Актуальное членение высказывания.

Коммуникативное, или как его называют, актуальное членение предложения и фразы состоит в разделении того содержания, которое говорящий представляет как известное, и того содержания, которое говорящий вычленяет как новое.

Содержание, которое говорящий представляет как данное, называется темой (коммуникативным подлежащим), а содержание, которое говорящий показывает как новое — называется ремой (коммуникативным сказуемым). Тема и рема выделяются не только ввысказывании в целом, но и во фразах, предложениях и словосочетаниях.

Способы выделения ремы различны. Многие риторические фигуры, рассмотренные в предыдущем разделе, представляют собой приемы выделения ремы высказывания.

Обыкновенно рема выносится в конец словосочетания, предложения или фразы. B предложении “Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа, сказал Гоголь” слова “сказал Гоголь” являются ремой — они вынесены в конец предложения, и на них как на новое содержание автор обращает внимание читателя. Остальная же часть предложения является его темой.

Внутри темы этого предложения также можно видеть актуальное членение: слова “может быть, единственное явление русского духа,” в свою очередь, выступают как рема, которая особенно выделяется частичным повтором предшествующей ремы “явление чрезвычайное” с перестановкой слов — хиазмом, также создающим актуальное членение словосочетания: “единственное явление — явление чрезвычайное.” То, что выделялось в предшествующем словосочетании как рема, в следующем за ним повторяется как тема.

Но сама рема первого предложения также содержит актуальное членение, отличное от грамматического: не *“Гоголь сказал,” а “сказал Гоголь.” Почему? Второе предложение является ремой по отношению к первому, поэтому оно и начинается сопоставлением автора с Гоголем: это “прибавлю от себя” содержит дополнение-повтор предшествующей ремы и преобразование ее в тему, а слова “и пророческое” дают новое движение смысла, ибо в них-то и заключается главная идея речи ο Пушкине.

Актуальное членение этих двух предложений показывает, как мысль-слово Достоевского движется ступенчатыми толчками. Следующая ступень — переход от автора-Достоевского к читателю: тема (слово “да”)указывает на предшествующее предложение и подтверждает его с точки зрения аудитории, а рема — “в появлении его заключается для всех нас, русских, нечто бесспорно пророческое” дополняет предшествующую новым содержанием. Внутри этой ремы выделяются тема “в появлении его заключается для всех нас, русских” и рема: “нечто бесспорно пророческое.” Эта последняя рема повторяет рему предшествующего предложения, но на новом уровне, потому что ей непосредственно предшествует рема первой части предложения “для всех нас, русских,” в которой, в свою очередь, тема — “для всех нас” и рема — “русских.” Получается следующее развитие начальной темы: “Пушкин — явление — чрезвычайное — единственное — пророк” и ремы: “Гоголь — автор — мы — все русские.” Конец третьего предложения и сводит эти два тщательно подобранных и расположенных ряда слов.

^ТЕМА {^ТЕМА [ ^ТЕМА (Пушкин) ^РЕМА (есть ^ТЕМА _хиазм явление ^РЕМА чрезвычайное)]

^РЕМА [^ТЕМА (и, может быть), ^РЕМА(^ТЕМА _хиазм единственное явление

^РЕМА русского духа)]},

^РЕМА{^ТЕМА сказал ^РЕМА Гоголь }.

Актуальное членение строится как кукла-матрешка: словосочетание — предложение — фраза — группа связанных предложений, но с тем отличием, что каждая из матрешек связана со всеми остальными и связь эта определяется повторами и воспроизведениями (суппозициями) через синонимы, местоимения и перифразы тех ключевых слов, которые задают общий смысл высказывания.

Амплификация.

Только первое предложение любого высказывания относительно независимо; каждое последующее предложение зависит от предыдущего, так как частично воспроизводит в своей теме его элементы, то есть содержит повтор, синонимический повтор, троп, перифраз слов предыдущего предложения.[269]

Сцепление предложений в тексте может быть последовательным, параллельным или последовательно-параллельным, а повторяться или воспроизводиться могут слова или словосочетания, которые занимают различное место или играют различную синтаксическую роль (подлежащее, сказуемое, дополнение и т. д.) в предшествующих предложениях. Группу объединенных смыслом и связанных общими элементами предложений, развивающих отдельную мысль, мы будем называть фрагментом, а систему связей внутри фрагмента — амплификацией. [270]

Амплификация представляет собой развертывание содержания фрагмента текста путем его дополнения за счет новых слов, включенных в состав предложения, или за счет новых предложений, объединенных с положением смысловой связью.

Рассмотрим пример.

“Человек делает историю; но столь же верно и ещеболее значительно, что история образует человека. Человек может узнать и объяснить себя не иначе каквсею своею историей. Дух человеческий спервой минуты бытия неудержимо, непременно стремится всякую свою способность, всякую мысль, всякое ощущение выразить, воплотить в действии, — и вся эта энциклопедия событий идействий составляет жизнь человеческую. B этом смысле жизнь, составляя сцепление событий, связанных между собою логическою связью причины и действия, в то же время есть таинство души: есть события в жизни, которые роковым, таинственным образом действуют на чуткую душу, определяя стремления, волю, характер и всю судьбу человека.

