Обаятельное лицо опасности

Вот один из эпизодов взаимодействия с доброжелательным представителем ЭГП. Это было, когда я еще жил в Петербурге, весной. Знакомство с ним у нас было поверхностное. На всякий случай буду называть его «хозяин» (в смысле хозяин машины). Не хочу использовать какого-либо имени. Он жил в соседнем доме. На вид ему было около пятидесяти. Он всегда с неподдельной радостью здоровался со мной. Мы иногда разговаривали с ним, но исключительно во время случайных встреч на улице. С ним было приятно и легко поговорить. Он был интеллигентным, рассудительным и добродушным. Судя по всему, он был обеспеченным человеком, имел солидную иномарку (какую именно не знаю, поскольку в машинах не разбираюсь). Правда, я обнаружил в нем явные признаки принадлежности к ЭГП. Но меня это совершенно не волновало, поскольку никаких совместных дел с ним не предвиделось, вместе выпивать или заводить дружбу тоже не собирался.

Однажды он попросил меня помочь опустить на колеса его машину-иномарку, лежащую на боку в гараже. Она была положена на бок для ремонта, поскольку ремонтный приямок был затоплен водой, прибывшей после таяния снега. Кроме меня он вызвал Семена из соседнего гаража. С Семеном я не был лично знаком, но часто видел его. Несмотря на отсутствие контактов между нами, Семен раздражал меня сквернословием, которое бурным потоком слишком часто загрязняло окружающее пространство и хмурым неприветливым видом, как бы всегда готовым к конфликту. Да и одет был так, как, наверное, одеваются зэки в колонии. Во всяком случае, почему-то возникало такое впечатление: ушанка, рабочая куртка, рабочие штаны, кирзовые сапоги – все черное.

Зайдя в тесный железобетонный гараж, мы огляделись. Было ясно, что легче тянуть на себя со стороны днища, но возникало опасение, что может придавить между машиной и стеной. Поэтому я встал перед капотом, Семен – за багажником. Хозяин же, встав со стороны днища ровно посередине, сказал: — Если так будете стоять, сил точно не хватит. Чего вы боитесь? Становитесь как я – со стороны днища. Я свой гараж до сантиметра знаю – сколько лет уже здесь копаюсь. Точно вам говорю. Думаете, я встал бы сюда, если бы хоть чуточку сомневался? Так что не бойтесь – не придавит. Обещаю. Ну, в конце-то концов, не в первый же раз так машину ставлю!

Ну, раз опытный хозяин, да с такой уверенностью говорит, наверное, действительно знает. Тем более, сам так уверенно встал. Мы торопились по своим делам, спорить и вдаваться в детали не было настроения. Поэтому встали со стороны днища. По команде хозяина начали синхронно изо всех сил тянуть на себя. Машина накренилась в нашу сторону, но не свалилась. Тяжеловата оказалась иномарка. А мы оказались недостаточно тяжелы. Попробовали еще раз, затем еще. Каждый раз не хватало самой малости. Еще бы кого-нибудь, но в окрестных гаражах сейчас никого нет. А если искать сейчас кого, то уже и нам, вроде бы, некогда.

Тут Семен сматерился, и, выйдя со стороны днища, встал за багажником, как вначале, сказав с беспокойством: — Все-таки может придавить.

Было ясно, что матом он хотел как-то скомпенсировать неловкость из-за проявления осторожности, которая может оказаться излишней. Но он простой и грубоватый, с хозяином не дружит. Потому ему было несложно преодолеть неловкость. Мне сложнее. Когда отношения хорошие, особенно не хочется какой-либо неприятной мелочью вносить в них шероховатость. Если я солидаризируюсь с хамоватым Семеном, продемонстрировав тем самым пренебрежение мнением хозяина, это, конечно же, будет ощутимым ударом по его самолюбию. Было ощущение, что как-то неловко, как-то не по-мужски проявлять трусливость и чрезмерную осторожность, когда гарантии дает вполне разумный и, похоже, вполне опытный и ответственный человек, с которым, к тому же, знаком.

Я попытался на глаз определить степень опасности. Нет, это невозможно: хоть с рулеткой вымеряй, а когда машинно-гаражного опыта нет, всего не предусмотришь. Тем более, при таких малых расстояниях. Что ж, остается выбирать между мнениями двух автомобилистов, каждый из которых считает себя достаточно опытным. С одной стороны хамоватый Семен все-таки тоже производит впечатление опытного автомобилиста. Но, в отличие от него, хозяин более интеллигентный, рассудительный и аккуратный, делал это не раз, к тому же, так уверенно утверждает о безопасности. Ведь и сам встал туда, куда приглашает.

Тут я вдруг вспомнил о необходимости учитывать фактор ЭГП, а значит, о необходимости быть бдительным с его людьми. И это было главным, что позволило мне все же преодолеть неловкость перед хозяином и придало решительность. ЭГП – штука коварная, с ним в поддавки лучше не играть. Не хватало еще пострадать непонятно ради чего. Чай, давно уже не мальчишка, чтобы пренебрежение безопасностью путать с мужеством и доблестью. Я сошел со своего места, и встал перед бампером, не обращая внимания на недоуменные, сокрушенные возгласы хозяина.

— Ну вот! Чего испугались-то? Теперь ведь точно сил не хватит. — Сказал он раздосадованно. Он деланно расхохотался над нашими страхами. Действительно, стало стыдновато. Но, как говорится, своя рубаха ближе к телу. У каждого свои интересы. Ему – быстрее бы решить свою проблему. Нам же важно не потерпеть урон. Помочь – пожалуйста. Только не ценой собственной безопасности. Спасибо и за то, что взялись помочь.

Было видно, что его чувствительно задело недоверие к нему, особенно, с моей стороны. Солидный, интеллигентный и мастеровитый человек, разве он давал когда-либо повод усомниться в своей серьезности и адекватности? Когда теперь удастся народ собрать, чтобы машину поставить? Ведь собирался уже сегодня ехать по делам. Сам он, конечно, остался на своем месте со стороны днища.

Насчет того, что сил свалить машину не хватит, он оказался прав. Как мы ни напрягались, свалить не смогли. Машина наклонялась гораздо меньше. Конечно, теперь приложение усилий было менее эффективным, чем когда стояли со стороны днища и тянули на себя. Тогда я предложил раскачать, а затем толкнуть. Мы мало-помалу раскачали машину и, наконец, она тяжело и мощно рухнула на колеса. С раскачкой это оказалось совсем нетрудно.

— Ох! — Резко выдохнул хозяин. То ли от удивления, то ли оттого, что слегка задело.

Он оказался запертым в вертикальной нише в железобетонной стене, которая была как раз за ним. Видимо, это было углубление для встроенного шкафа. Эта ниша была чуть шире его тела. Если бы не эта ниша, глубиной около тридцати сантиметров, в лучшем случае быть бы ему инвалидом. Борт машины был в пяти сантиметрах от стены. Впоследствии я удивлялся, что он оказался в нише. Неужели все-таки он предполагал опасность? Или он случайно оказался перед нишей? Мы с Семеном потянулись было поверх машины к нему, чтобы вытащить, но было не дотянуться. Он тут же остановил нас:

— Не надо. Все в порядке. Я сам выберусь.

