Книга VII Ахайя 3 page

На основании доклада лиц, которых они послали в Элладу, и на основании письменных сообщений, присланных Метеллом, римляне признали, что ахейцы виновны. И они приказали Муммию, который тогда был у них выбран в консулы, с флотом и пешим войском двинуться на ахейцев.

XV

1. Как только Метелл узнал, что Муммий со своим войском отправился против ахейцев, он всячески стал прилагать усилия к тому, чтобы ему самому положить конец этой войне раньше, чем Муммий прибудет в Элладу. Он послал вестников к ахейцам, предлагая им дать право лакедемонянам выйти из союза, а равно и другим городам, которые были им указаны римлянами, и обещал, что римляне не будут на них сердиться за их прежнее непослушание. Одновременно с этим объявлением он стал двигаться с войском из Македонии, совершая переход через Фессалию по берегу Ламийского залива. 2. Критолай и ахейцы не сказали ни одного слова, которое могло бы привести к мирному соглашению, но осадили Гераклею, которая не хотела оставаться в союзе. Когда же Критолай через своих разведчиков узнал, что Метелл с римским войском перешел Сперхей, он бежал в Скарфею, в область покров, и не решился ожидать Метелла со своими ахейцами в теснинах между Гераклеей и Фермопилами. Его охватил такой страх, что даже место, прославленное славными подвигами лакедемонян против мидян во имя спасения всей Эллады и позже подвигами афинян в борьбе с галатами, даже самое это место не внушило ему надежды на лучший исход. 3. Метелл со своим войском захватил бегущих ахейцев во главе с Критолаем недалеко от Скарфеи; убито тут было очень много, а взято в плен живыми около 1000. После этой битвы Критолая не видали ни живым среди уцелевших, не был он также найден мертвым среди трупов. Если он нашел смелость броситься в солончаки моря у подошвы горы Эты, то он мог быть поглощенным этой топью, безызвестный и светом забытый. Но о кончине Критолая можно делать и другие предположения. Тысяча отборных аркадян, пожелавших принять участие в предприятии Критолая, выступив в поход, дошла до Элатеи, области фокейцев, и была принята ими в город вследствие какого-то древнего родства. Когда же фокейцам стало известно несчастье, постигшее Критолая и ахейцев, они предложили аркадянам уйти из Элатеи. Когда они шли назад в Пелопоннес, с ними у Херонеи встретились римляне, во главе с Метеллом. Тут аркадян постигло отмщение со стороны эллинских богов за то, что аркадяне покинули эллинов, сражавшихся у Херонеи против Филиппа и македонян; и теперь на том же самом месте они были вырезаны римлянами.

4. Вновь у ахейцев во главе войска стал Диэй. Подражая примеру Мильтиада и афинян перед Марафонским боем, он дал свободу рабам и собрал всех годных к военной службе ахейцев и аркадян из всех городов. Всего, вместе с рабами, собранное им войско состояло приблизительно из 600 всадников и из 14 000 тяжеловооруженных. Тут Диэй дошел до полного безумия: зная, что Критолай так несчастливо сражался против Метелла со всем своим ахейским войском, он, однако, отделил около 4000 и, поставив над ними начальником Алкамена, он послал их в Мегары служить в качестве гарнизона для города мегарцев и, если Метелл будет наступать со своим римским войском, не давать им двигаться дальше. 5. После уничтожения при Херонее отборных отрядов аркадян Метелл двинулся с войском против Фив; ведь фиванцы осаждали Гераклею вместе с ахейцами и принимали участие в сражении при Скарфее. На этот раз они все, мужчины и женщины, стар и млад, покинув город, блуждали по Беотии и старались укрыться на вершинах гор. Метел не позволил ни сжигать храмов богов, ни разрушать (частные) сооружения; он запретил убивать кого бы то ни было или ловить убегающих; он только приказал привести к себе Пифея, если они его захватят. Пифей был тотчас найден, приведен к Метеллу и казнен. Когда римское войско было вблизи Мегар, то отряд Алкамена не выдержал и тотчас же бросился в бегство в Коринф к войску ахейцев. Жители Мегар сдали римлянам свой город без боя. Подойдя к Истму, Метелл даже и в этот момент послал глашатаев к ахейцам, предлагая им заключить договор и мир: у него было сильнейшее желание самому закончить войну и в Македонии и одновременно также в Ахайе. Такому его желанию воспротивился Диэй по своему неразумию.

