Изменение подсудности уголовного дела как средство обеспечения безопасности участников уголовного процесса

На рассмотрении Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации находится законопроект № 250826-5 «О внесении изменений в статью 35 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», регламентирующей изменение территориальной подсудности уголовного дела. В законопроекте предлагается дополнить ее частью четвертой, согласно которой по преступлениям террористического и экстремистского характера в случае реальной угрозы личной безопасности участников судебного разбирательства или близких им лиц по ходатайству Генерального прокурора Российской Федерации или его заместителя решением Председателя Верховного Суда Российской Федерации или его Заместителя допускается передача уголовного дела для рассмотрения в Верховный Суд Российской Федерации.

Проблема обеспечения безопасности участников судопроизводства путем изменения места рассмотрения уголовного дела уже вызывает сложности при ее решении в судебной практике. Так, Постановлениями Куйбышевского районного суда г. Санкт-Петербурга от 11 марта 2009 года и от 02 апреля 2009 года были удовлетворены ходатайства государственного обвинителя о проведении в г. Москве предварительного слушания и судебного разбирательства уголовного дела по обвинению гражданина В.С. Барсукова (характеризуемого в некоторых СМИ как руководителя криминальных структур г Санкт-Петербурга). Суд обосновал свое решение тем, что лидерами организованной преступности Санкт-Петербурга и Ленинградской области готовятся беспрецедентные меры по оказанию давления на участников процесса по данному делу, а также планируется силовое воздействие на подсудимых, вплоть до их физического устранения. Сторона защиты оспаривала данное решение по мотивам его незаконности и необоснованности, ссылалась на отсутствие каких либо данных, позволяющих возбудить или отказать в возбуждении дела по фактам угрозы жизни подсудимых, однако жалобы стороны защиты вышестоящими судебными инстанциями не были удовлетворены.

В приведенном примере суд, не изменяя территориальной подсудности дела, проводит «выездное» судебное заседание в другом субъекте Российской Федерации, что формально выходит за рамки правил территориальной подсудности дела, установленных статьей 32 УПК Российской Федерации.

Вышеуказанный законопроект призван решить проблемы такого рода.

Вместе с тем сама идея изменения подсудности для обеспечения безопасности участников уголовного процесса сталкивается со значительными юридическими сложностями, поскольку затрагивает конституционные права граждан.

Согласно статье 47 (часть первая) Конституции Российской Федерации, никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Данное конституционное положение гарантирует гражданам их право на созданный на основании закона справедливый суд, без которого невозможна и реализация права на судебную защиту (статья 46 Конституции Российской Федерации). Это конституционное право как основное, неотчуждаемое право человека не может быть ограничено федеральным законом; оно выступает гарантией в отношении всех других конституционных прав и свобод, признается и гарантируется в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам международного права.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в своих постановлениях от 16 марта 1998 года N 9-П по делу о проверке конституционности статьи 44 УПК РСФСР и статьи 123 ГПК РСФСР и от 18 июля 2003 года N 13-П по делу о проверке конституционности положений статей 115 и 231 ГПК РСФСР, статей 26, 251 и 253 ГПК Российской Федерации, статей 1, 21 и 22 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", необходимость определения законом надлежащего суда для каждого дела исключает нечеткое или расширительное определение судебной компетенции, допускающее ее произвольное истолкование правоприменителем. В противном случае неопределенность приходилось бы устранять посредством правоприменительного решения, используя дискреционное полномочие правоприменительного органа или должностного лица, т.е. определять подсудность дела не на основании закона, что не отвечает конституционным требованиям независимого, объективного и беспристрастного суда (статьи 18, 46, 47, 120 и 123 Конституции Российской Федерации). Во избежание произвольного выбора суда закон, допуская передачу дела из суда, которому оно подсудно, в другой суд, должен закреплять и ее надлежащий процессуальный механизм (в том числе определять уровень и территориальное расположение суда, в который дело может быть передано, и судебную инстанцию, которая могла бы подтвердить наличие оснований для передачи), а также обеспечивать право на обжалование соответствующего решения, принимаемого в виде судебного акта.

