дело только в дозе» – действует и в области психологии. Поэтому всеобъемлющая любовь также отравляет. В этой книге мы поговорим о проблемах гиперопеки – в том числе и о последствиях «отравления любовью», влияющих не только на детей, но и на их родителей.

Итак, рано или поздно дети – в том числе и проживающие совместно с родителями – уходят во взрослую жизнь и обретают толику независимости в суждениях и поступках. Авторитет родителей уменьшается. Уровень подконтрольности детского поведения падает. Результатом таких перемен могут стать депрессивные состояния, неадекватные реакции с обеих сторон, взаимное раздражение и постепенное (или резкое) отчуждение вчерашнего «любимого детища» от любящих родителей – подобное особенно удручает. Но для независимого, «взрослого» личностного развития моральная и поведенческая «отдельность» необходима.

Притом, что стадия «разрыва пуповины» между старшими и младшими проходит «в обоюдном присутствии», и оттого сильно усложняется взаимными провокациями: с обеих сторон сыплются упреки, регулярно возникают стычки, ведутся игры на понижение, не кончается борьба за власть… А проблемные периоды – так называемые «черные полосы» – те вообще изобилуют нервными срывами, попытками найти виноватого, приступами депрессии. Если все описываемые ситуации совместить по принципу интерференции волн, когда проходящие друг через друга волны в одних точках гасят друг друга, а в других, наоборот, подхлестывают – получается изменчивая картина «психологической интерференции возрастов». Пройти через это испытание без единой царапины не удается даже суперпослушным детям суперчутких родителей, и рецептов, каким образом избавить детей и родителей от мучительных объяснений и рискованных перемен, тоже не существует.

Есть лишь одна возможность снизить психоэмоциональные «затраты». Эта возможность – информация, полученная вовремя и использованная по назначению. Не секрет, что родители после выхода ребенка из переходного возраста испытывают огромное облегчение и ожидают новых подарков судьбы – моментального взросления, всеобъемлющей терпимости, изрядной ответственности, внезапно снизошедшей на вчерашнего подростка… Словом, качеств, которыми не всякий зрелый человек может похвастаться. И если маме и папе, пребывающим в опьянении от радужных надежд, сказать: не только вашу счастливую чету, но и ваше подросшее дитятко отныне ожидают новые испытания… Пожалуй, они не поверят. Потому что не захотят поверить в такое. Но, по прошествии некоторого времени, папы и мамы, обладающие адекватным восприятием, поневоле признают: не все так гладко, как виделось в мечтах.

Пользуясь термином Юнга, молодой возраст не менее труден, нежели переходный – это также возраст самореализации, самоидентификации, социальной адаптации и вдобавок… это возраст разочарования в детских и подростковых иллюзиях, как уже было сказано, «контрастирующих с действительностью». В первую очередь рушатся иллюзии относительно Всемогущих Родителей и Всеведущих Взрослых. В детстве ребенок, подобно Муми–троллю, полагает, что родители могут предотвратить даже космические катаклизмы: «Да ну ее, эту комету! Папа с мамой все уладят, только бы нам вовремя вернуться домой…»[3]; на подростковом этапе под влиянием «психологического бунтарства» принимается рьяно отрицать факт всемогущества и всеведения старших – все еще воспринимая его как факт; а в молодом возрасте он осознает, что старшие, в сущности, ничем не отличаются от младших, если не считать ухудшения физической формы и ограничения круга перспектив – профессиональных и личных. Словом, Бэтмены превращаются в заурядных, довольно неуклюжих клерков, а Цереры, Геры и Афины местного значения – в замотанных жизнью, нервных домохозяек (или в замотанных предпринимательством бизнес–вумен – неважно). И даже то, что «выбивается» из описанной схемы, все равно не дотягивает до Олимпа, на котором родители помещаются в мировосприятии ребенка.

