Глава 25. Нить ускользает из рук

под рубашкой украденный каравай. Скат со всех ног мчался сквозь толпу, заполняющую рыночную площадь. Позади он слышал разъяренные крики булочника:

«Держи его, держи вора!» Несколько человек не очень охотно попытались поймать мальчишку, но симпатии бедняков явно были на стороне Ската. Чтобы не оставлять свой товар без присмотра – тогда бы он не досчитался и других караваев, – булочник скоро прекратил погоню и вернулся к своей тележке.

Голод терзал пустой желудок Ската; гибель Тима оставила его без заработка, уже три дня он не находил работы и почти ничего не ел. Кража каравая была отчаянным предприятием, но Скат не мог больше терпеть сосущую боль в животе.

Настороженно озираясь, мальчишка добрался по грязным переулкам до полуразрушенного склада на западной окраине Нижнего города, своего теперешнего жилища. После пожара одна стена рухнула, все здание воняло застарелым дымом, но чердак уцелел. Скат осторожно перелез через груды мусора и взобрался по самодельной лестнице наверх.

Лучи заката освещали часть пола, но большая часть чердака уже тонула в сгущающихся тенях. Серые голуби, гнездившиеся под крышей, с подозрением вытянули шеи, когда Скат заглянул через край люка.

– Кабер, ты тут?

Никакого ответа.

Скат облегченно перевел дух. Кабера он не видел уже неделю и ничуть об этом не сожалел. Старший мальчишка обеспечивал, конечно, какую‑то защиту, но был ленив и в последнее время завел манеру лупить Ската, если тот не приносил еды им обоим.

Скат подошел к ржавой жаровне, стоящей посередине чердака, и потянулся за растопкой. Его рука как раз коснулась горшка с углями, когда он заметил какое‑то движение позади себя.

Скат был шустрый паренек, но на этот раз он оказался недостаточно шустрым. Прежде чем он успел вскочить, кто‑то накинул ему на голову плотный плащ и прижал руки к бокам.

«Легавые!» – в ужасе подумал Скат.

Он отчаянно вырывался, понимая, что борется за собственную жизнь, и почувствовал удовлетворение, когда ему удалось сильно ударить кого‑то ногой. Раздался тихий стон боли, но тут же сильные руки обхватили брыкающиеся ноги мальчишки. Тот, кто набросил на него плащ, держал теперь Ската на весу, стиснув так крепко, что он едва мог пошевелиться.

– Мы не причиним тебе вреда, – сказал человек, державший мальчишку за руки. Голос был мужской и добродушный. – Я только хочу узнать про Тима.

– Ничего я не знаю! – захныкал Скат, беспомощно извиваясь.

– Ох, давай сразу прекратим это, ладно? Говорят, именно ты видел, как все случилось. Мне только нужно поговорить с тобой об этом. Успокойся, и я позабочусь о том, чтобы твоя помощь была вознаграждена.

Скат еще несколько секунд пытался вырваться, его худое тело напряглось как струна, но наконец он сдался. Кто бы ни был тот, кто его держал, он явно не собирался ослабить хватку.

– Ладно, расскажу. Только отпусти меня.

– Поставь его на пол.

Скат почувствовал, что его ноги свободны, хотя человек, стоящий сзади, все еще крепко держал его поперек туловища, прижимая руки к бокам.

– Будешь вести себя как следует?

– Сказал же, что буду! – промямлил Скат, сердце которого отчаянно колотилось.

– Сядь там, где стоишь.

Скат подчинился и тут же вскрикнул от страха: ему на колени опустилось что‑то тяжелое. Выглянув из‑под края плаща, он увидел, что это мешок из грубого холста.

– Ну‑ка открой его, – предложил человек, который стоял позади. Скат видел сапоги еще одного, того, который пока молчал.

Дрожащими руками Скат развязал суму и с изумлением обнаружил там круг колбасы, ломоть сыра и полдюжины вареных яиц. Вкусный запах был невыносимо соблазнителен, но мальчишку все еще не покидали подозрения. Тот, который с ним разговаривал, разговаривал как аристократ. Что ему нужно от Тима?