Было видно, что он стоит свободно. Но чтобы выбраться, ему придется лезть через верх машины. Он был шокирован. Мертвенно бледное лицо покрылось крупными каплями пота. Очевидно, он ужаснулся тем последствиям, которые могли быть, послушайся мы его. Похоже, кроме ужаса он испытывал неловкость оттого, что, подверг нас серьезной опасности и что, в отличие от нас, имел за спиной спасительную нишу.

Я посмотрел на то место, где стоял при первой попытке. Зазор между машиной и стеной был около пяти сантиметров. Если бы хватило сил свалить машину с первой попытки, было бы либо два пожизненных инвалида-паралитика, либо два трупа. Хорошо, что идея о предварительной раскачке машины не пришла, когда пытались тянуть на себя.

Семен тоже озадаченно смотрел на то место, где стоял при первой попытке. Он коротко, растерянно и вяло сматерился и замолк в задумчивости. Я ожидал как неизбежности, что сейчас, после минутной растерянности, Семен разразится громкой и продолжительной смесью мата, возмущения, оскорблений и поучений. Если он по пустякам выдавал гневные нецензурные тирады, то сейчас, вроде бы, самое время для подобного. Но он задумчиво молчал. Его, обычно хмурое и темное лицо сейчас было спокойным и, к моему удивлению, вроде бы, даже посветлело и подобрело.

Ну конечно же, он испытывал то же, что и я! От сознания того, что несчастье было рядом, но прошло мимо, никакого раздражения к хозяину не было. Наоборот, была радость от того, что все могло быть слишком ужасно, но все обошлось. Видимо, он, как и я, чувствовал себя второй раз родившимся.

Я подумал, что вот так, иногда в совершенно спокойной, скучной, ничего не предвещающей бытовой текучке, буквально из-за пустяка возникает большая трагедия.

Я сказал хозяину:

— Так и будешь стоять? Давай вытащим тебя. В чем проблема-то?

— Не надо. Постою, отдохну. Сам выберусь. Я не ушиблен. Спасибо вам большое за помощь. Не беспокойтесь. Видите, – я не зажат. Все нормально. Идите по своим делам. Большое вам спасибо.

— Лестницу тебе, может? — Предложил Семен.

— Или веревку подадим. Ухватишься, вытащим. — Сказал я.

— Не надо. Дальше сам управлюсь. Я легко выберусь. Спасибо. Все.

Засунув руки в карманы, хозяин нервно топтался на месте, потупив взор. Крупные капли пота продолжали стекать по белому лицу. Он был какой-то съежившийся и жалкий. Казалось, даже в росте уменьшился. Он явно хотел, чтобы мы ушли. Или боялся, что Семен сгоряча возьмется что-нибудь вручную объяснять? Мы распрощались и ушли, полагая, что у него могут быть причины остаться одному.

Я иду по асфальту, постепенно осознавая истинный масштаб опасности, которая миновала. На обочинах дороги лежат окурки и разный мусор, вытаявший из снега. Обхожу кучу мусора рядом с переполненными мусорными контейнерами, мимо которых лежит путь. Это меня нисколько не раздражает. Какая это ерунда! Главное – жив-здоров! Голубое небо. Легкие белые облачка. Яркое веселое солнце. Остатки снега на газоне. Легкая зеленая вуаль молодых листочков на деревьях и кустах. Где-то в глубине дворовых тополей весело перекликаются птички. Голоса играющих детей. Как хорошо весной! Да что там, – как хорошо в любое время года, когда цел и здоров! Как легко и внезапно всего этого можно лишиться из-за какого-то пустяка, по недостаточной осторожности!

После этого случая я понял, что лично для меня даже кратковременное дело с представителем ЭГП может таить опасные сюрпризы.

Лишь со временем я по-настоящему осознал всю тяжесть того, что могло тогда произойти. В худшем случае была бы смерть, а в лучшем – жизнь сделала бы крутой поворот, и дальнейшее существование было бы чередованием лечения с мучениями. Хотя в такой ситуации не так просто определить – где, на самом деле, лучший вариант.

При воспоминании об этом случае у меня до сих пор возникает чувство глубокой признательности к Семену. Благодаря бдительности этого необаятельного человека не произошло ужасного. Но, конечно же, основная моя признательность к главному защитнику, многократно отводившему от меня серьезные опасности – Богу. Ведь только Он, в конечном итоге, решает, по какому направлению развиваются события.

И ни в коем случае не возникает негативных чувств к хозяину. У этого добродушного и обаятельного человека не было и не могло быть в отношении нас с Семеном злого умысла. Ведь в случае несчастного исхода у него самого возникли бы проблемы, как минимум, нравственные. В данном случае ЭГП, воздействуя на его подсознание, предопределил ошибку мышления.

Плата за наивность

Андрей приехал в деревню растерянный, задумчивый и озабоченный. Улыбчивость, свойственная ему, на этот раз никак не проявлялась. На мои вопросы о случившемся, отвечать не хотел. Приглядевшись, я заметил, что у виска краснеет небольшая ранка. Выдран клочок кожи размером с ноготь.

— Что случилось-то?

— Давай об этом потом.

Странно, обычно сам сходу все выкладывал. До ужина говорили с ним о делах. Видимо, все еще пребывая во власти неприятных воспоминаний, он говорил кратко и односложно. Налет трагичности не сходил с его лица. Я поджарил картошку, добавив в нее печенки, подогрел чай. Накрыл стол. За ужином он, наконец, разговорился:

— В общем, к новой женщине ходил. Странно как-то вышло. Сама знакомым призналась, что я ей приглянулся. Я по женщинам изголодался. Конечно, пошел к ней в гости. Наряженный, с букетом. Приняла хорошо. Почаёвничали, выпили. Танцы-обниманцы. Ну, а после и до постели дошло. Развлеклись, так сказать, активно. Вроде довольна была. Лежим, отдыхаем. Тут она ни с того, ни с сего вскочила с постели. По комнате нагишом туда-сюда ходит, что-то невнятное себе под нос бормочет. Потом вдруг на меня с кулаками налетела. Телефон с тумбочки схватила и мне по голове треснула так, что он разлетелся.

— Мобильник, что-ли?

— Если бы! Стационарный большой, увесистый такой аппарат, советского еще производства! Представляешь, весь на осколки разлетелся! Видишь, вот кожа у виска содрана? Хорошо ещё руку успел подставить, а то бы сильнее вышло. Я так ничего и не понял. Удерживал её, спрашивал. Она ничего толком не говорит. Мне кажется, и сама не поняла, что случилось. Ну, я оделся и ушёл. Обиделся, конечно. Знакомые говорят, что проблем с психикой у неё нет.

Я предложил ему вспомнить, о чем они говорили. В первую очередь интересовало то, что могло бы свидетельствовать о мировоззренческих особенностях. После того, как он рассказал все, что смог вспомнить, для меня в этой истории не осталось ничего загадочного. Как я и предполагал, не обошлось без ЭГП.

