Личностные отличия мальчиков и девочек объясняют их разную успеваемость в школе

Как‑то раз я обсуждал с одной из клиенток ее наблюдения за детьми в классе, где учится ее сын. Сначала она дала им список слов на запоминание, а потом вычеркивала слова из списка, как это делают родители‑помощники по всему миру.

– Мальчики очень отличаются от девочек, – сказала она.

– И в чем же? – спросил я.

– Когда вы просите девочку выйти к доске и произнести свои слова, она выходит, произносит, после чего спокойно возвращается на место.

– А мальчики?

Она закатила глаза.

– Хихикают, говорят всякие глупости; им гораздо сложнее сосредоточиться на деле.

– Как вы думаете – почему? – спросил я.

Она пожала плечами:

– Это ведь мальчики.

Ее замечание о поведении мальчиков очень важно в контексте того, о чем мы здесь говорим, поскольку мальчики и девочки действительно ведут себя в школе по‑разному. Не надо быть звездой науки, чтобы это увидеть – достаточно провести какое‑то время на школьном дворе. Мальчишки носятся и кричат друг на друга, а девочки собираются в кучки и разговаривают. Это, конечно, стереотип, но он довольно точно отражает реальное поведение детей в большинстве известных мне школьных дворов.

В этом состоит одна из причин, по которой индивидуальную, личностную разницу называют одной из причин различной успеваемости мальчиков и девочек. Возможно, девочки просто лучше вписываются в школьную среду?

Целый ряд исследований был посвящен влиянию личностных факторов на успеваемость мальчиков, и результаты оказались довольно интересными. Мальчикам, в отличие от девочек, очень важно испытывать интерес к тому, чем они занимаются. Если вы вспомните, какими невероятно скучными были ваши школьные занятия, станет ясно – одно это играет в пользу девочек, поскольку им проще заниматься тем, что нагоняет на них тоску.

Помню, как в старших классах я скучал на математике до степени мозговой эмболии. Ни тогда, ни сейчас я не разбираюсь и не интересуюсь умножением векторов. Я не умею делить без калькулятора, и не потому, что интеллект не позволяет – просто мне это не нужно. Мне никогда не придется делить числа, чтобы спасти жизнь или избежать серьезных травм, и я никогда не слышал о том, кому бы приходилось так делать; следовательно, мне это неважно. Я сойду в могилу, все еще не имея ни малейшего представления об основах работы с векторами.

И я согласен, что мальчикам необходимо интересоваться тем, что они учат.

Хотя мальчики в целом меньше подвержены тревоге по отношению к школе, когда они все же начинают волноваться, волнение влияет на них гораздо сильнее, чем на девочек. Мальчики не впадают в панику так часто, как девочки, но если испытывают стресс, то, в отличие от девочек, полностью теряют голову.

Английские ученые провели одно любопытное исследование, посвященное приемам обучения мальчиков и девочек. Они работали с 310 хорошо успевавшими школьниками 10‑х и 11‑х классов двух раздельных школ. Выяснилось, что мальчики выполняли меньше домашней работы, но, как ни странно, получали лучшие оценки. Значит, у мальчиков были более эффективные приемы обучения, поскольку они делали меньше домашней работы, но достигали лучших результатов.

Это исследование объясняло мой подход к учебе в университете. В начале своей академической карьеры я решил сосредоточиться не столько на реальном обучении, сколько на попытке предугадать, что будет на экзаменах, и учить только это. В результате я провел гораздо больше времени, анализируя экзаменационные бумаги в поисках моделей и пытаясь подсчитать вероятность, с которой мне достанется тот или иной вопрос. В целом эта стратегия работала довольно неплохо. Это объясняет, почему некоторые мальчики хорошо учатся, едва прикасаясь к домашней работе. Мамы просто сходят с ума, не понимая, почему их сын не берется за дело и не начинает трудиться в поте лица.

Стратегия. Все дело в стратегии.

Из исследования личностных характеристик становится ясно, что культура мальчиков годится для школы меньше, чем культура девочек. Это объясняет, почему мальчики чаще попадают в неприятности и почему гораздо больше мальчиков участвует в программах по коррекции поведения. Является ли это источником кризиса, вопрос спорный. Подозреваю, что мальчики в школе всегда попадают в неприятности чаще девочек. Вновь и вновь я возвращаюсь к мнению, что разница между ними не в том, что мальчиков выталкивает жестокая, ненавидящая их система, а в том, что девочки все быстрее совершенствуются.

Чем больше исследований происходит в этой области, тем лучше мы узнаем, как по‑разному мальчики и девочки ведут себя в школе. Вариант с личностными особенностями кажется мне чуть достовернее других. Он больше соответствует тому, что я наблюдаю в школьниках, нежели причудливые теории о разных мозгах или феминизации школ. В конце концов, это единственная область, где существующая наука обнаружила подлинные различия.

Однако этого было недостаточно. Цифры выглядели удручающими и действительно вызывали тревогу. («Черт бы побрал этих отличниц», – бормотал я, просматривая кипы статей.) Но затем я подумал: мне ведь уже попадалось несколько утверждений, которые на первый взгляд выглядели сногсшибательными, однако после проведенных изысканий выяснялось, что все не так мрачно. Может, и здесь надо копнуть глубже?

И я копнул.

