А. А. Фет основные темы и идеи 125 page

Для Маяковского создание стихов — это некое умение, способность («Вы ж такое загибать умели, что другой на свете не умел»). Причем способность дается не просто так, ее нужно развивать как полезное, нужное, ведь поэт — подмастерье народа. Ему необходимо всегда творить, и творить свободно, всегда говорить о том, что у него на душе. Поэтому, конечно, Маяковский осуждает тех, кто счи-

тает, что если «к вам приставить бы кого из напостбв — стали б содержанием премного одаренней», ведь невозможно творить по чьей-то указке, под надзором, потому что тогда начинаешь писать «утомительно и длинно», а главным становится число строк, а не их содержание.

Автор понимает, что поэт без свободы — не поэт, что у такого человека выхода нет: или становиться подражателем, или умереть. Несвобода для поэта как отсутствие чернил. Возможно, поэтому Маяковский говорит: «Почему же увеличивать число самоубийств? Лучше увеличь изготовление чернил!». Он презирает те пути, которые «про-топтанней и легче». Для него невозможна сама мысль о том, что можно сдаться, остановиться, бросить все, уйти. Поэтому он не может понять Есенина, сделавшего это. Поэт, талант которого Маяковский признает одним из величайших, перестает бороться, перестает сражаться, умирает — и перестает творить. А для Маяковского не существует даже мысли о том, чтобы по собственному желанию перестать создавать стихи. В любой ситуации он стремится воспеть жизнь, и для него смысл ее — в безостановочном движении вперед. Без сомнений, без сожале-. ний, без оглядки: «Марш!..». И пусть жизнь трудна, но он вырвет «радость у грядущих дней».

И зная о том, что случается с поэтом после смерти, когда «к решеткам памяти уже понанесли посвящений и воспоминаний дрянь», «ваше имя в платочки рассоплено», а стихи мямлят и мнут, Маяковский, как настоящий оратор с трибуны, заявляет, что «в этой жизни помереть не трудно», что у настоящих поэтов весь смысл их творчества в том, чтобы «сделать жизнь», а это «значительно трудней». Но труд стихотворца всегда был, есть и будет тяжелым. Как крестьяне всю свою жизнь обрабатывают землю, чтобы на ней вырос хлеб, телесная пища, так и поэт посвящает свое существование нелегкому вспахиванию* огромных и неосвоенных полей своей души, чтобы появились стихи, духовная необходимость, ведь «слово — полководец человечьей силы».

Наверное, можно утверждать, что Маяковский хотел в этом стихотворении пере-

дать свое отношение к поэзии и поэтам. Обозначив для себя цель — жить, чтобы «сделать жизнь» и воспеть ее, он всегда стремился к ней. И его, без сомнения, можно отнести к тем великим людям, которым удалось взрастить в своих душах поэзию.

«Я ХОЧУ БЫТЬ ПОНЯТ СВОЕЙ СТРАНОЙ»

У великого русского поэта XIX века Н. А. Некрасова есть замечательные слова:

Кто живет без печали и гнева,

Тот не любит отчизны своей. Поэт Владимир Маяковский жил с «печалью и гневом» и страстно любил свою родину. Печаль, неудовлетворенность, одиночество, неустроенность в жизни — мотивы многих его произведений. Страдающим и одиноким пришел в русскую поэзию юный Владимир Маяковский. В стихах молодого поэта поражало необычное содержание и новизна поэтического языка, что отпугивало современную ему критику.

Поэт не раскрывает тайны мироздания, он просто задает вопросы: «Послушайте! Ведь если звезды зажигаются — значит — это кому-нибудь нужно? Значит — это необходимо, чтобы каждый вечер над крышами загоралась хоть одна звезда?!». Сама жизнь, ее несовершенство, резкое несоответствие мечты и действительности порождают эти вопросы. Стихотворение с вызывающим названием «Нате!» нашло своего адресата и произвело именно то действие, на которое рассчитывал автор. В разладе с действительностью и мечтами о будущем родились и строки, к которым надо особо прислушаться, желая понять жизнь и личность Маяковского, его творчество:

Грядущие люди!

Кто вы?

Вот — я, весь боль и ушиб!

Вам завещаю я сад фруктовый

моей великой души!