Наверняка, была и какая-нибудь вполне тривиальная причина. Андрей далеко не психолог и бывает небрежен во взаимоотношениях. Иногда его отношения с людьми усложнялись из-за ляпов, которые он допускал, сам того не замечая. Нельзя исключать, что и в постели он мог дать повод для конфликта. В то же время, этот конфликт с телефонизацией лба, безусловно, являлся элементом партии, запрограммированной ЭГП.

В который раз он попадает в дурацкую ситуацию. И ведь, даже задним числом не осознает, что мог избежать ее, если бы не игнорировал моих советов. Он просто неутомим в производстве собственных неприятностей. Это бы упорство, да в созидательных целях. Но нет, ему слишком важно себя ублажить. Сердиться и объяснять я устал: не ворчун, чтобы от этого удовольствие получать. Поэтому к Андреевым приключениям стараюсь относиться либо со смирением, либо с юмором.

Пережитая им ситуация, по правде сказать, была небезопасной. Но, к тому же, ситуация была настолько закономерной, что его серьезный грустный вид выглядит сейчас всего лишь естественным элементом реализовавшейся закономерности.

Так ребенку говорят «не делай этого, будет плохо». Ребенок упрямо делает, потом страдает и плачет оттого, что неприятно или больно. Когда подобным образом поступает основательно предупрежденный взрослый человек, его страдания сложно воспринимать серьезно. Хотя себя он, конечно же, воспринимает исключительно серьезно. Печать высокой трагедии, застывшая на лице, сейчас придает ему дополнительную солидность и важность. Он унижен и озадачен. Он чувствует себя совершенно невинно пострадавшим благородным человеком. Видимо, ждет сочувствия и понимания. Но его несколько напыщенный вид по вышеупомянутым причинам мне забавен.

Нередко происшествие символически отображает общую жизненную ситуацию. Иногда эта символика бывает юмористической. Я хотел было пошутить, что телефон можно рассматривать как символ информации, а телефон, интенсивно стучащий по голове, – как символ информации, которая никак не достучится до сознания через твердый лоб. Но он эту шутку и в другое время вряд ли оценил бы.

Меня разбирает смех от этой невысказанной шутки, и я, с трудом сдерживая смех, срочно пошел на кухню, якобы, за срочно понадобившейся тряпкой для вытирания стола. Успокоив приступ смеха и мобилизовав свою волю, я вернулся к столу. Что-то уместное надо говорить.

— Жалко, в довесок фингал тебе не поставила. Чтобы дольше помнил. Было бы полезно.

Андрей растерянно уставился на меня, приготовившись оскорбиться. Я продолжал:

— Я же говорил, чтобы, как минимум, до выхода книги ты с женщинами осторожнее был? Она ведома ЭГП. Обрати внимание, что удар почти пришёлся по очень уязвимому месту – виску. Для нехорошего исхода и силы-то большой не надо. В прессе я встречал описание нелепого несчастного случая: бумажный самолётик из плотной бумаги случайно попал женщине в висок, она мгновенно скончалась. Если б ты не помешал, удар получился бы точнее, потому что ЭГП руку ее направлял. Могли быть тяжёлые последствия…

После некоторого молчания он спросил:

— Владимир, похоже, действительно, как ты говорил, ЭГП мне женщин своих подсовывает?

— Я устал тебе об этом говорить. Но через твой твердый лоб эту истину, как и многие другие истины, никак не пробить. Магией не заниматься тоже сколько убеждал. Ведь продолжаешь под разными лукавыми предлогами. Когда говорю, запоминай и практические выводы делай. Меньше будет неприятностей.

Цель ЭГП – затруднить исполнение тобой миссии Помощника, или даже вообще устранить, усложнив тем самым реализацию моей Миссии.

Твоя бестолковость на руку ЭГП. К примеру, когда в позапрошлом году с деньгами сложно стало, я магически запрограммировал тебе работу с хорошей оплатой. Два раза магическое действие делал, чтобы наверняка. Поэтому две работы получилось, причем совместимых между собой. Промежуток времени между получением этих работ совпал с промежутком времени между моими магическими действиями. На одной ты и сейчас работаешь. А когда на двух работах был, солидный денежный запас образовался.

И как же ты распорядился этими деньгами? Заботясь о нашем деле, отложил на издание книги? Что ты, ни в коем случае! Хозяин-барин, что хочу, то и ворочу. Ты тогда на такую вот, подосланную ЭГП женщину, все деньги и просадил. Рестораны, подарки, дорогие тряпки. Тоже мне, барин на час. Нахвастался? Как деньги закончились, так и ты ей ни к чему оказался. Сейчас бы эти деньги на издание пошли. Не искали бы спонсора.

Но ведь, чтобы магически запрограммировать твоё трудоустройство, я затратил определённый созидательный потенциал. Это звучит просто – «созидательный потенциал». На деле это задействование ресурсов моей души по полевому контролю за ситуацией и задействование ресурсов, предоставленных Богом. Вот и получается, что ЭГП удалось через твоё глупое безудержное транжирство нейтрализовать часть созидательного потенциала, данного мне Богом на исполнение моей Миссии.

Фактически свою похоть ты поставил выше нашего дела. И ведь не в первый раз ты свою похоть и прихоть ставишь выше главного дела. Вряд ли и сейчас понимаешь, какой тогда грех совершил. Тяжела, видно, карма России, что такой бестолковый разгильдяй мне в Помощники достался.

Он слушает внимательно. Он, якобы, все понимает. Знаю я, как он понимает. Уже давно устал втолковывать ему что-либо. Информация усваивается им такими крохотными дозами и так редко, что руки опускаются. Но вот когда случается что-либо ощутимо болезненное, его понятливость возрастает. Что поделаешь, большинство людей быстрее через боль вразумляются.

Новые Знания, которые мне предстоит обнародовать, радикально улучшат жизнь людей. Но благополучие надо кармически заслужить. Поэтому успешность моей деятельности зависит от кармы народа, от того, насколько на данный момент он заслужил благополучие.

Вот почему закономерно, что Андрей собирательно отражает противоречивую суть нашего народа. Андрей искренно желает принести пользу Родине и Богу, обеспечил меня всем необходимым для жизни и работы. В то же время, его ошибки наносят серьезный ущерб нашему делу, то и дело усложняя его. Своими проступками он постоянно усложняет и свою судьбу, страдая не только от непосредственных последствий своих ошибок, но и от кармического воздаяния за свои грехи.

Когда происходит неприятность, обижается на обидчика и на ситуацию, а значит, и на ее создателя – Бога. Он отказывается понимать, почему он – весь такой положительный, чуть ли не святой, к тому же, Помощник Вестника, так, якобы, незаслуженно страдает. В его речах то и дело сквозит обида на такую, с его точки зрения, несправедливость.

