Часть IV - Дети Тьмы 1 page

Глава 1

Я не видел перед собой ничего, кроме пелены дождя, но явственно ощущал их присутствие совсем рядом. А юноша отдавал приказания.

– Они не обладают большой властью, – мысленно говорил он им таким тоном, как будто перед ним стояли неразумные дети. – Хватайте их!

– Лестат, не сопротивляйся, это бесполезно, – шепнула мне Габриэль.

Я понимал, что она права. Но я никогда в жизни ни перед кем не склонял головы. Схватив Габриэль за руку, я потащил её за собой, и мы побежали мимо собора в сторону моста.

Мы лавировали между людьми в мокрых плащах и забрызганными грязью экипажами, но существа преследовали нас буквально по пятам, двигаясь так быстро, что люди их просто не замечали. Я чувствовал, что твари почти не испытывают страха перед нами.

В одной из темных улочек на левом берегу Сены все было кончено.

Словно демоны-херувимы, они возникали повсюду; вверху и внизу, спереди и сзади я видел их белые лица. Я попытался вытащить шпагу, но враги повисли у меня на руках.

– Будь что будет, – услышал я рядом голос Габриэль.

Я крепко держался за рукоять шпаги, но чувствовал, что меня отрывают от земли. То же произошло и с Габриэль.

Перед моим мысленным взором мелькали страшные картины, и я догадался, куда нас тащат. Кладбище Невинных мучеников находилось всего в нескольких десятках шагов. Я уже различал отблески костров, которые жгли каждую ночь среди открытых могил, считая, что таким образом можно избавиться от зловония.

Обхватив Габриэль за шею, я кричал, что не в силах вынести этот ужасный запах, однако они увлекали нас все дальше и дальше сквозь тьму, потом через ворота кладбища и мимо склепов из белоснежного мрамора.

– Уверен, вам тоже все это не нравится! – кричал я, пытаясь вырваться из их рук. – Так почему же вы продолжаете жить среди мертвецов, в то время как созданы для того, чтобы питаться живыми.

Внезапно я почувствовал себя так плохо, что не в силах был ни морально, ни физически сопротивляться. Вокруг нас повсюду валялись разлагающиеся трупы, отвратительный запах доносился даже из очень богатых склепов.

К тому моменту, когда мы достигли самого темного угла кладбища и оказались в одном из огромных склепов, я успел убедиться, что они не меньше меня ненавидят эту вонь. Я чувствовал их отвращение, несмотря на то что они дышали полной грудью и, казалось, насыщались мерзкими запахами. Габриэль вцепилась мне в шею и дрожала с головы до ног.

Мы вошли в еще какую-то дверь и при тусклом свете факелов стали спускаться вниз по выбитым в земле ступеням.

Запах становился все сильнее. Казалось, он исходит от черных и грязных стен. Меня затошнило, и я вынужден был наклониться и выплюнуть скопившуюся во рту кровавую слюну, которая тут же впиталась в землю. Мы быстро двигались дальше.

– Как можно жить среди этих могил? – в ярости воскликнул я. – Ну скажите, почему вы по собственной воле готовы жить в таком аду?

– Заткнись! – прошипела, подскакивая ко мне, одна из женщин с темными глазами и растрепанными, как у ведьмы, волосами. – Заткнись, богохульник! Проклятый нечестивец!

– Не поминай понапрасну дьявола, дорогуша! – насмешливо шепнул я. – Не то он обойдется с тобой еще хуже, чем Всевышний!

Она было засмеялась, но тут же смолкла, словно вспомнив вдруг, что смеяться запрещено. Я подумал, что наше маленькое сборище обещает быть довольно веселым и забавным.

