Книга IV Мессения 10 page

2. Посвящений Микифа я нашел много, но они стоят не вместе. Таким образом, за группой Ифита из Элей и венчающей его, Экехейрии (Перемирием), стоят следующие приношения Микифа: Амфитрита, Посейдон и Гестия, работы Главка из Аргоса. Около большого храма, на левой его стороне, стоят другие статуи: Коры, дочери Деметры, и Афродиты, Ганимеда и Артемиды, из поэтов — Гомера и Гесиода, и опять статуи богов — Асклепия и Гигиеи. 3. Между пожертвованиями Микифа есть статуя Агона (Состязания) с гирями для прыганья в руках. Эти гири имеют такой вид: посредине они представляют несколько удлиненный, не совсем правильный круг — диск; он сделан так, что через него можно пропустить пальцы рук так же, как через ручку щита. Таков их внешний вид. Около изображения Агона стоят Дионис, фракиец Орфей и статуя Зевса, о которой я упоминал немного выше. Они все — творения Дионисия из Аргоса. Говорят, что вместе с этими были воздвигнуты Микифом и другие, но, как передают, Нерон увез и их. Кто был учителем создателей этих статуй, Дионисия и Главка, родом бывших из Аргоса, никто никого назвать не может; время их жизни можно определить по Микифу, посвятившему эти произведения в Олимпию. 4. В своем повествовании Геродот рассказывает об этом Микифе, что он был рабом Анаксила, тирана Регия, и казначеем его сокровищ; что затем, после смерти Анаксила, он удалился в Тегею. Надписи на его пожертвованиях называют отцом Микифа Хойра, родиной дают ему эллинские города Регий и Мессену у (Сицилийского) пролива; те же надписи говорят, что жил он в Тегее, а эти приношения он посвятил в Олимпию, выполняя обет за спасение своего сына, заболевшего чахоткой.

5. Около этих больших пожертвований Микифа, работы Главка из Аргоса, стоит изображение Афины со шлемом на голове, с эгидой на груди; ее создал Никодам из Менала, а в дар принесли элейцы. Около Афины поставлена Ника; ее посвятили мантинейцы: в надписи они не указывают, за какую войну они ее посвятили. Говорят, что Каламид сделал ее бескрылой, подражая деревянной статуе, так называемой Нике Аптерос (Бескрылой победе) в Афинах. 6. Возле меньших пожертвований Микифа, работы Дионисия, стоят изображения некоторых подвигов Геракла: борьбы с немейским львом, с гидрой, с адским псом и с кабаном у реки Эриманфа. Доставили их в Олимпию гераклеоты, сделав набег на землю соседних с ними варваров, мариандинов. Город Гераклея расположен у Эвксинского понта (Черного моря) и является колонией Мегар. В ее основании и заселении приняли участие из беотийцев жители Танагры. Против этих мною перечисленных названий стоит ряд других приношений, обращенных лицом к югу; они находятся совсем рядом с участком, который посвящен Пелопу.

XXVII

1. В числе их находятся и пожертвования Формида из Менала; переселившись из Менала в Сицилию ко двору Гелона, сына Дейномена, он так отличился своими блестящими подвигами во время походов как самого Гелона, так и брата его Гиерона и достиг такого богатства, что мог делать эти приношения в Олимпию, мог делать, кроме того, и другие посвящения Аполлону в Дельфы. В Олимпию им посвящены двое коней и двое возниц, при каждом коне свой возница. Первый конь и его возница — творение Дионисия из Аргоса, вторая группа — Симона из Эгины. На первом коне на боку есть надпись, первые слова который не в стихах; она гласит следующее:

Формид аркадянин посвятил.

Родиной был Менал, ныне ж он — из Сиракуз.