Необоснованное решение о подсудности уголовного дела способно привести к отсрочке рассмотрения уголовного дела судом, а тем самым – и к нарушению права обвиняемого на рассмотрение его дела в разумные сроки. В связи с этим Конституционный Суд Российской Федерации в ряде своих решений (постановления от 3 мая 1995 N 4-П, от 2 июля 1998 N 20-П, определения от 9 июня 2004 N 223-О, от 30 сентября 2004 N 252-О) сформулировал правовую позицию, согласно которой принимаемые судами решения по вопросам, связанным с определением подсудности уголовного дела и передачей уголовного дела из одного суда в другой, во всяком случае подлежат обжалованию и пересмотру в кассационном порядке безотлагательно, еще до завершения производства в суде первой инстанции.

Данные решения Конституционного Суда Российской Федерации сохраняют свою юридическую силу, а выявленный в них конституционно-правовой смысл норм уголовно-процессуального закона, регламентирующих правила подсудности, основания и порядок принятия решения о передаче уголовного дела по подсудности и обжалования данного решения, является обязательным на всей территории Российской Федерации. При этом юридическая сила постановлений Конституционного Суда Российской Федерации не может быть преодолена повторным принятием законодательного акта.

Между тем рассматриваемый законопроект, предусматривая возможность изменения подсудности уголовных дел, не содержит необходимых гарантий, обеспечивающих обоснованность принятия решения о передаче уголовного дела в Верховный Суд Российской Федерации, а также гарантий обеспечения права обвиняемых и потерпевших безотлагательно, еще до завершения производства в суде первой инстанции, обжаловать данное решение. Согласно законопроекту, решение о передаче дела по подсудности принимается Председателем Верховного Суда Российской Федерации или его заместителем в связи с наличием реальной угрозы личной безопасности участников судебного разбирательства и их близких.

Во-первых, законопроект не указывает, в какой форме выносится решение об изменении подсудности и каким образом устанавливается его основание – реальная угроза безопасности участникам судебного разбирательства – путем непосредственного исследования доказательств, или на основании письменных, в том числе секретных материалов оперативно-розыскной деятельности. В связи с этим, вопреки вышеуказанным позициям Конституционного Суда Российской Федерации, подсудность данной категории уголовных дел определяется не на основании четких законных критериев, а посредством правоприменительного решения основанном на дискреционном полномочии Председателя Верховного Суда Российской Федерации или его заместителя.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации решение об изменении подсудности дела должно приниматься в виде судебного акта, то есть отвечать всем требованиям правосудия, в том числе законности, обоснованности и мотивированности решения. Только при таких условиях может быть обеспечена судебная проверка законности и обоснованности решения об изменении подсудности уголовного дела и, следовательно - конституционное право граждан на судебную защиту. В связи с этим решение о передаче уголовного дела по подсудности как акт правосудия должно быть основано только на доказательствах, отвечающих требованиям допустимости, достоверности, достаточности и, соответственно, проверяемости в суде второй инстанции. Вместе с тем доказывание реальной угрозы безопасности участникам уголовного судопроизводства столкнется на практике со значительными трудностями, так как такого рода угрозы не всегда явно выражены. Безопасность требует незамедлительного обеспечения, а правосудие не терпит спешки.

Во-вторых, законопроект не предусматривает и не может предусмотреть судебной инстанции, способной беспристрастно и независимо проверить законность и обоснованность решения руководителей Верховного Суда Российской Федерации. Ни Верховный Суд Российской Федерации, ни нижестоящие суды в силу иерархии существующей судебной системы не предназначены для проверки законности и обоснованности решений высших руководителей Верховного Суда Российской Федерации.

В-третьих, УПК Российской Федерации в действующей редакции и судебная практика его применения не обеспечивают право обвиняемых и потерпевших обжаловать в кассационном порядке решение о передаче уголовного дела по подсудности: часть пятая статьи 355 УПК Российской Федерации по смыслу, придаваемому ей Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации1, не допускает такое кассационное обжалование. Рассматриваемый законопроект, повышая должностной уровень принятия решения об изменении территориальной подсудности уголовного дела, еще более осложнит реализацию указанных конституционных прав граждан.

Таким образом, положения проекта Федерального закона № 250826-5 «О внесении изменений в статью 35 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» не согласуются с позициями Конституционного Суда Российской Федерации и оставляют сомнения в их соответствии статьям 46 (части первая и вторая), 47 (часть первая), 55 Конституции Российской Федерации.