Разве наш народ, с одной стороны неравнодушный к духовности и справедливости, с другой стороны не столь же бестолков? Разве он не столь же ленив в поиске истинных причин существующих проблем? Разве разумно упорное повторение одних и тех же ошибок? Не свидетельствует ли об этом голосование на выборах в пользу тех, кто последовательно предает и обманывает? Например, в пользу тех, чьи идеологические предшественники угробили миллионы лучших людей страны или в пользу тех новых шустрых, которые уже успели проявить свою безнравственную суть, но, слегка меняя политические маски, продолжают оставаться наплаву.

У народа давно уже огромная шишка на лбу, а он раз за разом все наступает и наступает на одни и те же грабли. Как ни крути, а есть определенное соответствие между Андреем и состоянием народного сознания. Те же умственная лень, нелогичность и короткая память. Извините за прямоту. Я не политику пришел разводить, а истину дать.

…Я пью подостывший чай и продолжаю без энтузиазма втолковывать Андрею, надеясь, что хотя бы сегодня он поймет чуть больше, чем обычно.

— Когда знакомишься с новым человеком, сразу анализируй на принадлежность к ЭГП. Не смотри на то, что женщина может быть привлекательной и доступной. Если она подвластна ЭГП, то в итоге все равно зло принесет, как бы хорошо к тебе ни относилась.

— Это так сложно. Ведь надо выяснять мировоззрение, анализировать тонкости внешних черт.

— Что поделаешь, жизнь – сложная штука.… А ведь в последнем случае, с телефоном, ты прекрасно понимал с кем дело имеешь. Понимал?

Андрей с потемневшим от недовольства лицом нервно заерзал на стуле. Он ужасно не любит выслушивать критику. Не любит признавать своей вины. Еще больше не любит, когда в неоткровенности обличают.

— Ну… немного догадывался.

— Да ладно, не юли. Не немного, а все прекрасно понимал. Про Лену, ту, на которую деньги просадил, тоже с самого начала прекрасно понимал, что она – от ЭГП. И ведь не только передо мной прикидывался, что не знаешь. Сам себя лукаво обманывал. Мол, не знал, кто такая. Хотя, как и в последнем случае, все достаточно очевидно было. Ведь подвластные ЭГП совершенно не скрывают своих убеждений, потому как даже представления не имеют о хозяине своей души, о том мировоззренческом обмане, который он внедряет в их сознание. Тебе тяжело было отказаться от легко доступного удовольствия. Нормальную, свободную от влияния ЭГП женщину не так просто собой заинтересовать. А от ЭГП – симпатичная, и сама к тебе стремится. В глубине души понимал, что это – приманка от ЭГП, но торопливо заглатывал ее. Ну и скажи мне теперь – умно ли ты поступал?

— Да чего там…. И так ясно.

— Это ты сейчас говоришь, что ясно. Потом опять глупость какую-нибудь сделаешь вопреки тому, что якобы тебе сейчас ясно. В этой ситуации не она виновата, а ты. Она – человек подневольный, можно сказать, зомби. А вот ты все прекрасно понимал. И вообще, все неприятности, которые с тобой приключаются – следствие твоих собственных ошибок. Если бы меня рядом не было, мог бы со спокойной душой, как и остальные, на случайности и невезение сваливать. Но раз уж есть кому объяснять, то лукаво закрывать глаза на правду тебе не удастся.

Истоки всех твоих неприятностей и болезней – в тебе самом. Если уж веришь в Новые Знания, то следуй им в жизни. Ведь они не только научными фактами подтверждаются, но и самой жизнью. Подтверждаются на каждом шагу и в каждой ситуации. Потому что это знания о реальности, а не сладкое религиозное вранье, которым доверчивых пичкают.

Если б ты не осознал, насколько обоснованы и достоверны Новые Знания, ведь не стал бы связываться со мной, тем более жертвуя часть своих доходов? Почему же, соглашаясь с очевидными истинами, поступаешь наперекор им?

Думаешь, раз мне помогаешь, так все, что угодно вытворять можешь? Ошибаешься. Ты будешь под Высшей защитой лишь в той мере, в какой сам соблюдаешь Нормы Разумного Бытия, в том числе, элементарные нормы безопасности.

Андрей, недолго помолчав, сказал:

— Владимир, понимаешь, я уже полгода женщины не имел. К тому же, они сами ко мне интерес проявляют. Симпатичные, часто молодые. Непросто устоять, хоть и понимаю, что не стоило бы связываться.

— Вот теперь ближе к истине говоришь. Хотя бы перед собой-то будь честным. У тебя гордыня. Их интерес льстит тебе. Как же – тебе за полтинник, а тобой молодухи интересуются. Но не надо забывать, что этот интерес закладывается со стороны ЭГП. Как бы ты ни пытался хитрить, ЭГП перехитрит тебя. ЭГП знает, что ты помогаешь мне, поэтому не упустит удобного случая, чтобы принести вред тебе или через тебя мне. В общем-то, немало ему удается. Его действия результативны в меру ошибочности твоих действий.

Я тебе много рассказывал о том, как сталкивался с представителями ЭГП. ЭГП изощрен настолько, что и мне не всегда просто разглядеть его уловки. А ты с твоей-то простотой все пытаешься ЭГП перехитрить. У тебя-то уж точно это не получится, даже не надейся! Лучше вообще избегай. Ищи женщину, не связанную с ЭГП.

Невидимые молнии

2001 год, 5 августа. Сегодня замечательная погода. Высокое яркое солнце, редкие перистые облака в голубой выси, легкий ветер, лениво колышущий траву и листья. Тепло, но не жарко. Только гулять да гулять, наслаждаясь комфортной погодой и скромной живописностью подмосковной природы.

Но и в такой день я не позволяю себе разгуливать – надо готовить материал для книги. Так что сижу в избе на своём рабочем месте – за компьютером. С улицы заходит Андрей. Встает недалеко от меня, внимательно вглядываясь в монитор. С такого расстояния текст прочитать невозможно. Но он, якобы, с интересом всматривается, держа руки за спиной и слегка покачиваясь с носков на пятки. Вижу – собирается заговорить, но почему-то не решается. После некоторого молчания, когда я уже собрался было предложить ему не стоять над душой и идти по своим делам, наконец, спрашивает, продолжая смотреть на монитор:

— Владимир, а вот молнии, которые ты умеешь на людей посылать, от расстояния слабнут?

­

Ну, прямо очень актуально! Как будто нельзя было спросить об этом в другое время, когда не работаю. Впрочем, я не делал перерыв вот уже полтора часа. Ладно, отдохну.

Я щёлкнул на кнопке сохранения и отодвинулся от компьютера.

— Нет. Хоть за тысячи километров, хоть на другой стороне Земли свое дело сделают. Это не обычная молния, а ментально-астральная. Мощных видимых разрядов не видно. Воздействует непосредственно на организм, не затрагивая окружающую среду. По ощущениям это действительно похоже на сильные электрические разряды. Я даже не знаю, где объект воздействия находится. Представляю образ и действую, если очень надо. Вот и всё.

— Давно в последний раз применял?

— Давно. Я применял молнии только к отъявленным негодяям, которые не оставляли меня в покое, как бы я ни избегал их.