2. Это та самая лошадь, в которой, по рассказам элейцев, заключено нечто внушающее коням бешеную страсть. Ясно, что и все другие подобные случаи — дело искусства какого-либо колдуна-мага, как и то, что происходит в связи с этим конем. По величине и красоте он немного уступает другим лошадям, статуи которых стоят внутри Альтиса; кроме того, он без хвоста, и вследствие этого он кажется еще безобразнее. А тем не менее жеребцы не только весною, но и во всякое время ярятся на него; они бросаются в Альтис, разорвав свои поводья или вырываясь из рук ведущих их (конюхов), и стараются вскочить на эту статую с большей горячностью, чем они кроют самую красивую, живую и молодую кобылу. Копыта у них скользят, но тем не менее они не прекращают своих попыток, ржут и скачут на нее все с большей горячностью, пока их насильно, стегая кнутми, не уведут отсюда; раньше же нет никаких сил заставить уйти их от этой медной статуи. 3. В Лидии есть другое чудо — я сам его видел, — правда, несколько отличное от этого чуда с конем Формида, но тоже не чуждое колдовства магов. У лидийцев, которых называют персидскими, есть храмы: один в городе, так называемом Гиерокесарии, другой в Гипепах; в каждом из этих храмов есть особое помещение, а в этом помещении есть на алтаре зола; цвет этой золы не такой, как бывает обыкновенно. Войдя в это помещение и положив на алтарь сухие дрова, маг прежде всего надевает на голову тиару, а затем совершает призывание богов, причем он это поет на языке варварском и совершенно непонятном для эллинов; а заклинание это он читает по книге. И обязательно эти дрова всегда загораются без всякого соприкосновения с огнем и горят ярким пламенем. Вот все, что скажу я об этом.

4. Среди этих посвящений есть и сам Формид, сражающийся с неприятелем, а рядом стоят две другие статуи, где он же сражается со вторым и с третьим врагом. На них сделана надпись, что сражающийся воин — Формид из Менала; а тот, кто посвятил эти статуи, — сиракузянин Ликорта. Ясно, что этот Ликорта сделал такое приношение из любви к Формиду; но эти приношения Ликорты греками называются тоже приношениями Формида. 5. Статуя Гермеса, несущего барана под мышкой, с шапочкой на голове, в хитоне и хламиде, это уже не принадлежит к числу посвящений Формида, но это дар богу от аркадян из Фенея. Надпись гласит, что творцами этой статуи были Онат из Эгины, а вместе с ним Каллител; думаю, что этот Каллител был ученик или сын Оната. Недалеко от дара фенеатов есть другая статуя Гермеса с жезлом. Надпись на ней указывает, что в дар богу она принесена Главкием, родом из Регия, а создал ее Калонн из Элей. 6. Из медных быков один — приношение керкирцев, другой — жителей Эретрии, работы Филесия из Эретрии. Почему керкирцы одного быка посвятили в Олимпию, а другого в Дельфы, я объясню при рассказе о Фокее. А вот с посвященным ими в Олимпию быком, я слыхал, произошел следующий случай: маленький мальчик сидел под этим быком, наклонившись вперед, и играл; внезапно подняв голову кверху, он сильно ударился об эту медную статую, и немного дней спустя он умер от полученного ранения. Этого быка, как "повинного в крови", элейцы решили вынести из Альтиса; но дельфийский бог дал им повеление, (позволяя оставить дар) на месте, но совершить над ним очистительные обряды, какие эллины считают нужным совершать при непредумышленном убийстве.

7. Под платанами Альтиса, в самой середине ограды, стоит медный трофей. Надпись на щите этого трофея гласит, что элейцы поставили его после победы над лакедемонянами. В этой битве суждено было испустить дух и тому воину, который был найден в полном вооружении лежащим на потолке храма Геры, когда его стали поправлять в мое уже время. 8. Что касается приношения фракийских мендейцев, то оно едва не заставило меня ошибиться и подумать, не статуя ли это какого-нибудь пентатла; да и стоит оно около элейца Анавхида; в руках у этой статуи старинные гири для прыганья. На бедре у нее сделана надпись — элегическое двустишие:

Зевсу, владыке богов, как начатки добычи, мендейцы

Здесь поместили меня, Сипту себе покорив.

Сипта — кажется, город или крепость во Фракии; мендейцы же по происхождению эллины и родом из Ионии, живут они в глубине страны, если подниматься вверх от приморского города Эна.

