Глава 8. ДИСКРЕДИТАЦИЯ

Ярослав и Джон сидели в своем офисе, изолировавшись от всех, и обсуждали ход реализации намеченного плана. Они провели за беседой уже несколько часов, детально разбирая каждый аспект, каждую даже самую маленькую проблему, возникающую в процессе работы над тем или иным начинанием. Время от времени они связывались с руководителями проектов, ведущими менеджерами заводов и другими ключевыми специалистами для консультаций или чтобы отдать необходимые указания. Покончив с текущими делами, Перри откашлялся и с торжественным видом достал из кейса листы контракта.

— Яр, могу тебя порадовать — владельцы фирмы «КОР» сегодня подписали договор о ее продаже, — довольно улыбаясь, сказал он. — Я оставил эту новость на десерт, чтобы ты получше почувствовал ее вкус. Правда, я до сих пор не понимаю, как нам это удалось?

— Спасибо, Джон. Новость действительно приятная и, что важно, своевременная. Это означает, что мне скоро придется сыграть по-крупному с Президентом Ченом. Что ж, мы почти готовы, не правда ли?

— Да, за последние месяцы сделано очень много, все идет по намеченному плану. По некоторым пунктам даже с опережением.

Ярослав немного задумался и тут же перешел на интересующую его тему: — Джон, а «Голубую молнию» и «Черную луну» уже переоборудовали?

— Работы в стадии завершения. Обе яхты находятся на нашей верфи на Марсе. Через две недели их перегонят в космопорт «Виктория-1». Мы оснастили их, словно новейшие крейсера. Установили пусковой комплекс самонаводящихся ракет, в том числе с проциониевыми боеголовками, двенадцать сверхмощных лазерных пушек, четыре аннигиляционные и четыре пучковые пушки с автоматическими системами слежения за целью, две плазменные пушки-автомата. Добавь сюда последнюю новинку фирмы «Беттл» — сверхмощный радар, равного которому по дальности действия и разрешающей способности нет ни на одном корабле во всех известных нам мирах, и, наконец, изюминка — система «невидимка». С последней новинкой ты знаком, поэтому рассказывать о ней не буду.

Перри перевел дыхание и дополнил: — Кроме того, мы заменили на новые все двигатели, увеличили мощность генераторов и аккумуляторов, объем памяти и быстродействие главного компьютера… Я думаю, ты будешь доволен. Разумеется, все изменения и дополнения из твоего списка также выполнены.

— Большое спасибо, Джон. Наши ребята неплохо поработали. Надо бы их поощрить. Проследи за этим. У меня все. Не буду отвлекать тебя от дел.

Ярослав вышел в приемную и, поймав на себе взгляд Элис, полный укора, улыбнувшись, сказал ей: — Элис, детка, извини меня, что до сих пор не выполнил своего обещания. Прости, закрутился… Вот что, собирайся, поедем обедать в «Пеликан». Ты не возражаешь?

— Сейчас я буду готова, — просияв, ответила Элис и принялась прихорашиваться перед зеркалом.

Джон Перри зарылся в бумаги, погрузившись в работу. Час летел за часом, и он, почувствовав усталость, потянулся в кресле, массируя пальцами шею. Захотелось кофе, но едва он повернулся к видеофону, как тот неожиданно включился и на экране появилось хорошенькое личико Элис. Перри удивился и спросил: — Элис, что-то случилось? Я только захотел кофе…

— Господин директор, к вам посетители из Налоговой инспекции и Экономической комиссии.

— Пригласи их, Элис… — слегка растерявшись, ответил Джон, недоумевая по поводу визита. — Да, и принеси нам кофе… покрепче.

— Хорошо, господин директор.

В кабинет вошли двое. Главного налогового инспектора Руди Мюллера Джон Перри хорошо знал. Второй, высокий худощавый брюнет средних лет, представился Крисом Матье, советником Комиссии.

— Прошу вас, господа, присаживайтесь.

Гости сели, и Джон вопросительно посмотрел на них, как бы спрашивая о цели визита. Те молча переглянулись, уступая друг другу право начать разговор.

— Так в чем дело? Чему обязан вашим визитом?

— Господин Перри, у нас есть сведения, что вы укрыли от налогообложения весьма крупную сумму, равную… — советник Матье запнулся, заглянул в свои документы, -… 535 миллиардам листам.

— Но господа!.. — с негодованием воскликнул Джон.

Его прервал Мюллер: — Эти сведения точны, господин Перри. Абсолютно точны! — Он жестко посмотрел в лицо собеседнику и продолжил: — Эти деньги вложены в покупку фирмы «КОР», не правда ли, господин Матье?

— Да, контракт подписан вчера, а сегодня утром зарегистрирован в Комиссии.

— Ну и что? — перешел в атаку Перри. — Это еще не доказывает обоснованности ваших обвинений. Мы использовали средства резервного фонда, который законодательством не запрещен.

— И вы можете предоставить документы, подтверждающие законность подобных операций и происхождения столь значительных средств? Кроме того, у нас имеются данные, «что вы использовали для своих личных целей специальный кредит, выделенный вам Правительством для выполнения государственного заказа на продукцию военного назначения. Это скандал! Если вы не сможете аргументировать абсолютную законность своих операций, то мы будем вынуждены наложить на вашу фирму штраф в более чем триллион листов и потребовать от банков заморозить ваши счета до выяснения всех обстоятельств. От лица Перри отхлынула кровь: — Да вы что, господа! Вы же толкаете нас к банкротству! Ведь мы всегда были прилежными налогоплательщиками, не так ли, господин Мюллер? Наша фирма выполняла заказы Правительства без малейших замечаний. Неужели нельзя спокойно разобраться, не угрожая такими драконовскими мерами? Я уверен, мы сможем доказать, что действовали в рамках закона.