Утрата «домашних богов» и потеря «семейной безопасности» неизбежно стимулируют поиск новых социальных ориентиров и новых защитных систем. В этом деле молодым людям приходится полагаться на себя – помощь близких ненамного улучшает ситуацию. Или даже ее усугубляет. Ведь папа с мамой (равно как и дяди с тетями) могут оказаться настолько «не в теме», что исповедоваться им на тему своих проблем или своих амбиций представляется делом совершенно бесперспективным. Старших, на первый взгляд, ужасают буквально все намерения и надежды младших. Возникает стена отчуждения, в которую родители регулярно стучат кулаками с требованием «открыть немедленно и отчитаться по полной программе». Вместе с тем, воображая картины одна другой страшнее (моего ребенка могут посадить на иглу, вовлечь в криминальную среду, сбить с пути истинного!), взрослые сами себя «накручивают» и уже не могут успокоиться. А потому, даже изучая предоставленные молодежью «отчеты», не могут себя сдержать и демонстрируют, мягко говоря, бестактность: самое меньшее – делают колкие замечания и самозабвенно предсказывают грядущие неприятности. Но и таких «мелочей» достаточно, чтобы вчерашний подросток замкнулся и нашел себе других «конфидентов».

Особенно тяжело приходится «людям третьего тысячелетия», поскольку «люди второго тысячелетия» – а попросту, поколение восьмидесятых – не слишком подготовлено к реалиям современной жизни. Нет, отдельные правила и приемы они усвоили, но установки, заложенные в сознание в «доперестроечный период», дают себя знать. Стереотипы мышления не выветриваются из человеческого сознания просто потому, что устарели и больше не работают. Их приходится подолгу вытеснять, нейтрализовывать, замещать новыми стандартами, действуя методом «волевого решения» – а на это усилие далеко не все способны. Между тем, если человек социально дезадаптирован (притом, что растеряться в сегодняшнем мире может представитель любого поколения – уж очень быстро меняется ситуация), он неизменно прибегнет к… биологической программе. Так устроено любое живое существо: не знаешь, что делать – делай, что велит природа! А природа велит либо спрятаться, либо напугать противника. Более сложных решений инстинкт самосохранения не выдает, он, как все инстинкты, изначально рассчитан не на сложную, а на скоростную реакцию. Вот почему даже у неглупых людей в ответ на чувство растерянности практически неизбежно наступает паническая реакция, обостряется восприятие, растет уровень тревожности, возникает агрессия…

Условия для конфликта налицо. И если подобное состояние имеет место быть с обеих сторон – личная и семейная экологическая катастрофа почти неминуема. Но те, кому удается «опознать» признаки надвигающейся катастрофы, сумеют вовремя остановиться и спасти взаимопонимание. Им не придется долгие годы латать отношения с ближайшими родственниками. Что порождает растерянность, панику, агрессию в отношениях с близкими, вы узнаете из этой книги.

Кстати: конфликт поколений базируется не только на психологических, но и на социальных сторонах человеческой личности. С одной стороны, родители (как правило, еще не достигшие пенсионного возраста) чувствуют себя активными «борцами за жизнь и успех», с другой – предполагают, что немало пожили на этом свете и, как люди опытные, вправе давать молодым «жизненно важные рекомендации». При этом родители зачастую не учитывают разницы между субкультурами, в которых существуют они и их дети. Старшие забывают, что методы и приемы выживания и повышения социального статуса у двадцати–и сорокалетних могут сильно различаться. И обе стороны могут серьезно раздражаться и постоянно спорить по поводу «методических» несовпадений. Старшие поражаются нахальству младших, младшие – твердолобости старших. Помирятся они, скорее всего, лет через двадцать: когда первые войдут в возраст мудрости (или пофигизма), а вторые на своей шкуре испытают, что такое жизнь в контакте с подросшим чадом. Чтобы непонимание не длилось двадцать лет подряд, имеет смысл присмотреться к жизни другого поколения повнимательнее.

Date: 2015-06-12; view: 347; Нарушение авторских прав