КНИГА VI ЭЛИДА (В)

I

1. После моего рассказа о принесенных богам посвящениях и дарах мне следует упомянуть о статуях беговых коней, атлетов и частных лиц. Из победивших на Олимпийских играх не всем поставлены здесь статуи, но некоторым из тех, которые особенно отличились в состязаниях или прославились в других подвигах; тем не менее не все удостоились того, чтобы им воздвигли тут статуи. Ход моего рассказа заставляет меня опустить упоминание о них, так как я даю не список атлетов, которым на долю достались победы в Олимпии, но цель моя — описать различные дары и посвящения, а также находящиеся здесь статуи. Но даже не о всех тех, статуи которых здесь стоят, я буду говорить, хорошо зная, что многие из них получили победную маслину случайно, волею жребия, а не за свою силу. Но я расскажу лишь о тех, которые или сами (чем-либо) особенно прославились или чьи статуи сделаны лучше других. 2. Направо от храма Геры стоит статуя борца, родом элейца, Симмаха, сына Эсхила; рядом с ней — статуя Неолаида, сына Проксена, из Фенея в Аркадии; он одержал победу в кулачном бою в состязании мальчиков. Рядом с ним статуя Архедама, сына Ксения, тоже родом из Элиды; и он победил в кулачном бою мальчиков. Все вышеперечисленные статуи сделал Алип из Сикиона, ученик Навкида из Аргоса. Надпись на статуе Клеогена, сына Силена, говорит, что он местный житель и что он победил на жеребце из собственного табуна. Поблизости от Клеогена находятся статуи Дейнолоха, сына Пирра, и Троила, сына Алкиноя; они родом тоже из Элиды, но победы их были не одинаковые; последнему, Троилу, выпало на долю одновременно быть и гелланодиком и одержать победы в состязании коней, одну — парой взрослых лошадей, вторую — запряжкой жеребят. Эту победу он одержал в 102-ю олимпиаду. С этого времени у элейцев был издан закон, чтобы в дальнейшем никто из тех, кому приходится в это время быть гелланодиками, не пускал на состязание своих коней. Его статую изваял Лисипп. Что касается Дейнолоха, то его мать видала сон, будто у своей груди она держит сына, увенчанного венком. Поэтому Дейнолох воспитывался, чтобы стать атлетом, и на состязании в беге он обогнал мальчиков. Его статуя сделана Клеоном из Сикиона. Что касается Киниски, дочери Архидама, ее происхождения и ее побед в Олимпии, то я об этом рассказал уже раньше там, где я говорил о лакедемонских царях. Возле статуи Троила в Олимпии сделан каменный пьедестал, на нем колесница с конями и возницей и статуя самой Киниски, творение Апеллеса. На нем есть и надпись, относящаяся к Киниске. Тут же рядом с ее статуей находятся и статуи лакедемонян; их победы были в конных состязаниях. Анаксандр был первым, провозглашенным победителем в состязании колесниц, а надпись на его статуе гласит, что его дед по отцу еще раньше был увенчан венком за победу в пентатле. Анаксандр изображен в позе молящегося богу. Поликл же, принявший прозвище Полихалка, со своей стороны одержал победу на четверке коней. На статуе он в правой руке держит священную повязку. Около него изображены два маленьких ребенка: один держит в руках колесо, другой тянется к повязке. Как гласит надпись на его статуе, Поликл одержал победы в конных состязаниях и на Пифийских, и на Истмийских, и на Немейских играх.

II

1. Статую панкратиаста (атлета, победившего во всех видах борьбы) сделал Лисипп. Этот муж первым из жителей как Акарнании, так и из самого Страта одержал победу в панкратии… и имя ему было (Ксенарх), сын Филандрида. Относительно же лакедемонян всем известно, что после нашествия мидян они из всех эллинов с наибольшим увлечением стали заниматься коневодством. Поэтому кроме тех статуй, которые я уже перечислил, здесь стоят следующие памятники спартанских коневодов — они стоят следом за памятником акарнанского атлета, а именно: Ксенарха, Ликина, Аркесилая и сына Аркесилая Лихаса. Ксенарху удалось одержать победы и в Дельфах, и в Аргосе, и в Коринфе. Ликин привел в Олимпию молодых жеребцов, и так как один из них получил отвод, то он пустил этих жеребят на состязание в беге со взрослыми конями и ими победил. Он поставил в Олимпии две статуи, работы афинянина Мирона. Что же касается Аркесилая и сына его Лихаса, то Аркесилай одержал две олимпийские победы, Лихас же, так как в то время лакедемоняне были исключены из состязаний, пустил свою колесницу от имени фиванского народа; когда же его возница победил, он сам своими руками увенчал его победным венком. За это гелланодики наказали его ударами бича. Из-за этого Лихаса, при царе Агисе, лакедемоняне предприняли поход против элейцев и дали битву внутри Альтиса. Когда эта война прекратилась, то Лихас поставил здесь статую, в записях же элейцев о победителях на Олимпийских играх значится не Лихас, а фиванский народ.