Это голос молодого Маяковского. Обратим же внимание на то, каков изначальный пафос творчества поэта. Он — «весь — боль

и ушиб» — взращивает «сад фруктовый» для грядущих людей. В этих строках — идея жертвенного служения людям, характерная для классической русской литературы. Казалось бы, хрестоматийный облик Маяковского, «агитатора, горлана-главаря», не допускает мысли о душевной слабости.

Поэт в зрелую пору не любил проявлений в творчестве душевных метаний, «становясь на горло собственной песне». Но душа выдает себя, она радуется и ликует, негодует и кровоточит. Бездушная поэзия — не поэзия. Одно из самых замечательных произведений, на мой взгляд, поэма «Про это». Она о себе и о любви, в ней ярче и глубже, чем в других, более поздних поэмах, раскрываются характер и личность Маяковского. Были и ранние поэмы о любви («Облако в штанах»). Была самая светлая, не осложненная драматическими коллизиями поэма «Люблю». Поэт тогда был влюблен в юную Лилю Брик, поэтому и был уверен: «Не смоют любовь ни ссоры, ни версты. Продумана, выверена, проверена». Но в действительности любовь принесла тонко чувствующему поэту одни страдания. Внешне он был спокойный, дерзкий, неуязвимый, а на самом деле — очень незащищенный. И все это очень близко, понятно нам, потому что это — общечеловеческие чувства.

Вспомним его стихи о животных:

Я люблю зверье,

Увидишь собачонку —

тут у булочной одна — сплошная плешь, —

из себя и то готов отдать печенку,

Мне не жалко, дорогая, ешь!

А вот поэт-трибун, поэт-глашатай мне, живущей в начале XXI века и переживающей все его сложные и трагические события, не совсем понятен. Он мечтал о прекрасном «коммунистическом далеко», славил «трижды отечество, которое будет», — а что же нам делать сегодня? Что славить, кого славить и за что? XXX век представлял Маяковский, как ни торопил жизнь, как ни верил в коммуну у ворот, а избавление от угнетающей инерции старого быта относил лишь в далекое будущее:

Ваш.

Тридцатый век обгонит стаи сердце раздиравших мелочей.

Нынче недолюбленное наверстаем

звездностью бесчисленных ночей.

И снова Маяковский-романтик произносит слово о любви. О ней, которая бы не была «служанкой замужеств, похоти, хлебов», о ней, которая бы заполнила собой вселенную и «чтоб вся на первый крик «Товарищ!» — оборачивалась земля». Такой представлял, такой хотел видеть любовь Маяковский, но ему не было дано счастье испытать ее.

Маяковский-сатирик — тоже наш современник. «Кавалерия острот», поднявшая «рифм отточенные пики», — это любимейший род оружия. «Очень много разных мерзавцев ходит по нашей земле и вокруг», — отмечает поэт в стихотворении «Разговор с товарищем Лениным». «Окрутить их, разоблачить перед лицом народа» — такую задачу он ставит перед собой. Едко высмеивает все отрицательные проявления в советском быту («О дряни», «Любовь», «Пиво и социализм»), борется с бюрократизмом в учреждениях («Прозаседавшиеся», «Фабрика бюрократов»), выступает против пережитков капитализма в сознании людей («Трус», «Ханжа», «Подлиза», «Сплетник»).

Маяковский в стихотворении «Столп» хочет, чтобы «критика дань носила», хотя «очень много разных мерзавцев ходят по нашей земле и вокруг, целая лента типов тянется: волокитчики, подхалимы, сектанты, пьяницы». В наши дни слова из стихотворения «Прозаседавшиеся»: «О, хотя бы еще одно заседание относительно искоренения всех заседаний!» стали крылатыми. Они и сегодня направлены против бюрократов, управленческого аппарата, бесплодных заседаний и голосований депутатов и т. д.

«Моет», просто стирает бюрократов и пьеса «Баня». Победоносиков и его секретарь Оптимистенко не дают дороги новому изобретению, мешают движению вперед. Вред бюрократизма для поэта — во враждебности его всем творческим, созидательным силам общества.

А как злободневны и сегодня строки из стихотворения «Душа общества»: «...Как от острого, как бы заразного, беги, товарищ, от алкоголика, который бахвалится тем, сколько пива и водки выпито!».

Возможно, то, что в наше время все боль-

ше появляется дерзающих, думающих, смелых людей, есть заслуга таких личностей, как Маяковский. Да, я считаю, что он «понят своим народом», хотя каждый воспринимает его творчество по-своему.