– Все в порядке, – заговорил второй, впервые нарушив молчание. Голос тоже оказался мужским. – Давай ешь. Судя по виду, ты в этом нуждаешься.

Запах копченой чесночной колбасы поборол сомнения Ската. Моля богов, чтобы она не оказалась отравлена, мальчишка откусил кусочек, потом еще.

– Так что случилось с Тимом? – спросил первый.

– Упал с крыши, вот и все, – с набитым ртом ответил Скат.

– Тим упал?

Скат пожал плечами, грязными пальцами начиная чистить яйцо.

– Я сам видел, как он свалился. Не кричал и ничего такого, просто свалился.

– Никто так и не нашел его тела. Ты уверен, что он был мертв?

– Конечно! – фыркнул Скат. – Думаешь, я не проверил? Подонок ведь мне не заплатил. Голова у него лопнула, шея была сломана. И у него с собой не оказалось ни гроша, даже нож куда‑то делся.

Его невидимый собеседник на секунду, казалось, задумался.

– А ты что там делал? За что он должен был тебе заплатить?

– Ну… – Скат повертел головой. – Пожалуй, могу рассказать – ведь он мертвый и все такое. Я следил за домом, тем самым, с которого он упал.

– А что это за дом?

– На улице Парусинщиков. В нем еще комнаты сдаются. Тим велел мне следить, не покажутся ли там какие странные типы, особенно взломщики и ползуны. И еще мусорщики.

– И долго ты следил за тем домом?

– Почти неделю. – Колбаса была хороша, лучше он никогда не пробовал. Это заставило его с надеждой добавить: – И одного я видел. Прай‑Таракан ходил туда в тот день, когда Тим свалился.

– Тим объяснил тебе, зачем нужно высматривать этих ребят?

– Нет, да я и не спрашивал. Когда Тим хотел, чтобы что‑то было сделано, ты делал это, вот и все, – сообщил Скат и выразительно добавил: – И он заплатил бы мне, если бы его не убили.

Человек дружелюбно засмеялся.

– Настоящий человек чести, наш Тим. Ты видел кого‑нибудь на крыше или слышал что‑нибудь странное, перед тем как Тим упал?

Скат рассеянно раздавил вошь на рукаве и надолго задумался.

– Нет, вроде ничего.

– Зачем вообще он полез на крышу?

– Сказал, что хочет подслушать разговоры в комнате того парня, что живет на верхнем этаже, за которым он следил. Оттуда‑то он и свалился, как раз от того окна. Вы ведь не собираетесь разделаться со мной. а?

– Нет, но позволь дать тебе совет. Держись тише воды, ниже травы и не болтай. Неизвестно, кто еще может тобой заинтересоваться. А теперь сиди смирно, пока мы не уйдем. Мне не хотелось бы обойтись с тобой грубо после того, как ты так нам помог.

– Да я с места не двинусь!

Сильная рука многозначительно сжала плечо мальчишки.

– И никому ни слова о нашем посещении, понятно?

– Ясно! Вы тут никогда и не были!

Рука отпустила плечо Ската. Он услышал топот сапог, потом скрип лестницы, потом наступила тишина. Паренек заставил себя дважды досчитать до ста, прежде чем рискнул стянуть с головы плащ. Когда ничего не случилось, он разжег лучину и обнаружил рядом с жаровней острый кинжал и маленький мешочек с монетами. В нем оказалось не меньше сестерция медяками.

Аристократы или нет, эти парни кое‑что смыслят в жизни, изумленно подумал Скат. За золотую или серебряную монету в этом квартале оглянуться не успеешь, как получишь нож в живот, особенно если ты всего лишь тощий бездомный малыш. Но медяк можно потратить без опасений, а этого сокровища хватит на месяц, а то и больше. Скат повертел в руках кинжал с чувством, похожим на благоговение, и попробовал остроту лезвия на ногте. Пусть теперь Кабер только попробует его ударить! Собрав свое скромное имущество и прихватив те вещички Кабера, что могли пригодиться. Скат отправился искать себе новое пристанище.