2. Рядом со статуей Лихаса стоит изображение элейского прорицателя Фрасибула, сына Энея, из рода Иамидов, который предсказал также и мантинейцам войну с лакедемонянами при царе Агисе, сыне Эвдамида; обо всем этом более подробно я буду рассказывать, говоря об Аркадии. На статуе Фрасибула изображена ползущей по правому плечу ящерица, а около него лежит, несомненно как жертвенное животное, собака, разрезанная пополам, так что видна печень. Известно, что издревле были приняты у людей гадания по внутренностям коз, овец и телят, а жители Кипра нашли, что (будто) можно гадать и по внутренностям свиней. Но никто не считает, что можно пользоваться внутренностями собак при гаданиях. По-видимому, Фрасибул установил какой-то особенный, ему только свойственный способ гадания по внутренностям собак.3. Так называемые прорицатели Иамиды ведут род от Иама, он же был сыном Аполлона и получил свой пророческий дар от него, как говорит в своих песнях Пиндар.

4. Рядом со статуей Фрасибула стоит изображение элейца Тимосфена, победившего в беге при состязании мальчиков; тут же и статуя милетца Антипатра, сына Клинопатра, одержавшего победу в кулачном бою среди мальчиков. Сиракузцы, которые привезли в Олимпию жертвы от Дионисия, старались деньгами подкупить отца Антипатра, чтобы он объявил своего сына родом из Сиракуз; но Антипатр, ставя ни во что дары тирана, громко объявил себя милетцем и на статуе сделал надпись, что родом он из Милета и что он первый из ионян посвятил статую в Олимпию. Его статуя — работы Поликлета, статую же Тимосфена создал сикионец Эвтихид, ученик Лисиппа. Этот Эвтихид изваял для сирийцев, живущих на Оронте, статую Тихи (Счастья), пользующуюся у местных жителей великим почетом.

В Альтисе возле статуи Тимосфена стоит статуя Тимона и сына Тимона Эсипа; последний изображен в виде мальчика, сидящего верхом на коне. Ведь и победа у мальчика была одержана верхом на жеребце. Тимон же был объявлен победителем в состязании на колеснице. Статуи Тимона и его сына — работы сикионца Дедала; он же сделал элейцам победный памятник в честь их победы над лакедемонянами в Альтисе. Надпись на статуе одного самосского кулачного бойца говорит, что поставил ее его наставник в борьбе Микон, и что самосцы из всех ионян являются лучшими в деле атлетики и мореходства, а о самом кулачном бойце, кто он такой, надпись ничего не говорит. 5. Рядом с ним находится о статуя Дамиска из Мессении, который одержал победу в Олимпии, будучи 12-ти лет отроду. И вот что для меня кажется очень удивительным: когда мессенцы должны были уйти из Пелопоннеса, их покинуло и счастье в состязаниях в Олимпии. Исключая Леонтиска и Симмаха из мессенцев, живших у (Мессенского) пролива, ни один мессенец — ни из Сицилии, ни из Навпакта, насколько известно, — не одержал победы в Олимпии, а сицилийцы, кроме того, говорят, что победившие были из древних жителей Занклы, а не мессенцы. А вот вместе с возвращением в Пелопоннес вернулось к ним и счастье в Олимпийских состязаниях: год спустя после основания Мессены, когда элейцы справляли праздник в Олимпии, этот самый Дамиск победил в беге мальчиков, а впоследствии у него были победы и в Немее и на Истме, когда он выступал в качестве пентатла.

