Проблемы и их вербализация

Хотя книга посвящена работе консультанта с самыми разными проблемами людей, установление их конкретного характера позволяет выделить и некоторые универсальные аспекты затруднений клиентов.

Каждая проблема человека — это констелляция его чувств, мыслей и интенций. Поэтому ее можно разрешить, меняя свою жизнь — ее образ, отношения, внутреннюю ориентацию. Иногда возникает соблазн во всех своих про­блемах обвинять окружение (или наследственность). Окру­жение бесконечно важно как арена, на которой человек бо­рется за себя, однако думать, что окружение является при­чиной трудностей личности, — неконструктивно и непра­вильно. Как говорит Мау (1967), окружение представляет собой шахматную доску и фигуры, однако по доске и фигу­рам нельзя предвидеть, как будет происходить игра. Мау продолжает:

"Некрасивая девушка может жаловаться, что такой роди­лась, однако надо помочь ей понять, что некрасивость появ­ляется из-за неумения подать свою внешность в выгодном свете вследствие ошибочных установок".

Каждый из нас имеет трудности в жизни. Мау (1967) признается: "Откровенно говоря, я не встречал клиента, проблем которого не усматривал бы и у себя, по крайней мере потенциально". Поэтому первое и важнейшее положе­ние в консультировании (о котором консультант должен со­общить клиенту): наличие проблем — это нормальное явле­ние. Осознание данного положения представляет первый шаг к устранению проблем. Серьезные нарушения вызывает только затянувшаяся неспособность решать свои проблемы или научиться жить с ними.

Расстройство в одной сфере жизни, как правило, вызы­вает нарушения и в других сферах. Например, нарушение межличностных отношений в семье обычно приводит к рас­стройству сексуальной сферы партнеров. Можно найти бес­конечное множество таких примеров. Поэтому обычно нет оснований говорить об одной проблеме, они существуют своеобразными "гроздьями". Этот взгляд противоречит распространенному в практике консультирования положению, когда делается попытка идентифицировать именно конкрет­ную проблему. Однако попытка свести сложности и трудно­сти жизни к какой-либо одной проблеме часто обусловлива­ет неправильное понимание их истинных причин.

Каждая проблема, несмотря на видимую типичность, яв­ляется неповторимой и обязательно требует индивидуально­го подхода. В этом смысле было бы ошибочно думать, что могут существовать какие-либо алгоритмы решения отдель­ных проблем. Каждый случай консультирования уникален и требует понимания в контексте жизни конкретного клиента.

Все проблемы, с которыми мы сталкиваемся в консуль­тировании, имеют свою историю возникновения и развития. Когда консультант знакомится с проблемами клиента, чаще всего выясняется их долгое вызревание перед прорывом в повседневную жизнь. До прихода к консультанту клиент, как правило, пытался самостоятельно решать свои пробле­мы, и о таких попытках и результатах консультант должен знать. Нередко неудачи собственных усилий впоследствии принимаются за основные причины существующих проблем.

Иногда работа над проблемами клиента уподобляется до­казательству геометрических теорем. Не следует забывать, что каждая проблема имеет глубокие личные корни. Если мы будем излишне интеллектуализировать и объективировать проблему, то столкнемся с угрозой недооценки значения чувств в ее возникновении и разрешении.

Каким же образом можно установить иерархию проблем? Прежде всего важно выяснить, насколько неудовлетворен­ная потребность и недостигнутая цель значимы в жизни клиента. Потом следует установить, в какой степени блоки­руется цель или фрустрируется потребность. Также важно, сколько времени существует проблема. Если она имеет длин­ную историю, клиент уже мог найти много способов (чаще всего непригодных) компенсации, которые затрудняют вы­явление подлинных причин трудностей. Очень значимо по­нимание истоков проблемы самим клиентом. Если понима­ние ошибочно, клиент уже построил целый ряд объясне­ний, не соответствующих реальности и затрудняющих раз­вязку. Существенную роль в консультировании играет иденти­фикация и вербализация проблем. Передать свои затрудне­ния словами не так просто, как может показаться на первый взгляд. Вообще в консультировании мы говорим с клиентом о вещах, которые он знает, однако они никогда не были точно высказаны. Проблемы скорее всего находятся "в голо­ве". Это похоже на нередко встречающийся феномен, когда мы знаем слово, но назвать его не можем; в таких случаях говорят "слово вертится на кончике языка". В консультиро­вании бесконечно важно точно обозначить проблему, по­скольку в самом процессе наименования, вербализации, как и при сдаче письменного экзамена, выясняется, что мы зна­ем в действительности, а что нам только кажется известным. Вербализация проблем также придает реальность несформу­лированным мыслям, чувствам, фантазиям, мечтам. Наиме­нование устраняет эфемерность. Вербализация выполняет еще одну функцию. Она помогает клиенту в определенной степени отделить себя от окружающего мира и от мира своих эмоций и мыслей. Высказывания о себе создают психичес­кую дистанцию от самости; такая дистанция необходима при желании понять, контролировать, а также изменять себя. Сам факт вербализации делает возможной критическую оценку ситуации. Если клиент говорит о своих чувствах, то, по крайней мере в данный момент они не управляют им. При высказывании "Я сержусь" происходит отдаление от этого чувства. Высказать то, что чувствуешь, — это первый шаг в направлении контроля над чувствами. Поэтому верба­лизация проблем очень важна, даже если они представляют­ся неразрешимыми.