В. МАЯКОВСКИЙ — ПОЭТ

БОЛЬШОГО ОБЩЕСТВЕННОГО,

СОЦИАЛЬНОГО ТЕМПЕРАМЕНТА

Взбуръся, баллад поэтовых тина. Пойте теперь о новом — пойте —Демоне...

В. Маяковский

При первом знакомстве с творчеством Владимира Маяковского всегда возникает множество вопросов, даже какое-то негодование. Почему? Трудно найти ответ на этот вопрос. Страдающим и одиноким пришел в русскую поэзию Владимир Маяковский. Активная позиция борца, занятая поэтом, вступает в непримиримое противоречие с буржуазным обществом.

Свободный, раскованный человек выступает в поэзии Маяковского как высшее мерило прекрасного на земле:

Жилы и мускулы — мотив верней.

Нам ли вымаливать милостей времени!

Мы — каждый — держим в своей пятерне

миров приводные ремни! Поэт большого общественного, социального темперамента, Маяковский обладал чрезвычайно развитым чувством личной ответственности за все, что происходит в «буре-мире». Здесь пролегал внутренний нерв его творчества, отсюда берут свое начало и сами эти необычные масштабы, пропорции («Я и Наполеон», «Маяковский векам»), постоянная тревога за судьбы людей, готовность быть их глашатаем. В стихотворении «Весенний вопрос» Мая-ковскийпризнался:

Я, например, считаюсь хорошим поэтом.

Ну, скажем, могу доказать: «самогон —

большое зло».

А что про это?

Чем про это?

Ну нет совершенно никаких слов.

Читая первые страницы «Про это», нельзя не почувствовать особой авторской запальчивости. Маяковский явно спорит — о чем и с кем? Содержание поэмы не оставляет сомнения, что борьба с «кучерявыми лириками» по-прежнему оставалась для него актуальной.

Без приверженности к «злобе дня» нельзя представить себе Маяковского. Он обладал как бы двойным зрением и, постоянно взмывая ввысь, толкуя о судьбах всего человечества, свободно беседуя «через хребты веков» с далекими потомками, не упускал из поля зрения текущей повседневности. В поэме «Облако в штанах» реализована сформулированная в одной из своих статей мысль: можно не писать о войне, но надо писать войною. Его сила как поэта в том, что он сумел выделить в жизни ростки нового и утверждающегося, взглянул на сегодняшний день из «третьей действительности».

С появлением Маяковского в поэзии действительно «случилосьчто-то'огромное». Непросто пришел еще один одаренный поэт — явился художник большой исторической миссии, особого «переломного» значения. В нем все поражало: «язык улицы», стремительный поток метафор, дерзкая широта замыслов, необычно активное личное начало. Чем же определяется глубина и цельность поэзии Маяковского, что дарует ей долговечность? Я думаю, что этим она обязана прежде всего высоте и значительности тех идеалов, которые поэт отстаивал на протяжении всей жизни.

Любовь и ненависть, лирика и сатира в его творчестве порождены одним и тем же — верой в то, что будущее человечества прекрасно, и страстным стремлением приблизить его. Маяковский никогда не отделял себя от народа, строящего новое общество. Шагнув через «лирические томики», он обращался к миллионам читателей. Как живой с живыми говорит он сегодня с «товарищами потомками» во всем мире.

В поэзии XX столетия нет другого поэта, который бы вызвал на себя такие потоки хвалы и брани. Брань сопутствовала ему на всем творческом пути, но уже при жизни молодое поколение увидело в Маяковском своего трубача и запевалу. Таким он оставался всегда. Он входит в нашу жизнь пла-

менным, неудержимым в страсти, деликатным, предупредительным, трогательным и нежным в заботе о других.

Грядущие люди!

Кто вы?

Вот — я, весь боль и ушиб.

Вам завещаю я сад фруктовый моей великой души! —

обращается к нам молодой Владимир Маяковский. Чтобы понять жизнь и личность поэта, прислушаемся к его слову.

ЛИРИКА В. МАЯКОВСКОГО

Как известно, лирика передает переживания человека, его мысли и чувства, вызванные различными явлениями жизни. В поэзии Маяковского отражается строй мыслей и чувств нового человека — строителя социалистического общества. Основные темы лирики Маяковского — советский патриотизм, героика социалистического строительства, превосходство социалистического строя над капиталистическим, борьба за мир, укрепление оборонной мощи страны, место поэта и поэзии в рабочем строю, борьба с пережитками прошлого и т, д. Слитые воедино, они воссоздают облик человека, горячо любящего свою родину, преданного идеям революции и народу. Очень дорога открытость, гражданственность поэта, его стремление показать «естество и плоть» коммунизма, каждого зажечь желанием «думать, дерзать, хотеть, сметь».