– Похоже на несчастный случай, – сказал Алек, когда они отошли на порядочное расстояние от развалин склада. – Должно быть, он поскользнулся, спускаясь по черепице, совсем как я раньше.

На лице Серегила было написано сомнение.

– Трудно поверить, что Тим мог упасть. Он всю жизнь лазил по крышам. И еще меня беспокоит исчезновение ножа. Тим вытаскивал клинок только тогда, когда собирался пустить его в дело. Если бы нож был в ножнах, когда Тим упал, Скат забрал бы его. А он ведь сам сказал, что ножа не оказалось. К тому же, если бы Тим упал и покатился по черепице, она бы загрохотала, и мальчуган услышал бы.

– И что произошло с телом? – размышлял вслух Алек. Они с Серегилом уже побывали во всех склепах. – Судя по рассказу парнишки, Тим не мог просто подняться на ноги и уйти.

Серегил пожал плечами.

– В Римини найдется немало странных типов, которые готовы заплатить за труп.

– Кто, например? – поморщился Алек.

– Ох, по большей части безумцы и любопытные. Был когда‑то один человек, аристократ к тому же, который хотел узнать, в каком органе находится душа. Известно, что и художникам бывают нужны тела, и скульпторам. Я помню, однажды казнили женщину, которая использовала скелеты как основу для статуй, которые она отливала для монастыря Далны. Тогда рассказывали, что жрец заглянул в ее мастерскую, чтобы узнать, как идет работа, и нечаянно опрокинул одну из глиняных моделей в человеческий рост. Голова ударилась об пол у ног жреца и раскололась; внутри оказались самые настоящие челюсти.

– Ты шутишь!

– Клянусь Создателем, истинная правда. Валериус сотни раз рассказывал эту историю с моралью: «Сжигайте трупы сразу или не беспокойтесь!» Что касается Тима, впрочем, рядом мог оказаться некрофил или просто несчастный оголодавший бродяга…

– Достаточно, идею я уловил, – прорычал Алек. Он понятия не имел, кто такие некрофилы, да и не хотел этого знать; мысль о людоедстве сама по себе была достаточно тошнотворной.

– Что? Ох, прости. Если отвлечься от подобных вероятностей, я думаю, скорее всего Рител или кто‑то из его сообщников поймал Тима, когда тот шпионил, а потом предусмотрительно избавился от тела. Лучше нам самим заглянуть теперь туда.

Они дождались, пока совсем стемнело, и отправились на улицу Парусинщиков. Обитатели интересующего их дома еще не ложились и были заняты ужином. Стук мисок заглушил бы любой шум, который Серегил произвел на крыше.

Оставив Алека сторожить внизу, он влез по шаткой лестнице у задней стены дома, подтянулся и оказался на крыше, привязал веревку к трубе и осторожно пополз по черепице к окну Ритела.

Серегил сразу же обнаружил нож Тима; лезвие сверкнуло в водостоке у края крыши. Распластавшись на животе так, что его лицо оказалось всего в дюйме от ножа, Серегил несколько секунд разглядывал его, гадая, как Тим – быстрый, сообразительный, смертельно опасный Тим – оказался пойман на краю пустой крыши и не пролил ни капли ничьей крови, прежде чем умереть.

«Ты был ловок, Тим, но, похоже, каждый из нас рано или поздно встречается с тем, кто еще более ловок», – размышлял Серегил, протягивая руку за ножом погибшего воришки. От этой мысли по его спине пробежал холодок. Однако он почувствовал себя еще хуже, когда вспомнил, как послал сюда Алека. Было ли то обстоятельство, что тот, кто покончил с Тимом, тогда отсутствовал, просто милостью Иллиора или чем‑то большим?

Сунув нож за пояс с безмолвной благодарственной молитвой, Серегил вернулся тем же путем и присоединился к Алеку, ожидавшему его на противоположной стороне улицы.

