Путь четвертый – ex gradibus rei доказательство от степеней бытия

”Ни одно из доказательств Фомы не породило столько различных толкований сколько это”, – утверждает Жильсон. [11, 77]

Доказательство, исходящее из степеней совершенства, положенное в основу четвертого пути мы без труда можем отыскать в «Монологионе» («Monologium») Ансельма Кентерберийского. В целом у Ансельма оно сводится к двум посылкам и выводу:

1. Само собой, разумеется, что во вселенной различают степени совершенства. Например, степень благости.

2. Некоторые из вещей предполагают конечность и ограниченность. «Количественное измерение, например, предполагает ограниченность, ведь, сколько бы большее количество не мыслилось, всегда можно помыслить еще большее». [17, 429] Но некоторые из существ характеризуются совершенством, не предполагающим как таковые конечности и ограниченности. Они черпают свое совершенство из бытия, которое есть совершенство как таковое в абсолютной и неограниченной форме.

· Таким образом степени блага свидетельствуют о существовании абсолютного блага, степени мудрости – о существовании абсолютной мудрости и т.д. [17, 91]

Представленная в первых трёх главах «Монологиона» линия доказательства и повторяется, собственно, в ЧЕТВЕРТОМ ПУТИ Аквината. Но, конечно, Ансельм гораздо больше известен благодаря своему знаменитому онтологическому аргументу, выдвинутому в «Прослогионе» («Proslogium»), который имел тенденцию в той или иной форме воспроизводиться различными философами вплоть до наших дней. И об отношении Фомы к онтологическому аргументу уже говорилось выше.

Хотя еще Аристотель доказывает, что «там, где есть лучшее, есть и наилучшее и, если одни вещи лучше других, то отсюда следует и существование самого лучшего – божественного» [41].

В доказательстве, представленном им в «Сумме теологии», Фома прямо ссылается на текст Аристотеля из II книги «Метафизики», говорящий, что вещи, обладающие высшей степенью истинности, обладают и высшей степенью бытия:

”Правильно также и то, что философия называется наукой об истине… Но истину мы не знаем, не зная причину. А изо всех вещей данную природу в наибольшей мере каждый раз имеет та, благодаря которой такие же свойства есть и у других; как, например, огонь – наиболее тепел, потому, что он и для всех других вещей является причиной тепла. Поэтому и наиболее истинным будет то, что для дальнейших вещей составляет причину истинности их. Тогда, следовательно, причины вечно существующих вещей должны всегда быть наиболее истинными: они ведь истинны не время от времени, и у них нет какой-нибудь причины, которая даёт им бытие, но они сами <дают его> всему остальному; и, таким образом, в какой мере каждая вещь причастна бытию, в такой и к истине” [42].

В другом месте «Метафизики» Аристотель показывает, что существует высшая степень истинности: ”…должно существовать нечто истинное, к которому более близко то, что истинно. И если даже его нет, то уж во всяком случае, имеется более надёжное и более истинное” [43].

В самом деле, из двух ложных высказываний, одно всегда является более ложным, и, следовательно, другое более истинным. Но, как таковое, более или менее истинное определяется тем, в какой степени оно приближено к абсолютно истинному, а значит, истинному самому по себе. Так же обстоит дело и с понятием бытия. Учтя вышесказанное, можно заключить, что ”существует нечто, обладающее бытием само по себе и в высшей степени. Его мы и называем Богом” [44].

В «Сумме теологии» Фома разъясняет, что намеревается извлечь своё доказательство из различных степеней свойств, обнаруживаемых в вещах:

Четвертый путь исходит из различных степеней, которые обнаруживаются в вещах. Мы находим среди вещей более или менее совершенные, или истинные, или благородные; и так обстоит дело и с прочими отношениями такого же рода. Но о большей или меньшей степени говорят в том случае, когда имеется различная приближенность к некоторому пределу: так, более теплым является то, что более приближается к пределу теплоты. Итак, есть нечто в предельной степени обладающее истиной, и совершенством, и благородством, а следовательно, и бытием; ибо то, что в наибольшей степени истинно, в наибольшей степени есть, как сказано в II кн. "Метафизики", гл.4. Но то, что в предельной степени обладает некоторым качеством, есть причина всех проявлений этого качества: так, огонь, как предел теплоты, есть причина всего теплого, как сказано в той же книге. Отсюда следует, что есть некоторая сущность, являющаяся для всех сущностей причиной блага и всякого совершенства; и ее мы именуем Богом.

