Юрий Крижанич

Настоящая книга представляет собой переиздание главного труда выдающегося славянского просветителя Ю. Крижанича (1617—1683). Получил, богословское образование в Загребе, Болонье и Риме. Был священником-миссионером, выступал за унию католической и православной церквей и за единство славянских народов во главе с Россией во имя противостояния османскому наступлению на христианскую Европу. В 1647 и 1659 гг. побывал на Украине, а в 1659 г. приехал в Москву. Произведение написано в 1663—1666 гг. в Тобольске, куда автор был сослан царем Алексеем Михайловичем. Рукопись публикуемого в настоящем издании труда Юрия Крижанича хранится в Центральном государственном архиве древних актов в Москве и входит в состав знаменитого собрания Синодальной библиотеки.

Более двухсот лет сочинения Юрия Крижанича пролежали в забвении на полках московских архивов, пока их не обнаружил русский историк литературы и славянофил П.А. Бессонов. Он был первым, кто открыл читателям имя Крижанича и кто определил его как «ревнителя воссоединения церквей и всего славянства». Более века продолжались споры вокруг имени Крижанича, пока в 1983 г., в трехсотлетнюю годовщину его смерти, не прошел Международный симпозиум в Загребе, положивший начало переизданию его сочинений и единодушно оценивший его вклад в дело консолидации славянских народов.

Будучи пропагандистом идеи объединения славян, свой труд Ю. Крижанич создал на «всеславянском языке», представляющем собой смесь церковнославянского, русского и хорватского языков. Перевод «Политики» Ю.Крижанича на русский язык осуществлен для настоящего издания впервые. В предыдущем её издании, увидевшем свет свыше 100 лет назад благодаря П.А.Безсонову, были переведены лишь отдельные, как он писал в своем послесловии к «Политике», «иностранные, инославянские и полурусские выражения» («Русское государство в половине XVIIв, т.2,М.,1860,стр1). Согласно анализа голландского лингвиста Т.Экмана, занимавшегося выборочной статистикой словоупотребления в «Политике» доля слов, присущих всем славянским языкам, составляет в тексте около 59%, доля русских и и церковнославянских слов – около 10%, серско-хорватских – около 9%, польских – 2,5% и т.д. В «Политике» Крижанича цитируется много мест из Библии, сочинений католических богословов, античных авторов, хроник и др. Язык рукописи Крижанича весьма своеобразен, манера его изложения необычна.

Книга является важным источником по истории России XVII века. В ней затрагиваются также философские, этические, государственно-правовые, экономические проблемы.

Деятельность Юрия Крижанича (1618 — 1683 гг.) уже давно привлекала к себе внимание исследователей — историков, философов, экономистов, литературоведов, лингвистов и других, дававших самые противоречивые оценки его сочинениям. Одни исследователи готовы были видеть в произведениях Крижанича настоящую программу реформ, которая впоследствии осуществлялась при Петре I, рассматривая Крижанича как своего рода предшественника Петра.

Другие авторы рассматривали горькие рассуждения Крижанича о различного рода непорядках и злоупотреблениях в России его времени как памфлет, направленный против России и русского народа. Некоторые из них доходили даже до прямого утверждения, что Крижанич был ненавистником славянских народов и Русского государства, хотя в действительности вся деятельность Крижанича была проникнута идеей общности славянских народов и горячей любовью к славянству.

На самом же деле как восторженные похвалы в адрес Юрия Крижанича, будто бы начертавшего будущие реформы начала XVIII в., так и обвинения его во враждебности к России и другим славянским народам одинаково необоснованны.