XVI

1. Рано утром прибыл к римскому войску Муммий. Вместе с ним был Орест, который и раньше приходил для разрешения несогласий между лакедемонянами и ахейцами. Отослав в Македонию Метелла и его войско, он сам оставался на Истме, пока не собралось все предназначенное войско. Конного войска собралось 3500, число же пехотинцев было 23000. Прибыли и критские стрелки, и из Пергама, что над Каиком, привел войска от Аттала Филопемен. В качестве сторожевого отряда как авангард войска Муммий поставил некоторых из италийцев и вспомогательные войска на расстоянии 12-ти стадий (от главных сил). 2. Так как римляне из-за самоуверенности несли сторожевую службу довольно небрежно, то ахейцы напали на них в первую ночную стражу, одних из них перебили, еще большее число загнали в лагерь и захватили приблизительно 500 щитов. Возгордившись успехом в этом деле, ахейцы решили выступить в боевом порядке против врагов, не ожидая, пока сами римляне начнут наступление. Но когда против них двинулся и Муммий, то войска, поставленные в качестве ахейской конницы, не ожидая даже первого натиска римских всадников, тотчас же обратились в бегство. Пешее войско ахейцев, хотя и пало духом, видя бегство своей конницы, однако приняло удар римских гоплитов; теснимое более многочисленным врагом и слабея от ран, оно, однако, не теряло смелости и твердости, пока отборный отряд римлян в 1000 человек, ударив ему во фланг, не обратил его в бегство. Если бы Диэй имел смелость после битвы броситься в Коринф, принять в его стены и организовать там устремившихся туда в бегстве после этого сражения, то ахейцы могли бы получить от Муммия более человечные, более терпимые условия, заставив его приступить к осаде города и к затяжной войне 3. Вместо этого, как только ахейцы дрогнули и стали отступать, Диэй тотчас же бежал в Мегалополь, поступив по отношению к ахейцам совершенно иначе, чем Каллистрат, сын Эмпеда, поступил по отношению к афинянам. Каллистрат был начальником конницы в Сицилии в то время, когда афиняне и те из их союзников, которые приняли участие в этом походе, были разбиты и погибли на реке Асинаре; этот Каллистрат в тот момент имел мужество пробиться, ведя своих всадников через ряды врагов. Когда большинство их он благополучно привел в Катану, он вновь повернул назад и той же дорогой возвратился в Сиракузы. Застав там врагов, грабивших еще афинский лагерь, он напал на них и человек пять из них убил, но, получив — и он сам и его конь — смертельную рану, он испустил дух. Этим он приобрел и для афинян и для самого себя великую славу, спасая, насколько он мог, тех, кем он командовал, и сам добровольно подвергнувшись смерти. 4. Диэй же, напротив, погубив ахейцев, сам явился в Мегалополь вестником постигших их несчастий и, собственноручно убив жену, чтобы она не стала пленницей, выпил ад и умер. Он проявил одинаковое с Меналкидом корыстолюбие при жизни, одинаковую в момент смерти трусость. 5. Из ахейцев спасшиеся после битвы в Коринфе ночью тотчас же бежали оттуда; бежали с ними и многие из коринфян. Но хотя ворота города были открыты, Муммий, однако, не решился тотчас войти в Коринф, подозревая, не устроена ли ему засада внутри стен; на третий день он с боем взял город штурмом. Он сжег Коринф; из числа захваченных, многих римляне убили, женщин же и детей Муммий продал в рабство; продал он и тех рабов, которые из числа отпущенных на волю и сражавшихся вместе с ахейцами не погибли еще сразу в этом деле. Наиболее удивительные из памятников искусства, частью бывших посвящениями богам, частью служившие для украшения города, Муммий увез с собою в Рим, менее же ценные из них он отдал Филопемену, начальнику войск Аттала. И еще в мое время в Пергаме были вещи из коринфской добычи. У тех городов, которые воевали с римлянами, Муммий разрушил стены и у их жителей отнял право ношения оружия, пока не будут присланы из Рима специальные уполномоченные. 6. Когда прибыли те, которые вместе с ним должны были составлять комиссию, он уничтожил демократию и установил форму правления на основе имущественного ценза. Он установил дань, которую должна была платить Эллада, а людям, обладавшим средствами, было запрещено приобретать собственность за границей. Все племенные союзы, какие бы то ни было, у ахейцев, фокейцев, беотийцев или где-либо в другом месте Эллады, все эти союзы одинаково были распущены. 7. Немного лет спустя римляне почувствовали жалость к Элладе и возвратили каждому из ее государств их старинные права на племенные союзы. Они сложили и штраф с тех, на которых наложил его Муммий: ведь он приказал беотийцам заплатить жителям Гераклеи и эвбейцам сто талантов, а на ахейцев в пользу лакедемонян он наложил двести талантов. Такое облегчение тягот получили эллины от римлян, но наместник и в мое время присылался сюда из Рима. Римляне называют его не наместником Эллады, а Ахайи, потому что эллины были покорены римлянами из-за ахейцев, имевших тогда гегемонию над всей Элладой. Эта война окончилась в архонтство в Афинах Антифея, в 160-ю олимпиаду, когда победу одержал Диодор из Сикиона.

