О Сверрире конунге и ополченцах

После этого Сверрир конунг велел трубить сбор всему войску на Мёртустоккаре. Он держал речь и сказал так:

– Благодарение богу за то, что Христос не лишил нас, берестеников, удачи, но дал нам победить и в этот раз. Я надеюсь, что лисохвостый Николас едва ли бежал без страха в сердце. Но вам я скажу, что пусть корабли наши стоят у Хёвудей. Я не хочу, чтобы посошники напали на нас или чтобы нас застали врасплох, если некоторые из них посмеют вернуться в город, думая, что наши люди лежат в городе пьяные.

И люди вернулись на корабли и сделали, как им велел конунг. Они захватили все добро, что было в городе, потому что и бонды, и купцы сражались против конунга. Большинство боевых кораблей, которые там были, они сожгли. Но они захватили корабль Книжная Сумка, который раньше принадлежал Николасу епископу, и корабль Горсуд, который был построен по распоряжению Хиди. Хиди взял себе Книжную Сумку и сжег Осторожность, корабль, который у него был раньше. Но он сохранил гвозди и паруса, потому что снасти принадлежали бондам.

Конунг стоял теперь у острова Хёвудей. Он велел снести всю добычу на поле на южной стороне острова. Затем он велел разделить добычу на четыре части. После этого был созван домашний тинг, и конунг обратился с речью к своему войску. Он велел людям пройти под стягом, и было сосчитано, сколько их. Оказалось, что их пятьдесят сотен.

От Николаса епископа пришел человек, какой-то священник, и у него было с собой письмо Сверриру конунгу, которое епископ велел написать. В письме стояло, что епископ хочет помириться с конунгом. Конунг отвечал, что он говорит это не в первый раз.

– И я не знаю, что из такого примирения получится. Но я готов дать Николасу пощаду, если он явятся ко мне сам. И можешь сказать ему, что, как мне кажется, многое могло бы принести мне большую славу, чем его смерть, если он попадется мне в руки. Пусть приезжает, если хочет.

Затем конунг потребовал от воинов и ополченцев, чтобы они дали ему купить за пятнадцать марок золота все корабли и корабельные снасти, которые они захватили. Но людям показалось, что это было бы не больше трети того, что все это действительно стоило, если бы он заплатил столько. И вот Сигвальди Карл, Сигурд из Модастадира, Эйстейн сын Рёгнвальда и многие другие подошли и разделили снасти и паруса, как и остальную добычу, тоже на четыре части. Когда конунг узнал об этом, он бросился с корабля, на котором он был, на берег, держа в руке прут. Люди разбежались и бросили то, что держали в руках, потому что они видели, что конунг в гневе. Но Сигвальди остался стоять, и конунг стегнул его дважды по плечам. Сигвальди не стал сопротивляться, и конунг перестал его стегать, но сказал, что они плохо поступили, нарушив его распоряжение. Он сказал, что оборона страны должна быть в его руках, и так оно и было. После этого конунг назначал цены, какие хотел.

На третий день протрубили сбор к дележу добычи.[265]Каждая четверть добычи была разделена на двенадцать частей, и наконец были выделены отдельные доли. Добра было так много, что каждый получил его на две марки взвешенного серебра.

Конунг стоял там полмесяца.

О посошниках

Теперь надо рассказать о посошниках. После того как они бежали, вожаки и большая часть войска отправилась верхней дорогой через Упплёнд и дальше на север в Трандхейм и в Нидарос. Когда они прибыли к крепости на Стейнбьёрге, они окружили ее, и был отдан приказ разбить шатры. В крепости сидели тогда Торстейн Кугад, Бьяльви Полушубок и Асгаут. С ними было восемьдесят человек. У них не было недостатка ни в оружии, ни в пропитании или питье, и посошникам было с ними не сладить. После этого посошники созвали горожан на тинг наверху за оградой церкви Христа. Они потребовали от горожан уплатить дань продовольствием, а бондам из округи велели уплатить налог. По примеру берестеников посошники заставили народ поклясться на верность и присягнуть в том, что он не будет выступать на стороне их противников и сражаться против них и их конунга. Потом они пошли наверх к крепости и стали стрелять по берестеникам. А потом они принялись переругиваться. Николас епископ сказал Торстейну:

– Ты неразумно поступаешь, защищая крепость и обрекая себя на отлучение. Ты останешься в проигрыше. Мы пошлем людей к тебе в Годрексстадир и велим все там разграбить, а дом и весь двор – сжечь.

Тогда Торстейн позвал к себе Бьяльви Полушубка и сказал ему, что смысла нет удерживать крепость, если те намерены ее осаждать. Разговор кончился тем, что они решили сдать крепость. Другие ничего не знали об их сговоре.

В крепости был потайной ход, и Торстейн выбрался через него, чтобы переговорить с посошниками. К нему вышел Гудбранд Юный, и они обо всем между собой договорились. Торстейн просил посошников отойти в город и вернуться вечером, когда их меньше всего будут ждать, «– а я тогда оставлю открытой эту дверь». Взамен Гудбранд пообещал, что посошники дадут пощаду тем, кто был в крепости, и оставят им оружие и одежду. Посошники спустились в город, а вечером поднялись к крепости. Торстейн оставил открытой потайную дверь. Посошники вошли как раз в то время, когда люди сидели за ужином. Никто ничего не заметил, пока крепость не наполнилась посошниками. Все, кто там был, получили пощаду и сохранили одежду, что на них была, но немногим оставили оружие, а деньги – никому.

Бьяльви ушел из города, а Торстейн Кугад примкнул к посошникам. Посошники захватили все добро, что было в крепости, и сожгли все до единой постройки. Они нашли там одного убитого, сбросили его в колодец и завалили камнями до самого верха. Потом они созвали горожан и велели им тут же при них сравнять с землею крепостные стены. Прежде чем уйти, посошники сожгли все боевые корабли, принадлежавшие конунгу. После этого они опять направились в Упплёнд. Посошники считали, что этот поход принес им богатую добычу.

Date: 2016-07-18; view: 215; Нарушение авторских прав