Во имя революции Маяковский создает необычайный ораторский строй стиха, который поднимал, звал, требовал идти вперед. Лирический герой — борец за всеобщее счастье, И на какое бы важнейшее событие современности ни откликнулся поэт, он всегда оставался глубоко лирическим поэтом и утверждал новое понимание лирики, в котором настроения человека сливаются с чувствами всего народа.

Герои Маяковского — обычные, но в то же время удивительные люди («Рассказ о Кузнецкстрое»}. Во время строительства города мужественные люди живут под открытым небом, мерзнут, голодают, впереди у них

большие трудности, но «через четыре года здесь будет город-сад!».

Лирика Маяковского богата и разнообразна. Немало своих стихов поэт посвятил теме патриотизма. Лучшие из них — «Товарищу Нетте — пароходу и человеку» и «Стихи о советском паспорте». Первое стихотворение — воспоминание о советском дипкурьере Теодоре Нетте, погибшем при выполнении служебного долга. Вступлением к теме служит встреча Маяковского с пароходом, носящим имя прославленного героя. Но постепенно корабль одушевляется, и перед поэтом возникает образ человека: Это он.

Я узнаю его.

В блюдечках-очках спасательных кругов. — Здравствуй, Нетте!.. Затем следует воспоминание о Нетте, который был другом Маяковского. Эти будничные воспоминания сменяются в центральной части стихотворения описанием героического поступка простого человека — «след героя светел и кровав». Рамки стихотворения расширяются: начатое с описания дружеской встречи, оно поднимается до мыслей о Родине, о борьбе за коммунизм. Такие, как Нетте, не умирают — они живут в названиях, в строчках стихов.

Гимном Советской Родине звучит и другое лирическое стихотворение Маяковского — «Стихи о советском паспорте». Оно начинается с незначительного события — описания проверки паспортов в железнодорожном вагоне в момент прибытия поезда на границу. И поэт замечает многое: и учтивость чиновника, который «не переставая кланяться», «с почтеньем» берет документы американца и англичанина; и его пренебрежение при виде польского паспорта,.. И вдруг,

как будто

ожогом

рот скривило

господину. Это

господин чиновник

берет мою

краснокожую паспортину.

Мирное течение нарушено, «Жандармская каста» готова кинуться на поэта, но в его руках — «молоткастый, серпастый советский паспорт», за ним — страна социализма. Маяковский горд за свою могучую Родину: «Читайте, завидуйте, я — гражданин Советского Союза!».

Много стихов посвятил Маяковский и поэзии («Юбилейное», «Сергею Есенину» и другие), а также поэму «Во весь голос». Он пишет «о месте поэта в рабочем строю», о значении поэзии для народа, для его борьбы за коммунизм. Поэт подчеркивает ответственность поэта перед обществом, поэтому его лирика отличается высокой идейностью и народностью.

МАЯКОВСКИЙ-ЛИРИК

После похорон В. Маяковского Марина Цветаева напишет: «Боюсь, что, несмотря на народные похороны, на весь почет ему, весь плач по нем Москвы и России, Россия и до сих пор не поняла, кто ей был дан в лице Маяковского».

Маяковский остался непонятым. Предчувствие этого трагического отчуждения, непонимания самого глубокого и чистого, что было в нем, тревожило поэта еще за несколько лет до смерти:

Я хочу быть понят моей страной. А не буду понят, что ж. По родной стране пройду стороной, Как проходит косой дождь.

В ранней лирике Маяковского окружающий мир трансформируется в яркие, порой противоречивые образы. Каждый штрих, каждая деталь, любое слово — все несет на себе отпечаток личности, настроения, чувства автора! Как неоднозначно, противоречиво воспринимает он все, о чем пишет! Например, нередко поэт обращается в лирических стихотворениях к небесной своей подруге — луне. Она для него может быть и «любовницей рыжеволосой», и матерью его поэзии. Он наделяет ее чертами женщины — ее теплом, чуткостью, пониманием. Он обращается к ней со словами: «Ведь это ж дочь твоя — моя песня..,». Но вот настроение кроткой

любви, какого-то неуловимого духовного единения с окружающим миром сменяется неожиданным прозрением. Так же остро и сильно, как ранее любил, теперь чувствует поэт всю мерзость, склизкую и безысходную враждебность этого мира. И луна — та же самая луна — видится поэту совершенно иной: «...а за солнцами улиц где-то ковыляла никому не нужная дряблая луна».