XVII

1. В это время Эллада уже окончательно пришла в полный упадок, униженная, раздробленная на части, которые с давних пор уже были опустошены волей злого рока. Так, Аргос, город, достигший высшего могущества и силы в век так называемых героев, с момента как он стал дорическим, лишился милости судьбы. Аттика, оправившаяся после Пелопоннесской войны и чумы и вновь поднявшаяся на поверхность, немного лет спустя была раздавлена расцветавшей своими силами и могуществом Македонией. Как удар молнии, из Македонии обрушился мстительный гнев Александра и на беотийские Фивы. Для лакедемонян фиванец Эпаминонд и затем война с ахейцами принесли гибель. Когда же с трудом, как молодой отросток из дерева, поврежденного и почти засохшего, из (развалин) Эллады вновь вырос Ахейский союз, то подлость и неспособность его военачальников погубили его рост. 2. Позднее, когда Римская империя перешла в руки Нерона, он дал свободу всему эллинскому миру, произведя следующий обмен с римским народом, а именно: он отдал ему (как сенатскую провинцию) взамен Эллады остров Сардинию, в то время наиболее богатый и благоустроенный. И вот, размышляя об этом поступке Нерона, я был поражен глубокой справедливостью слов Платона, сына Аристона, что "преступления, своей величиной и дерзновенностью превосходящие обычные нормы, свойственны человеку не обычному, но благородной душе, испорченной нелепым воспитанием". Но фактически эллинам не удалось воспользоваться этим даром: когда после Нерона власть взял в свои руки Веспасиан, у них вновь начались между собой междоусобицы и восстания. Тогда Веспасиан вновь наложил на них уплату дани и велел повиноваться наместнику, сказав, чти эллинский народ отвык от свободы. Таковы были, по моим исследованиям, ход и развитие истории Ахайи.