Помню, наказывал одну мерзавку. Она работала у меня, когда я только начинал предпринимательством заниматься. Шустрая, жестокая, жадная, крайне эгоистичная, опытная интриганка, она многим людям кровь попортила. Она из тех, кто подсознательно подчинен ЭГП. Я ее суть не сразу распознал, а когда разобрался, уже непросто было от нее избавиться. Однажды она предложила мне облапошить коллег ради того, чтобы увеличить наши доли в прибыли. Конечно, категорически отказался и коллег незамедлительно в известность поставил. В отместку она стала мне козни строить, интриги разные плести, пользуясь своими обширными связями.

Я в то время только начал магией баловаться. Решил слегка пощекотать ее молнией. Ну, пощекотал. Пару дней после этого она не выходила на работу, а когда пришла, была вся разбитая, болезненная. Когда пришла, стала рассказывать, как три дня назад совершенно внезапно ее органы один за другим стало бить сильным электрическим током. Она сказала «Чуть было концы не отдала».

В помещении кроме нас было еще несколько человек. Она, вроде бы, обращалась в основном к ним, но, как я заметил, пристально следила за моей реакцией. Поскольку она имела экстрасенсорные задатки, видимо, заподозрила меня в астральном нападении.

Да, именно в то самое время, которое она назвала, я посылал молнии. Конечно, во время её рассказа я сделал вид, что меня её болезни совершенно не интересуют.

Экзекуция ситуацию заметно не изменила. Разве что она чуть потише стала. Но я и не ставил целью серьёзный вред причинить. Единственное, что моя душа от раздражения освободилась.

В конце концов, я вспомнил, что есть более радикальный способ. Обратившись к Богу, я попросил избавить меня от неё. Вскоре произошли различные изменения ситуации и она, наконец, ушла в другую фирму.

Кстати, обращение к Богу оправдано, когда всё возможное самим уже сделано и собственные возможности исчерпаны. Бог не поощряет иждивенчества.

Что касается ментально-астральных молний, то мне этот способ воздействия совершенно не нравится. Иногда впоследствии отдача сильная бывает. Это настолько нехорошо, что вообще не хочу когда-либо к этому средству прибегать. Чтобы отдачи не было, можно было бы, конечно, соответствующую магическую защиту установить. Но любые магические защиты тоже отсроченные побочные негативные последствия имеют.

Кстати, был казус, когда еще только осваивал эту технику. Однажды, когда уже вошел в соответствующее состояние, не сохранил сосредоточенности и с раздражением вспомнил коллегу, который в этот день на работе создал некоторые проблемы, проявив ненужную инициативу.

Он, руководствуясь своим предположением, смело изменил производственную технологию. В результате испортил дефицитный материал.

Поэтому я с раздражением подумал о его руках, которыми он горазд работать, лишь, когда это не на пользу дела. Всего несколько секунд думал о нем. Потом с ужасом спохватился, вспомнив, что нахожусь в опасном состоянии. Взглянул на часы, чтобы потом объективно выяснить последствия.

Он отсутствовал на работе три дня. Это было нетипично для него, потому что молодой и здоровый. Когда вышел на работу, с удивлением рассказал мне, что правую руку ни с того, ни с сего как электротоком начало бить. Било недолго, но так сильно, что рука отнялась. Парализовало ее. Лишь на третий день подвижность восстановилась.

Я сказал:

— Хочешь, скажу – во сколько именно это произошло?

— Ну…

Я назвал точное до минуты время, когда совершил свою оплошность. Он с удивлением подтвердил, что приступ произошел именно в это время. С любопытством глядя на меня, засыпал вопросами:

— Тайком к моему дому подъезжал что ли? Соседей расспрашивал? Ну, рассказывал я им про свою беду, но ведь точное время никому не называл. Короче, колись – как узнал-то?

— Делать мне больше нечего, как в такую даль переть, чтобы у твоих соседей такую ерунду выведывать!

Конечно, я ему рассказал, что произошло, и принес свои глубочайшие извинения. Он, покачивая головой из стороны в сторону, расхохотался. Потом, глядя на меня так, как полагается нормальному образованному человеку смотреть на невежественного чудака, сказал:

— Ну, ты и фантазер, Володя! Не знаю, как ты угадал время. Ну ладно, угадал, бывает. А все остальное – полная ерунда. Не бывает такого. Ты же неглупый, вроде, человек. Как ты можешь такую чепуху говорить? Не ожидал от тебя. Не ожидал…

Он с улыбкой и, как мне показалось, с разочарованием покачал головой. — Фантастики что ли начитался? Действительно, что ли, в чудеса всякие и магию веришь? Посчитай, сколько километров между нами было. Ты находился ближе к центру Питера, а я – на далекой окраине. Так что успокойся – ты ни при чем. — Он снисходительно похлопал меня по плечу. Потом, помрачнев, с тревогой продолжил: — А вот руку действительно странно ударило. Никогда в жизни такого жуткого ощущения не было. Ведь главное – не болею же ничем. Как бы продолжения не было.

— Не беспокойся, продолжения не будет.

Я больше не пытался ему ничего объяснять.

Андрей нерешительно мнётся некоторое время, раскачиваясь с носка на пятку, садится на стул и выпаливает:

— Владимир, давай ты меня научишь молнией пользоваться! В будущем, когда тебе придётся среди людей быть, ведь обязательно враги подбираться будут. Я буду всегда рядом с тобой, начеку, как телохранитель, и, если что, нейтрализую их.

Он говорит торопливо и эмоционально, надеясь, видимо, энергичностью натиска компенсировать сомнительность аргументов. Неужели он сам не понимает, как это забавно звучит? В моем воображении поневоле возникли карикатурные образы подбирающихся недругов. Они бесшумно подкрадываются на полусогнутых ногах, лица искажены злобой, в руках пистолеты и ножи. Да, именно такие явные вражеские признаки они должны иметь, чтобы Андрей мог их распознать. Может, из уважения к нему постараются не скрывать своих намерений? А я в это время, конечно, ничего не вижу, ничего не слышу, ни о чем не подозревая, упорно смотрю куда-то в другую сторону.

Кто из людей недруг? Действительно ли не остается ничего иного, как прибегнуть к крайним мерам? – Вопросы, которые и более разумные люди далеко не всегда решают правильно. В случае с Андреем, которому и гораздо более простые вещи приходится вдалбливать многократно, задача определения враждебности должна быть упрощена. Значит, враги, которых он способен определить, должны иметь явные признаки враждебности. Остается лишь уговорить врагов проявлять свои вражеские намерения как можно выразительнее. Иначе, как он поймет, что пора бы и молнией долбануть?

Абсурдная картина?

А какая картина может возникнуть после его абсурдных доводов? И ведь всерьез говорит! И без того постоянно ошибки разного рода совершает. Ему еще и опасные магические техники подавай. Вот уж кого точно нельзя и близко подпускать к особым возможностям и секретам. Я не смог сдержать смех по поводу его наивной надежды. Затем, с трудом поборов соблазн съязвить, сказал ему с грустной улыбкой:

— Ты и так уже немало дров магией наломал. Забыл, как в мае по краю могилы прошёл, когда заражение крови началось? Быть бы тебе сейчас на том свете, если б я магически не вмешался. Я объяснял уже, и ты сам, вроде, осознал, что тогдашняя ситуация стала закономерным следствием того, что ты, несмотря на мой запрет, баловался магическим целительством.