Мерцание огней, шарканье босых ног по грязи, грязные лохмотья, задевающие меня по лицу… На мгновение из темноты выступил ухмыляющийся череп, потом я увидел еще один, еще… в одном из углублений в стене их была целая гора…

Я попытался вырваться, задел ногой другую кучу, и по ступеням с грохотом покатились кости. Вампиры вцепились в нас еще крепче, стараясь при этом поднять нас повыше. Мы двигались мимо полуразложившихся трупов, приставленных к стенам, как статуи, мимо скелетов, едва прикрытых истлевшим тряпьем.

– Все это чересчур мерзко, – сквозь зубы проговорил я.

Наконец мы достигли последних ступеней, и теперь нас тащили по каким-то огромным катакомбам. Откуда-то доносились глухие звуки литавр.

Впереди ярко горели факелы, и сквозь мрачный вой мы услышали в отдалении чьи-то полные боли и ужаса вопли. Но кроме этих непонятных криков мое внимание привлекло что-то еще.

Несмотря на сильную вонь, я явственно ощущал поблизости запах смертного человека. Это был Никола! Он был жив, и я мог слышать поток его тревожных, спутанных мыслей. Это был, несомненно, его запах, но я чувствовал, что с Ники что-то не так. В его голове царил полный хаос.

Мне трудно было определить, слышала ли его Габриэль.

Внезапно нас обоих швырнули на грязную землю. Все отступили назад, оставив нас лежать посередине.

Я поднялся и помог встать Габриэль. Мы находились в огромном помещении со сводчатым потолком, едва освещенном тремя факелами. Державшие их в руках вампиры образовали треугольник, в центре которого стояли мы с Габриэль.

В дальнем конце помещения возвышалось что-то большое и темное. Чувствовался запах дерева и смолы, сырости и гниющей материи, запах живого человека. Никола там!

Выбившиеся из-под ленты волосы Габриэль рассыпались и укрыли ей плечи. Прильнув ко мне, она внимательно и настороженно, но в то же время спокойно оглядывалась вокруг.

Окружавшие нас вампиры взвыли с новой силой, однако громче всех звучали уже слышанные нами прежде голоса иных существ, доносящиеся откуда-то глубоко из-под земли.

Я догадался, что это кричат запертые в гробах вампиры, жаждущие крови и молящие о прощении и освобождении или даже о самóм адском огне. Слушать их вопли было совершенно невыносимо.

Я не мог прочитать мысли Ники. Его разум источал только легкий шум, и понять что-либо было невозможно. Что с ним? Быть может, он спит? Или впал в безумие?

Громкий грохот литавр слышался теперь совсем рядом. Но еще громче были душераздирающие вопли, лишенные какого-либо смысла или выражения. Те, что стояли вокруг нас, перестали выть, однако литавры гремели, причем мне казалось, что звук их раздается прямо у меня в голове.

С трудом удерживаясь от того, чтобы зажать руками уши, я огляделся.

Нас окружал по меньшей мере десяток существ. Среди них были молодые и старые, мужчины и женщины, один даже совсем еще мальчик. Все они кутались в грязные лохмотья, но то были остатки обычной человеческой одежды. Босые ноги и спутанные волосы также были неимоверно грязны. Присутствовала среди них и та женщина, с которой я разговаривал. Её прекрасную фигуру скрывали замызганные тряпки, а устремленные на нас темные глаза блестели, словно бриллианты в грязи. За спинами этого своего рода авангарда стояли еще двое. Они-то и били в литавры.

Я мысленно молил Бога, чтобы он дал мне силы. Стараясь не заострять внимание на мыслях о Никола, я тем не менее пытался услышать его и безмолвно давал торжественную клятву: я вытащу всех нас отсюда, хотя и не знаю пока, как именно!

Грохот литавр начал стихать, ритм замедлился, и у меня появилось доселе незнакомое мне ощущение страха, от которого перехватывало горло. Один из тех, что держали факелы, приблизился.

Он едва не обжег меня пламенем, и я почувствовал, как замерли в ожидании остальные. Я почти физически ощущал их возбуждение.

С выражением вызова на лице я швырнул факел на землю.