3. Границей страны у ахейцев и элейцев является река Ларис; на берегу реки стоит храм Афины Ларисейской. Ахейский город Дима отстоит от Лариса приблизительно на 30 стадиев. Этот город, единственный из ахейских городов, подчинил себе Филипп, сын Деметрия. За эту их вину Сульпиций — он был римским главнокомандующим — разрешил своему войску разграбить Диму; а впоследствии Август и вообще присоединил ее к Патрам. В древности она называлась Палеей; но когда еще здесь были ионяне, ее имя переменилось на нынешнее, я не могу точно сказать, от имени ли местной женщины Димы или от Диманта, сына Эгимия. Никто, конечно, не будет смущен тем элегическим двустишием, которое находится в Олимпии на статуе Эбота. В честь Эбота, родом из Димы, одержавшего победу в беге во время 6-й олимпиады, была воздвигнута статуя в Олимпии в 80-ю олимпиаду, согласно вещанию из Дельф. Эта надпись гласила:

Эния сын, ахеец Эбот, одержавши победу

В беге, Палею свою сделал славнее других.

То, что надпись называет город Палеей, а не Димой, это никого не может привести в смущение: у эллинов дело обычное — в поэзии употреблять более древние названия вместо позднейших; так, Амфиарая и Адраста они называют Форонидами, Эрехтидом зовут они Тесея.

4. Недалеко от города Димы, направо от дороги, находится могила Сострата; это был мальчик из местных жителей; говорят, Геракл любил его, и умер этот Сострат, когда еще Геракл жил на земле. Поэтому Геракл воздвиг ему погребальный холм и принес ему в жертву часть волос со своей головы. И еще в мое время на этой могиле стояла стела с рельефным изображением Геракла; говорят, что местные жители еще приносят и жертвы Сострату как герою.

5. В Диме есть храм Афины и очень древняя ее статуя, есть у них и другое святилище, воздвигнутое в честь Диндименской Матери (богов) и Аттиса. Кто такой был Аттис, я ничего не мог узнать, так как это считается божественной тайной. У поэта Гермесианакта, писавшего элегии, сказано, что он был сыном фригийца Калая и что с момента рождения он был неспособен к деторождению. Когда он вырос, то, по словам Гермесианакта, он переселился в Лидию и учредил у лидийцев оргии (священные празднества) в честь Матери (богов) и достиг у них такого почета, что Зевс, разгневанный на Аттиса, наслал на поля лидийцев кабана. Этот кабан умертвил многих лидийцев, в том числе и Аттиса. Вследствие этого, вероятно, галаты, живущие в Пессинунте, соблюдают обычай не употреблять в пищу свиного мяса. Однако в народе совсем не так рассказывают об Аттисе, но у них есть другое, местное предание. Они говорят, что Зевс, заснув, уронил семя на землю и что с течением времени от этого родилось божество, имеющее двойные половые органы, мужские и женские. Имя этому божеству дали Агдистис. Испугавшись этой Агдистис, боги отрезали у нее мужские половые органы; из них выросло миндальное дерево, и когда на нем созрели плоды, то, говорят, дочь реки Сангария сорвала этот плод и положила себе в платье на грудь, плод этот тотчас же исчез, а девушка стала беременной. Когда она родила и родившийся мальчик был выкинут, то коза стала о нем заботиться. Когда мальчик начал подрастать, он стал сверхчеловеческой красоты, и Агдистис влюбилась в него. Когда же он вырос и стал юношей, родственники послали его в Пессинунт, чтобы он женился на царской дочери. Уже пелась брачная песня, как вдруг предстала Агдистис, и Аттис, приведенный в безумие, отсек себе половые органы, и так же изувечил себя и отец его невесты. Раскаяние охватило Агдистис в том, что она сделала с Аттисом, и у Зевса она вымолила разрешение, чтобы Аттис телом никогда не увядал и не подвергался разложению. Таковы наиболее известные сказания об Аттисе.