III

1. В непосредственной близости от Дамиска стоит статуя какого-то мужа; на этой статуе нет его имени, но можно прочитать, что это посвящение Птолемея, сына Лага. В этой надписи Птолемей сам себя назвал македонянином, хотя он и царствовал в Египте. На статуе мальчика Хереи из Сикиона, выступившего в качестве кулачного бойца, есть надпись, гласящая, что он победил, будучи в юном возрасте, и что отцом ему был Херемон. Написано также, что эту статую сделал Астерион, сын Эсхила. За статуей Хереи стоят изображения мальчика София из Мессены и взрослого мужа из Элиды, Стомия; первый обогнал бежавших вместе с ним мальчиков, а Стомию, выступавшему в качестве пентатла, удалось одержать одну победу в Олимпии и три на Немейских играх. Надпись на статуе Стомия говорит еще, что, будучи начальником конницы у элейцев, он воздвиг трофей и что вражеский военачальник, вызвавший его на единоборство, был Стомием убит. Элейцы говорят, что убитый военачальник был родом из Сикиона и руководил сикионским войском и что они сами пошли походом против Сикиона вместе с беотийским войском по дружбе к фиванцам. 2. По-видимому, поход элейцев и фиванцев против Сикиона имел место после поражения лакедемонян при Левктрах.

Следом затем идет статуя кулачного бойца из Лепрея в Элиде Лабакса, сына Эвфрона, а за ней — статуя борца из той же Элиды Аристодема, сына Фрасида; он одержал также две победы и на Пифийских играх и в Немее. Статуя Аристодема — работы Дедала из Сикиона, ученика своего отца, Патрокла. Статую Гиппа из Элиды, победившего в кулачном бою в состязании мальчиков, создал Дамокрит из Сикиона, который считает своим учителем Крития из Аттики на пятой ступени: у самого Крития учился Птолих из Коркиры, учеником Птолиха был Амфион; Амфион учился у Писона из Калабрии, а у этого Писона — Дамокрит.

3. Кратин из Эгиры в Ахее был в свое время самым красивым из своих соплеменников и проявил величайшее искусство в борьбе. Когда в состязании мальчиков он победил своих противников, то элейцы дали ему разрешение поставить рядом с собой изображение и своего наставника. Его статуя — работы сикионца Канфара, сына Алексида, а учителем его был Эвтихид. Статую элейца Эвполема сделал Дедал из Сикиона; надпись на ней сообщает, что Эвполем одержал победу в Олимпии в состязании мужей в беге и что у него было еще два победных венка за состязание в качестве пентатла на Пифийских играх и еще венок за победу в Немее. Об Эвполеме рассказывают еще следующее: три гелланодика были поставлены наблюдателями бега, двое из них признали победу Эвполема, третий же счел победителем Леонта из Амбракии; за это Леонт добился от Олимпийского Совета наложения штрафа (за подкуп) на каждого из гелланодиков, которые признали победу Эвполема.

4. Статую Эбота ахейцы поставили по приказу Аполлона Дельфийского в 80-ю олимпиаду; победа же Эбота в беге была в 6-ю олимпиаду. Таким образом, как мог Эбот быть участником битвы при Платеях вместе со всеми остальными греками? Ведь столкновение с Мардонием и мидянами произошло в 75-ю олимпиаду. Мне необходимо рассказывать все, что рассказывают эллины, но верить всем их рассказам нет никакой необходимости. Все остальное, что случилось с Эботом, я расскажу, когда буду описывать Ахею.

Статую Антиоха сделал Никодам; родом Антиох был из Лепрея. В Олимпии он победил в панкратии атлетов один раз, а на Истме и в Немее в каждом этом месте состязаний но два раза. У лепреатов нет такого отрицательного отношения к Истмийским играм, как у элейцев; так, например, Гисмон из Элиды — статуя Гисмона стоит поблизости от статуи Антиоха, когда он, будучи взрослым атлетом, состязался в пентатле и одержал одну победу в Олимпии, вторую на Немейских играх, тем не менее от Истмийских состязаний, так же как и другие элейцы, он явным образом воздерживался. Говорят, что Гисмон, когда был еще мальчиком, то страдал воспалением нервов и что с этой целью он занялся пентатлом, чтобы от этих упражнений стать здоровым человеком и избавиться от болезни. Таким образом, благодаря этой болезни ему суждено было подготовиться к столь блестящим победам. Его статуя — произведение Клеона; в руках он держит древние гири.