Примечание.

Об упомянутой ситуации будет рассказано далее в рассказе «Издержки тщеславия».

Не очень вразумил тебя тот случай. Ты ведь, едва оклемавшись, снова за старое взялся – женщину исцелил. И при такой безответственности еще претендуешь на овладение опасным приемом?

— Но я же про ту женщину всё рассказал тебе…

— Я говорил тебе: от того, что мне рассказываешь, грех с тебя не снимается. Тебе что, по новой все разъяснять надо? А есть ли смысл повторять, если выводов не делаешь?

Я в который раз удивился его упорству в недомыслии. Андрей начал оправдываться:

— Да не водил я над ней руками. Просто разрешил ей подержаться за свою руку. Она потом позвонила, сказала, что полностью исцелилась, благодарила.

Он и не пытался сдержать самодовольную торжествующую улыбку. Мол, победителей не судят. Даже без пассов исцелил! Смотрите, восхищайтесь! Оживился, глаза сверкают. Встал, заходил туда-сюда. Грудь колесом. Гордыня так и прет из него. Хвастаясь, он явно получает наслаждение.

— Ты чего опять лукавишь, прикидываешься, что не понимаешь? Или действительно не понимаешь? Она могла и не держаться за руку. Обратилась бы мысленно к тебе, получив предварительно от тебя разрешение, и был бы тот же результат. Ты внутренне настроился исцелить её. Она настроилась принять твою магическую помощь. Вот и произошло исцеление. Двигай ты руками или не двигай, а главное магическое действие совершается сознанием.

Поэтому магией можно заниматься, находясь в неподвижном состоянии. Руки, взгляд, магические инструменты и обряды лишь усиливают эффективность воздействия главного магического органа – сознания.

Ведь все равно тебе свой грех неправедного исцеления придется отрабатывать неприятностями. Часть неприятностей на детей и внуков перейдет. Собой не дорожишь, так хотя бы о них подумай. И об этом я не раз говорил. Удивительная жестокость по отношению к своим близким!

То, что твой иммунитет снижен, показывает недавний опасный случай, когда удар телефоном в висок от любовницы получил. Хорошо, что руку подставить успел и удар получился не очень сильным и точным. Вполне мог быть роковой исход, будь твоя реакция чуть замедленнее.

Андрей, поняв, что поставленной изначально цели вряд ли удастся достичь, а разговор сворачивает в совершенно нежелательное русло, поспешил сменить тему. Засверкав улыбкой, предложил: — Давай женщин сюда привезу? Гулянку устроим. Замучился, небось, без женщины-то?

— На твой вкус не полагаюсь. Да и не до гулянок сейчас.

— Так я точно то, что надо привезу, вот увидишь…

— Проституток что ли? С проституткой не хочу. Сейчас же у всех иммунитет снижен. Заразу подхватить теперь на порядок проще, чем раньше. Да и тебе не советую с проститутками баловаться. Я потерплю.

А вообще-то ты мне зубы не заговаривай. Мало того, что сам гуляешь, как хочешь, так и меня на это подбиваешь. Наверное, чтобы я претензий к твоему поведению не имел? Я же объяснял тебе, что до того, как начнём хоть что-нибудь издавать, нельзя расслабляться, тем более, транжириться. Ты обещал потерпеть хотя бы до издания первой книги. Как всегда обещание оказалось лживым.

Вернёмся к теме. Понимаешь, что последний случай, когда телефоном по голове получил, опять же, подтверждает ослабленность твоего иммунитета? Иммунитет ослабляется греховностью. На тебе висит немало грехов. Как говорится, «в грехах, как в шелках». Так что тебе не о новых опасных возможностях думать надо, а о духовной самокоррекции.

— Владимир, ведь мне приходится иногда поздно домой возвращаться, в поздних электричках ездить. Разные ведь ситуации бывают. Хулиганы, бандиты могут встретиться. Я понимаю – Высшая Защита над нами. Ну а вдруг попадусь? Что делать? — Его лицо серьезно и озабочено.

Вот оно что! Вот и выявился по-настоящему волнующий его истинный мотив – иметь средство самозащиты. Но еще один мотив, который был ясен мне с самого начала – желание могущества. А те нелепые доводы, что Андрей приводил вначале – лишь лукавая ширма. Лапшу-то какую развешивал, «телохранитель». Смешной, нашел, с кем хитрить! Мне противно, когда пытаются хитрить.

При его-то воспаленной гордыне, с каким бы наслаждением, с каким ощущением величия он пустил бы в ход астральное оружие против всякого, кто раздражает, кто относится, по его мнению, к стану недругов. А насчет того, чтобы найти объект применения, за ним не заржавеет: когда смотрит выпуск теленовостей, когда читает газеты, успевает не раз вознегодовать. Что-что, а чужие грехи он любит направо-налево обличать. Так много энтузиазма и сил на это уходит, что на самооценку ничего не остается.

Да, такая молния – средство, на первый взгляд, удобное – никаких улик, полная анонимность. Поди сыщи – кто набедокурил. Чем не идеальное оружие? Никто, кроме немногих экстрасенсов не догадается об истинной природе загадочного приступа. Да и показания экстрасенсов не могут быть использованы в качестве свидетельств. Интуитивно полученную информацию к делу не подошьешь. Хорошо, что ментально-астральные хулиганы неизбежно получают свыше адекватное воздаяние за свои деяния.

— Ты думаешь, всё так просто: шарахнул врага молнией и дальше пошёл? Да, он будет мучиться от разрядов, может заболеть или умереть.

Но ведь за астральную атаку можешь такой отпор схлопотать, что сам же и будешь размазан. Тебе при твоем ослабленном иммунитете тише воды, ниже травы надо быть.

И вообще, этот способ плох тем, что вносит серьезную дестабилизацию в межэгрегорные отношения. Можно защиты разные применять. Но от искусственных полевых защит тоже косвенные негативные явления неизбежны.

На другой, гораздо более высокой ступени разумного развития, до которой человечеству еще очень далеко, использование магических способностей во благо будет всеобщим, обыденным и естественным.

А сейчас для подавляющего большинства земных людей обладание выраженными магическими способностями выливается во зло, потому что они разумом не созрели для серьезных возможностей.

Например, какими бы благими намерениями ты ни руководствовался, твоя магия в итоге всегда негативна. Твои магические занятия не более, чем баловство и хулиганство, транжирство нашего созидательного потенциала.

Ведь мы связаны усиленными информационными связями из-за того, что я магически лечил тебя. В результате, ты, сам того не зная, оттягиваешь на себя определённый резерв полевого контроля, данный мне для реализации Миссии, тратишь на глупости всякие и прихоти. Я тебе не раз запрещал магией заниматься. Ты делаешь вид, что прислушиваешься. А на деле упорно продолжаешь. И что, после этого я тебя должен всерьез воспринимать?