Своим поступком я застал их врасплох, и все они вдруг замерли. Возбуждение куда-то улетучилось, точнее, существа стали несколько спокойнее и серьезнее.

Литавры настойчиво гремели, но твари, похоже, совсем не замечали их звона. Они пристально разглядывали пряжки на наших башмаках, наши волосы и лица, причем с таким угрожающим и одновременно горестным видом, словно умирали от голода. Молоденький мальчик с выражением страдания на лице протянул руку и хотел коснуться Габриэль.

– Прочь! – прошипел я, и он покорно отскочил, на ходу подхватив с земли факел.

Теперь у меня не оставалось сомнений в том, что мы вызываем у них зависть и любопытство. Это было нашим основным преимуществом и могло стать главным козырем в игре.

Медленно обводя взглядом толпу этих тварей, я принялся неторопливо стряхивать грязь с сюртука и бриджей, потом разгладил плащ и расправил плечи. Приведя в порядок волосы, я встал, сложил на груди руки и осмотрелся вокруг, являя собой воплощение гордости и достоинства.

Габриэль едва заметно улыбнулась. Собранная и настороженная, она стояла, крепко сжимая рукоять шпаги.

Наши действия вызвали всеобщее изумление. Темноглазая женщина смотрела на нас как завороженная. Я подмигнул ей и мысленно сказал, что, встань она хотя бы на полчасика под чистые струи водопада, она была бы просто восхитительна. Она отступила на пару шагов и сжала на груди остатки платья. Интересно… Нет, это действительно интересно…

– Я хочу выслушать объяснения! – произнес я, глядя на них так, словно видел перед собой нечто из ряда вон выходящее.

Своим поведением я снова вызвал слабую улыбку на лице Габриэль.

– Кем вы себя вообразили? – сурово продолжал я. – Трясущими цепями привидениями, которые охотятся на людей на кладбищах и обитают в старинных замках?

Они начали переглядываться – было видно, что чувствовали они себя не в своей тарелке. Литавры смолкли.

– В детстве няня пугала меня рассказами о таких демонах, – сказал я. – Она говорила, что в любой момент они могут с воплями выскочить из хранящихся в нашем доме доспехов и утащить меня с собой. Так вы их изображаете?

Я топнул ногой и подался вперед. Они с визгом попятились от меня.

Только темноглазая женщина не сдвинулась с места.

Я тихо рассмеялся.

– А ведь ваши тела совсем не отличаются от наших… или я ошибаюсь? – медленно промолвил я. – Они такие же гладкие, без единого изъяна. В ваших глазах я вижу отражение собственной власти. Весьма странно…

Я чувствовал их смущение. Вой за стенами тоже стал тише, словно пленники могил, забыв о боли, прислушивались к моим словам.

– Неужели вам доставляет удовольствие жить в такой грязи и вони? – спросил я. – Именно поэтому вы так живете?

Страх… и зависть… Они никак не могли понять, каким образом нам удалось избежать их участи.

– Наш вождь – сатана, – коротко ответила темноглазая женщина. Манера её речи свидетельствовала о том, что при жизни она, должно быть, пользовалась уважением. – Как нам и положено, мы служим сатане.

– Почему? – вежливо поинтересовался я.

Ответом мне было лишь напряженное молчание.

Я ощутил слабые импульсы, исходящие от Никола. Они не были направлены на кого-либо конкретно и свидетельствовали лишь о волнении, возбуждении. Быть может, он просто услышал мой голос?

– Своим неповиновением ты навлечешь на всех нас гнев Господень, – произнес самый молодой из них, совсем еще мальчик, которому в момент перерождения было, должно быть, не более шестнадцати лет. – Вы погрязли в тщеславии и пороке и пренебрегаете Путем Тьмы. Живете среди смертных. Посещаете места, где царит свет.