За статуей Гисмона стоит изображение юного Никострата, сына Ксеноклида, из Гереи в Аркадии; он был победителем в борьбе. Его статуя работы Пантия, который принадлежал к школе Аристокла из Сикиона и был его учеником на седьмой ступени.

5. Дикон, сын Каллиброта, одержал пять побед в беге на Пифийских играх, три на Истмийских, четыре на Немейских в Олимпии одну во время состязания мальчиков и две другие во время состязаний взрослых атлетов; поэтому у него в Олимпии столь ко же статуй, сколько он здесь одержал побед. Когда он был мальчиком, то он был провозглашен (при победе) как житель Кавлонии, каким он и был на самом деле; впоследствии же он за деньги объявил себя сиракузянином. Кавлония была колонией ахеян в Италии, а основателем ее был Тифон из Эгиона. В войне, которую вели против римлян Пирр, сын Эакида, и тарентинцы, одни из италийских городов были опустошены римлянами, другие эпиротами; взятая кампанцами, которые составляли тогда у римлян главную часть союзников, Кавлония с тех пор оказалась окончательно обезлюдевшей.

Около статуи Дикона находится статуя Ксенофонта, сына Менефила, панкратиаста из Эгиона в Ахее, а дальше — статуя Пирилампа из Эфеса, одержавшего победу в длинном беге. Статую первого сделал Олимп из Сикиона, а статуя Пирилампа — работы одноименного с ним ваятеля, но родом не из Сикиона, а из Мессены, что у (горы) Итомы.

6. Статую спартанца Лисандра, сына Аристокрита, воздвигли в Олимпии самосцы. Первая надпись из сделанных ими гласит:

На многославном участке стою я властителя неба

Зевса; воздвиг меня здесь весь в Самосе народ.

Это объясняет, кем поставлена эта статуя, а затем следом идет восхваление самого Лисандра:

Славу бессмертную подвигов ты, о Лисандр,

заслуживши

Родине и для отца, доблести имя хранишь.

Ясно, что самосцы и другие ионяне, по пословице самих же ионян, "красят обе стены". Когда Алкивиад командовал афинскими морскими силами в ионийских водах, то многие из ионян раболепствовали перед ним, и медная статуя Алкивиада рядом с Герой Самосской была их приношением. Когда же при Эгоспотамах (Козьих реках) флот афинян был взят в плен, то самосцы воздвигли статую Лисандра в Олимпии, а эфесцы в храме Артемиды поставили статуи в честь самого Лисандра, а также в честь Этеоника, Фарака и других спартанцев, совершенно неизвестных в эллинской истории.

Когда дела вновь переменились и когда Конон победил в морской битве около Книда, у так называемой горы Дориона, перешли на другую сторону и ионяне, и (даже теперь) можно видеть в святилище Геры на Самосе воздвигнутые в честь Конона и Тимофея медные статуи, равно и в Эфесе около изображения Эфесской богини. Так бывает всегда, и все люди, подобно ионянам, раболепствуют перед силою.

IV

1. Рядом со статуей Лисандра стоит статуя эфесского кулачного бойца, который победил всех выходивших против него мальчиков — имя ему было Афиней, — и статуя панкратиаста, уже взрослого атлета, Сострата из Сикиона; прозвище ему было Акрохерсит, так как он, хватая противника за пальцы (акрай хейрон — "края рук"), ломал их и не раньше отпускал его, чем замечал, что тот отказывается от борьбы с ним. Он одержал на Немейских и Истмийских играх всего двенадцать побед, в Олимпии же и на Пифийских играх — на последних две победы и три в Олимпии. 2. 104-ю олимпиаду, когда Сострат в первый раз одержал здесь победу, элейцы не вносят в свои списки, так как состязания этот раз устраивали не они, но вместо них писейцы и аркадяне. Около статуи Сострата стоит изображение взрослого атлета Леонтиска; родом он был из Сицилии, из Мессены, находящейся у пролива. Он был увенчан победным венком амфиктионами и два раза элейцами; говорят, что способ борьбы у него был такой же, какой применял сикионец Сострат при панкратии; так и Леонтиск, не имея возможности повалить борющихся с ним, побеждал их, ломая им пальцы. Его статуя — работы Пифагора из Регия, не уступавшего никому в искусстве ваяния. Говорят, что он учился у Клеарха, тоже родом из Регия, который был учеником Эвхейра; а Эвхейр был родом из Коринфа и посещал школу спартанских мастеров Сиадра и Харта.