Необходимый для каждой человеческой души этап личностного, морального самоутверждения совпадает у Маяковского со временем его творческого становления. Отсюда та противоречивость, бескомпромиссность, которая свойственна его ранней лирике. Ощущение прилива творческих сил, готовность к работе, постоянное духовное неспокойствие определяют поэтическое кредо Маяковского: он должен дать язык безъязыкой улице. Он должен отдать трактирам и площадям этот свой рвущийся, непокорный, непрожеванный крик. Эта роль не может не быть святой для поэта. Он жаждет признания, он верит, что достоин его. Только насмешливость, присущая юности, заставляет не только мучиться и любить, обличать и восхищаться, но и слегка иронизировать над собой:

И бог заплачет над моею книжкой! Не слова — судороги, слипшиеся комом, и побежит по небу с моими стихами под мышкой и будет, задыхаясь, читать их своим

знакомым.

Но помимо личностных противоречий, существующих внутри самого поэта, углубляются и трагические противоречия эпохи, современником которой ему довелось стать, времени, характеризующегося ломкой миропонимания тысяч людей. Все это не может не отразиться на творчестве, и вот появляются ноты безверия, опустошенности, обманутое-ти, разочарования:

Я одинок, как последний глаз

У идущего к слепым человека!

Боль, одиночество, которое переживает поэт, он не может отделить от трагической судьбы своей родины, своего времени, своего поколения:

Ты!

Нас — двое, раненных, загнанных ланями,

Вздыбилось ржанье оседланных смертью

' коней.

Дым из-за дома догонит нас длинными

дланями, Мутью озлобив глаза догнивающих

в ливнях огней!

«Сестра моя!» — так обращается Маяковский к земле в стихотворении «От усталости». В сознании поэта живут не только глобальные, эпохальные мысли. Как способен он чувствовать, сопереживать, как способен наслаждаться земными человеческими радостями! Через много лет, когда юный лирик с раненым сердцем встанет бойцом в рабочий строй, когда почти все забудут о его первой, настоящей поэзии, поэзии сердца и любви, поэзии, исполненной боли и одиночества, поэзии колких рифм и разлетающихся строк, поэзии, коробящей и бьющей наотмашь, нежной и поющей, лирический мотив вновь воспрянет в Маяковском.

Где выход из тупика, из непонимания, о котором писала Цветаева? Быть может, будущее воспримет поэта, поймет и примет его настоящим, открытым, искренним? Грядущие люди!

Кто вы? Вот я, весь боль и ушиб. Вам завещаю сад фруктовый моей великой души.

«НАВЕКИ ЛЮБОВЬЮ РАНЕН»

Одна из вечных тем в литературе — тема любви — проходит через все творчество В. Маяковского. «Любовь — это сердце всего. Если оно прекратит работу, все остальное отмирает, делается лишним,.ненужным. Но если сердце работает, оно не может не проявляться во всем», — считал поэт.

Жизнь Маяковского со всеми ее радостями и горестями, болью, отчаянием — вся в его стихах. Произведения поэта рассказывают и о любви, и о том, какой она была. Любовь-страдание, любовь-мука преследовала его лирического героя. Откроем поэму «Облако в штанах» (1914), и нас сразу, с первых строк охватывает тревожное чувство большой и страстной любви:

Мама! Ваш сын прекрасно болен! Мама! У него пожар сердца.

Эта трагическая любовь не выдумана, Сам поэт указывает на правдивость тех переживаний, какие описаны в поэме:

Вы думаете, это бредит малярия?

Это было,

было в Одессе.

«Приду в четыре», — сказала Мария.

Но исключительное по силе чувство приносит не радость, а страдания. И весь ужас не в том, что она безответна, а в том, что любовь вообще невозможна в этом страшном мире, где все продается и покупается. За личным, интимным просвечивает большой мир человеческих отношений, мир, враждебный чувству. И этот мир, эта действительность отняли у поэта любимую, украли его любовь. И Маяковский восклицает: «Любить нельзя!». Но не любить он не мог. Прошло не более года, и сердце вновь разрывают муки страсти. Эти его чувства находят отражение в поэме «Флейта-позвоночник». И снова не радость, а отчаяние звучит со страниц поэмы:

Версты улиц взмахами шагов мну,

Куда уйду я, этот ад тая!