– Но почему вы сами не делаете этого? – удивился я. – Или вы рассчитываете вознестись на Небеса на белых крыльях, когда закончится время вашего покаяния? Это вам пообещал сатана? Спасение души? На вашем месте я не стал бы полагаться на его слово.

– За свои грехи вы будете сброшены на самое дно адской бездны! – выкрикнула одна из них, миниатюрная женщина, скорее, впрочем, похожая на ведьму. – Вы больше не будете творить зло на земле!

– И когда же нас туда сбросят? – поинтересовался я. – Вот уже полгода я есть то, что я есть. Ни Бог, ни сатана меня ни разу не побеспокоили. Неприятности мне доставляли только вы.

На какое-то время они застыли словно парализованные. Почему Господь не поразил нас насмерть, когда мы осмелились войти в храм? Как удалось нам стать такими, какие мы есть? Именно эти вопросы вертелись у них в головах.

Вполне возможно, что в тот момент я легко мог нагнать на них страху и одержать победу. Но как же быть с Ники? Если бы только я мог прочесть мысли Ники, я, быть может, увидел бы, что находится за этой грудой полусгнившего черного тряпья.

Я не сводил взгляда с вампиров.

Дрова… смола… там, несомненно, был погребальный костер. И еще эти чертовы факелы.

Темноглазая женщина подошла ближе и попыталась вмешаться в беседу. В ней не осталось злости, и чувствовалось, что она очень заинтересовалась. Но мальчик в ярости оттолкнул её. Он придвинулся ко мне почти вплотную, и я ощутил его дыхание на своем лице.

– Ублюдок! – выкрикнул он. – Тебя создал этот изгой Магнус! Он бросил вызов нашему обществу, бросил вызов Пути Тьмы! А ты из тщеславия опрометчиво передал Темный Дар этой женщине! Точно так же, как получил его сам!

– Если вас не накажет сатана, – вновь заговорила миниатюрная женщина, – мы сделаем это сами. Это наше право и наш долг!

Мальчик указал на скрытый пока погребальный костер и сделал знак остальным отойти в сторону.

Часто и громко вновь зазвучали литавры. Круг расступился, и факельщики подошли ближе к костру.

Из толпы вышли двое и сорвали драпировку– гигантские куски черной саржи. Взметнулись и тут же осели клубы пыли.

Погребальный костер был огромен – ничуть не меньше того, который поглотил Магнуса.

На самом верху этого костра в грубо сколоченной деревянной клетке, привалившись к прутьям, стоял на коленях Никола. Он смотрел на нас невидящим взглядом, и ни в лице его, ни в мыслях я не нашел ни одного намека на то, что он нас узнал.

Вампиры еще выше подняли факелы, чтобы нам было лучше видно. И я почувствовал, что в них снова растет возбуждение, подобное тому, которое они испытывали в первые минуты нашего пребывания в этом подземелье.

Габриэль сжала мою руку, призывая к спокойствию. На её лице не дрогнул ни один мускул.

На горле у Ники я заметил голубоватые отметины. Кружева на его рубашке были такими же грязными, как и лохмотья вампиров, штаны были измяты и порваны. Все тело его покрывали раны и царапины, и он потерял столько крови, что я удивлялся, как он еще жив.

В сердце мое медленно заползал страх, но я понимал, что именно этого они и добиваются. А потому постарался спрятать его как можно глубже.

Клетка – ерунда. Я сломаю её без труда. И у них всего три факела. Вопрос лишь в том, как и когда это сделать. Мы не можем погибнуть так глупо! Нет, только не это!

Я без всякого выражения смотрел на Никола, равнодушно оглядывал связки хвороста и поленья дров. Меня охватывала рвущаяся наружу ярость. На лице Габриэль застыла маска ненависти.

Казалось, они почувствовали наше негодование и сначала отодвинулись было от нас, но потом снова смущенно и неуверенно начали подступать поближе.

Однако одновременно происходило что-то еще. Кольцо вокруг нас стало сжиматься.