3. Что касается мальчика, показывающего себе голову лентой, то упоминание о нем да будет введено в мой рассказ ради Фидия и великого искусства Фидия в ваянии; чье же изображение создал здесь Фидий, этого мы не знаем. Элеец Сатир, сын Лисианакта, из рода Иамидов, одержал пять раз победу в кулачном бою в Немее, два раза на Пифийских играх и два раза в Олимпии; его статуя — работы афинянина Силаниона. Другой же художник аттической школы Поликл, ученик афинянина Стадиея, изваял статую юноши — панкратиаста Аминты, сына Гелланика из Эфеса.

4. У Хилона, ахейца из Патр, было две победы в Олимпии в борьбе взрослых атлетов, одна в Дельфах, четыре на Истмийских играх и три на Немейских. Он был похоронен на государственный счет ахейцами, и кончину ему суждено было найти на войне. Это доказывает надпись на его статуе в Олимпии:

Дважды в Олимпии в чистой борьбе один на один я

Между мужей победил, в Дельфах столько же раз;

Три я в Немее, четыре победы взял в Истме, который

Около моря лежит, Хилон, Хилона сын,

В Патрах. Когда ж на войне я погиб, всенародно ахейцы

С славой меня погребли доблести ради моей.

Такие сведения дает надпись. Если же мне надо заключить о войне в которой пал Хилон, основываясь на дате жизни Лисиппа, создавшего его статую, то, по-видимому, это или херонейская битва, где он сражался вместе со всеми остальными ахейцами, или битва при Ламии в Фессалии, в который он, побуждаемый личной своей доблестью и смелостью, один из ахейцев бросился в бой против Антипатра и македонян.

5. Следом за статуей Хилона стоят (две) другие статуи: одна носит имя Молпиона, и, как говорит надпись, он был увенчан элейцами; а о второй, на которой нет никакой надписи, сохраняется предание, что это Аристотель из фракийского Стагира; ее мог поставить или какой-либо его ученик или военный, так как (он мог знать, что) Аристотель пользовался большим значением у Антипатра, а раньше у Александра. Содам из Асса в Троаде, у подножия горы Иды, первый из живущих там эолийцев одержал победу в беге во время состязаний юношей. 6. Рядом со статуей Содама стоит статуя спартанского царя Архидама, сына Агесилая. Я не нашел, чтобы раньше этого царя Архидама лакедемоняне ставили за границей изображение какого бы то ни было своего царя; статую же Архидама они послали в Олимпию, помимо других причин, главным образом ввиду особого рода его смерти, так как его одного неизбежная (всем) участь постигла в варварской стране, и он один из спартанских царей, насколько известно, был лишен погребения. Но об этом я более подробно рассказывал в повествовании о спартанцах. Эванфу, родом из Кизика, достались победы в кулачном бою — одна в Олимпии в состязании взрослых, а на Немейских и Истмийских играх — в состязании юношей. Около статуи Эванфа поставлено изображение коневода и его колесницы, а на колеснице стоит маленькая девочка. Имя мужчине — Ламп, а родина его — самый молодой из македонских городов (Филиппы), названный по имени его основателя Филиппа, сына Аминты. В честь Киниска, кулачного бойца из Мантинеи, статую изваял Поликлет. 7. Эрготел, сын Филанора, одержал в Олимпии две победы в длинном беге и столько же других побед на Пифийских, Истмийских и Немейских состязаниях; говорят, что вначале он был не гимерцем, как гласит надпись на его статуе, а критянином из города Кноса; но изгнанный из Кноса своими политическими врагами во время мятежа, он прибыл в Гимеру, получил там право гражданства и удостоился многих других почестей. Поэтому естественно, что он желал, чтобы на состязаниях его объявляли жителем Гимеры.