Для исправления указанных недостатков законопроекта при сохранении его основной идеи – установления избирательной возможности передачи такой категории дел на рассмотрение в Верховный Суд Российской Федерации – возможно решение данного вопроса отнести к компетенции не руководителей Верховного Суда Российской Федерации, а какой-либо нижестоящей судебной инстанции. Также необходимо регламентировать механизм кассационного обжалования данного решения.

Это, однако, не снимает проблему допустимости передачи уголовного дела из суда субъекта Российской Федерации, которому оно подсудно, в Верховный Суд Российской Федерации.

Сама по себе основная идея законопроекта, не решая по существу проблемы обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства, порождает другие проблемы. Ряд указанных в законопроекте преступлений (предусмотренных статьями 208 (часть вторая), 277, 360 УК Российской Федерации) по прямому указанию статей 30 (пункт 3 части второй) и 31 (часть третья) в редакции Федерального закона от 30.12.2008 N 321-ФЗ должны быть рассмотрены судом с участием присяжных заседателей при наличии соответствующего ходатайства обвиняемого. Законопроект также допускает изменение подсудности по преступлениям экстремистской направленности, указанным в примечании 2 к статье 282.1 УК Российской Федерации, которое относит к этой категории преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, предусмотренные соответствующими статьями Особенной части УК Российской Федерации и пунктом "е" части первой статьи 63 УК Российской Федерации. То есть это могут быть практически любые преступления, также относящееся к подсудности суда с участием присяжных заседателей, например «убийство», предусмотренное частью второй пунктом «л» статьи 105 УК Российской Федерации.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 6 апреля 2006 N 3-П, коллегия присяжных заседателей для рассмотрения соответствующего уголовного дела должна формироваться из граждан, постоянно проживающих на территории того субъекта Российской Федерации, где было совершено преступление. Это обеспечивает как конституционные требования справедливого разбирательства дела беспристрастным судом, созданным на основании закона, так и конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия, в том числе в качестве присяжных заседателей. Однако передача уголовного дела в г. Москву из какого либо другого субъекта Российской Федерации очевидно затруднит формирование коллегии присяжных заседателей из числа жителей данного субъекта Российской Федерации.

На основании вышеизложенного представляется целесообразным рассмотреть возможные альтернативные средства достижения целей обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства по уголовным делам о преступлениях «террористической» и экстремистской направленности в концепции предложенного законопроекта.

1. В частности, обеспечение безопасности участников уголовного судопроизводства возможно путем введения института выездных судебных заседаний в рамках той территории, на которую распространяется юрисдикция данного суда, без изменения территориальной подсудности дела, тем более, что такая судебная практика уже существует. Например, уголовное дело по обвинению Ю.Т. Шутова, бывшего депутата Законодательного собрания Санкт-Петербурга, обвиняемого в организации банды и совершения восьми убийств и пяти покушений на убийство, в 2006 году рассматривалось Санкт-Петербургским городским судом в стенах следственного изолятора. Такое решение, вполне вписываясь в уже существующее правовое регулирование, обеспечивает безопасность судей, свидетелей и потерпевших лишь на время проведения судебных заседаний, не решая проблему их охраны в перерывах между заседаниями или после завершения рассмотрения уголовного дела.

2. Законодатель вместо изменения территориальной подсудности уголовных дел как исключительной процедуры вправе в статье 31 (часть четвертая) УПК Российской Федерации закрепить общее правило о том, что указанные в законопроекте преступления с точки зрения предметной подсудности всегда относятся к компетенции Верховного Суда Российской Федерации. Такое законодательное решение не создаст какой либо неопределенности правового регулирования и исключит саму возможность изменения территориальной или предметной подсудности и, следовательно, необходимость кассационной проверки такого изменения. Очевидным минусом данного законодательного решения является то, что оно повлечет значительный рост нагрузки судей Верховного Суда Российской Федерации и возможно потребует увеличения количества судей, а также необходимость оплаты проезда свидетелей, потерпевших, обвиняемых, а в некоторых случаях и присяжных заседателей в г. Москву2, что в целом повлечет значительные финансовые затраты. Кроме того, такое решение обострит проблемы формирования коллегии присяжных заседателей из числа жителей того субъекта Российской Федерации, на территории которого были совершены преступления, или создания суда присяжных на уровне Верховного Суда Российской Федерации.