Диагностика: "за" и "против"

Психологический диагноз опирается на анализ и объяс­нение проблем клиента. Он включает причины трудностей клиента, их развитие во времени, отнесение к определенно­му классу проблем, определение специальных способов по­мощи и прогноз вероятности благоприятного исхода (Согеу, 1986).

С первых попыток дифференцировать психологические проблемы, чтобы точнее установить, какая помощь нужна в каждом конкретном случае, в процессе диагностики следу­ют принятой в медицине модели, суть которой составляют три основных шага:

1) установление симптомов;

2) установление их причин;

3) нахождение эффективных способов лечения этих сим­птомов.

Однако очевидно, что психические нарушения изрядно отличаются от соматических (телесных) расстройств и бо­лезней. Симптомы психических нарушений не настолько го­могенны, как соматические симптомы. Например, симп­томы воспаления легких намного более взаимосвязаны, чем, скажем, симптомы шизофрении. Поэтому применение меди­цинской модели идентификации проблем в современном психологическом консультировании и психотерапии мало­полезно и едва ли оправдано. Между отдельными школами психологического консультирования и психотерапии суще­ствуют довольно явные противоречия в отношении диагнос­тики.

Представители разных теоретических ориентации, как правило, выносят на первый план неодинаковые аспекты затруднений клиента. Например, аналитически ориентиро­ванный консультант большее внимание уделяет психодинамике, бихевиорист — поведенческим проявлениям, а представитель экзистенциальной терапии — субъективно­му миру. Это делает системы психологической диагности­ки нестабильными и говорит не в их пользу. Наконец, если в медицине определенный диагноз практически все­гда предполагает специфическое лечение, соответствую­щее уровню развития медицины в данный момент, то в психологическом консультировании характер и способы помощи легче предугадать по теоретической ориентации консультанта, нежели по проблемам клиента (Gelso, Fretz, 1992).

Все эти обстоятельства заставляют обсудить аргументы "за" и "против" диагностического подхода в психологичес­ком консультировании и психотерапии. Консультанты, настаивающие на необходимости диагно­стики (чаще всего представители психоаналитической и би­хевиористской ориентации), утверждают, что диагноз, ос­нованный на оценке поведения клиента в прошлом и насто­ящем, позволяет правильно планировать процесс психоло­гической помощи. По их мнению:

— диагноз позволяет предвидеть дальнейшее развитие на­рушения;

— диагноз определяет особую стратегию помощи при различных нарушениях;

— диагностические схемы позволяют эффективно со­трудничать профессионалам, поскольку каждая диагности­ческая категория соответствует конкретным характеристи­кам поведения;

— диагноз определяет границы научно-исследовательских работ (Согеу, 1986).

Радикальные критики диагностического подхода, а среди них большинство составляют представители экзистенциаль­но-гуманистического направления, полагают, что диагноз в консультировании вообще не нужен, а может быть, даже вреден. Они выдвигают следующие основные аргументы:

— диагноз обычно выражает экспертный взгляд консуль­танта со стороны на поведение и переживания клиента без принятия во внимание субъективного значения событий;

— диагноз игнорирует сложность человека; по мнению Rogers (1951), большинство диагнозов упрощают поведение и субъективный мир; кроме того, происходит ориентация не на индивидуальность, а на сходство между людьми, и тем самым игнорируются потенциальные возможности каждого человека и отдается предпочтение стереотипизации;

— при попытке вместить человека в рамки диагности­ческих категорий он принижается, потому что превраща­ется в объект; наконец, большинство клиентов, с кото­рыми мы сталкиваемся в консультировании, нельзя при­числить ни к одной категории; у них существуют трудно­сти приспособления к жизни, которые не чужды многим людям; клиенты просто нуждаются в помощи, чтобы вос­становить способность преодолевать возникающие пробле­мы; наилучший способ понять другого человека — это погрузиться в его субъективный мир, а не прибегать к классификациям;