V

1. На высоком пьедестале стоит произведение Лисиппа; оно изображает человека самого огромного из всех людей, кроме так называемых героев или если действительно до времени героев было какое-либо другое смертное племя. Но из людей нашего времени самым огромным является вот этот Пулидамант, сын Никия. 2. Родной город Пулидаманта Скотусса в наше время был уже необитаем; ферский тиран Александр во время мира захватил этот город и всех мужчин из числа жителей Скотуссы, собравшихся в театре — случилось так, что в это время у них шло народное собрание, — он всех их перестрелял, окружив пельтастами (легковооруженными) и стрелками; все остальное население, которое по возрасту было способно к военной службе, перебил, а женщин и детей продал в рабство, чтобы вырученными деньгами заплатить жалованье наемникам. Это несчастье с жителями Скотуссы произошло в архонтство Фрасиклида в Афинах, в 102-ю олимпиаду, когда одержал свою вторую победу Дамок из Фурий, во второй год олимпиады. Горсть скотуссцев, уцелевшая благодаря бегству и жившая некоторое время в городе, вновь должна была покинуть его вследствие своей слабости и беспомощности, когда божество уготовало вторично гибель для всех эллинов в войне с македонянами. 3. Блестящие победы в панкратии были уже (и раньше) у других; Пулидамант же, кроме этих победных венков за панкратий, заслужил хвалу и за многие другие подвиги. В горной части Фракии, которая находится по ту сторону реки Песта, протекающего через область абдеритов, много разных диких животных, в том числе водятся там и львы, которые некогда, напав на верблюдов, везших продовольствие для войска Ксеркса, причинили ему много неприятностей. Часто эти львы бродили и по области около Олимпа; один склон этой горы обращен к Македонии, другой — к Фессалии и реке Пенею. Вот тут-то, у Олимпа, Пулидамант одолел льва, огромное и могучее животное, не имея никакого оружия. Побудило его на такой смелый поступок честолюбивое соревнование с подвигами Геракла, потому что сохранилось предание, что таким образом Геракл одолел немейского льва. Сверх этого сохранилась память и о другом удивительном подвиге Пулидаманта: войдя в стадо быков, он самого огромного и самого дикого схватил за заднюю ногу и держал его за копыто; и как бык ни бросался и ни отбивался, он его не отпускал, пока, наконец, спустя долгое время, бык, рванувшись изо всех сил от него, не оставил в руке Пулидаманта свое копыто. Говорят, что он остановил колесницу с возницей, мчавшуюся во весь опор: ухватившись одной рукой за задок колесницы, он сдержал на месте одновременно и коней и возницу. Дарий, побочный сын Артаксеркса, который с согласия персидского народа низложил законного сына Артаксеркса Согдия и сам вместо него взял царскую власть, так вот когда персидским царем был этот Дарий (Ох), узнав о подвигах Пулидаманта, он отправил за ним послов и обещанием больших даров убедил его прибыть в Сузы и явиться (к его двору) пред его царские очи. Там, вызвав на борьбу троих из персов, из числа так называемых бессмертных, Пулидамант их победил, убив сразу всех троих. Одни из перечисленных мною подвигов Пулидаманта изображены на пьедестале его статуи в Олимпии (в виде барельефов), а о других говорит нам надпись. 4. Но в конце концов пророчество Гомера сбылось и по отношению к Пулидаманту, так же как оно раньше сбывалось для тех, кто слишком полагается на свою силу: и ему пришлось погибнуть от собственной силы. В летнее время Пулидамант со своими сотоварищами по пирушке вошел в пещеру. И вот по воле какого-то злого демона в этот момент потолок пещеры треснул, и ясно было, что вот-вот он сейчас обвалится и что он продержится очень короткое время. Когда почувствовалось приближение несчастия и когда остальные в страхе обратились в бегство, Пулидамант решил остаться там и, подняв кверху руки, хотел поддержать рушащуюся пещеру и не дать одолеть себя скале. Там и нашел он себе кончину.

Date: 2015-06-11; view: 250; Нарушение авторских прав