– Идет их предводитель, – дотрагиваясь до моей руки, шепнула Габриэль.

Где-то открылась дверь. Грохот литавр стал громче, а умоляющие о прощении и освобождении крики за стеной – еще настойчивее. Окружающие нас вампиры неистово завопили. Я изо всех сил удерживался, чтобы не зажать руками уши.

Внутренний голос убеждал меня ни в коем случае не смотреть на предводителя. Однако я не в силах был сопротивляться своему желанию и медленно повернул голову, чтобы встретиться с ним взглядом и вновь испытать на себе его власть.

Глава 2

Он шел со стороны погребального костра к центру круга. Рядом с ним шагала женщина-вампир, которую до сих пор мы не видели.

При взгляде на него я испытал тот же шок, что и тогда, когда он появился в соборе Нотр-Дам.

В большей степени, чем его несомненная красота, меня поразило выражение абсолютной невинности на его лице.

Он двигался так легко и стремительно, что казалось, будто вообще не касается ногами пола. Огромные глаза были устремлены прямо на нас, а волосы, несмотря на покрывавший их слой пыли, источали красноватый блеск.

Я попытался проникнуть в его разум, чтобы понять, почему столь, я бы сказал, возвышенное существо обречено быть предводителем мрачных призраков, в то время как у него есть возможность путешествовать по всему миру. Я постарался вновь осознать то, что почти осознал в тот момент, когда мы стояли с ним лицом к лицу возле алтаря. Если я сумею понять его, мне, возможно, удастся одержать над ним победу. А я непременно должен выиграть эту битву.

Мне показалось, что он молча мне отвечает. На его невинном лице промелькнуло выражение, похожее на мгновенный отблеск райской красоты в бездне ада. Словно дьявол после своего падения сумел сохранить ангельский лик.

Однако я чувствовал: что-то не так. Предводитель хранил молчание. Литавры оглушительно гремели, но я явственно ощущал всеобщую неуверенность и растерянность. Темноглазая женщина не выла так, как это делали другие, а вскоре и все прочие замолкли.

Появившаяся вместе с предводителем женщина вдруг расхохоталась. Она представляла собой весьма странное существо и была одета, как прежде могли одеваться королевы: на ней были лохмотья когда-то великолепного платья с богато украшенным поясом.

Все общество, если, конечно, его можно было так назвать, пришло в недоумение. Один из тех, кто бил в литавры, застыл на месте.

А похожая на королеву женщина хохотала все громче и громче. Сквозь завесу грязных спутанных волос блестели её белые зубы.

Совершенно очевидно, что когда-то она была очень привлекательной. Но присущее смертным старение испортило её внешность. Искаженный гримасой рот, дико смотрящие прямо перед собой глаза делали её похожей на умалишенную. Неожиданно тело её странно выгнулось, точно так же как тело Магнуса, когда он плясал вокруг своего погребального костра.

– Ну разве я вас не предупреждала? – вопила она. – Разве не говорила я вам?

За её спиной в клетке шевельнулся Никола. Я чувствовал, что смех вызывает у него раздражение. Однако он продолжал смотреть прямо на меня, и лицо его, несмотря на искаженные черты, по-прежнему отражало свойственную ему чувствительность и эмоциональность. Страх в его душе боролся с гневом, смешанным с любопытством и отчаянием.

Золотоволосый предводитель не сводил взгляда с королевы вампиров, и лицо его ничего не выражало. Мальчик с факелом выскочил вперед и заорал на женщину, приказывая ей замолчать. Несмотря на грязные лохмотья, он выглядел в этот момент едва ли не царственно.

Женщина повернулась к нему спиной и посмотрела прямо на нас. Когда она заговорила, голос её, перемежаемый приступами смеха, звучал так хрипло, что трудно было определить, кому он принадлежит – мужчине или женщине.