Вернемся к часто цитируемым данным, ставшим основой разговоров о предполагаемом кризисе в образовании мальчиков. Этот «призыв к оружию», направленный на их спасение от растущих неудач в учебе, основан на цифрах поступления в университеты и колледжи, на большом проценте диагностики неспособности к чтению и на низких результатах тестов по чтению и математике.

Давайте в этом разбираться.

«Все меньше юношей поступает в колледжи и университеты»

С цифрами спорить трудно. Нам говорят, что они не лгут, и все, что требуется для поиска правды, это лишь посмотреть статистику. Невозможно спорить с тем, что процент юношей в учебных заведениях многих стран сокращается. Вспомним статистику по США:

1989 – 46 %

1949 – 70 %

1959 – 64 %

1969 – 59 %

1979 – 49 %

1999 – 44 %

2006 – 42 %

С этим не поспоришь, верно?

Однако объясните мне, когда же именно началась образовательная часть «кризиса мальчиков»?

Глядя на эти цифры, приходится признать, что дела у них шли плохо аж с пятидесятых годов. Значит, мир начал поворачиваться к ним спиной почти шестьдесят лет назад? В чем тут дело? Какой‑то общественный заговор, затеянный феминистками полвека назад?

Я задумался: нет ли иного способа взглянуть на эти цифры? Что, если посмотреть на процент девушек, получивших высшее образование?

1949 – 30 %

1959 – 36 %

1969 – 41 %

1979 – 51 %

1989 – 54 %

1999 – 56 %

2006 – 58 %

Хм‑м. Возможно, дело не в том, что мальчики хуже учатся, а в том, что девочки начали учиться лучше? Я не первый, кто до этого додумался, многие уже давно выдвигали такую точку зрения. Идея не кажется радикальной, поскольку нам прекрасно известно, что с 1949 года начинается движение за равенство полов. Мне кажется, мальчики, как обычно, филонят, а девочки, по причинам, о которых я говорил в предыдущей части, приняли у них эстафету и ринулись вперед.

«Мальчикам чаще, чем девочкам, ставят диагноз нарушения чтения»

Впервые я услышал эти слова по телевизору от человека, рассуждавшего о проявлениях кризиса мальчиков, и подумал, насколько тревожным и странным это выглядит. Тревожным потому, что все большему числу мальчиков ставят диагноз нарушения чтения, а это, конечно, плохо; и странным, поскольку такой диагноз ставят все большему числу мальчиков. Помню, я спросил себя: почему они сказали, что диагноз ставят мальчикам, а не детям в целом?

Я решил, что этому существует два разумных объяснения. Во‑первых, зловредные феминистки могли отравить питьевую воду веществом, изменяющим сознание, которое невозможно выявить и которое влияет только на мозг мужчин. Во‑вторых, что‑то странное могло крыться в методах тестирования и оценки способностей к чтению, из‑за чего результаты тестов мальчиков воспринимались хуже, чем они есть на самом деле.

Чтобы проверить первую теорию, я несколько недель следил за нашим водохранилищем. Построив передовой НП (для тех, кто не смотрит на YouTube военные видео, НП – это «наблюдательный пост»), я спрятался, чтобы незаметно подсматривать за деятельностью феминисток. Однако кроме дамы, которая бегала вдоль водохранилища с созданием, напоминающим помесь пуделя с небольшой лошадью, я не увидел никого похожего на феминистку. Проведя в кустах тридцать шесть дней и не заметив никаких действий со стороны феминисток, я заключил, что дело, вероятно, в технологии тестирования, а потому вернулся домой, принял душ и выпил чашку горячего чая.

Тогда я еще не знал (а жаль, поскольку тридцать шесть дней в кустах – не самый приятный способ провести месяц), что Израэли и Киви (не птица, конечно, а реальный человек из Новой Зеландии) уже разгадали большую часть этой тайны.

Используя результаты длительного исследования, включавшего в себя около 900 детей и продолжавшегося тридцать пять лет, ученые обнаружили интересную и потенциально важную ошибку в методе измерения способностей к чтению. Это сложная математическая проблема, но сводится она к следующему:

♦ обнаружена статистическая ошибка в предсказании того, насколько хорошо дети каждого пола должны читать;

♦ из‑за этой ошибки мы завышаем критерии, по которым оцениваем качество чтения мальчиков, и занижаем критерии, по которым оцениваем качество чтения девочек;

♦ следовательно, большее число мальчиков не сможет соответствовать этим критериям, получив диагноз нарушения чтения;

♦ также это означает, что все больше девочек с затруднениями такого рода будут считаться читающими нормально, в то время как на самом деле они испытывают проблемы;

♦ когда статистическая погрешность была исправлена, исследователи обнаружили, что мальчики и девочки обладают одинаковым уровнем затруднений в чтении.

Ух ты! Выходит, девочек с нарушениями способностей к чтению столько же, сколько и мальчиков?

Да, поэтому основания для осторожного отношения к популярной статистике действительно существуют.

Вам не кажется, что из‑за этого проблема кризиса мальчиков начинает выглядеть несколько надуманной?

Кажется.

Значит, злобные феминистки не имеют с этим ничего общего и не делают так, чтобы мальчики казались хуже, чем они есть?

Вне всякого сомнения.

Как же быть?

Я установлю еще один НП и прослежу за центрами тестирования.

Нам нужно знать что‑то еще?

Нужно.

Об этом вы напишете в следующем разделе? В том, который называется «Некоторые думают, что мальчики не так уж безнадежны»?

Верно.

Date: 2015-07-11; view: 394; Нарушение авторских прав