— Джон, лично к вам и господину Самарину я всегда относился хорошо… Но дело есть дело. Я не могу поступиться законом даже ради своих друзей. Увы, мне кажется, вы оступились и должны реабилитировать себя сами. Для вас я могу сделать лишь одно… Оставить в тайне все обстоятельства этого дела до полного его разрешения. Надеюсь, что господин Матье поддержит меня в этом.

— Если не будет обнаружено отягчающих обстоятельств, то все подробности останутся между нами. В противном случае не избежать публичного рассмотрения дела на Комиссии.

— Но это для нас смерти подобно! Репутацию фирмы, завоеванную веками упорного и честного труда, можно уничтожить в одночасье. Ведь банки перестанут сотрудничать с нами…

— Все в ваших руках, господин Перри. Ждем ваших объяснений не позже чем через три дня. Через неделю будет заседание Комиссии. От вас зависит, появится ли в ее повестке ваше дело, — сухо сказал Матье и встал, давая понять, что разговор окончен.

Оставшись один, Перри нервно закурил и достал из бара бутылку коньяка, но поставил ее назад, передумав. Открыв дверь кабинета, он спросил с порога: — Элис, Ярослав не появлялся?

— Нет, господин директор, не появлялся. После обеда он подвез меня и куда-то уехал. Мне он не сказал, куда… Что-то произошло?

Джон только махнул рукой и скрылся за дверью. Он вызвал по гиперсвязи Ярослава и рассказал ему о случившемся.

— Что нам делать, Яр?

— Успокойся, Джон, все нормально, — ответил Ярослав, внимательно выслушав его рассказ. — Прошу тебя, сделай так, чтобы у этих господ подозрения относительно нас укрепились.

— Ты в своем уме, мой мальчик?! Усугубить и без того непростое положение? Мы же навсегда погубим свою репутацию и репутацию фирмы! Мы погубим дело наших предков, все, что с таким трудом создавалось!..

— Так надо, Джон. Мне нужна дискредитация нашей фирмы в глазах общества, банков, промышленников. Мне нужно, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что мы нечисты на руку, а теперь и приперты к стене. Необходимо, чтобы наше положение выглядело абсолютно безвыходным. Это исходные для начала большой игры с Президентом Ченом. Все должно выглядеть абсолютно достоверно. Ты понял меня, Джон?

— Понял… Ты хочешь пожертвовать всем ради выполнения своего задания?

— Пойми, на карту поставлено гораздо больше, чем репутация фирмы и наша личная. И еще… Репутацию мы восстановим, уверяю тебя. Но пока придется пострадать. Так надо.

Джон Перри откинулся в кресле, закрыв глаза и обдумывая положение.

«Старею… — подумал он с раздражением и грустью. — Приходится тащить все дела одному. Если бы Ярослав больше занимался фирмой… Ах, Яр… А какие надежды подавал! Если бы не твоя „Контора“, тебе не было бы равных среди инженеров. Жаль, что твоего отца уже нет, он-то не допустил бы этого».

Через несколько дней Ярослав вошел в кабинет к Джону. Тот поднялся из кресла и взволнованно взмахнул газетой.

— Читал?!

— Это «Экономическое обозрение»? Читал… Ты лучше включи гипервизор, тогда и услышишь. Нас разносят в пух и прах, обвиняя во всех смертных грехах. Все идет замечательно!

— Ты так спокоен! Мне бы твою выдержку…

— Джон, действительно все нормально. Ситуация под контролем. Для моего дела чем все хуже — тем лучше. Больше шансов на то, что привлеку внимание Имперского Разведывательного Управления Рэйна к своей персоне. Они, конечно, станут проверять и перепроверять все до мелочей, прежде чем выйдут на контакт, а уж при вербовке будут предельно осторожны. Именно поэтому нужно, чтобы наша дискредитация была громкой и абсолютно достоверной. Фальшь они быстро распознают, и тогда все полетит к черту, вся операция. Так что, Джон, крепись. Стисни зубы и крепись! Ты должен выглядеть так, будто все происшедшее — дикая несправедливость. Высказывай побольше резких суждений по отношению к Налоговой инспекции, Комиссии, Правительству да и к самому Президенту. Пусть журналисты разнесут по свету нашу обиду. Придется разыграть весь этот спектакль.

— Яр, не по душе мне все это. Но раз надо, так надо. Придется играть.

— Вот и хорошо. Остается сделать последний мазок в нашей мрачной картине — испортить отношения с банками. Хотя они уже и без нашего участия основательно подпорчены.

— А как мы будем существовать дальше? Без денег, без кредитов и заказов?

— Джон озабоченно посмотрел на друга. — Мы же действительно пойдем ко дну.

— Не пойдем. И деньги, и заказы появятся, да в таких размерах, о которых мы раньше и не мечтали. Только все будет происходить в полной секретности. Нужно поработать с нашими людьми. Соответствующее прикрытие будет осуществляться на самом высоком уровне. Полностью нас не закроют даже официально. Работать будем. Налоговая инспекция и Комиссия установят формальный контроль над фирмами, но это ничего не изменит.