– Тысячу раз говорила я вам, но вы не хотели меня слушать, – твердила она, дрожа так, что даже лохмотья на её теле колыхались. – Вы называли меня бродячей Кассандрой, вечной мученицей, уставшей от слишком долгого существования на этой земле. Теперь вы видите, что все до единого мои предсказания были верны!

Предводитель, казалось, не обратил на нее никакого внимания.

– И должен был появиться сей великолепный шевалье, – продолжала она, приблизившись к нам почти вплотную, – чтобы раз и навсегда доказать вам это.

Она с шумом втянула в себя воздух и застыла на месте. И в тот момент, когда она стала вдруг совершенно спокойной, она превратилась в настоящую красавицу. Мне неудержимо захотелось расчесать её волосы, вымыть их собственными руками, одеть её по современной моде и взглянуть на нее в зеркале своего времени. Мысль о том, чтобы смыть с нее отвратительную грязь, буквально завладела моим разумом.

Пристально глядя на меня, она уловила мысленные видения, и лицо её стало еще более привлекательным. Однако безумная веселость постепенно возвращалась к ней и искажала её черты.

– Накажите их! – кричал мальчик. – Пусть сатана станет им судьей! Зажигайте огонь!

Никто, однако, не двинулся с места.

Не раскрывая рта, женщина напевала какую-то странную мелодию и, похоже, что-то бормотала про себя. Предводитель по-прежнему смотрел, не произнося ни слова.

Мальчик в ярости подскочил к нам и поднял руки, похожие на звериные лапы с длинными когтями.

Я выхватил у него из рук факел и сильно ударил в грудь, отчего мальчишка пролетел через весь круг и растянулся на полу, врезавшись в сложенные возле костра связки хвороста. Швырнув факел в грязь, я затоптал его.

Королева вампиров визгливо расхохоталась, тем самым приведя в ужас всех остальных. Однако на лице предводителя не дрогнул ни один мускул.

– Я не собираюсь ждать здесь суда сатаны! – крикнул я, обводя всех взглядом. – Если, конечно, сам сатана сюда не явится.

– Так! Скажи им все, мой мальчик! – с торжеством воскликнула женщина. – И заставь ответить тебе!

Мальчишка уже снова был на ногах.

– Ваши преступления известны! – злобно крикнул он, вновь входя в круг.

Он был в ярости, и от него исходило ощущение силы и власти. Я наконец понял, насколько трудно судить о существах по тому внешнему облику смертных, которым каждый из них обладал. Этот мальчик мог быть древним старцем, миниатюрная старушка – юной девушкой, а юный предводитель – самым старым из всех.

– Взгляните на него! – вновь заговорил мальчик, подходя к нам. Глаза его воодушевленно горели, он снова чувствовал внимание к себе со стороны общества. – И вспомните, что этого демона никак нельзя назвать новообращенным. Его не приглашали ни сюда, ни куда-либо еще, а сам он не просил, чтобы его приняли. Он не давал обетов сатане. Он не отдавал ему душу на смертном одре, на самом деле он и не умирал! – Голос его звенел все громче и громче. – Он даже не был погребен! И не восставал из могилы, как все Дети Тьмы! Нет! Вместо этого он осмеливается бродить по свету в облике обыкновенного смертного! И как обыкновенный смертный проворачивает свои делишки в самом центре Парижа!

Ответом на его слова были громкие вопли, раздавшиеся за стенами подземелья. Однако вампиры, стоящие вокруг, молча выдержали его взгляд. От возбуждения у мальчика даже дрожала челюсть.

Воздев руки кверху, он издал протяжный вой. Лицо его исказилось от ярости. Но поддержали эту страсть лишь один или двое из вампиров.

Королева вампиров буквально затряслась от хохота и взглянула на меня с совершенно безумной улыбкой. Но мальчишка не отступал.

– Он любит греться у камина, а ведь это строжайше запрещено! – вопил он, дрожа и топая ногами. – Он ищет плотских удовольствий, вместе со смертными слушает музыку и танцует!

