Виды гарантий прав и свобод

Права и свободы обеспечиваются конституционными и судебными гарантиями.

Конституционные гарантии обеспечены авторитетом самого основного закона. Подобного рода гарантии закреплены, например, в п. 3 ст. 40 Конституции Ирландии:

«1. Государство гарантирует в своих законах соблюдение и - в пределах общепринятого - защиту и поддержание личных прав граждан.

2. Государство всеми силами охраняет посредством законов жизнь, личность, доброе имя и имущественные права каждого гражданина от несправедливых нападений, а в случае совершения несправедливости оказывает ему должную защиту».

Конституция Японии 1947 г. в ст. 11 предписывает: «Народ беспрепятственно пользуется всеми основными правами человека. Эти основные права человека, гарантируемые народу настоящей Конституцией, предоставляются нынешнему и будущим поколениям в качестве нерушимых вечных прав». Далее в ст. 13 четко сформулирован критерий оценки дееспособности государства по соблюдению конституционных гарантий: «Все люди должны уважаться как личности. Их право на жизнь, свободу и на стремление к счастью является, поскольку это не нарушает общественного благосостояния, высшим предметом заботы в области законодательства и других государственных дел». Следует подчеркнуть, однако, что даже такая детализация конституционного текста не обеспечивает реальности предоставляемого права. Конституционная гарантия становится реальной лишь в том случае, если содержащиеся в ней положения конкретизируются в соответствующем законе, устанавливающем механизм применения данной гарантии, т.е. обеспечиваются другими законодательными актами, а также судебными органами. Если последние независимы от других органов государственной власти, то перспектива судебной защиты является гарантией конституционного права. Поэтому Конституция Японии в ст. 76 особо оговаривает: «Все судьи независимы и действуют, следуя голосу своей совести, они связаны только настоящей Конституцией и законами». Значима формулировка также в Конституции Франции, где в ст. 66 судебная власть названа «хранительницей личной свободы».

Судебные гарантии прав и свобод, первоначально возникшие в англосаксонских странах, в настоящее время получили весьма широкое распространение. В принципе содержание судебных гарантий сводится к двум основным положениям. Во-первых, гражданину предоставляется право прибегать к судебной защите всякий раз, когда его права и свободы подвергаются посягательству со стороны как государственных органов, так и отдельных лиц. Во-вторых, гражданин наделяется правом обращения в суд с требованием принудительного обеспечения установленных законом прав и свобод, т.е. в данном случае речь идет об осуществлении субъективного права.

Для реализации подобных полномочий суду предоставляется право издания актов, принуждающих к осуществлению соответствующих норм права или обеспечивающих их защиту от посягательства. Например, если какому-либо лицу отказано Министерством иностранных дел или другим компетентным органом в выдаче заграничного паспорта, то это лицо может обратиться в надлежащий суд с требованием издать приказ, обязывающий указанный орган выдать ему заграничный паспорт. В этом же порядке можно оспорить запрещение на проведение митинга, арест газеты, незаконное увольнение с работы и т.д.

Судебные гарантии, если они должным образом применяются, являются действенным средством защиты и обеспечения прав и свобод. Так, Верховный суд США выступил хранителем академической свободы, когда в 50-е годы двадцатого столетия преподавателям пытались предписывать определенные стандарты, особенно в сфере общественных наук. В решении по делу Свизи против Нью-Хэмпшира председатель суда Уоррен написал: «Значение свободы американских университетов совершенно очевидно. В условиях демократии нельзя недооценивать существенную роль, которую играют те, кто направляет и воспитывает нашу молодежь. Облачение в смирительные рубашки ведущих ученых наших колледжей и университетов подвергло бы опасности будущее страны. Ни одна область знаний не исследована настолько, чтобы нельзя было сделать новых открытий. Это особенно справедливо в отношении общественных наук, где лишь очень мало принципов (если не сказать, что их вообще нет) принято как абсолютные истины. Дело образования не может процветать в атмосфере подозрения и недоверия. Учителя и учащиеся должны всегда пользоваться свободой исследовать, изучать, оценивать, приобретать новый опыт и понимание явлений. Иначе наша цивилизация зачахнет и умрет»[36].

В рамках существующего во многих странах конституционного принципа разделения властей обеспечивается независимость судебной власти. Это, в свою очередь, становится фундаментом юридических гарантий прав человека. Суды даже по формальным признакам не пропускают дела, если имеются только процедурные нарушения. Так, в США по инициативе судебной власти введено так называемое правило Миранды, в соответствии с которым полицейский в момент задержания (а не позже!) обязан сообщить задержанному лицу перечень его прав. Этот перечень заслуживает цитирования:

«1. Вы имеете право не давать показания.

2. Все, что вы скажете, может быть и будет использовано против вас в суде.

3. Вы имеете право консультироваться с адвокатом, и он может присутствовать на ваших допросах.

4. Если у вас нет средств на оплату труда адвоката, он, если вы пожелаете, будет назначен до начала допросов.

5. Вы можете воспользоваться этими правами в любое время, и не отвечать ни на какие вопросы, и не делать никаких заявлений».

В случае если полицейский не сообщит хотя бы одно из этих прав, это считается грубейшим процессуальным нарушением, которое само по себе может привести к оправданию в суде. Нужно подчеркнуть реальность этих прав в части, например, предоставления бесплатной адвокатской помощи.

Процедурная детализация обеспечения прав человека, будучи характерной чертой наиболее развитых правовых систем, является, по сути, показателем реальности предоставляемых прав. Отметим стремление к этому в ст. 17 Конституции Испании, где сказано: «Каждый задержанный должен быть немедленно и в понятной форме информирован о своих правах и основаниях задержания...»

Многие, особенно недавно принятые, конституции содержат прямо выраженный запрет пыток и других унижающих достоинство человека видов обращения. Тому, кто, возможно, считает пыткой только какое-нибудь колесование или прикладывание горячих утюгов к телу, будет интересно узнать международно признанное определение, данное в Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1984 г. Вот это определение: «Пытка означает любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания...» Как видно, не только простое «профилактическое» избиение, на которое, к сожалению, так горазды полицейские во многих странах, но даже тяжелое психологическое давление, нередко предусматриваемое в пособиях для следователей по методике допроса, также признается пыткой. В данном случае мы встречаемся с примером, когда международно-правовой документ ООН становится важным фактором развития конституционализма, т.к. он позволяет ввести серьезные нормативные ограничения уже привычного произвола в отношении личности либо при пересмотре и дополнении конституций, либо, что важнее, при осуществлении применения конституционных прав личности в конкретных странах. Эта Конвенция предусматривает создание Международного комитета против пыток, который может официально рассматривать заявления лиц, которые утверждают, что они являются жертвами пыток. Компетенция Комитета ограничена теми государствами, которые официально признали его юрисдикцию. (Интересно, что в свое время Советский Союз подписал Конвенцию с оговоркой, что СССР не признает компетенцию Комитета против пыток.) Те же государства, которые признали компетенцию Комитета против пыток, дополнительно к своим механизмам контроля за соблюдением конституционных прав и свобод получили еще одну гарантию по защите своих граждан от произвола должностных лиц, прибегающих в борьбе с преступностью к физическому и нравственному унижению задержанных лиц, которые, во-первых, могут оказаться невиновными, а во-вторых, в любом случае имеют конституционное право на человеческое обращение.

[36] Джинджер Энн Ф. Верховный суд и права человека в США. М.: Юридич. лит-ра, 1981. С. 163 - 164.

Лекция 4: «Формы государства в зарубежных странах»

Date: 2016-07-25; view: 365; Нарушение авторских прав