М правилом I Никейского Собора

ê запрещено епископам, возвратившимся из новацианского раскола, совершать архиерейские священнодействия: рукоположения, освящения храмов,

ü — но им дозволено было совершать пресвитерские богослужения.

По древним канонам, клирики,

ê лишенные права священнодействия,

ü сохраняли за собой право за литургией приступать к Святым Тайнам вместе с духовенством раньше мирян.

Согласно 1-му и 2-му правилам Анкирского Собора, 10-му правилу св. Петра Александрийского,

клирики, которые после отречения от Христа из-за мучений потом все-таки перед мучителями бесстрашно исповедовали Христову веру,

ê лишались права священнодействовать,

ü но сохраняли седалище и честь священнослужителей.

Запрещение священнодействия налагается за сравнительно легкие преступления:

· против должностных обязанностей,

· против благочиния,

· за нанесение каких-либо обид словом.

ü Запрещение может налагаться на клириков и мирян епархиальной властью,

ü а на епископов высшей властью Поместной Церкви.

В дисциплинарной практике Русской Православной Церкви запрещение в священнослужении получило широкое распространение.

По русским церковным законам запрещение в священнослужении могло быть связано с отрешением от места и низведением священников и диаконов на должность причетников (на должность только, но без лишения сана), либо оно производилось без отрешения от места, но с возложением епитимии при монастыре или при своей приходской церкви на определенный срок. Длительность этого срока либо прямо указывалась, либо чаще не оговаривалась, и значит, епитимия продолжалась до конечного исправления осужденного.

Согласно Уставу Духовных консисторий, за венчание не достигших брачного совершеннолетия виновные священнослужители и причетники отсылались на покаяние в монастырь:

· пресвитеры — на половину того срока, которого недоставало до совершеннолетия повенчанных, а

· диаконы и причетники — на полсрока священника.

Применяется также запрещение в священнослужении не как наказание, а для устранения соблазна, как предсудебная мера.

Согласно 14-му правилу Сардикийского Собора, 28-му и 147-му канонам Карфагенского Собора, священнослужение возбраняется клирикам, подозреваемым в преступлениях, даже если виновность их не доказана.

На этом основании в Уставе Духовных консисторий содержится следующее положение:

«Духовному лицу, оговоренному в преступлении, запрещается священнослужение, смотря по обстоятельствам, какие помещаются в оговоре и открываются при следствии. Распоряжение об этом вверяется собственному усмотрению епархиального архиерея, обязанного пещись, чтобы обвиняемые в известных преступлениях против благоповедения не приступали к служению алтарю Господню, как скоро есть уже достаточная причина предусматривать, что они обвиняются справедливо».

Ислючительно широкое распространение в новейшую эпоху, после 1917 г., такой меры, как запрещение в священнослужении по обвинениям клириков, которые, согласно канонам, влекут за собой извержение из сана, следует объяснять не только и даже не столько снисходительностью церковных властей, сколько затруднительностью или часто невозможностью проведения доказательного расследования по делу и судебного разбирательства его в условиях, которые сложились в этот период, радикально иных, чем в синодальную эпоху. Поэтому такая мера, как запрещение священнослужения, часто имела характер не судебного приговора, а предсудебного акта.

В ныне действующем Уставе Русской Православной Церкви содержится положение, согласно которому

1. извержение из сана и пожизненное запрещение в священнослужении диаконов и пресвитеров налагаются епархиальным архиереем,

2. с последующим утверждением этого акта Святейшим Патриархом.

Кроме извержения из сана и запрещения священнодействия, церковная дисциплина знает и другие наказания, которым подвергаются клирики.

В канонах Карфагенского Собора упоминается такое наказание, которое применялось исключительно к архиереям:

ê лишение епископов братского общения с другими епископами.

Виновный епископ (например, в том, что не явился на Собор без благословной причины, или в том, что принял в подчиненный ему монастырь монаха из чужого монастыря) отстранялся от всяких официальных сношений с другими епископами, лишался права выдавать представительные и рекомендательные грамоты окормляемым им христианам и даже впредь уже не мог являться на провинциальный собор. Такое наказание в современной дисциплинарной практике Церкви не применяется.

В Русской Церкви применяются следующие наказания, как правило, за маловажные проступки:

ê епитимия без запрещения священнослужения (в синодальную эпоху она сопряжена была с пребыванием в архиерейских домах и монастырях);

ê отрешение от места — отрешенный от должности священнослужитель в синодальную эпоху мог совершать священнодействия от случая к случаю по приглашению приходского настоятеля;

ê исключение за штат, то есть такое же отрешение от должности, но применяемое лишь к престарелым клирикам, достигшим 60-летнего возраста.