– Заткнись! – рявкнул я, хотя, по правде говоря, мне хотелось дослушать его до конца.

Он подался вперед, едва не ткнув мне в лицо пальцем.

– Никакие ритуалы уже не помогут ему очиститься! – кричал он. – Слишком поздно давать обеты и просить благословения Тьмы!

– Давать обеты Тьме? Просить у Тьмы благословения? – Я обернулся к королеве вампиров. – Что вы на это скажете? Ведь вы примерно одного возраста с Магнусом… он был таким же старым, когда шагнул в огонь. Почему же вы столько времени все это терпите?

Глаза её, пылающие, как два уголька, закатились, и она опять громко расхохоталась.

– Я никогда не причиню тебе зла, мой мальчик, – сказала она, – ни одному из вас. – Она ласково взглянула на Габриэль. – Вы стоите сейчас на Пути Дьявола, и вас ждет множество приключений. Какое право имею я вмешиваться в то, что случится с вами за те века, которые вам отпущены?

Путь Дьявола… Это были первые слова из всех, что я здесь услышал, которые нашли отклик в моей душе. От одного вида этой женщины мне становилось легче на душе. В своем роде она была точной копией Магнуса.

– Да, я действительно так же стара, как и твой учитель, – с легкой и мимолетной улыбкой, на секунду обнажившей её белоснежные, касающиеся нижней губы клыки, ответила она и оглянулась на предводителя, смотрящего на нее по-прежнему без всякого интереса. – Я была здесь, была членом этого общества, когда Магнус украл наши секреты… О, он был очень ловок, этот алхимик Магнус!.. Такого мастерства, с каким он пил кровь, обеспечивающую ему вечную жизнь, в Мире Тьмы никто и никогда прежде не видел! С тех пор прошло триста лет, и вот теперь он передал свой Темный Дар тебе, мой мальчик!

Её лицо вновь превратилось в насмешливую маску из старинной комедии и стало похожим на лицо Магнуса.

– Покажи мне силу и власть, которые он подарил тебе, мой мальчик. Известно ли тебе, что значит, когда такой могущественный вампир, как Магнус, никому прежде не передававший свой Темный Дар, превращает тебя в себе подобного? Здесь это строго запрещено, дитя мое. Никто из тех, кто достиг подобного возраста, не имеет права передавать свой Дар. Ибо тот, кого он произведет, может с легкостью стать гораздо более могущественным, чем наш милостивый предводитель и все наше общество, вместе взятое.

– Прекрати этот бессмысленный и вредный бред! – выкрикнул мальчик.

Однако все остальные слушали её очень внимательно. Темноглазая женщина подошла ближе, чтобы получше разглядеть королеву, совершенно забыв о том, что она должна ненавидеть нас и бояться.

– Ты сказала более чем достаточно! – снова вмешался мальчик. – Ты ненормальная, все вы, старики, сумасшедшие!

Вам давно пора умереть! Говорю тебе, эти отступники должны быть наказаны! Как только они будут уничтожены у всех на глазах, все вновь придет в норму и порядок будет восстановлен.

И, кипя от ярости, он опять обернулся к остальным.

– Повторяю вам: все вы злобными демонами ходите по земле, ибо так угодно Богу, и во славу Его вы должны заставлять смертных страдать. А если отступите, то будете уничтожены и брошены на самое дно адской бездны, ибо души ваши прокляты и бессмертие даровано вам лишь ценой мучений и страданий.

Снова раздался вой, свидетельствующий о всеобщей растерянности.

– Ну вот, наконец-то! – воскликнул я. – Да это целая философия! И вся эта философия полностью основана на лжи. А вы так запуганы, что готовы по собственной воле жить в этом аду! И давно уже в нем живете, скованные по рукам и ногам не хуже самого последнего смертного! И вы хотите наказать нас только за то, что мы не следуем вашему примеру?! Лучше уж вы последуйте нашему!