6. В области города Димы есть еще могила бегуна Эбота: этому Эботу, первому из ахейцев, победившему на Олимпийских играх, не было оказано со стороны ахейцев особого почета; за это Эбот произнес проклятие, чтобы никто из ахейцев больше не одерживал побед в Олимпии. И, вероятно, был какой-то бог, который не оставил без внимания проклятие Эбота и приводил его в исполнение. Наконец, ахейцы стали расследовать, по какой причине они не могут получить венка в Олимпии, и, расследуя, отправили посольство в Дельфы. И вот когда они (по слову бога) оказали всяческий почет Эботу и воздвигли ему статую в Олимпии, тогда Сострат из Пеллены в состязании мальчиков одержал победу в беге. И до моего времени остается еще у ахейцев обычай, что те из них, которые собираются состязаться в Олимпии, приносят предварительно жертвы Эботу как герою, а если победят, то вешают на статую Эбота в Олимпии венки.

XVIII

1. Если пройти дальше из Димы стадиев 40, то в этом месте река Пир впадает в море, а на берегу этой реки Пира некогда стоял ахейский город Олен. У тех, кто писал поэмы о Геракле и его подвигах, любимой темой повествования является Дексамен, царь в Олене, и то, как он принимал и угощал Геракла. Что Олен издревле был маленьким городком, подтверждение этому моему сообщению есть в элегии, написанной Гермесианактом на кентавра Эвритиона. Говорят, что с течением времени ввиду своей слабости жители Олена покинули свой город и переселились в Пиры и Эвритеи.

2. На расстоянии приблизительно 80 стадиев от реки Пира находится город Патры. Недалеко от него река Главк впадает в море. Те из жителей Патр, которые помнят древнейшие сказания, говорят, что первым в этой области жил автохтон Эвмел и что царствовал он над небольшим числом подданных. Когда же сюда пришел из Аттики Триптолем, то Эвмел получил от него зерно для посева и, научившись строить, заложил город Арою, дав ему имя от возделывания земли. Говорят, что как-то раз, когда Триптолем заснул, сын Эвмела Антей захотел запрячь драконов в колесницу Триптолема и самому произвести посев. Но он упал с этой повозки, и его постигла неизбежная для всех кончина. И вот Триптолем и Эвмел сообща основывают город Антию, по имени сына Эвмела. Был основан и третий город между Антией и Ароей, по имени Месатис (Середина). 3. То, что рассказывают жители Патр о Дионисе, будто бы он был воспитан в Месатисе и тут со стороны титанов, строивших против него козни, подвергся всевозможным опасностям, в этом я не буду возражать жителям Патр и предоставляю им самим истолковать имя их города Месатис. Когда впоследствии ахейцы изгнали ионян, то Патрей, сын Превгена и внук Агенора, не позволил ахейцам селиться в Антии и Месатисе, но, окружив Арою более обширными стенами, с тем чтобы Ароя оказалась внутри укреплений, назвал город по своему имени Патрами. 4. А этот Агенор, отец Превгена, был сыном Арея, внуком Ампика, а Ампик был сыном Пелия, внуком Эгинета, правнуком Дерета, праправнуком Гарпала и прапрапраправнуком Амикла, который был сыном Лакедемона. Таковы-то были предки Патрея. 5. С течением времени жители Патр, одни из всех ахейцев, по дружбе к этолийцам перешли в Этолию, с тем чтобы помочь им в войне, которую они вели с галатами. Потерпев в этих битвах неописуемое поражение, теснимые в то же время бедностью, большинство из них, кроме очень немногих, покинуло Патры; все другие рассеялись по стране вследствие своей любви к земледелию, и кроме самих Патр, они заселили следующие маленькие города: Месатис, Антию, Болину, Аргиру и Арбу. Потому, считая ли, что Патры хорошо расположены как промежуточная гавань для плавающих здесь судов или по какой-либо другой причине, Август вновь свел в Патры жителей из других маленьких городков; он присоединил к ним также ахейцев, живших в Рипах, до основания разрушив Рипы. Из всех ахейцев одним только жителям Патр он дал права свободных граждан и одарил их другими привилегиями, которые римляне предоставляют своим колонистам.