Взгляды Крижанича не имеют ничего общего с великодержавными идеями панславизма XIX в. Его труды и его теории надо рассматривать в рамках его времени. Предлагавшийся им план возрождения славянства был обусловлен исторической обстановкой середины XVII в., и его никак нельзя искусственно приладить к позднейшим теориям. В творчестве Крижанича переплелись потребности его родины, изнемогавшей под чужеземным игом, претензии на мировое господство папского Рима и сложные проблемы России, вступавшей в Новый период своей истории. Крижанич умер, идейно вдохновляя и защищая славянский мир в борьбе с турецкими захватчиками.

Издаваемое в настоящей книге основное сочинение Юрия Крижанича, известное под условным названием «Политики», было написано в годы жизни автора в Тобольске, куда он был сослан царскими властями. Тобольск в это время был отдаленным, но по-своему крупным центром, главным местом управления Сибирью. Он имел немалое значение для торговли с сибирскими народами и народами Средней Азии, с «Бухарами». Это было место, куда ссылали людей по политическим причинам различного свойства. Ссыльные в Тобольске второй половины XVII в. находились на особом положении и составляли как бы своеобразную колонию, связанную непосредственно с воеводской канцелярией. О своих встречах с ссыльными людьми — русскими" и иноземцами — рассказывает сам Крижанич, нередко отмечая даты своих встреч и разговоров. Характерно, что даты этих встреч Крижанич пишет по-русски — от «сотворения мира», причем иногда совсем по образцу приказных документов того времени пишет просто 173 год (вместо 7173).

Тонкий наблюдатель, дальновидный исследователь Юрий Крижанич сообщает в своей «Политике» много таких сведений о России и особенно о Сибири XVII в.

Но, конечно, главное значение «Политики» заключается не в том, что она является одним из важнейших источников для понимания русской жизни XVII в. Крижанич выступает перед нами как крупнейший писатель своего времени, как провозвестник славянского единства. Он как бы продолжает развивать те идеи, с которыми в свое время в Сербии выступил знаменитый гуманист XV в. Константин Костенчский. И, надо думать, это не случайно, так как высокие идеи объединения славянских народов были естественны в пределах главным образом Сербии и Хорватии, находившихся под чужеземным игом и постоянной угрозой нападения с севера и с юга. Поразительны и необычайно широки для своего времени взгляды Крижанича на положение славянских народов, в особенности на положение украинцев и русских «луторских и калвинских стран», протестантов) — он старался оградить от общения со славянами, потому что видел результаты «онемечивания» западных славян Западных соседей славян — «немцев» (к ним он причислял, помимо германцев, также и датчан, голландцев, англичан, шведов, т. е. жителей — поляков и чехов. С восточным и южным соседом — Османской империей — он призывал к непримиримой борьбе: османы и крымские турки рассматривались им как главные противники славянского мира. Россия должна была возглавить освободительную борьбу славянских народов против Османской империи, и именно эта борьба и должна была стать первоочередной задачей внешней политики Русского государства. Главенство России в сообществе славянских народов, по мнению Крижанича, должно было также проявиться и в вызволении западных славян из-под гнета политики «онемечивания», причем решающую роль в этом вопросе Крижанич вновь отводил русскому царю. Именно он должен был «язик словенский в книгах исправить и осветлять, пригодними разумними книгами оним людям (т. е. славянам — Л. П.) умние очи открыть».

Чтобы выполнить задуманное, Крижанич обратился к царю Алексею Михайловичу, «советуя стать во главе славянства и прежде всего поднять умственный уровень собственного русского народа». Но, вероятно, царю не понравились некоторые из идей Крижанича и, в частности, о слиянии католической и православной церквей, что послужило причиной ссылки его в Тобольск.

В своих трудах мыслитель глубоко и тщательно проанализировал причины языковой и этнической близости славян и создал своеобразную и стройную теорию славянского единства. В духе своей эпохи он постарался обосновать богословскими доводами необходимость единения всех славян в общую семью. При этом он не только обосновал и провозгласил идею славянского единства, но и попытался наметить те необходимые экономические, политические, культурные и религиозные меры, которые обеспечивали бы задуманному успешно осуществиться. Наглядным воплощением в жизнь его принципов и стала «Политика» — основной обобщающий труд, в котором идея всеславянского единства стала одной из главных тем.