Какому небесному Гофману выдумалась ты,

проклятая.?.'

Обращаясь к Богу, ПОЭТ взывает:

...слышишь! Убери проклятую ту, которую

сделал моей любимою!

О том, что поэт так и не нашел в любви праздника, счастья, говорят другие произведения Маяковского 1916—1917 годов. В поэме «Человек», звучащей гимном человеку-творцу, она предстает в образах, выражающих лишь страдание:

Гремят на мне наручники,

любви тысячелетия...

И только боль моя острей — стою,

огнем обвит,

на несгораемом костре немыслимой любви.

В стихах, обращенных к любимой, столько страсти, нежности и вместе с тем сомнения, протеста, отчаяния и даже отрицания:

Любовь!

Только в моем воспаленном мозгу была ты!

Глупой комедии остановите ход!

Смотрите — срываю игрушки-латы я,

величайший Дон Кихот!

В 20-е годы Маяковский пишет одну за другой поэмы «Люблю» (1922), «Про это» (1923). Поэма «Люблю» — это лирико-философское размышление о любви, о ее сущности и месте в жизни человека. Продажной любви поэт противопоставляет чувство истинное, верное, "которое не могут смыть ни ссоры, ни версты. Но и в поэме «Про это» лирический герой вновь предстает перед читателями мятущимся, страдающим, мучимым, неудовлетворенным. Поэт глубоко переживает, что радости жизни его не коснулись:

В детстве, может, на самом дне, десять найду сносных дней. А то, что другим?! Для меня 6 этого! Этого нет. Видите — нет его!

Дальше, обращаясь из будущего в настоящее, поэт с горечью замечает: Я свое, земное, недожйл, на земле свое недолюбил.

Конечно, нельзя ставить знак равенства между лирическим героем и автором. Но то, что в поэме «Про это» отразились реальные переживания автора, — это несомненно.

Любовь поэта была сильна. Но уже в 1924 году, в стихотворении «Юбилейное», в задушевной беседе с Пушкиным Маяковский с улыбкой сообщает: «Я теперь свободен от любви и от плакатов». И, оглядываясь на прошлое, с едва заметной иронией говорит: Было всякое:

и под окном стояние, письма,

тряски нервное желе. Вот

когда

и горевать не в состоянии — это,

Александр Сергеевич,

много тяжелей...

...Сердце

рифмами вымучъ —

вот

и любви пришел каюк...

Эти строки, разумеется, не отрицают любви вообще. В стихотворении «Тамара и Демон», опубликованном в феврале следующего года, Маяковский с грустью констатировал: «Любви я заждался, мне 30 лет». А в стихотворении «Прощание» иронизирует: Где вы,

свахи?

Подымись, Агафья! Предлагается

жених невиданный. Видано лъ,

чтоб человек

с такою биографией был бы холост

и старел невиданный?!

Сердце поэта жаждало любви, но она не приходила. «Как-нибудь один живи и грейся», — пишет поэт в одном из стихотворений. Сколько горечи в этих словах, горечи, которую в полной мере испил Маяковский. Но он не мог согласиться с несбыточностью любви:

Послушайте! Ведь, если звезды зажигают —

Значит — это пому-нибудь нужно? Значит — это необходимо, чтобы каждый вечер над крышами

загоралась хоть одна звезда?! ПОЭТ не мыслит себя без любви — идет ли речь о возлюбленной или обо всем человечестве. На самой высокой лирической ноте завершаются стихотворения «Лиличка!», «Письмо Татьяне Яковлевой». Чувства поэта на высшем пределе. Он действительно навеки ранен любовью. И рана эта незаживающая, кровоточащая. Но как бы драматично ни складывалась жизнь поэта, читателя не может не потрясти сила этого чувства, которое вопреки всему утверждает непобедимость жизни. Поэт имел все основания говорить:

Если я чего написал, если чего сказал — Тому виной глаза-небеса, любимой моей глаза.