6. У жителей Патр на акрополе есть святилище Артемиды Лафрии. Это имя богини иноземное, да и сама статуя привезена из другого места. Когда император Август снял население Калидона и всей остальной Этолии, чтобы весь этот этолийский народ тоже объединить в одном городе, в Никополе, выстроенном немного севернее Актия, тогда-то и жители Патр получили себе эту статую Артемиды Лафрии. Равным образом из тех статуй, которые были взяты из Этолии и у акарнанцев, большинство их было доставлено в Никополь, а жителям Патр Август подарил в числе всего другого из калидонской добычи также и статую Артемиды Лафрии, которой еще и в мое время поклоняются на акрополе Патр. Говорят, что это наименование Лафрия дано богине по имени одного фокидского гражданина; что Лафрий, сын Касталия, внук Дельфа, создал для калидонцев эту древнюю статую Артемиды; другие же утверждают, что гнев Артемиды, вызванный Энеем, с течением времени по отношению к калидонянам сделался мягче (элафротера), и в этом хотят видеть причину наименования богини Лафрией. Богиня изображена в виде охотницы и сделана из слоновой кости и золота, работы навпактийцев Менехма и Соида. Предполагают, что они жили немного позднее Канаха из Сикиона и Каллона из Эгины. 7. Жители Патр каждый год совершают в честь Артемиды празднества, называемые Лафрии, во время которых они приносят жертвы по местному обычаю. Кругом у алтаря они вбивают колья еще зеленые, каждый в 16 локтей длиной, а в середину на жертвенник они наваливают самых сухих дров. При наступлении праздника они делают и подход к жертвеннику совершенно ровным, заваливая землей ступени жертвенника. Праздник открывается блестящей и великолепной процессией в честь Артемиды; ее жрица, девушка, едет в конце процессии на колеснице, запряженной ланями. Жертвоприношение же у них установлено совершать во время этого праздника только на следующий день, причем и частные лица не меньше, чем государство, прилагают все усилия к тому, чтобы праздник был пышным и торжественным. Бросают на жертвенник живых птиц из тех, которых употребляют в пищу, и всяких других жертвенных животных, кроме того, диких свиней, оленей и косуль; другие приносят волчат и медвежат, а иные и взрослых животных. На алтарь кладут также плоды культивированных фруктовых деревьев. После этого поджигаются дрова. Я видел здесь, как медведи и в другие животные, лишь только огонь начинал охватывать дрова, бросались за загородку, и некоторым удавалось силою прорваться; но те, которые их привели сюда, вновь заставляют их вернуться на костер. И никто не помнит, чтобы какой-либо зверь тронул хоть одного из присутствующих.