Крижанич — апологет самодержавия, «совершенного самовладства» как наилучшего правления, полностью превосходящего любое иное: при «самовладстве» легко исправить все ошибки, недостатки и извращения и ввести благие законы. Государь - «самовладец» подобен богу на земле, и его судит только бог. Но самодержавное правление не должно быть ни дурным, ни крутым, ни жестоким, ни тираническим, какими были правления Ивана Грозного и Бориса Годунова. Праведная верховная власть может, превратиться в тиранию, если будут введены несправедливые законы. Безграничная власть противна божественному и природному закону. Крижанич был уверен, что в России может наступить время, когда весь народ восстанет против «безбожных», «любодерских» законов, введенных еще царями Иваном Грозным и Борисом. Чтобы этого не произошло, он советовал ограничить законами всевластие «слуг царя», установить новое, наилучшее законодательство. Большим вкладом в русскую политическую мысль явились аргументы Крижанича против многовековой политической мифологии на Руси, в частности, против легенды о происхождении русских князей из рода Августа, а также против концепции «Москва — третий Рим». Следует также отметить, что Крижанич отвергал достоверность летописного предания о приглашении новгородцами варяжских князей.

Политическая мысль Крижанича своей направленностью на упорядочение путем законов самодержавия в России была мыслью в основном прогрессивной, более того, значительно опережавшей историческое время, в котором жила России в 60-е гг. XVIIв. Но не чужда была ей и определенная склонность к ксенофобии, неприязни к Западу, хотя в принципе антизападником Крижанич не был и советовал царю перенимать у иных государств все «хорошо установленное», особенно в законодательстве, полагая, что каковы законы, таков и порядок вещей в государстве.

Предисловие автора

1. В этих книгах переведены беседы и наставления некоторых знаменитных писателей, писавших о политических делах (то есть о царских, государственных и народных заботах и промыслах): а именно Филиппа Коминя, Паоло Паруты, Юста Липсия и других.

Филипп Коминь был парижским боярином, двух французских королей думником6 и к разным государям послом. Считают его изрядным политиком и политическим писателем.

Паоло Парута был венецианским боярином и думником и похвально писал о политике.

Липсий был философом и человеком великого рассудка. Его книги весьма славятся.

А Максим Фауст написал книги о казне и о деньгах, и о рудах. Он приводит полезные размышления и наставляет, как собирать казну со справедливой и подлинной выгодой и с честью для правителей, и без притеснения подданных.

2. Еще и из разных других книг здесь выписано о том, что подобает для соблюдения чести царского имени и величества. Каково мнение других народов об этом славном царстве. Что в своих книгах о нем пишут. Что хвалят и чего не хвалят и как нам понимать их обвинения и им отвечать, если выпадет случай, во время посольств или еще где.

Как соседние народы обычно обманывают это преславное государство. Как надо обходиться с ними во время посольств, при переговорах в торговых делах и на войне; как оберегаться от их непрестанных обманов и хитростей, посредством коих они завладевают всеми плодами этой земли и достоянием всего народа.

3. Потому здесь говорится о торговле, о рукодельных промыслах, о земледелии или о пахоте и обо всяких промыслах, что служат обогащению государственной казны и благоденствию народа.

Об укреплении царства, об умножении сил и обо всяких ратных промыслах.

О соблюдении чести и достоинства — то, что непременно надо знать, но, как мне кажется, доселе никогда не говорилось.

О законах и обычаях, и о законопорядке: как он со временем бывает нарушен. Как хорошие порядки беречь, а дурные искоренять.