3. В целях обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства федеральный законодатель может использовать опыт создания судебных присутствий. Проектами Федерального конституционного закона Российской Федерации «О Дисциплинарном судебном присутствии», Федерального конституционного закона «О внесении изменений в статьи 8 и 13 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации» и в статьи 4 и 15 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации», Федерального закона «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием законодательства Российской Федерации в части дисциплинарной ответственности судей» предусмотрено создание нового судебного органа - Дисциплинарного судебного присутствия, уполномоченного рассматривать дела по жалобам (обращениям) на решения Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации о досрочном прекращении полномочий судей за совершение ими дисциплинарных проступков. В связи с этим возможно создание и других судебных присутствий – особых совместных коллегий Верховного Суда Российской Федерации и (или) судов субъектов Российской Федерации, состоящих из судей этих судов, привлекаемых к рассмотрению указанных в законопроекте уголовных дел на определенный период времени, и действующих на территории федеральных округов.

Недостатком данного решения является то, что оно по существу будет представлять собой реформу ныне существующей судебной системы, потребует довольно обширных законодательных изменений и организационных мероприятий, а главное – породит сомнения в том, не является ли данный суд вопреки запрету, установленному частью третьей статьи 118 Конституции Российской Федерации, чрезвычайным.

4. Свободным от данного упрека может быть четкое закрепление в уголовно-процессуальном законе суда субъекта Российской Федерации, уполномоченного рассматривать указанные в законопроекте преступления, совершенные на территории всего федерального округа, к которому относится данный суд. Такой перечень уполномоченных судов можно сформулировать для всех федеральных округов Российской Федерации в качестве первого этапа судебной реформы с перспективой создания на уровне этих округов нового звена судебной системы – федеральных окружных судов, рассматривающих уголовные дела по особо тяжким преступлениям по первой инстанции, а остальные дела – в апелляционном порядке. Данное законодательное решение, соответствуя позициям Конституционного Суда Российской Федерации, вместе с тем потребует коренной реформы всей судебной системы и связанные с этим финансовые, организационные, временные и кадровые издержки.

5. Больший эффект при меньших затратах можно получить, передав рассмотрение указанных в законопроекте уголовных дел для рассмотрения окружным (флотским) военным судам, компетенция которых распространяется на территорию, на которой были совершены преступления, или в Военную коллегию Верховного Суда Российской Федерации. Такое решение повлечет меньшие финансовые затраты, поскольку существует большее количество таких судов и их судьи обычно менее загружены, чем судьи обычных судов общей юрисдикции. Обеспечение безопасности участников уголовного судопроизводства при рассмотрении дел в военном суде может быть наиболее эффективным, учитывая, что окружные (флотские) военные суды могут действовать на территории нескольких субъектов Российской Федерации (часть первая статьи 13 Федерального конституционного закона от 23.06.1999 N 1-ФКЗ "О военных судах Российской Федерации") а Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации уже наделена правом рассматривать в первой инстанции уголовные дела о преступлениях особой сложности или особого общественного значения, которые Военная коллегия вправе принять к своему производству при наличии ходатайства обвиняемого.

Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 06.04.2006 N 3-П, военные суды не являются чрезвычайными судами, - как и иные специализированные суды, они формируются в системе судов общей юрисдикции для рассмотрения определенной категории дел; принципы деятельности, объем полномочий и их реализация, порядок производства в этих судах, по существу, не отличаются от общего порядка и характеризуются лишь усилением специализации, целью которой является наиболее полное и квалифицированное рассмотрение той или иной категории дел, обладающих значительной спецификой, что присуще специализированным судам в современном демократическом правовом государстве.

При этом следует учесть, что такое законодательное решение потребует внесения соответствующих изменений в Федеральный конституционный закон от 31.12.1996 N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации", его статью 22 (часть первая), Федеральный конституционный закон от 23.06.1999 N 1-ФКЗ "О военных судах Российской Федерации", его статьи 1 (часть первая), 7 (часть вторая, пятая), согласно которым военные суды осуществляют судебную власть лишь в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и федеральных органах исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, и рассматривают уголовные дела о преступлениях, в совершении которых обвиняются военнослужащие и приравненные к ним лица. Принципиальному изменению должны быть подвергнуты и нормы УПК Российской Федерации, запрещающие военным судам уголовных дел в отношении лиц, не являющихся военнослужащими (часть вторая статьи 33 и части 5-8 статьи 31).