XIX

1. Между храмом Артемиды Лафрии и жертвенником воздвигнут могильный холм Эврипила. Кто он был такой и почему прибыл он в эту землю, я, конечно, об этом сообщу, но сначала я расскажу, каково было положение дел у жителей этой области перед прибытием сюда Эврипила. Когда ионяне заселяли Арою, Антию и Месатис, у них был общий храм и священный участок Артемиды, именуемой Трикларией. И каждый год ионяне устраивали в честь ее праздник и ночное бдение. Должность жрицы при богине несла девушка до тех пор, пока она не знала мужа. 2. Говорят, как-то пришлось выполнять обязанность жрицы богини Комето, девушке замечательной красоты. Случилось так, что в нее влюбился Меланипп, превосходивший своих сверстников красотой лица и другими качествами. Когда он равным образом добился любви девушки, Меланипп стал сватать ее у отца. Но обычно старости свойственно противиться многим желаниям юности, а также особенно оставаться глухими к страданиям их юной любви. То же случилось тогда и с Меланиппом: полный желанья жениться на желавшей того же Комето, он встретил холодный отказ в этом и со стороны своих родителей и со стороны родителей Комето. Тогда в печальном романе Меланиппа подтвердилось то, что подтверждалось много раз и в других случаях, а именно: что любви свойственно нарушать законы людские и попирать почтение к богам. Так и тогда Комето и Меланипп насладились полностью в самом храме Артемиды своей страстной любовью. Они собирались и в дальнейшем пользоваться храмом все так же, как своим брачным чертогом, но внезапно гнев Артемиды обрушился на людей: земля перестала приносить плоды, их поразили необычные болезни со смертными случаями, более частыми, чем прежде. Когда при этих бедствиях они прибегли к помощи божественного откровения в Дельфах, то Пифия открыла преступление Меланиппа и Комето; и веление бога было — их самих принести в жертву Артемиде и затем каждый год приносить богине в жертву девушку и юношу, которые были самыми красивыми. Из-за этого жертвоприношения река у храма Артемиды Трикларии получила название Амелиха (Немилостивая), а раньше у нее не было никакого названия. Достойна сожаления судьба юношей и девушек, которые гибли как жертвы богине из-за Меланиппа и Комето, сами неповинные ни в чем, достойны сожаления и их родственники; Меланиппа же и Комето я считаю не испытавшими такого чувства несчастья: ведь для человека одно только равноценно жизни — испытать счастье в объятиях любимого существа. 3. Говорят, что человеческие жертвоприношения Артемиде прекратились следующим образом. Еще раньше народу было предсказано из Дельф, что в их землю прибудет иноземный царь, везя с собой иноземное божество; он-то и прекратит все, что творится при жертвах Артемиде Трикларии. Когда Илион был взят и эллины делили добычу, Эврипил, сын Эвемона, получил на свою долю ларец; в этом ларце было изображение Диониса, творение, как говорят, Гефеста, данное в качестве дара от Зевса Дардану. Об этом ларце есть еще два других предания — во-первых, что будто бы во время бегства Эней оставил его, и, во-вторых, как рассказывают другие, он был брошен Кассандрой на несчастье тому из эллинов, который его найдет. Так вот Эврипил открыл ларец, увидал изображение и тотчас, как только увидал, сошел с ума. И с тех пор он большую часть времени оставался безумным, редко приходя в себя. В таком состоянии он направил свое плавание не в Фессалию, но к Кирре, в залив, находившийся у этого города. Поднявшись оттуда в Дельфы, он спросил божественного указания относительно своей болезни. И, говорят, ему было дано предсказание: там, где он встретит людей, приносящих чуждые (эллинам) жертвы, там водрузить и ларец, и самому поселиться. Ветер пригнал корабли Эврипила к морскому берегу возле Арои. Выйдя на берег, он попал в тот момент, когда юношу и девушку вели к алтарю Артемиды Трикларии в жертву. И тут нетрудно было ему понять (слова бога) о жертвоприношении: и местным жителям пришло на память предсказание, когда они увидали царя, которого прежде они не видели, и относительно ларца они поняли, что в нем заключается некий бог. Так прекратилась болезнь у Эврипила, а у живших там эти (кровавые) жертвы богине, а реке было дано ее теперешнее название Мелиха (Милостивая). Некоторые раньше писали, что вышесказанное случилось не с Эврипилом из Фессалии, но с Эврипилом, сыном Дексамена, царствовавшего в Олене. Они хотят думать, что этот Эврипил ходил походом с Гераклом на Илион и получил этот ларец от Геракла. Обо всем остальном и эти говорят так же, как и другие. Я же лично убежден, что Геракл не мог не знать свойств этого ларца, если действительно было что-либо чудесное в этом ларце; зная же эти свойства ларца, по моему мнению, он не мог бы дать его в качестве дара своему союзнику. С другой стороны, и сами жители Патр не помнят другого Эврипила, кроме сына Эвемона, и каждый год, всякий раз как справляют празднество в честь Диониса, они чествуют его жертвами как героя.