О недугах или о бедах народных

4. Святой Амвросий (кн. 1, комм. 5 к гл. 7 от Луки), говоря о том мертвеце, которого спаситель воскресил в Капернауме, сказал так: «Мертвеца оного довели до гроба четыре первозданные причины, кои порождают все недуги и постоянно тянут к могиле все людские тела». Ведь говорят, что тело наше состоит из четырех первозданных вещей — то есть из земли, воды, воздуха и огня. Так как все они враждебны между собой и пагубны друг для друга (ибо всегда сухое борется с мокрым, а тепло с холодом), они не могут пребывать в мире, и соединение их не может быть прочным. Оттого же и в нашем теле из-за такого несогласия между его частями всегда идет борьба, оно хиреет и нужна ему ежедневная поддержка едой. Если бы едой и питьем (а временами и лечением) не обновлялась его сила, быстро бы оно развалилось и погибло.

Точно так же и всякое государство состоит из многих противоречивых частей, кои своим несогласием и борьбой наносят ему вред и ведут к его упадку или к разорению. То есть все время незаметным образом возникают то собственные дурные законы, то чужеземное насилие или хитрости, которые, словно недуги, поражают государство, и оно хиреет и тлеет, и нужно ему постоянное подкрепление.

5. Недуги или же болезни народные возникают по разным причинам:

1) Если королевство попадает по власть иных народов, подобно польскому, где правят иноплеменники.

2) Если нужно будет платить дань какому-либо иному народу.

3) Если в договарах, в торговых и в иных делах народ наш будет хитростью обманут соседними народами и обнищает.

4) Если не будет справедливого суда и управы, если злодеи свободно злодействуют, а сильные слабых обижают.

5) Если в королевстве будут алчные люди и безбожные законы или раздоры и обиды, из-за коих людям всегда придется жить в печали и вздыхать и жаждать перемен.

6) Если в наших делах будет какая-нибудь неудача, из-за коей весь народ потерпит убыток и поношение, злую славу и хулу.

6. Все это приносит народу зло, от которого всегда должно предохранять государево попечение; и надо позаботиться, чтобы любым способом изгнать из государственного тела эти болезни. Хороший правитель не довольствуется тем, что сохраняет государство в прежнем его состоянии, но всегда стремится сделать его богаче, сильнее, достойнее и непременно счастливее. И кто не старается улучшить свое государство, несомненно ухудшает его, ибо оно не может долго оставаться в одном состоянии, а становится либо лучше, либо хуже. Улучшение же и укрепление государства гораздо более зависит от хорошего законодательства, нежели от расширения рубежей и завоевания новых стран.

7. Царь Адриан перед смертью сказал своим боярам: «Получил я город Рим кирпичным, а оставлю его мраморным». По условиям того места и времени он поступил хорошо. Но много лучше поступил бы и большую славу стяжал бы тот правитель, который мог бы сказать: «Получил я государство, зараженное дурными порядками, а оставляю его наделенным хорошими законами».

8. Филипп — князь Чешской державы в Немецкой земле — обычно говорил: «Хорошее устройство государства познается по трем вещам:

во-первых, по хорошим дорогам — если будут хорошие мосты и будет можно ходить по стране, не страшась воров и прочих опасностей;

во-вторых, по хорошей монете — если торговля не страдает от негодных денег;

и в-третьих, по хорошим судам — если будет всем легко добиться суда и скорой управы».

Князь этот действительно хорошо сказал, но, однако же, назвал не все, что надо, а только самое основное. Ибо, кроме этих трех забот, правителям необходимы еще и другие промыслы, о которых мы, с божьей помощью, по мере наших сил здесь расскажем.

Разделение сочинения

9. Иеремия говорит: «Да не хвалится мудрый мудростью своею, сильный — силою своею, богатый — богатством своим. Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает меня, — говорит господь» (Кн. пророка Иеремии, 9.23)".