Одни вампиры молча уставились на нас, другие возбужденно переговаривались между собой. Время от времени они бросали взгляды на своего предводителя и на королеву.

Предводитель по-прежнему молчал.

Мальчик вновь призвал всех к порядку и потребовал внимания.

– Мало того, что он оскверняет святые места, – кричал он, – мало того, что ведет себя как простой смертный! Сегодня ночью в одной из деревень недалеко от Парижа он привел в ужас всех верующих, собравшихся в церкви. Весь Париж теперь говорит об этом кошмаре, о вампирах, выскочивших из могил под самым алтарем. Говорят о нем и этой женщине, над которой он без разрешения и соблюдения ритуалов произвел Обряд Тьмы! Точно такой же, какой был произведен над ним самим.

Послышались вздохи, глухой ропот и шум. А старая королева издала одобрительный вопль.

– Это очень тяжкие преступления, – продолжал вопить мальчишка. – Говорю вам, они не должны уйти отсюда безнаказанными! А кто из вас не знает, как он насмехался над всеми на сцене бульварного театрика, которым сам же и владеет, как какой-нибудь смертный? Там перед тысячами парижан он щеголял мастерством и умением, присущими только Детям Тьмы! Ради собственного развлечения и на потеху толпы он раскрыл секреты, которые мы тщательно хранили в течение многих веков.

Склонив голову набок и потирая руки, старая королева вопросительно смотрела на меня.

– Это все правда, мой мальчик? – спросила она. – Ты действительно сидел в ложе в «Опера»? Стоял перед огнями рампы «Комеди Франсез»? Танцевал с королем и королевой на балу в Тюильри? Ты и эта красавица, которую ты так великолепно создал, делали все это? Правда ли, что вы катались по бульварам в золоченой карете?

Она долго смеялась, медленно обводя взглядом окружающих, и из глаз её струились лучи мягкого света, с помощью которых она заставляла вампиров подчиняться.

– Ах! Какое пышное великолепие и какое достоинство! – продолжала она. – А теперь расскажи мне, что произошло в соборе, когда вы туда вошли?

– Абсолютно ничего, мадам, – ответил я.

– Величайшие преступления! – в безмерном гневе вопил мальчик-вампир. – Этого вполне достаточно, чтобы против нас поднялся весь город, если не все королевство! И это после того, как мы веками тихо и незаметно охотились, держали в руках великий город, давая повод лишь для смутных слухов и разговоров украдкой о величии нашей власти! Мы – призрачные охотники! Мы – дети ночи! И мы должны давать людям повод для страха и поддерживать ужас, а не вести себя как разбушевавшиеся демоны!

– Нет, это поистине грандиозно и слишком великолепно! – закатив глаза, воскликнула старая королева. – Лежа на каменном ложе, я видела сны о том, что представляет собой мир смертных, существующий над моей головой. Из своей могилы я прислушивалась к их голосам, к новой для меня музыке, и она звучала для меня как колыбельная песня. Я представляла себе фантастические перемены, произошедшие в этом мире, смелость и отвагу его обитателей. И хотя его ослепительный блеск навсегда от меня закрыт, я мечтала о том, что появится кто-то, у кого хватит сил, чтобы путешествовать по этому миру без страха, кто не побоится пройти Путем Дьявола через самое его сердце.

Сероглазый мальчик был уже вне себя.

– Пора вершить правосудие! – воскликнул он, сверкая глазами и глядя на предводителя. – Немедленно зажигайте костер!

Но когда мальчик потянулся к ближайшему факелу, королева подчеркнутым движением отступила, освобождая мне путь. Я стремительно бросился на мальчишку, выхватил факел и подбросил юного вампира к самому потолку так, что он полетел вверх тормашками, а затем рухнул вниз головой на пол. Факел я втоптал в грязь.