— диагноз сужает поле зрения консультанта по отноше­нию к клиенту, заставляет его принимать во внимание лишь то, что вмещается в поставленный диагноз, а это чаще всего проявления, связанные с различными недостатками, и тем самым забывается главнейшая предпосылка консультирова­ния — ориентация на потенциальные возможности челове­ка, рост личности, развитие;

— диагноз заставляет человека принять тот способ пове­дения, который навязывается диагнозом, а людей из окру­жения клиента — оценивать его по поставленному диагнозу;

по мнению известного английского психиатра и лидера ан­типсихиатрического движения Laing (1967), клиент часто принимает навязываемую консультантом точку зрения и на­чинает соответственно оценивать свое поведение: "Я сумас­шедший. Так что вы можете ждать от меня?" По мнению Szasz (1968), диагноз в большинстве случаев не столько раз­решает проблемы, сколько обостряет их: когда психологи­ческие проблемы, за которые клиент обязан принять на себя ответственность, превращаются в диагнозы, клиент, по сути, освобождается от ответственности за свои действия.

О некоторых опасностях диагностики говорят и не слиш­ком радикальные ее противники (Вramer, Shostrom, 1982):

— на основе недостаточных данных можно сделать оши­бочные выводы;

— консультант очень долго занимается историей жизни клиента и уделяет мало внимания его насущным поведению и установкам;

— у консультанта возникает соблазн передовериться ре­зультатам тестирования;

— при диагностике слишком много внимания уделяется патологическим реакциям клиента и недостаточен интерес к здоровым и творческим аспектам его жизни;

— диагностика формирует оценочную установку в отно­шении клиента и побуждает давать указания, что он должен делать.

Еще одна опасность, связанная с диагностикой, возни­кает, когда в консультировании мы сталкиваемся с представителями разных культур, потому что нормой обычно счи­таются доминирующие культурные стереотипы. Sue (1981) приводит пример, когда клиенты азиатского происхождения в американской среде оценивались как сильно заторможен­ные, поскольку неохотно раскрывались, проявляли неуве­ренность и эмоциональную сдержанность. В американской культуре одобряются совсем противоположные стандарты поведения. Не удивительно, что азиаты, ориентированные на проявление эмоций и скрытность вне семейного круга, кажутся американцам странными.

По мнению Кеnnedу (1977), диагноз является никчем­ным, если он создает дистанцию между консультантом и клиентом. А так и случается при ремесленном взгляде на консультирование, когда диагностика становится основным предметом занятий консультанта. Диагноз также ничего не дает, когда он настолько формализован, что мешает искрен­нему и спонтанному отношению к клиенту. Категоризация клиентов, их "раскладывание по полочкам" по существу разрушает консультативный контакт. Ведь каждый чувствует себя неуютно и неприятно, когда кто-то пытается причис­лить его к одной из категорий вместо попытки понять.

Обобщая аргументы "за" и "против" диагностики в психологическом консультировании, можно утверждать, что одинаково неприемлемы обе крайние точки зрения. Диагностика — составная часть процесса психологическо­го консультирования, при котором мы стремимся к более глубокому пониманию клиента. От первой до последней встречи как клиент, так и консультант находятся в про­цессе поиска и откровения. Даже отказываясь от строгих рамок диагностики, консультант должен задать себе воп­росы:

— Что происходит сейчас в жизни клиента?

— Что ожидает клиент от консультирования?

— Каковы потенциальные возможности и ограничения клиента?

— Как далеко и глубоко следует заходить в консультиро­вании?

— Какова основная психодинамика в теперешней жизни клиента?

Отвечая на эти вопросы, консультант определяет жела­ния клиента и возможность достижения целей консультиро­вания. В этом смысле диагностика является перманентным процессом, продолжающимся столько же, сколько и кон­сультирование, и помогающим консультанту концептуализировать проблемы клиента.

Наконец, если абсолютно игнорировать диагноз, следует пренебречь такими реальными заболеваниями, как, напри­мер, шизофрения и маниакально-депрессивный психоз, а это уже этическая проблема. Ведь при указанных психичес­ких расстройствах человек опасен для себя и окружающих.

По мнению Вramer и Shostrom (1982), диагноз должен отражать стиль жизни клиента и помогать консультанту пла­нировать стратегию и тактику своей деятельности, эффек­тивно прогнозировать ее результаты и в то же время во избежание серьезных ошибок не упускать из виду реальную патологию в поведении клиента. Настоящий консультант, как подчеркивают вышеупомянутые авторы, "понимает клиента и диагностически, и психотерапевтически".