Этими словами пророк учит: прежде всего нужно воздать богу славу, то есть познать его и любить и прославлять добрыми делами. При этом он говорит о трех вещах, коими мир славится и в коих он почитает свое счастье — то есть о богатстве, силе и мудрости. Но мирскую славу он считает суетной и погибельной для душ, если стремятся к ней одной и при этом забывают бога. Но для тех, кто верен богу, эти вещи не вредны, а, напротив, хороши и много полезны и необходимы и являются дарами божьими.

Вот почему мы разделим это сочинение на три части и расскажем о богатстве, силе и мудрости государевой.

Некоторые общие замечания о благочестии, богатстве, силе, мудрости и чести

10. В приведенных словах пророка сказано о четырех столпах государства: о благочестии, богатстве, силы и мудрости. Благочестие укрепляет душу и уготавливает вечное блаженство, а остальные укрепляют тело и приносят телесное блаженство тем, кто пользуется ими правильно и в меру.

11. Но, к удивлению и превеликому несчастью, едва ли кто на деле ищет того, что лучше и важнее всего, то есть благочестия и вечного блаженства. А весь мир ищет богатства, силы, мудрости и славы и думает об этих вещах непрестанно и безмерно. Но великое множество ищет их неправедными путями, а многие и не знают, что представляют собой эти вещи.

12. Богатство правителя состоит не столько в его золотой и серебряной казне, сколько в многолюдности [его страны]. Не тот король богаче, у коего больше золота, а тот, у кого больше людей. Ибо Писание говорит: «Во множестве народа величие царя, а при малолюдстве — стыд государю» (Притчи, 14.28).

13. Сила состоит не столь в обширности державы и в неприступности крепостей, сколько в хороших законах. При жестоких порядках наилучшая земля остается пустой и редко населенной. При размеренных порядках и плохая земля бывает многолюдной и густо населенной.

14. Мирская мудрость государева основана на двух правилах: «Познай самого себя. Не верь чужестранцам». Ибо так же, как простые люди простыми бывают обмануты, так и короли бывают обмануты королями и целые народы — другими народами. Лишь того человека не обманут, кто недоверчив. Считай вечной истиной, что никто и никогда не творит никакого добра ради ближнего своего, а всегда ради себя и по своим причинам. И поэтому тот, кто верит людям, лишается того, на что надеялся. Особенно — наш народ, ибо причина всех наших тяжких общих бед в том,что мы сами себя не знаем, а чужестранцам верим.

15. Славу, честь и достоинство государево некоторые видят в трех вещах: 1. Похваляться перед чужестранцами красивой дорогой одеждой, пышным войском, государевым серебром и казной; 2. Одаривать тех же чужестранцев, послов и торговцев большими богатыми подарками; 3. Держать у себя на большом жаловании множество тех же чужестранцев праздных и ненужных лишь ради славы, какую они приносят.

Но те, что так считают, горько ошибаются и обманывают своих государей. Суетна та слава, когда своих морят, чтобы чужих насытить. Соседние народы не хвалят этого, а хулят и высмеивают.

16. Нет славы королю в том, что чужестранцы получат от него пребогатые дары (кроме некоторых необходимых случаев). Но в том его слава, чтобы не дать перехитрить себя в торгах и в договорах.

17. Нет славы королю и в том, что множество чужестранцев будет у него обжираться и пьянствовать. Ведь сами эти хлебогубцы, объедаясь и пьянствуя, насмехаются над такими порядками, а другие люди — и подавно. Но славен будет король, если его собственные подданные будут богаты и достойны. Чем более достойными подданными король правит, тем больше почитают его самого. Король, который хочет, чтоб его особенно чтили, должен возвысить достоинство своих князей и бояр.

18. О, как заблуждаются те, что мнят, будто достоинство государево зависит более всего от богатства казны, даже если государство будет нищим. Ни от чего так не зависит достоинство государево, как от богатства подданных. Где подданные богаты, там государь может вести войну, сколько хочет. А где одна лишь казна богата, а вся страна убога, там скоро не станет силы.