К тому же распространение подсудности военных судов на дела о преступлениях, совершенных лицами, не имеющими статуса военнослужащих, и соответственно – распространение судебной власти военных судов за пределы Вооруженных Сил Российской Федерации, ведет к умалению судебной власти обычных судов общей юрисдикции и способно вызывать негативную оценку юридической общественности как внутри России, так и за ее пределами.

Поскольку указанные альтернативные решения, направленные на достижение целей законопроекта, а также сущность его концепции связаны не с передачей уголовных дел по подсудности или изменением территориальной подсудности, а с изменением предметной подсудности отдельной категории уголовных дел, представляется целесообразным вносить изменения не в 35 статью УПК Российской Федерации, а статью 31 данного Кодекса.

Билет 21

Функции права

Функции права - это основные направления правового воздействия, выражающие роль права в упорядочении общественных отношений.

С помощью понятия «функции права» можно познать предназначение права в обществе, его действие. Функции права, отражая его качественное своеобразие, его востребованность и динамику в общественной жизни, характеризуются следующими свойствами:

-содержание и перечень функций предопределяются сущностью права и его социальным назначением в обществе;

-функции права отличаются относительным постоянством и устойчивостью. Они обеспечивают такие направления и такое содержание регулятивного воздействия, без которых общество не может обойтись или заменить иными регуляторами;

-содержание выполняемых функций отличается высокой динамичностью, способностью реагировать на изменения основных задач и целей, стоящих перед данной политико-право- вой системой в определенный исторический период, адекватным перераспределением средств и способов юридического воздействия;

-функции права носят комплексный, системный характер. Они конкретизируются в функциях иных юридических явлений и процессов.

Главная цель права — упорядочение, организация общественных отношений. Это означает, что с помощью права общественные отношения строятся по тем образцам, моделям, которые установлены в правовых нормах. Право проявляет себя в следующих функциях (рис. 1.3):

регулятивной, обеспечивающей упорядочение общественных отношений, когда правовые нормы устанавливают права и обязанности, полномочия, закрепляют, как участники отношений могут их использовать, исполнять;

охранительной — нормы права предполагают меры охраны, защиты субъективных прав от нарушений, закрепляют способы, с помощью которых можно заставить лицо исполнить обязанность, понести ответственность в случае нарушения нормы;

оценочной — правовые нормы дают оценку поведения с точки зрения правомерности или неправомерности;

функции воздействия на сознание и поведение людей — право, закрепляя стимулирующие и ограничивающие средства, тем самым формирует установки, мотивы поведения человека. Кроме того, в правовых нормах могут косвенным образом закрепляться идеологические установки, обосновывающие причины принятия данных норм, цели, которые ставились законодателем, что также влияет на сознание участников регулируемых правом отношений.

Общесоциальные функции права

Двойственная природа права как социального и юридического регулятора предопределяет деление функций на общесоциальные и специально-юридические.

Общесоциальные функции выражают роль права как социального регулятора при регламентации отношений в различных сферах общественной деятельности. Они непосредственно отражают значимость права для общества в целом:

1. экономическая функция - выражается в юридическом обеспечении надежности, справедливости и эквивалентности экономических связей. Действующее право закрепляет отношения собственности, стимулирует инициативу и предприимчивость хозяйствующих субъектов и т. д. Следует отметить, что право не только непосредственно регулирует, наиболее целесообразно организует систему отношений в сфере производства, обмена, распределения и потребления материальных благ, но и охраняет их, гарантируя от всяческих проявлений произвола и нарушений угрозой наступления неблагоприятных последствий;

2. политическая функция — состоит в правовом регулировании отношений между классами, нациями, политическими партиями, религиозными конфессиями, органами местного самоуправления и т. д. по поводу формирования и осуществления государственной власти. С помощью права устанавливается и охраняется от посягательств политический строй, закрепляются институты представительной и непосредственной демократии, обеспечивается полновластие народа и подконтрольность государственной власти.