ОСМЫСЛЕНИЕ ЖИЗНИ

В ПОЭМЕ В. МАЯКОВСКОГО

«ОБЛАКО В ШТАНАХ»

Вы думаете, это бредит малярия? В. Маяковский

В. Маяковский — один из лучших поэтов начала XX века, века глубоких социальных перемен. Поэма «Облако в штанах» была закончена к июлю 1915 года. В ней поэт выступает как «тринадцатый апостол» (первое название поэмы, запрещенное цензурой), олицетворяющий грядущую революцию.

Революция для Владимира Маяковского — это разрушение старого мира во имя создания нового, гибель во имя рождения. Поэма отражала распущенную силу миллионов, стихийно поднимающихся против капитализма и уже осознающих свой путь к борьбе. Поэма была прямым откликом на империалистическую войну, хотя отдельные метафоры и сравнения были навеяны злободневностью, например: «Тело твое я буду беречь и любить, как солдат, обрубленный войной, ненужный, ничей, бережет свою единственную ногу».

В. Маяковский в поэме «Облако в штанах» стремился всем содержанием дойти до самого корня человеческих страданий в том устройстве общества, которое делает войну неизбежной. В поэме выражено сочувствие страдающему человеку, а также прославляется активность самих угнетенных и обездоленных. Поход против слабостей людей, искалеченных и оболваненных капитализмом, разоблачение иллюзий и заблуждений страдающего человека были органической частью мятежного пафоса «Облака».

В поэме отразились настроения масс, которые еще далеко не избавились от неуверенности в своих силах, от преувеличения сил врага: «Слышу: тихо, как больной с кровати, спрыгнул нерв. И вот, — сначала прошелся едва — едва, потом забегал, взволнованный, четкий». Отвлеченное противопоставление страдания счастью, исступленное воспевание страдания и жертвы врывались

диссонансом в активную, бунтарскую проповедь «Облака». И для этого были свои причины. Муки труда и рабства, невежества и одичания, нищеты и моральной деградации, в которые капитализм вверг широкие трудящиеся массы, не могли пройти для них бесследно. Маяковский с необычайной силой утверждает молодость нового мира, нового пути: «У меня в душе ни одного седого волоса, и старческой нежности нет в ней! Мир против мощью голоса, иду — красивый, двадцатидвухлетний».

Маяковский отвергает «старую жизнь»: «Долой вашу любовь!», «Долой ваше искусство!», «Долой ваш строй!», «Долой вашу религию!». Эти четыре крика «Долой!» помогают осмыслить идейное значение поэмы. Но в реальном движении образов все четыре кричат об одном: всей своей поэмой Маяковский добирался до главного, существенного зла, раздражаясь общими бедствиями и всеми несчастьями лирического героя. Поэт соединяет его личные переживания с переживаниями всей страны. Могучий голос трибуна, выступающего от имени многих, масштаб обобщений, истинность и сила чувства рождают у Маяковского высокий стиль, торжественную интонацию.

Поэма с ее прямым обращением к угнетенным и обездоленным, с ее утверждениями великой миссии поэта-апостола, с ее принципиальным противопоставлением живой разговорной речи «красивости» и выхолощенности языка модернистской литературы объективно наследовала и по-своему развивала революционно-демократические традиции, отвергнутые поэтами декаданса,

Поэма «Облако в штанах» — это замечательное произведение, написанное человеком, искренне верящим в идею революции, в- прекрасное светлое будущее, в неизбежность счастья. Именно эта искренность и является, на взгляд литературоведов, причиной того, что даже сейчас, когда общество перестраивается, жизнь меняется, поэма В. Маяковского остается прекрасным образцом художественного слова, отражая осмысление старой жизни и переход к новой.

«Я ВАМ РАССКАЖУ О ВРЕМЕНИ И О СЕБЕ»

Я всю свою звонкую силу поэта Тебе отдаю, атакующий класс.

В. Маяковский

Владимир Маяковский... Еще в раннем детстве он входит в наше читательское сознание. Первые свои самостоятельные шаги мы делаем, сверяясь по вечному: «Что такое хорошо и что такое плохо?». Тогда это было для меня чем-то громадным, непонятным и нескладным.

На последующее восприятие поэзии Маяковского оказало влияние сложившееся о нем представление как о поэте — певце революции. И это соответствует действительности, потому что даже в самых лирических произведениях рядом с душевными переживаниями поэта присутствует красный цвет — цвет революции:

Date: 2016-07-25; view: 238; Нарушение авторских прав