Естественно, что ничему магическому учить тебя никогда не буду. Даже не надейся. Когда возможности не уравновешены разумом, они используются во зло.

Видимо, сознание Андрея уловило в моих последних словах содержание, несколько отличающееся от того, что я закладывал в них. Потому что он сказал с явной обидой в голосе:

— Что я… дурной такой, что ли?

— Безответственный. Силу можно использовать для борьбы со злом, но главными средствами борьбы со злом являются просвещение Новыми Знаниями и Любовь. Главная же защита – соблюдение Норм Разумного Бытия. Если хочешь быть защищенным, то соблюдай Нормы Разумного Бытия. Это несоизмеримо более надежная защита, чем любое оружие, любая пуленепробиваемая одежда, любые приемы и любая магия. Потому что, в какой мере человек соблюдает Нормы Разумного Бытия, в такой мере он защищен Богом. А если грешный, то никакая защита не поможет. Потому что невзгодами реализуется Высшее Правосудие. Выше Высших Возможностей ничего не может быть.

Андрей даже не пытался скрыть свою досаду. Он сел на стул, ссутулился. Широко раскрытые растерянные и обиженные глаза заметно увлажнились. Лицо сразу постарело и посерело.

Таким обиженным я его еще не видел. Судя по всему, мои последние слова вообще не восприняты им. Хорошо ещё, что по лености не совершенствуется в магии. При его безответственности это было бы катастрофично не только для него, но и для его детей и внуков. Да и мне немало дополнительных проблем перепало бы.

Слово не воробей

Вспомнил, как я однажды не сдержал эмоций, рассердившись на бюрократов одного госучреждения, устроивших волокиту с моими документами. Было это в Петербурге в 1990 году, то есть, еще в советское время. В очередной раз высидел в очереди у кабинета несколько часов. В очередной раз лишь ради того, чтобы узнать, что бумаги лежат без движения. Это было тихим издевательством. Выйдя из кабинета в плохом настроении, я в раздражении произнес, обращаясь к мужчине, с которым успел познакомиться в очереди: «Опять зря пришел. Хоть бы сказали конкретно – когда документы готовы будут. Четыре месяца уже без толку хожу. Достали, сволочи! Через год никто из них не будет работать на своем месте. Все это пакостное заведение будет закрыто! Вот увидите!».

Лишь через пару месяцев с большим трудом удалось получить документы. Позже я понял, что система бюрократической волокиты была рассчитана на выжимание взяток.

Ровно через год после моего высказывания все это учреждение решением местных депутатов было закрыто. Я заглядывал туда через несколько месяцев после закрытия. Учреждение оставалось закрытым. Коридоры были темны и пусты. Работали лишь несколько офисов коммерческих структур. Что было дальше, не знаю, не интересовался. Во всяком случае, тогда нескольким сотням чиновников пришлось искать работу. Другие аналогичные учреждения работали, как ни в чем не бывало.

С одной стороны, поделом им, паразитам, хорошо устроившимся в советское время. Этих элитарных приспособленцев не жалко. Но ведь эта, незапланированная магическая акция была лишней. Никакой проблемы она не решила. Бог их и так наказал бы. А вот я определенный потенциал полевого контроля задействовал. Конечно, потеряв в чем-то другом. Зачем, спрашивается? Со временем на место прежних негодяев пришли новые, не лучше предшественников.

И вообще, не моя это задача – такой мелочевкой заниматься, как судьба бюрократического учреждения. Рассердившие меня чиновники в текущем порядке все равно бы свое сполна получили. Бог гораздо внимательнее и справедливее, чем люди себе представляют.

Когда с людьми происходят неприятности, большинство из них думают, что не повезло, случайно все вышло. Ан нет, все поделом, все по справедливости. Просто лукавое сознание, к тому же зомбированное общепризнанными представлениями-глупостями, не способно осознать взаимосвязь между собственными проступками и воздаваемыми за них неприятностями.

А вообще я стараюсь контролировать эмоции и слова, чтобы своим мысленным раздражением не спровоцировать лишний раз для кого-нибудь катастрофу. Катастроф и смертей, произошедших с моими недругами и так многовато. Всегда агрессия исходила от них, я не отвечал. Я не трачу время и силы на врагов. Бог с ними разбирается. Главное мое дело – просвещать истиной. А то, что недоброжелателей преследуют неудачи, что они неизлечимо заболевают или погибают – это их проблемы. Правда, если сержусь, ситуация складывается для них катастрофичнее.

И ведь недоброжелательствуют без какой-либо особой пользы для себя: по привычке, по гнусности натуры, по глупости, ради самоутверждения, ради оживления ситуации, просто из прихоти или даже ради забавы. Быстро забывают об этом, поскольку для большинства из них это обычное дело. Но страдают потом совершенно всерьез, удивляясь, чем могли они, такие хорошие-пригожие, заслужить радикальное ухудшение жизни. В свете внезапно наступивших трагических перемен для них блеклая проза предшествующей жизни начинает казаться благоденствием. Что ж, себе вредить не запретишь…

Глава 3

МИССИЯ

Отшельник

…Близится полдень. Изба еще не прогрелась от затопленной печи. Обычно топлю печь после обеда. Сегодня по случаю мороза затопил до обеда. Пальцы озябли и движутся по клавиатуре компьютера все медленнее. За ночь дом остывает. Поэтому, как обычно, одет с утра в пуховик и валенки. Лучше уж потеплее одеться, чем два раза в день топить. Но пальцы мерзнут. Надо бы перчатки с обрезанными пальцами сделать для работы на компьютере.

Откинувшись на спинку стула, сую руки в карманы синего пуховика и поворачиваюсь налево, к окну, чтобы полюбоваться игрой разноцветных искорок, высекаемых солнечными лучами на изящных снежных узорах, почти сплошь покрывших оконные стекла. Вот тебе и Новый Год – любимый с детства праздник. Вместо новогоднего застолья у наряженной елки с близкими и друзьями, сиди тут в избе, в глуши, среди снежного безмолвия, любуйся искорками.

В который раз в праздник нахожусь в одиночестве. Почти привык уже, хотя и грустно. Даже не пытаюсь устроить себе какого-либо подобия праздника. Наоборот, ничто в доме не должно напоминать лишний раз о нем. Иначе еще тоскливее станет.

Так… надо сменить тему раздумий. И вообще, пора сделать перерыв. Встаю из-за компьютера и иду к печи греть руки. Жар от горячей бурой чугунной плиты окутывает ладони. Через трещину в плите виден мелькающий огонь.

Старая русская печь, как и подобает таким печам, огромна. В ней две топочных камеры: основная и малая. Малая камера с плитой называется подтопком. Исключительно его и топлю. Основную печь еще ни разу не топил: морозы не те, хватает подтопка. В основных топочных камерах русских печей раньше люди умудрялись мыться. Воспользоваться опытом предков мне не придется: рядом с печью соорудил приличную душевую установку с раскладной кабинкой и стоком в канализацию, которую сделал Андрей.