Ныне обе эти меры называются одинаково — увольнением за штат, но когда оно применяется по отношению к действительно престарелому священнослужителю, то уже не имеет характера наказания, а вынуждено бывает состоянием здоровья увольняемого.

Устав Духовных консисторий предусматривал также такие наказания клириков, как

ê усугубление надзора со стороны благочинных,

ê денежные взыскания (чаще всего эта мера наказания применялась за неисправное ведение метрических книг, исповедных росписей, обыскных книг — то есть церковной документации),

ê земные поклоны в храме,

ê строгий или простой выговор и

ê замечание.

За преступления, подлежавшие светскому уголовному суду, в синодальную эпоху по отношению к монахам применялось лишение монашества.

ê По отношению к священнослужителям-монахам извержение из сана тоже могло сопровождаться лишением монашества.

Выговор — наказание, суть которого заключается в порицании виновного лица, применяется и в церковно-административной практике. В канонах оно не упоминается, но вошло впоследствии, в новое время, в употребление, в Русской Православной Церкви — начиная с синодальной эпохи. Устав Духовных консисторий предусматривал наложение таких взысканий, как выговор, строгий выговор и замечание, в качестве наименее тяжелых; более тяжелым наказанием, чем строгий выговор, предусмотренным для сильнее провинившихся, являлось, в соответствии с Уставом Духовных консисторий, совершение земных поклонов в храме (ст. 176, п. 4-12).

Ныне действующий Устав Русской Православной Церкви предоставляет правящему архиерею

«право отеческого воздействия и взыскания по отношению к клирикам, включая

ê наказания выговором,

ê о тстранением от занимаемой должности и

ê временным запрещением в священнослужении» (X, 1, 19а).

Поскольку объявление выговора предусмотрено за нарушения и проступки, не имеющие характера церковного преступления, это наказание налагается в административном порядке,

без церковно-судебного рассмотрения дела, уместного при обвинении в совершении церковных преступлений, за которые клирики подлежат каноническим наказаниям в виде извержения из сана или пожизненного запрещения в служении, а миряне — временному отлучению от церковного общения, либо те и другие — анафеме.

Церковно-судебные инстанции.

Вся полнота судебной власти в епархии, сосредоточивается в лице епархиального архиерея.

По 32-му апостольскому правилу:

«Аще который пресвитер, или диакон от епископа во отлучении будет, не подобает ему в общение прияту быти иным, но точию отлучившим его, разве когда случится умрети епископу, отлучившему его».

Но епископ, имея полноту судебной власти над клириками и мирянами, вверенными Богом его попечению, ведет расследование не единолично, а опираясь на помощь и советы своих пресвитеров.

На постановления епископского суда каноны допускают апелляции к областному собору, то есть собору митрополичьего округа (Сард. 14; Хал к. 9).

Собор митрополичьего округа — не только апелляционная инстанция, он еще является и первой инстанцией для суда по жалобам клириков и мирян на своего епископа или по жалобе одного епископа на другого.

Начало 74-го апостольского правила гласит:

«Епископ, от людей вероятия достойных обвиняемый в чем-либо, необходимо сам должен быть призван епископами:

и аще предстанет и признается, или обличен будет, да определится епитимия...»

А в 5-м каноне I Никейского Собора после ссылки на 32-е апостольское правило, говорящее о том, что отлученные одним епископом не должны приниматься другими, сказано далее:

«Впрочем, да будет изследываемо, не по малодушию ли, или распре, или по какому-либо подобному неудовольствию епископа, подпали они отлучению. Итак, дабы о сем происходити могло приличное изследование, за благо признано, чтобы в каждой области дважды в год были соборы».

ü На решения митрополичьего собора апелляции могут подаваться Собору всей Поместной Церкви,

ü на суд Поместного Собора идут и жалобы на митрополита.

Русская Церковь с начала своего бытия имела только две инстанции судебной власти:

· епархиального архиерея и

· высшую церковную власть (Собор во главе с митрополитом).

Монополия епископата на судебную власть в Церкви была сохранена и в Определениях Поместного Собора 1917-1918 гг. При этом в отдельных определениях Собора упоминаются

U Высший церковный суд и

U Епархиальные суды,

но Собор не успел принять таких Определений, в которых бы были обозначены

Ø конструкция,

Ø способ формирования и

Ø компетенция этих судов.