Ночное пробуждение Пилата

62:(каталог-132)

На балконе появляется Афраний с докладом, что ему не удалось предотвратить убийство Иуды, и что он готов идти под суд и в отставку. Прокуратор, подумав, отклоняет просьбу об отставке. Афраний обещает завтра же начать официальное и беспощадное расследование по обнаружению убийц и их наказанию. Основная трудность состоит в том, что члены Синедриона упорно настаивают, что никому (в том числе и Иуде) никакие деньги не выплачивались. А предположение, будто Иуда донес Синедриону на Иешуа, неоправданно порочит это почтенное и уважаемое учреждение. И речи быть не может о том, что Синедрион был как-то заинтересован в казни Иешуа. Пилат соглашается, что такая позиция Синедриона может очень осложнить процесс расследования. В то же время надо приложить все усилия, чтобы сотрудничество с Синедрионом продолжалось, развивалось и крепло.
"-Да, Афраний, вот что внезапно мне пришло в голову: не покончил ли он сам с собой?
-О нет, прокуратор, - даже откинувшись от удивления в кресле, ответил Афраний, - простите меня, но это совершенно невероятно!
-Ах, в этом городе все вероятно! Я готов спорить, что через самое короткое время слухи об этом поползут во всему городу.
Тут Афраний метнул в прокуратора свой взгляд, подумал и ответил:
- Это может быть, прокуратор." (с.446)
Неожиданно прокуратор вспоминает, что когда-то он занял у Афрания немного денег и поэтому хотел бы вернуть долг, поскольку и о безделице нужно обязательно помнить (хотя это было действительно давно). Очень кстати в кабинете прокуратора совершенно случайно оказывается тяжелый кошель с золотом.
Между прочим, предчувствие не обмануло Пилата. Действительно, вскоре по городу поползли упорные слухи о самоубийстве раскаявшегося Иуды. Ничего удивительного в этом нет, поскольку такой опытный администратор, как Пилат, столько лет прослуживший на востоке, естественно хорошо знал нравы и обычаи местного народа.