3. культурно-историческая функция - выражается в том, что право аккумулирует и развивает духовные ценности, достижения народа, а также человечества в целом (права человека, демократию, социальную справедливость и т. д.);

4. воспитательная функция - выражается в формировании у участников общественных отношений убежденности в целесообразности и справедливости предлагаемого порядка правового регулирования, в необходимости строить свое поведение согласно предписаниям правовых норм;

5. функция социального контроля заключается в опосредованном воздействии права на поведение субъектов (стимулирование, поощрение, удержание от совершения неправомерных действий и проч.).

Специально-юридические функции права

Если общесоциальные функции направлены вовне, отражают влияние права на иные сферы общественной жизни, то специально-юридические функции показывают, какие средства и регулятивные приемы используются при этом, какая юридическая материя позволяет наиболее эффективно решить поставленные обществом задачи.

1. Регулятивная функция - направление правового воздействия, нацеленное на организацию социально значимых позитивных отношений с помощью юридических приемов и средств, в соответствии с объективными потребностями общественного развития, а также особенностями внутригосударственной и международной обстановки.

Это основная функция права. Ведь назначение права в том и состоит, чтобы регулировать наиболее важные отношения, координировать и направлять поведение их участников для достижения социально полезного результата.

2. Охранительная функция заключается в охране положительных и вытеснении негативных, вредных для общества явлений, в их предупреждении, пресечении и восстановите ни и нарушенных прав.

В рамках охранительной функции можно выделить такие вспомогательные функции, как восстановительная (восстановление нарушенного права или правового положения); компенсационная (компенсация причиненного вреда или нанесенного ущерба); ограничительная (ограничение общественно опасного поведения); карательная (наказание правонарушителя).

Предложенная классификация функций условна, так как довольно сложно однозначно разграничить правовое воздействие на различные сферы общественной жизни. Экономика тесно взаимодействуете политикой, политика с идеологией и культурой, и т. д. Кроме того, действие основных функций дополняется действием неосновных (вспомогательных). Так, регулятивная функция не может достичь целей без информационной, а охранительная — без карательной и компенсационной. Основные функции конкретизируются функциями отраслей, детализируются функциями институтов и отдельных норм права.

Реализация всех названных функций осуществляется в четырех основных формах:

информационной (передастся определенная информация);

ориснтационной (вырабатываются ценностные ориентиры);

регламентирующей (определяющей поведение субъектов в социально значимых ситуациях);

обеспечительной (предлагаемое поведение обеспечивается целым комплексом стимулов, запретов, ограничений или наказаний).

Функции права — это основные направления его воздействия на общественные отношения, на поведение людей.

Под функцией права в литературе понимается также его социальное назначение.

Посредством функций осуществляются задачи, которые ставятся перед правом как социальным институтом. А поскольку нормы права принимаются государственными органами, то некоторые функции его по конкретным аспектам деятельности во многом совпадают с функциями государства (например, охрана правопорядка).

Функции права классифицируют по различным критериям:

по направленности действия: экономическая, социальная, политическая, экологическая и др.;

по основным субъектам правоприменения: законодательная, исполнительная, судебная;

по социальному назначению: воспитательная, культурная, информационная и т. д.;

в зависимости от основных задач, стоящих перед нравом, выделяют две функции — регулятивную и охранительную.

Эти две функции считаются основными функциями права.

Регулятивная функция права

Суть этой функции заключается в регулировании, упорядочении общественных отношений, установлении такого их состояния, которое диктуется наиболее важными интересами общества на данном этапе его развития. Эти интересы аккумулируются и выражаются представительными (законодательными) органами, избираемыми большинством взрослого населения.

Охранительная функция права

Суть этой функции заключается в охране установленных (социально полезных) общественных отношений от различного рода посягательств со стороны правонарушителей.

Данная функция осуществляется в основном принятием и применением запрещающих норм, которые предусматривают юридическую ответственность в случае нарушения правовых запретов.

Наиболее ярко эта функция выражается в таких отраслях права, как уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное, административное.

Следует иметь в виду, что разделение функций права на регулятивную и охранительную во многом условно, поскольку эти процессы (регулирование и охрана общественных отношений) взаимно переплетаются и переходят друг в друга.

Date: 2016-07-25; view: 280; Нарушение авторских прав