XX

1. Бог, который находится в ларце, именуется Эсимнетом (Владыкой); тех, которые служат специально ему, всего девять человек, их выбирает народ по их достоинству из числа всех граждан; столько же выбирается и женщин. В праздничную ночь один только раз выносит наружу жрец этот ларец. Это особенность и торжественный акт специально этой ночи. Кроме того, часть молодых людей, детей местных жителей, украсив свои головы венками из колосьев, спускается к реке Мелиху: некогда так украшались те, кого вели на жертву Артемиде. В наше же время они складывают свои венки из колосьев у статуи богини и, омывшись в реке, вновь возлагают на себя венки, но уже из плюща и так идут к храму Эсимнета. Так установлено у них совершать это торжественное служение. 2. В священной ограде Артемиды Лафрии есть еще храм Афины, именуемой Всеахейской, ее статуя сделана из слоновой кости и золота.

На пути к нижнему городу находится святилище Матери (богов) Диндимы, в котором воздается поклонение и Аттису. Но ни одной его статуи не показывают; статуя же Матери (богов) сделана из мрамора. На площади есть храм Зевса Олимпийского; он сам восседает на троне, а возле трона стоит Афина. Напротив храма Зевса Олимпийского находятся статуя Геры и святилище Аполлона, в нем статуя бога из меди; она изображает бога нагим; на ногах у него надеты только сандалии, и одной ногой он наступил на череп быка. Что Аполлон особенно любил быков, об этом говорит Алкей в гимне, написанном им в честь Гермеса, будто Гермес увел быков Аполлона. И еще до Алкея у Гомера было сказано, что Аполлон за плату пас быков у Лаомедонта. В «Илиаде» в уста Посейдона вложены такие слова: Я окружил крепкозданной стеною жилища троянцев

Дивной работы широкой, чтоб город их стал неприступен,

Ты же пасти был обязан тяжелых быков криворогих.

Можно предположить, что череп быка и изображен здесь с этой целью. На площади под открытым небом есть статуя Афины, а перед ней могила Патрея.

3. На площади стоит Одеон, а в нем находится замечательная статуя Аполлона; средства на ее сооружение были получены от военной добычи, когда жители Патр, одни из всех ахейцев, пришли на помощь этолийцам в их войне против галатов. Этот Одеон из всех имеющихся у греков наиболее замечателен своими украшениями, уступая только афинскому, который афинянин Герод выстроил в память своей покойной жены. По своей величине и по своей отделке и совершенству стиля он превосходит все остальные. При описании Аттики я не упомянул об этом Одеоне, так как мой рассказ о деяниях и достопримечательностях афинских был окончен раньше, чем Герод приступил к постройке. Если в Патрах идти дальше по площади, где стоит святилище Аполлона, то в конце ее есть ворота, а на этих воротах стоят позолоченные статуи Патрея, Превгена и Афериона; двое последних изображены в виде мальчиков, так как и Патрей представлен в таком же возрасте. 4. Напротив площади и по тому же проходу есть священный участок Артемиды и храм Лимнатиды (Владычицы озера). Когда доряне уже владели Лакедемоном и Аргосом, Превген, как говорят, видел сон, повелевавший ему похитить из Спарты статую Лимнатиды. В этом предприятии участвовал вместе с ним самый верный из его рабов. Эту статую, похищенную из Лакедемона, в обычное время они держат в Месое, так как и в древности Превген прямо принес ее именно в это место; когда же они справляют праздник в честь Лимнатиды, то один из служителей богини приходит из Месои с древним ее деревянным изображением, которое приносится в священный участок в городе. 5. На этом священном участке у жителей Патр есть еще и другие святыни; но они стоят не под открытым небом, и доступ к ним идет по крытым галереям. Статуя Асклепия вся, кроме одежды, сделана из мрамора, статуя же Афины — из слоновой кости и золота. Перед святилищем Афины находится памятник Превгену; совершая праздник в честь Лимнатиды, они приносят жертвы и Превгену, как герою, каждый год, а равно и Патрею. Недалеко от театра находятся храм Немезиды и второй храм — Афродиты; в них стоят огромные по величине, сделанные из белого мрамора, их статуи.