Но человек есть сын земли своей, отпрыск своего народа: кость от костей, плоть от плоти своих предков, сынов того же народа, и его психическая природа есть их природа, с ее отличительными качествами и недостатками, с ее бессознательными стремлениями, ищущими сознательного исхода. У всякого народа, как и у отдельного человека, есть своя история, своя сеть событий и действий, в которых стремится воплотить себя душа народная. B исторической науке пытливый ум, критически исследуя факты, действия и характеры, желает определить точную достоверность их и уловить взаимную их связь и внутреннее значение в судьбах общественной и государственной жизни народа. Сглубоким интересом, снаслаждением, с удивлением читаем мы страницы этой книги, восхищаясь остротой критического ума, искусством художника; по старинному выражению, история — учительница народов, граждан и правителей, — но кому из них пошли впрок ее уроки? Кто, закрывая книгу, овладевшую всем его вниманием, не ощущал в душе горького сознания, что пред ним открывалась старая, как мир, летопись человеческой гордости, эгоизма, жестокости и невежества, свиток, в котором написаны “жалость и рыдание и горе”?[271]

Первое предложение фрагмента содержит фигуру обращения (антиметаболу): “Человек делает историю; но... история образует человека,” в которой тема первой части превращается в рему второй. Ο чем пойдет речь во втором предложении? Очевидно, ο человеке: именно этим словом оно и начинается.

Далее в тексте мы видим, что слова каждого предыдущего предложения повторяются или воспроизводятся в последующем. Первое предложение второго абзаца также начинается словом “человек,” но развертывается уже через слово “история,” а повторяющиеся ключевые слова или словосочетания следующих предложений представляют собой развитие слов “народ” и “история”: “историческая наука” — “пытливый ум” (историка) —“критический ум” — “книга” — “летопись,” “свиток.” Если мы пронумеруем отдельные предложения и соединим их связями, конструкция примет следующий вид:

Таким образом, каждый завершенный в смысловом отношении фрагмент текста представляет собой амплификацию какого-либо положения, полученного в ходе изобретения. Внутри такого фрагмента отдельные предложения связаны либо повтором слова или словосочетания, либо специальными словами-связками, либо тропами, как история, книга, летопись, свиток или иными смысловыми отношениями слов.

Но связи между предложениями, как и связи внутри предложений, составляющих фрагмент, определяются не только коммуникативным, но также логическим и грамматическим строением как отдельных предложений, так и фрагмента в целом. Если в двух предшествующих примерах эти связи устанавливаются в основном за счет коммуникативного членения текста и повторения слов и значений, то в нижеследующем примере мы видим в основном формальные связи между частями текста посредством специальных слов, которые указывают на смысловые отношения между предложениями и фразами.

“Вы еще не любите Россию: вы умеете только печалиться да раздражаться слухами обо всем дурном, что в ней ни делается, в вас все это производит одну черствую досаду да уныние. Нет, это еще не любовь, далеко вам до любви, это разве только одно слишком отдаленное ее предвестие. Нет, если вы действительно полюбите Россию, у вас пропадет тогда сама собой та близорукая мысль, которая зародилась теперь у многих честных и даже весьма умных людей, то есть, будто в теперешнее время они уже больше ничего не могут сделать для России и будто они ей уже не нужны совсем; напротив, тогда только во всей силе вы почувствуете, что любовь всемогуща и что с ней возможно все сделать. Нет, если вы действительно полюбите Россию, вы будете рваться служить ей; не в губернаторы, но в капитан-исправники пойдете, — последнее место, какое ни отыщется в ней, возьмете, предпочитая одну крупицу деятельности на нем всей вашей нынешней бездейственной и праздной жизни. Нет, вы еще не любите Россию. А не полюбивши России, не полюбить вам своих братьев, а не полюбивши своих братьев, не возгореться вам любовью к Богу, а не возгоревшись любовью к Богу, не спастись вам.”[272]

Связи элементов текста могут быть смысловыми и формальными. Β этом завершающем фрагменте статьи Н. В. Гоголя заметна двойная связь элементов: (1) параллельная формальная связь между предложениями посредством фигуры анафоры — повтора слова “нет” в начале каждого предложения за исключением первого и последнего, и (2) смысловая связь через фигуру эпифонему — частичный повтор и изменение первого предложения “вы еще не любите Россию.”

Формальная связь предложений и их частей посредством союзов, союзных слов, междометий, вводных слов и оборотов, частиц и т. п., а также посредством соответствующих знаков препинания на письме особенно широко используется в рассуждениях, когда логические и грамматические отношения частей высказываний должны быть специально выявлены и четко обозначены в соответствии со структурой аргументов.

Такие слова-связки выделены курсивом в нижеследующем примере:

“Если в отношении материальном наши иски ничтожны: что значит полтора миллиона убытков на 156 миллионов облигаций! — меньше процента, то общественное значение дела — громадно.

Однако, мы полагаем, что если есть общее положение закона, что потерпевший может искать убытки с обвиняемого, то не может быть и речи ο недопустимости в данном случае гражданского иска. И вот почему несмотря на ничтожность требований каждого из потерпевших в отдельности, мы настаиваем на них: перед лицом суда нет ни ничтожных, ни значительных исков — он различает только требования справедливые и несправедливые.”[273]

B приемах организации текста отражается отношение автора речи к предмету мысли и к самой речи, которую он создает. Приемы организации текста образуют своего рода словесную перспективу, в которой читатель или слушатель видит содержание текста таким образом, каким его представляет автор. Но отношение читателя или слушателя (получателя речи) к образу говорящего, то есть способу, каким он представляет содержание речи, различно и зависит от того, как говорящий представляет предмет речи и как читатель или слушатель относится к автору.

Date: 2016-07-18; view: 1306; Нарушение авторских прав