Если посмотреть на это доказательство в сравнении с предыдущими, то оно, как справедливо выразился Жильсон, ”Довольно уязвимо как с концептуальной, так и с онтологической точек зрения”. [11, 78] Постоянно обращаясь к чувственному опыту, выбирая в качестве примеров теплоту и огонь, Аквинат старается построить свои утверждения на более эмпирической основе, чтобы, по-видимому, сгладить, нивелировать ощущение того, что здесь совершается скачок от абстрактного понятия (истина) к онтологическому утверждению (бытие).

Действительно, в вещах возможно обнаружить различные степени истинности и бытия, но Фома идёт дальше: он приходит к выводу, что есть некая наивысшая степень истинности. Как можно заметить, вышеприведённый фрагмент «Суммы теологии» касающийся четвёртого пути, показывает нам, что это наивысшее сущее (maxime ens), обладающее бытием в предельной степени, является универсальной причиной бытия; из чего следует, что она может быть только Богом.

Приводимый Фомой пример более или менее тёплого, всего лишь сравнение, руководства, помогающее нам понять основной тезис. Но с того момента как Аквинат полагает существование чего-то ”в предельной степени обладающего истиной”, в то же время обладающее и высшей степенью бытия, его высказывание ”либо лишено смысла, либо он просто имеет в виду наивысшую степень сущего, которая есть Бог”. [11, 79]

В «Сумме против язычников» Фома ссылается на платоническое учение о причастности к первому и наивысшему: ” Некоторые же чтут в познании Бога по причине достоинства самого Бога; это платоники. Ибо они полагали, что всё существующее в силу причастности сводимо к тому, что существует через свою сущность, то есть к первому и наивысшему: так, всё, что является огненным в силу причастности, сводится к огню, являющемуся таковым по своей сущности. Таким образом, если всё существующее причастно бытию и по причастности является сущим, то над всеми вещами необходимо должно быть само бытие по своей сущности (ipsum esse per suam essentiam), то есть то, сущность чего составляет его собственное бытие. Это и есть Бог: достаточнейшая, достойнейшая и совершеннейшая причина всего бытия, к которому причастно бытие всего существующего ”[45].

Доказательство суммы теологии заканчивается ссылкой на понятие причинности, но ”её назначение вовсе не в том, чтобы установить наличие наивысшего Сущего: оно уже доказано. Она просто призвана помочь нам увидеть в этом первом Сущем, полагаемом превыше всего, причину всяческого совершенства, которое открывается во вторичных сущих. Эта ссылка ничего не прибавляет к доказательству как таковому; она просто уточняет его вывод”. [11, 71]

Все возражения Фомы против доводов a priori в пользу существования Бога сводятся к тому, что невозможно принимать исходным пунктом доказательств рассмотрение божественной сущности; значит, со всей необходимостью, приходится полагать её в чувственных вещах, даже, точнее сказать – ”в чувственном”: ”По закону своей природы человек приходит к умопостигаемому через чувственное, ибо все наше познание берет исток в чувственных восприятиях” [46]. А ”чувственное” – совсем не обязательно материально. Фома воспринимает чувственное во всей его целостности, со всеми условиями, которых оно требует согласно томистскому учению.

Св. Фома никогда не изменял свои взгляды относительно того, что если существуют низшие степени совершенства и бытия, то, несомненно, предполагается и наличие сущности, где эти совершенства и бытие существуют в наивысшей степени. Частичное обладание совершенством и обладание им от некоей причины, у Фомы являются словно бы синонимами. Это становится ясным при рассмотрении следующих его слов: ”Поскольку же причина может сообщать лишь то, чем обладает сама, постольку не имеющее совершенства в самом себе или имеющее его лишь отчасти получает его от того, что обладает им само по себе и в наивысшей степени” [47].

Но это вовсе не простое приведение понятий к абстракции. Очевидно, что здесь присутствуют:

· и рациональные начала, трансцендентные чувственному познанию,

· и само чувственное, служащее экзистенциальной основой доказательства.

Именно опираясь на эту основу, мы можем взойти к Богу.