Печь порядком обветшала. Потемневшая от времени и копоти известковая побелка вся в глиняных пятнах и извилинах: щели замазывались. Местами через щели просачивается дым.

Набор книги на компьютер завершается, так что могу сегодня со спокойной душой заняться печью: надо замазать щели глиной. Но это после обеда, а сейчас можно полюбоваться зимней природой. Желание испытать ощущение ясности, свежести и нарядности, вдохнуть запах мороза то и дело побуждает меня выйти из избы в стужу. Надеваю шапку и выхожу из избы.

В сверкающем ореоле ветвей сирени, покрытых живописно-мохнатым инеем, сияет низкое полуденное солнце. Безоблачный голубовато-белесый небосвод окаймлен розовато-серым горизонтом. В отсутствие облаков небо неподвижно, словно и оно застыло от мороза. Все вокруг – земля, деревья, избы – покрыто свежевыпавшим пушистым снегом, сверкающим на солнце хрустальными блестками. С удовольствием оглядываю выстроившиеся за калиткой ели, безупречно зеленое одеяние которых нарядно украшено свежим пушистым снежным убором. Очень новогодний вид. Поймал себя на мысли о том, что не очень внимателен. Почему раньше не замечал такой красоты?

Да нет же! Дело не в моем внимании. Такую красоту зимой я на самом деле еще не видел! Моменты, когда природа настолько пронзительно красива, бывают редко.

Сегодня 1-е января 2002 года. Зима началась поздновато. Стабильный снежный покров установился во второй половине декабря. Маловато снега. Лишь на днях наступили по-настоящему зимние морозы. Надолго ли?

В некотором отдалении стоят гигантские тополя, голые ветви которых темнеют на фоне неба. Дальше темнеет сосновая роща, под сенью которой спряталось деревенское кладбище. Пушистые разлапистые ветви сосен живописно укрыты пухлыми округлыми подушками снега. Роща выглядит очень уютно, как бы заманивая к себе то ли на прогулку, то ли на вечный покой.

Заслышав скрип снега под моими валенками, тревожно залаяли собаки на дальнем краю деревни. Там живет семья сторожей. Кроме них и меня, сейчас в деревне никто не живет. Завтра надо будет собакам косточек отнести. Происходит это всегда одинаково и выглядит примерно так: Когда лежит снег, к сторожам обычно иду на лыжах – иначе по сугробам не добраться. Одна из собак, первой заметив меня издали, начинает ожесточенно лаять на двух других – мол, я первая заметила, значит, все, что несет – мое. Пытается даже преградить им путь. Но эти наивные усилия другие собаки решительно игнорируют. Затем все трое молча бегут навстречу, поджав уши и радостно виляя хвостами. Не добежав двух-трех десятков метров, останавливаются и начинают грозно лаять в наугад выбранную сторону, якобы защищая меня от некой угрозы.

Лучше всех прикидывается Тимка. Это она, самая хитрая, обычно начинает незатейливый спектакль о мнимой угрозе. Две другие собаки простодушно лают в ту же сторону, пытаясь, все же высмотреть объект облаивания. Позащищав меня таким образом несколько секунд, бегут, наконец, ко мне, надеясь, что служебное рвение будет как-то учтено. Крутятся вокруг, становятся на меня передними лапами, пытаясь облизать лицо. Я поглаживаю и ласково треплю их, стараясь в то же время увернуться от облизываний: не много радости от облизываний завсегдатаев мусорных ям. Да и означают эти облизывания на языке собачьих жестов, как известно, в основном не любовь, а всего лишь «дай поесть». Наконец наступает счастливый для собак момент, их «момент истины». Выгребаю из пакета на снег каждой отдельную порцию лакомых для них косточек и объедков. Теперь, пока не проглотят все до последней крошки, ничего важнее процесса поглощения для них нет. Неизбалованные мохнатые балбесы. Кучки объедков хватает для того, чтобы их души полчасика пребывали в счастье. Осчастливив собак, я, враз лишенный их внимания, иду навестить сторожей. Подобная прогулка происходит раз в три-четыре недели, когда пакет с объедками становится достаточно увесистым.

Простая жизнь у собак. Никаких тебе масштабных проблем, а для радости и счастья совсем немного надо. Чем ниже уровень развития души, тем меньше нужно для счастья. Потому что меньше потребностей. Правда, вместе с тем и жизнь скучнее, радостей меньше и больше зависимости от воли более развитых. Даже в пределах одной эволюционной ступени, например, среди людей, эти закономерности проявляются в полной мере. Какую бездну воплощений предстоит пережить душам этих собак, чтобы достичь уровня хотя бы людей, живущих в полудиких племенах!

К тому времени, когда душа какой-либо из них достигнет разумного состояния, развивающиеся души современных земных людей достигнут невероятно высокого уровня. Если бы представитель такого уровня сегодня посетил землян, они, пораженные его способностями, приняли бы его за Бога. К тому же времени те из современных людских душ, которые встали на путь деградации, в особенности души слуг тьмы, достигнут очень низких эволюционных состояний. Некоторые будут пребывать в виде животных. Сознательно подарившие или продавшие свою душу князю тьмы, деградировав, будут представлять собой инфернальную полуразумную нечисть (бесы, черти, «темные» элементалы и прочие энергоинформационные сущности, не обладающие физическим телом) с однозначной перспективой полного распада разума.

Когда душе становится известно об истинном мироустройстве и об истинных Высших Законах – Нормах Разумного Бытия, она получает возможность сделать выбор в пользу вечного развития – только ввысь, к высотам Любви и Радости, Гармонии и Свободы. Моя Миссия состоит, кроме прочего, и в том, чтобы, передав людям Божественную Весть, в том числе, о Нормах Разумного Бытия, дать возможность сделать такой выбор.

Для разумных душ, воплощенных сейчас на Земле, нынешнее время во многом определит дальнейшую эволюционную перспективу. Многие люди живут, зашоренные повседневной рутиной, поглощенные работой, бытом и огородом, не подозревая, что от правильного познания духовной стороны бытия, от сопричастности к совершенно неизвестному сейчас им процессу коррекции земной эволюции зависит благополучие предстоящей для их душ вечности. Да и ближайшее будущее тоже зависит. Потому что время сейчас такое. Глобальные перемены на всех уровнях бытия в связи со сменой эволюционных эпох. Ускорение кармы.

…Прогуливаясь около избы по натоптанной среди сугробов тропинке, задумался о своей Миссии, о сверхвысшем образовании, полученном от Бога, об обращении к Нему за содействием, о появлении помощника и замысловатых зигзагах судьбы, приведшей по Высшему Провидению в эти места.

Вот уже три года я живу здесь один, погруженный в свое главное дело – подготовку книг с изложением Новых Знаний, полученных от Бога. И неизвестно, насколько еще задержусь в этом отшельническом существовании. Что ж, люди, бывало, и большим жертвовали ради общего блага.

Январь 2002 г.

Date: 2016-08-30; view: 258; Нарушение авторских прав