– Я осмотрел двор, – сказал юноша, – и вот все, что я нашел. – Он протянул Серегилу маленькую, замысловато вырезанную костяную пуговицу. – Когда бы я ни встречал Тима, всегда‑то он был франтоват – под грязью, разумеется.

Серегил кивнул:

– Верно. А как насчет пятен крови?

– Слишком долго шел дождь, да и топтались тут немало. Ну а тебе повезло?

Глаза Алека широко раскрылись, когда он увидел нож.

– Будь я… Но что же теперь получается?

– Что мы сидим в глубокой луже, как я подозреваю, – вздохнул Серегил. – Думаю, что той карты у Ритела давно уже нет, а проверить это мы сможем не раньше, чем через два дня. Рител закончит работу в сточных туннелях, а у нас так и нет ниточки к тому, кто заправляет всем делом. Да еще из‑за мерзавца я лишился хорошего воришки.

Алек посмотрел вверх – на то место крыши, откуда упал Тим.

– Если бы Нисандер не вызвал нас той ночью… Серегил покачал головой.

– Мы бы знали теперь больше или были мертвы. Бесполезно гадать. Пришло время схватить шпиона, но сделать это нужно быстро и аккуратно. Тут нам понадобится помощь волшебника. – Он снова коснулся рукояти ножа Тима. – Может быть, Нисандер сможет найти на нем какие‑то следы. Давай‑ка узнаем, дома ли он.

Пустив коней галопом, они проскакали по Портовой дороге и городским улицам до Дома Орески. Когда стали видны высокие шпили, Серегил и Алек с облегчением обнаружили, что в восточной башне горит свет.

Нисандер и Теро были заняты манипуляциями со зловонными тиглями и ретортами. На конце рабочего стола на кожаной подстилке высилась груда широких наконечников для стрел.

Серегил заметил, как Алек с интересом посмотрел на все это, но у них было более неотложное дело.

– Может твой взгляд мага что‑нибудь увидеть в этом? – спросил он, протягивая Нисандеру кинжал Тима.

Вытерев пальцы тряпкой, Нисандер взял нож и несколько секунд вертел, потом крепко стиснул в руках и закрыл глаза, однако тут же покачал головой и протянул нож Теро.

– Чувствуется слабый след магии, но я не могу сказать, какого сорта или как давно она присутствует.

– Предметы редко открывают многое, – заметил Теро. – Тело сказало бы нам больше.

– Несомненно, кто‑то еще знал об этом, – пробормотал Серегил, с разочарованным видом опускаясь на скамью. – Снова мы потеряли след! Давайте по крайней мере не упустим Ритела. Послезавтра кончается рабочая неделя; я думаю, нужно за ним внимательно следить, а тогда и схватить.

– Такой шаг логичен, – согласился Нисандер. – Что тебе нужно для этого?

– Амулет для перемещения. Сделай его небольшим, чтобы я мог вручить его Рителу, не вызвав подозрений. Хорошо подойдет свиток пергамента. В качестве благородного Серегила я могу заверить его, что это ценный документ. Думаю, мы не ошибемся, если будем рассчитывать на алчность нашего красавчика.

– Прекрасно. А я тем временем предупрежу главного тюремщика Красной башни. Мы поместим Ритела в камеру, он и моргнуть не успеет.

Серегил повернулся к Алеку, который нетерпеливо вертелся на скамье.

– А ты заберешься в его комнату и перероешь все, как только Рител отправится по бабам. Даже если карты там уже нет, может найтись еще что– нибудь уличающее. Нельзя давать шанс его сообщникам замести следы после того, как мы схватим Ритела. Когда закончишь, встречаешься с нами около тюрьмы.

Алек ухмыльнулся, готовый к охоте.

– На такую работу не потребуется много времени. Серегил улыбнулся в ответ, радуясь, что близок конец этого дела.

– Клянусь потрохами Билайри, мы можем еще успеть ко второму акту представления в театре Тирари!

Date: 2015-07-11; view: 288; Нарушение авторских прав